Бианки бил с двух ног. Как революция оборвала футбольную карьеру детского писателя

Знаменитый писатель Виталий Бианки до революции играл бок о бок со звездами отечественного футбола. Отдел спорта «Фонтанки» рассказывает о не самых известных страницах жизни автора «Лесной газеты».

Будущий детский писатель родился 11 февраля 1894 года в Санкт-Петербурге, в семье ученого Валентина Львовича Бианки, сотрудника Российской академии наук. «Когда станешь взрослым, не презирай мечты своей юности», — писал Бианки вместо эпиграфа к одному из своих произведений. Он прожил трудную, но увлекательную жизнь, оставив после себя множество ярких рассказов и повестей, которыми зачитывалось не одно поколение детей. Но мало кто знает, что Бианки вполне мог стать футболистом. «Фонтанка» совместно с Федерацией футбола Петербурга вспоминает эту историю.

— В Петербурге семья отца часто переезжала с одной квартиры на другую, пока не обосновалась во флигеле Российской академии наук, — рассказывала дочь писателя Елена Витальевна. — Дед — Валентин Львович Бианки — был не только зоологом, он был еще и секретарем полярной комиссии. Многие полярники проходили через его дом. И папа их там видел. В том числе и легендарного Колчака.

Сам Виталий Бианки с детства интересовался зоологией, но была у него и другая страсть в юности. Петербург в начале ХХ века стал колыбелью отечественного футбола. Игра, которую на берега Невы привезли рабочие из Великобритании, стремительно захватывала столицу Российской империи. Публика сначала смеялась над толкотней с мячом, но быстро прониклась. Матчи собирали тысячи зрителей. Играть в одной из городских команд было престижно. В те годы у юноши, когда он попадал в новую компанию, как правило, спрашивали две вещи: в какой он партии состоит и за какую футбольную команду играет. Увлекся футболом и юный Бианки, хотя педагоги не были в восторге от новомодного занятия.

«Просим обратить внимание на повальное увлечение гимназистов игрой в футбол, что влечет за собой большое количество травм», — жаловались преподаватели гимназий своему руководству.

Родители Бианки тоже были не рады. Отец Виталий Львович очень переживал за образование сына и часто ругал того после возвращения с футбольных полей: «Головой, головой работать надо, а не ногами! Тогда не будешь по математике тройки хватать...»

Тройки по математике никуда не делись, а успехи в футболе становились все весомее. Начинал играть на пустырях, куда строгие дворники выгоняли мальчишек с мячом из дворов. Не забрасывал Бианки игру и летом, когда семья уезжала в поселок Лебяжий. Даже здесь с друзьями он организовал команду «Лебедь», которую собирали только на время студенческих и школьных каникул. Играли на побережье от Старой Красной Горки до Петергофа, включая Малую и Большую Ижоры, Ораниенбаум и Мартышкино. Проблема была с поиском соперников. Иногда встречались с приезжими из Кронштадта. Каждый такой матч становился событием.

Об одной из таких игр рассказывал писатель Алексей Алексеевич Ливеровский, близкий друг Бианки, в своей книге «Охотничье братство»:

«За день-два до очередной встречи на почте у крыльца трактира «Бережок» и просто на телеграфных столбах появлялись афиши о матче с приезжей командой. Готовилось футбольное поле. Ворота были без сеток, боковые линии — мелкие канавки и валики снятого дерна.

За полчаса до игры вокруг поля плотной стеной стояли зрители. Белые фуражки гимназистов и моряков, красные погоны кадетов, яркие платья женщин придавали этой живой ограде красочный и веселый вид. Молодые люди, прикрывая дам от возможных ударов мяча, выставляли вперед велосипеды. Последним на тощем мерине, запряженном в рессорную двуколку, приезжал урядник. Он привязывал лошадь к кустам, задавал ей сено и, поправив фуражку и шашку, размеренно шествовал вдоль поля за спинами зрителей, вставая на цыпочки и заглядывая через плечи на поле при наиболее оживленных криках толпы.

