ПоделитьсяФутбольная неопределенность времен пандемии коронавируса, сыворотка правды судьям, ожидания от Лиги чемпионов — в интервью с Михаилом Кержаковым.
Накануне возобновления чемпионата страны по футболу отдел спорта «Фонтанки» поговорил с основным вратарем «Зенита» о борьбе за пост номер 1, масках, травмах, рептилоидах, борьбе за чемпионство и переживаниях за тренерскую карьеру брата Александра в «Томи».
— Сейчас начинается такой отрезок в чемпионате — 15 матчей за 60 дней. В субботу заканчивается перерыв на сборные — и до середины декабря. Это без матчей сборных. Понятно, что вратарь бегает не так много...
— …У нас другая нагрузка.
— В целом: страшно — не страшно, тяжело — не тяжело?
— Если бы ты не сказал, я бы даже не считал. Нормально. Но ребята из сборной... я на них смотрю — у них нагрузка намного серьезней, нежели у нас, тех, кто туда не ездит. У нас есть время отдохнуть, а у них, получается, игра в среду и потом уже 17 октября, через 3 дня.
— А последний выходной у сборников был в августе.
— Да, хотя мы отдыхали в карантине. Ну как отдыхали... мы работали очень интенсивно.
— У тебя сейчас ведется диалог с самим собой.
— Серьезно. Работали по пять дней в неделю. Посмотрим. Я думаю, что нормально перенесем все. Мы готовы.
— Когда ты смотришь сборную России по телевизору, не возникает желания Дзюбу поменять, чтобы он чуть-чуть отдохнул?
— Есть, честно говоря. Там тренерский штаб решает, но мне кажется, что можно было и поберечь его в товарищеской игре.
— Обратную замену Мостового ты понял?
— Если честно, нет. Главное, чтобы это на него психологически не повлияло. Я думаю, главный тренер сборной объяснил ему все тактично.
— Это чуть ли не первая обратная замена в сборной, которую я вижу на протяжении лет пятнадцати.
— Серьезно? Я так не следил, как ты. Ну, Андрюха молодой еще, у него еще все впереди, и не такое еще будет, так что нужно держать хвост пистолетом.
— А ты еще вызов в сборную ждешь?
— Ты знаешь, я тебе так скажу: я ждал его, когда возобновился чемпионат. Ну как ждал? Я не думал, что вызовут сто процентов. Ждал. Не вызывали. Я не расстроился. Вызвали бы — я бы обрадовался. Но я анализирую ситуацию и думаю, почему должны вызвать меня, а не тех, кого вызывают? И, в принципе, я не нахожу ответа. Ребята, которых вызывают, достойные. Плюс у нас еще есть молодые дарования: Сафонов, Максименко. К Максименко, кстати, в прошлом нашем интервью ты скептически как-то отнесся, когда я его в тройку включил. Есть молодые ребята — это наше будущее. Я думаю, что вызов Сафонова намного более целесообразен, чем мой вызов. И Максименко. Когда молодежка решит свои вопросы — желаю им удачи, — не мне указывать, но я думаю, что стоит подключать этих двух молодых ребят. Это будет более разумно.
— Ты просто себе двенадцать выходных осенью таким ответом сохраняешь?
— Ну да. Нет, если вызовут, я не откажусь, я буду очень рад. Может, моя история кого-то и замотивирует: дошел в 33 года до вызова в первую сборную. Мне кажется, была бы красивая история. Ну нет так нет, я не расстроился. Меня же до этого не вызывали. Меня просто спрашивали ребята, когда меня в списках в начале сентября не было: что? как? почему? До этого не вызывали — как-то жил, ничего.
— Справился. Время на карантине: ты сказал, что было тяжело, много работали. Чем ты занимался?
— Помимо тренировок я начал учить английский по плейлистам на YouTube, читал какие-то книги, смотрел какие-то сериалы, занимался с ребенком, проводил много времени.
— Во что вы играете?
— Тогда он только начинал первые шаги свои. Я пытаюсь ему футбольный мяч привить. Но пока он расфокусирован. Очень много игрушек. Мне все-таки кажется, что это не очень правильно.
— Ему тяжело сосредоточиться?
— Да, я говорю, что нужно прятать и давать какую-то одну. Мне кажется, это более правильно.
—А сколько ему, год с хвостиком?
— Год и пять.
— Уже можно в фигурное катание.
