ПоделитьсяВ Заксобрании началось обсуждение изменений закона об охранных зонах, который защищает историческую застройку Петербурга. Термин «несредовые» объекты — дома, запрет на снос которых планируется отменить — уже признали неудачным и ищут ему альтернативу.
На заседании рабочей группы парламентской комиссии по градостроительству представили изменение зон охраны объектов культурного наследия, который готовит Смольный. Пока что это даже не законопроект, но вопросов повестка вызвала много, так как меняется сам принцип охраны исторической застройки.
Закон об объединенных охранных зонах № 820–7 — это исключительно петербургская «фишка». Он, в том числе, защищает исторические здания, которые не являются памятниками (для них есть соответствующий федеральный закон № 73), их определяет один критерий — год постройки. Сейчас к историческим относятся возведенные до 1917 года в центральных районах, на периферии — до 1957 года. Последняя дата взята не с потолка: в конце 1955 года было принято постановление ЦК КПСС об архитектурных излишествах.
Суть предложенной инициативы — перейти к адресной охране таких зданий. Отсюда и соль дискуссии: как именно и на основании каких критериев будут оцениваться дома: что более ценно, и что — не очень, и где граница, по одну сторону которой дома достаточно ценные, чтобы их снос остался под запретом, а по другую — уже нет.
Впрочем, пообъектная охрана каждого здания со списком, что с ним можно и нельзя делать — это для Петербурга пока что неблизкая перспектива из-за объема работы. В городе около 14 тысяч исторических зданий (опять же, в это число не входят памятники).
«Есть огромное количество общемировых примеров, когда охраняются вплоть до каждого здания не объекты культурного наследия, по нему прописываются конкретные параметры, которые позволяют сделать то или иное, — рассказал на заседании первый замглавы комитета по охране памятников Алексей Михайлов. — Мы, к сожалению, ввиду огромного исторического наследия, которое нам досталось, к этому сможем подойти в лучшем случае еще через несколько десятков лет. Но шаги к этому мы должны делать и, безусловно, в настоящий момент тот подход, который позволял сохранять историческую среду на протяжении более 10 лет, требует определенной оптимизации».
Чиновник отметил: в комитете знают большое количество примеров споров относительно охраны зданий по году постройки. «Потому что либо этот год постройки не отражает фактическое состояние архитектуры здания, либо этот год постройки, наоборот, не фиксирует средовую ценность здания», — сказал замглавы КГИОП. Он пояснил: есть дореволюционные здания, которые были сильно трансформированы, здания, при инвентаризации которых было выявлено, что они — самострои времен царской России. Наконец, есть построенные позднее 1917 года дома, которые обладают исторической и средовой ценностью.
По словам Михайлова, речь о переходе от «тотальной охраны всего» к качественной охране исторической среды, поадресной охране.
Методика
Разработанную методику категоризации зданий представила руководитель подразделения НИиПИ «Спецреставрация» Анна Назарова. Впрочем, сам документ или хотя бы его рабочую версию присутствующим не показали — только презентацию.
Она пояснила, что предложенный вариант — это методика с двухуровневым алгоритмом оценки. Первый уровень — оценка самого объекта, его архитектурной, исторической ценности и сохранности первоначального замысла, а также его места в среде: является
он лицевым, либо объектом внутриквартальной застройки, либо дисперсной застройки.
Представитель «Спецреставрации» назвала еще один критерий объектного анализа — функционально-типологической ценности объекта. Его она прокомментировала так: «Все-таки мы все понимаем, что архитектура — это искусство формирования среды жизнедеятельности, и поэтому функциональная характеристика объекта исторической [застройки], насколько она преемственно развита, это тоже важный критерий для вот такой совокупной оценки объекта».
Второй уровень — объект — среда. «Важным новаторством этой методики стала именно средовая оценка. То есть мы стали оценивать не только сам объект и его собственные характеристики, но ту среду, в которой этот объект располагается. И [стали] оценивать среду именно с точки зрения ее подлинности, то есть исторической составляющей, и ее сохранности», — сказала Назарова.
Спикер объяснила: были проанализированы все здания, которые составляют историко-градостроительную среду на территории объединенных зон охраны центральных районов. Это порядка 1 309 кварталов и более 20 тысяч зданий.
В результате было предложено разделить здания на три категории: «ценные средовые», «средовые» и «несредовые» здания, последние сносить будет не запрещено. «Фонтанка» рассказывала про предложенное деление. Кстати, к ним отнесли и небольшие хозяйственные постройки на внутридворовой территории. Насколько такие постройки могут быть уютными и атмосферными, можно судить по фотографиям, а градозащитники высказывались, что такие бывшие каретные сараи и дворницкие — такая же часть исторической среды города и не менее любима ценителями Петербурга, чем парадная часть города.
Изначально в списке несредовых было 389, после рассмотрения поступивших замечаний перечень сократился до 334 зданий.