Свисток! Под жаркие аплодисменты почитателей, в белых рубашках и синих трусах на поле выбегала любимая команда. Первая команда «Лебедя»! Мы, мальчишки, знали каждого игрока. Вот капитан — ловкий, всегда подчеркнуто корректный Оська Гаген-Торн, крепыши братья Васьковские, стремительный центрфорвард, кумир дачных девушек Гриша Рахманин, непроходимый бек Володька Гюнтер, по прозвищу Буцефалушка, быстрый правый инсайд Юрий Ливеровский (брат Алексея Ливеровского. — Ред.) и, наконец, «сам» Витька (так в обиходе звали его) Бианки».

Успехи Бианки заметили большие команды Петербурга. Начинал он в Петровском клубе на Крестовском острове. Туда брали и гимназистов, и студентов, и мелких конторщиков.

Затем год провел в «Неве». Сохранилось собственноручно изложенное на типографском бланке заявление о приеме в клуб: «Въ комитетъ клуба «Нева». Я, нижеподписавшийся Виталий Валентинович Бианки, симъ заявляю, что въ сезоне 1912 года буду играть въ футболъ въ команде Вашего Общества. Въ прошломъ году я игралъ въ Петровскомъ клубе. 21 апреля 1912 года». Это заявление, написанное, кстати сказать, в год создания Всероссийского футбольного союза, объединившего 150 клубов из больших и малых городов России, скреплено печатью и подписью секретаря общества г-на Бульмера.

Пик футбольной карьеры пришелся на «Унитас» — одну из сильнейших команд России того времени. Здесь Бианки провел годы с 1913-го по весну 1916-го вместе с Бутусовым https://www.fontanka.ru/2021/12/04/70294388/, Соколовым, Хромовым и Яковлевым, входившими в состав сборной России. Домашние матчи проводили в Коломягах на стадионе «Спартак».

В столь звездной компании Бианки не затерялся. Он сам быстро дорос до сборной Петербурга. Про него писали: «Бьет с обеих ног, славится резким рывком и точной прострельной передачей, великолепно подает угловые».

«Надо было видеть, как он, высокий красавец, не снимая с головы красной с черным хвостиком фески, мчится, в два финта обыгрывает кажущегося неуклюжим бека-защитника и хлестко, неотразимо бьет в «девятку». Популярность футболиста Бианки была велика и обоснованна. Он действительно был игрок высочайшего класса», — описывал друга Ливеровский.

К сожалению, никаких данных о результативности Бианки не сохранилось. В отчетах тех лет никто не считал голы отдельных футболистов. Побеждала и выигрывала команда. К тому же судьи редко знали футболистов в лицо, а номеров на игровых футболках еще не было.

Футбольную карьеру Бианки оборвала революция. Семье будущего писателя не пошло на пользу знакомство с Колчаком — руководителем Белого движения. Сам Бианки входил в партию эсеров, члены которой позже также оказались в опале. Но самый страшный грех с точки зрения советской власти был впереди.

В 1916 году Бианки призвали в армию. Война довела будущего писателя до Волги. На два года он осел в Бийске, но и здесь мирной жизни не получилось. До города дошла армия Колчака, куда его моментально мобилизовали. Хотя на службу Бианки взяли писарем и в сражениях он не принимал участия, сам по себе этот факт стал для него клеймом на всю жизнь и стоил ему немало нервов.

В родной город, который уже назывался Петроградом, Бианки вернулся лишь осенью 1922 года. На протяжении всей оставшейся жизни его преследовали аресты и угроза ссылки. На этом фоне начались проблемы с сердцем. Тут уж было не до футбола. Бианки полностью сосредоточился на творчестве. Он написал более трехсот рассказов, сказок, повестей и статей, которые вошли в 120 его книг. И ни в одном из его произведений нет ни намека на горечь.

«У меня была и остается одна цель, одно желание, страстное, неудержимое: рассказывать, рассказывать, кричать, петь людям о радостях той жизни, которую они забывают, мимо которой проходят равнодушно, считая её чем-то лишним в своей жизни, выклюнувшейся из неё, как цыплёнок из яйца», — писал Бианки.

Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»