— Ну нет. На самом деле, я тебе сказал насчет мяча, но у меня нет такого желания, чтобы он был футболистом, я не стремлюсь к этому, не буду навязывать. Пускай сам выбирает. Просто это единственное, что я могу ему подсказать. Я не научу его строгать, сверлить, физике с химией не научу, а с футболом подскажу.
— Хорошо, что ты это осознаешь.
— Конечно, осознаю.
— Смотри, год удивительный с точки зрения того, что мы все вынуждены научиться жить в режиме неопределенности. И это, конечно, жутко бесит.
— Это жутко бесит, особенно на карантине. Вот это чувство неопределенности давило. Очень неприятно было. У меня не было такой истерии по поводу самого вируса. Я примерно понимал, еще когда в Китае эта движуха началась, я уже отслеживал, не по новостям российским, где говорили: это там, у них. Потом, когда до Европы дошло: это там, у них, в Европе. Понятно, что это не вирус-расист, который выбирает. Понятно, что он будет влиять на всех. Уже тогда понимал, что все серьезно, хотя мои знакомые говорили: да ладно, хорош рассказывать. Кстати, я одним из первых начал носить маски, и на меня в торговых центрах смотрели, как на привидение, такими глазами.
— При этом это чувство никуда не делось, потому что мы сейчас играем со зрителями, пройдет три недели — и есть вероятность, что будем играть без зрителей. Ребята в сборной собрались, два ложноотрицательных теста — бац, минус Гильерме, минус Фернандес. Это же влияет на ежедневную работу.
— Это влияет психологически. Мы тоже сдаем тесты по несколько раз в неделю. Постоянно ждешь результат. И любое першение в носу, в горле... Думаешь: сто процентов, все. Неприятное ощущение. Сдаешь тест, ждешь звонка дома. Думаешь: позвонят, оцепят тебя. Вроде все нормально, не позвонили, тренируешься дальше. В таком режиме живем.
— Все так же футбольный клуб «Зенит» остается единственным клубом Европы, где два тренера по вратарям. Как у вас сейчас организована работа с Михаилом Юрьевичем и Юрием Владимировичем (Бирюковым и Жевновым — тренерами вратарей. — Прим. ред.)?
— Все так же. У них взаимосвязь хорошая. Михаил Юрьевич где-то подсказывает, курирует больше. Юрий Владимирович больше двигается, больше бьет по воротам, он хорошо ногами играл, поэтому можно сказать, что хороший тандем у них образовался.
— У них такое разделение труда: Михаил Юрьевич уже на руководящей.
— Нет, он тоже подключается, но у Юры на правах молодого побольше активности.
— Мы сели с тобой примерно тринадцать месяцев назад точно так же в паузе на сборную поговорить, и ты тогда ловко поставил меня на место: я не третий вратарь, я не первый, еду на каждую тренировку, чтобы доказать, что я готов быть в старте. И потом — бац, у тебя самый насыщенный год в карьере. Действительно, пожалуй, только вызова в сборную не хватило, чтобы закрыть, как в биатлоне, все мишени. Тяжело было?
— Нет. Вообще другие ощущения, другая жизнь. По-другому себя ощущаешь, когда ты не играешь и когда ты играешь. Когда ты не играешь, ты тренируешься, но тебе тоже психологически непросто. Это зависит от того, как ты к этому подходишь. Кто-то смирился и делал свое дело. Я не смирялся. Я не знаю даже, как описать это. Когда ты тренируешься, должен быть какой-то выхлоп. Ты к чему-то готовишься, потренировался, знаешь, что через четыре дня игра, ты в предвкушении этой игры живешь, ты думаешь об этом. Идет твоя жизнь, а параллельно в своей голове ты это кубаторишь все. А когда ты не играешь, тебе нужен выплеск, а нет выхода. Ты потренировался сегодня хорошо, супер, второй день, третий, а дальше что? Это издержки нашей профессии, тут никого не стоит винить, так сложилось.
— Судьба вратаря. Вратарь может быть только один. Ты все так же пропускаешь только красивые голы.
—Так, последний какой я пропустил? Со «Спартаком»? Ну, неплохо он исполнил. Я анализирую пропущенные последние мячи свои, думаю, что (опять же не для бравады говорю) все-таки половину мячей можно было брать. Не такие уж они были неберущиеся.
— С «Уралом»? Не успел отреагировать?
