На самой барной улице Петербурга во вторник, 25 января, было людно. Неформальный лидер «QR-сопротивления» Александр Коновалов обещал чуть ли не «прорыв блокады» и в итоге почти два часа вещал на свежем воздухе под наблюдением видеокамер и полицейских. Все были взаимно вежливы, но готовы к подвоху. В самом конце нервы сдали у местного жителя, он кричал в голос.
Александр Коновалов объявил общий сбор около дома 20 по улице Рубинштейна. Обещания были туманные: «что-то будет», «возможен прорыв блокады». Но все понимали, что назревает развязка позиционной войны, которую объявил мятежным барам Cледственный комитет. 22 января стало известно, что СК взялся за петербургских рестораторов в рамках уголовного дела по статье 236 УК «Нарушение санитарно-эпидемиологических правил». Полиция и Росгвардия у опечатанных заведений в центре Петербурга встали на следующий день.
ПоделитьсяЕдинственный настоящий автозак типа КАМАЗ припарковался недалеко от Пяти углов. Внедряться глубже было чревато — не факт, что гордая машина цвета мокрого асфальта прошла бы между плотно припаркованными на «Рубике» авто. Мужчины, затянутые по самые глаза во все черное, были настроены скорее весело и миролюбиво. На вопрос, что происходит, отвечали: «Стоим, вас ждем!»
ПоделитьсяНеформальный лидер сопротивления QR-кодам первым делом устроил импровизированную пресс-конференцию там, откуда автозака даже видно не было. Александр Коновалов повторил свои основные постулаты по обсуждаемому вопросу.
«Проверка QR-кода является сегрегацией, — сказал он. — Мы этому не подчиняемся и подчиняться не будем. Понятия QR-код нет в правовом поле. Постановление губернатора — акт исполнительной власти».
Начало спича было слегка смазано протоколом, который сотрудники полиции вручили Коновалову и потребовали ознакомиться и подписать. Это было напоминание о «недопустимости проведения несанкционированных массовых акций». Коновалов подписал и продолжил разговор, нервно складывая свою копию документа в гармошку. Ничего принципиально нового те, кто знаком с более ранними выступлениями Коновалова, не услышали. Экономическую блокаду, в которую взяли заведения полиция и Росгвардия, следует считать «воспрепятствованием законной предпринимательской деятельности и самоуправством». В ресторан попасть невозможно без законных оснований — не пускают ни владельцев, ни арендаторов, ни посетителей. Никто никому не объясняет, почему до 23 часов ковид в заведении общепита неопасен, а после 23 часов — опасен. Судиться со Смольным из-за QR-кодов, как это делают некоторые, Коновалов считает бессмысленным — все равно доступ общественности и прессе в залы заседаний закрыт, а выслушивать готовое решение судьи в одно лицо бесперспективно с медийной точки зрения. Просто сделать вид, что соглашаешься с введением ненавистных QR-кодов, а там как пойдет, тоже не годится. «Когда QR- коды приживутся, они станут элементом жизни. Я этого очень боюсь, я хочу жить в свободной стране. Что делать? Чем больше каждый из нас высказывает недовольства, тем больше шансов, что нас услышат», — продолжал вещать Александр Коновалов. При этом опасность коронавирусной инфекции он не отрицает: среди его близких знакомых и родственников есть и переболевшие, и погибшие от нового вируса.
На тротуаре вокруг выступающего бизнесмена собралась небольшая, но довольно плотная толпа. В ее центре, поближе к идейному лидеру, встали сторонники Коновалова. «У меня было кафе на Сенной площади, и его закрыли!» — говорила женщина в ярком пуховом пальто. В паре метров дискуссия шла на уровне исторических параллелей. Звучало имя Клауса Шваба, название «Великая перезагрузка», Нюрнбергский процесс. Корреспондент пытался поддержать разговор, но быстро понял, что теоретической базы ему остро не хватает, когда воинам света начали противопоставлять слуг Сатаны. На вопрос о роде занятий мужчина ответил, что он — общественник. А Коновалова поддерживает, потому что: «...сначала разберутся с предпринимателями, а потом возьмутся за нас». Вокруг юриста Дениса Шульги собрался свой кружок. Там обсуждали, что с введением QR-кодов заболеваемость выросла — что, безусловно, доказывало их вредность.
Никто не спешил признаваться, что он — владелец бара или ресторана. В стороне кучковалась и вовсе странная социальная страта: группки спортивных молодых людей, одетых в похожие курточки и брючки, все, как один, в правильно натянутых медицинских масках. «Мы кофе ждем», — объяснили они свое присутствие, с трудом сдерживаясь, чтобы не заржать.
Тем временем Александр Коновалов дал понять, что намерен бороться исключительно мирными способами. И как бы абсурдно это ни звучало, искать защиты у тех же правоохранительных органов, которые закрыли его заведения. «Если нам доступ в помещения не дадут, будут вызваны представители прокуратуры и полиции, которые дадут комментарий, на каком основании это происходит. После этого будут поданы жалобы в прокуратуру и СК на незаконные действия правоохранительных органов», — пообещал он.
ПоделитьсяТеоретическая часть затягивалась. Журналисты скучали. Наконец Коновалов объявил, что приехал владелец помещения одного из опечатанных баров и готов попытаться войти в помещение.