Дискуссия
Президент научного комитета ИКОМОС — Россия по правовым вопросам археолог Алексей Ковалев обратил внимание на ситуацию, с которую попадают одиночные исторические здания. «Они предлагают считать несредовым то здание, которое утратило, я цитирую, утратило свое историческое окружение. То есть в квартале остался один исторический домик, все остальное снесли. Так этот домик — самый ценный вообще в этом квартале, потому что он — единственное то, что осталось от исторической среды в целом Санкт-Петербурга в этом квартале. А предлагается, если тут снесли все, и этот домик еще снести», — констатировал спикер.
Поспорил он и с другим критерием, по которому здание можно отнести к несредовым. «Изменение характера использования объекта. Ну извините, тогда можно и Зимний дворец исключить из памятников. Характер использования изменился — и до свидания! Но очевидно, что конюшни, которые сегодня используются под гаражи, например, или дворницкие, которые используются под кафе, на этом основании считать несредовыми объектами нельзя. Эти критерии, очевидно, совершенно требуют просто исключения из вообще обсуждения», — подчеркнул Ковалев.
Также президент научного совета ИКОМОС — Россия привел в пример показательную ситуацию с флигелем казарм лейб-гвардии Финляндского полка на 19-й линии Васильевского острова. Здание было одноэтажным. В 2020 году КГИОП согласовал надстройку еще четырех этажей, и проект был признан соответствующим охранным зонам. А теперь здание попало в список несредовых.
Глава фракции «Справедливой России — За правду!» Марина Шишкина предложила для начала определиться с единообразием понятий. «То, что мы сейчас делаем, это серьезное научное исследование. Оно требует понимания предмета, объекта, методики, практической значимости и, самое главное, понятийного аппарата. До тех пор, пока мы с вами одинаково не будем понимать вот суть дефиниций, мы никуда не перейдем», — сказала депутат.
Она обратила внимание, что предложены были термины «с субъективной модальностью», в том числе и определение несредовых объектов как постройки со «значительным искажением первоначального внешнего облика».
Коммунист Александр Рассудов заявил, что не может не приветствовать работу, которая начата КГИОПом совместно с аттестованными экспертами. «Как мне кажется, любые меры действительно должны быть адресными, в том числе и меры защиты В данном случае мы как раз по крупицам перебираем каждый объект того исторического наследия, которое нам досталось», — сказал депутат. Он высказал мнение, что критерий даты постройки на данном этапе «несколько устарел, потому что говорить о том, что все построенное до 1917 года — это здорово, красиво и особо ценно, не приходится». «То же самое, как если будем говорить, что те, кто родились до определенной даты, все красавцы, а те, кто родились после этой даты, ну, просто мерзкие уроды», — добавил Рассудов.
Он также предложил отказаться от терминов «средовые» и «несредовые». «Среда здесь уже вторична, тем более, если мы говорим о таких объектах, которые были построены до 1957 года, до известного постановления об архитектурных излишествах. Очень часто вокруг там и нет ничего. Это объект ценный сам собой, такой вот моряк красивый сам собой», — отметил депутат.
Впрочем, и в КГИОПе признали, что термин «несредовые объекты» не прижился — ему ищут замену.
Замглавы фракции «Яблоко» Борис Вишневский* пытался получить ответ на вопрос, какова цель изменений. Он рассудил, что в случае, если цель — сохранить то, что построено после 1917 года, это можно делать и сейчас. А если цель — снять с охраны то, что было построено до 1917 года, получится, что решается задача легализации сноса части исторических зданий для расчистки места под новую застройку.
«Мы говорим о законе, который предназначен для сохранения культурного наследия, а не для обеспечения интересов застройщиков и инвестиций. Мы сейчас сохраняем не просто здания, построенные до 1917 года. Мы сохраняем историческую среду. Половина объектов из списка несредовых — хорошо сохранившиеся маленькие аутентичные исторические флигели, пристройки, службы, сараи, каретники — это тоже часть исторической среды, без которых она будет неполной, искаженной», — высказался депутат. Он подчеркнул, что попытка представить такие постройки несредовыми, то есть не составляющими историческую среду на момент возникновения — примерно то же самое, что и переписывание истории.
Вишневский* подчеркнул, что в методике нет четких критериев и нет экспертизы по каждому зданию, поэтому нет оснований пока отказываться от существующего принципа охраны.
В числе предложений по историко-культурной экспертизе изменений охранных зон было множество требований защитить квартал «Нарвской заставы», про нее задал вопрос глава фракции «Единой России» Павел Крупник. В ответ Михайлов заверил, что мораторий на снос «Нарвской» заставы полностью сохранится.
На заседании рабочей группы депутаты только приняли к сведению представленные наработки. На третий квартал 2024 года запланированы общественное обсуждение проекта зон охраны, вынесение материалов на рабочую группу комиссии Заксобрания для разработки законопроекта, а также заседание совета по сохранению культурного наследия. Согласовать проект с Минкультом планируется в 4 квартале текущего года.
Ирина Корбат, «Фонтанка.ру»