Хозяин «Noir» Николай в модном пуховике с названием серьезного бренда на загривке прибыл в сопровождении тихого адвоката. Предъявив свидетельство о собственности, рассказал на камеры, что ему никто не объясняет, почему заведение опечатано. «Четвертый день не могу войти в помещение, — сказал он. — Убытки мы никак не просчитываем. Но у нас пропало продуктов более чем на полмиллиона рублей. Там много включенных приборов, которые тоже могут испортиться. В заведении более 30 сотрудников, их вещи остались там — сумки, телефоны. Людей просто выбрасывали на улицу, не давая забрать вещи. У части моих сотрудников телефоны изъяли, у одного разбит телефон». Но, как только прозвучал сакраментальный вопрос о тех самых кодах, Николай передал слово адвокату.
«Мы не отказывались от проверки QR-кодов и выполняли требования законодательства, — сказал юрист. — Помещения не опломбированы в соответствии с требованиями закона. По идее мы можем туда войти».
Правда, идти напролом никто не собирался. Даже ключ от двери собственник не стал доставать из машины.
«Я приехал не чтобы устраивать клоунаду или заниматься беспределом, а чтобы попасть в свое помещение», — объяснил Николай. Во время его брифинга по улице эффектно пробежали несколько омоновцев и замерли у входа в «Noir», опустив резиновые дубинки.
Все началось и закончилось короткой и корректной беседой с полицейским у двери. Со всеми вопросами владельца переадресовали в следственный комитет.
ПоделитьсяКорреспондент тоже попытался получить пояснение у людей в масках, почему хозяин заведения не может в него попасть. Его — видимо, по ведомственной принадлежности — отправили не в СК, а в пресс-службу ГУ МВД. То есть МВД все же знает.
Время шло. Полиция то и дело напоминала толпящимся, что толпиться не следует — это мешает проходу людей, которые просто шли мимо. Толпа привлекала зевак, месила обломки льда на обочинах и нервировала сотрудника ДПС в желтом жилете. Ему чуть ли не каждые пять минут приходилось выдворять кого-нибудь с проезжей части или выговаривать за попытку пересечь Рубинштейна не по «зебре», а как придется. Отдельной проблемой стало гонять людей из-под свисающего с балкона куска льда.
Наконец, Александр Коновалов объявил, что уезжает. «Надеюсь, пресса это осветит, а кто-то из общественных деятелей тоже задаст вопрос, на каких основаниях все это происходит, — сказал он. — Мы запросы везде направили, но на быстрые ответы мы не рассчитываем. А вот если пресса это отразит в своих репортажах, возможно, будет быстрее».
Когда автомобиль Коновалова скрылся под неровные аплодисменты публики, на авансцене появился человек в художественно продырявленных джинсах и с портативной колонкой через плечо.
«Не надо их жалеть! Не надо рассказывать, что Александр Коновалов — общественный деятель! Это бандит! — буквально кричал он. — Я за стеной у этого бара живу. Самое замечательное место, чтобы жить. Прошло полтора года, они какую-то шумоизоляцию сделали. Благодаря сотрудникам полиции здесь последние три дня было тихо, как я не слышал с октября 2020 года. Правильно они сделали, что их закрыли! Никому не интересно, что люди здесь имеют проблемы».
Полиция не вмешивалась. Сосед бара «Noir» сообщил, что у него есть QR-код и предъявлять его по требованию совсем несложно. Из толпы кто-то выкрикнул, что раз кое-кому так плохо живется на Рубинштейна, он готов поменяться с ним жильем не глядя.
«Надо сначала поменяться парадигмой сознания! — парировал спикер. И напоследок представился: — Дмитрий Комельков! Ко — от слова "козел"».
За похождениями Александра Коновалова на улице Рубинштейна внимательно наблюдали в «Невской ратуше», где в то же время шла встреча Федерации рестораторов и отельеров с городскими властями и налоговой.
Там предложили сместить акценты. «Мы не воспринимаем [акцию] господина Коновалова как протест против QR-кодов», — сказал глава Ситуационного центра Смольного по контролю за соблюдением ковидных мер Александр Ситов. По словам чиновника, отказ от проверки ковидных сертификатов — лишь малая толика нарушений, которые допускает предприниматель и курируемые им заведения, в списке еще работа без лицензии на алкоголь, контрольно-кассовой техники. «Предлагаю данное сопротивление абстрагировать от масштабного неприятия QR-кодов», — отметил он.
Суть происходящего глава Ситуационного центра комментировать не стал, сославшись на то, что операцией руководит СК. Переговоры с одиозным предпринимателем Ситуационный центр вести не уполномочен, сказал Александр Ситов.
Глава Союза улицы Рубинштейна Максим Жуков заявил, что легальный бизнес ратует за смягчение ковидных мер, а вот нелегальному ограничения, напротив, дают прибыли. «Контрабандисты существовали всегда», — философски заметил глава Федерации рестораторов и отельеров Игорь Бухаров.
Корректировки коронавирусных ограничений Смольный рассмотрит на оперштабе 28 января. Однако смягчение маловероятны до тех пор, пока заболеваемость будет идти в рост. Скорее ужесточение возможно, но локдаун пока не рассматривается, успокоил предпринимателей Александр Ситов.
Венера Галеева, Галина Бояркова,
«Фонтанка.ру»