— Низко сел. Мяч у меня пролетел над левым ухом, мертвая зона. Может, если бы стоял повыше, в плечо попало бы.
— Этот чемпионат удивительный, потому что не меньшее внимание, чем футболисты, привлекают мужчины со свистком. Первый раз за долгое время, когда внимание арбитрам уделяется больше, чем игрокам. У тебя есть объяснение, что происходит?
— С одной стороны, я понимаю Федуна: он очень грамотно давление на судейский корпус создал. Я могу только этим объяснить. Конечно, есть ошибки. Я думаю, они не предвзятые, так получается. Давление, я думаю, сыграло на руку «Спартаку», и в этом плане Федун все грамотно сделал.
— На полиграфе нужно судей проверять?
— Нет.
— Это показатель недоверия?
— Конечно. Я считаю, их вообще дергать не стоит. У меня свои вопросы к судьям есть, но в этой ситуации я на их стороне. Хотелось бы им поддержку выказать.
— Следующий, в принципе, логичный шаг — сыворотка правды. Нужно вкалывать на Лубянке.
— А вдруг, как это сейчас модно говорить про вакцину, это будет микрочип, чтобы рептилоиды нами кукловодили? Я шучу, конечно. Если серьезно, лично мое мнение: не стоит так давить на судей, дайте им спокойно поработать. У них есть ошибки, ну так все совершают ошибки.
— В твоей карьере был эпизод, когда ты понимал, что судья предвзят не просто так?
— Когда я в первой лиге играл, поговаривали. Я когда туда пришел, каждую игру внутри команды это муссировалось: а ты видел, как он пас дал, а ты видел, он не добежал, а видел судья? Каждую игру! И ты начинаешь присматриваться: реально что-то не то. И это постоянно-постоянно происходит, и ты думаешь: больше не буду обращать на это внимание. И я ошибался с решениями.
— Ты привык к новой реальности с ВАРом, когда мы не можем сразу радоваться взятию ворот или сразу грустить из-за взятия ворот? Вон сколько голов «Спартака» отменили в ворота «Зенита» за год.
— Я все-таки за пользу ВАРа. Об этом очень много говорилось, когда его не было: давайте введем повторы, миллионы долларов зависят…
— …от человека со свистком.
— Да. Он может чего-то не увидеть, и тому подобное. Поэтому я полностью на стороне ВАРа. Единственное, что я немножко не всегда могу понять судейские объяснения, когда они эти моменты обсуждают. Я помню, смотрел момент с «Локомотивом», когда мы играли. Помнишь, когда Чорлука наступил Азмуну в штрафной на ногу? И судья объясняет это, говорит: но он же не нарочно это сделал. Я думаю: естественно, ни у кого нет умысла, когда бьют по ногам. У него же не было умысла фолить, чтобы был пенальти. Нужны более детальные формулировки — хотелось бы большей четкости и ясности.
— В том эпизоде, на твой вкус, пенальти?
— Да.
— Четко, сзади, в ахилл, без шансов.
— Азмун первый на мяче, он как бы протыкает. Просто, единственное, немножко затянул с падением. Если бы сразу упал, этой ситуации не было бы. Видно, поздно дошло.
— Недавно Василий Вячеславович Уткин и Владислав Николаевич Радимов поспорили, будет ли «Спартак» в медалях.
— Я думаю, да. Не знаю, в каких, но будет.
— С учетом того, что вы вроде бы претендуете на золото, остается в розыгрыше всего два комплекта.
— Да, но я думаю, сейчас несколько команд на золото претендуют. Помнишь, я тебе говорил, что «Спартак» прибавит? И это хорошо для нашего чемпионата. Помню нашу последнюю игру со «Спартаком» — неплохая была. Если бы 70–80 процентов игр таких было в нашей лиге, это был бы плюс для нашего чемпионата, и немножко по-другому мы бы выступали в еврокубках. Другая скорость и другая конкуренция.
— Пятерку таблицы по итогам чемпионата как ты видишь? Треть чемпионата уже сыграна, уже можно делать далеко идущие выводы.
— Какую вижу или какую мне хотелось бы видеть?
— Можно два варианта.
— Мне хотелось бы, чтобы мы чемпионами были, естественно. Я думаю, «Спартак» будет до конца за чемпионство бороться. Пускай они будут вторые тогда.
— С уверенным отрывом в ноль очков, как сейчас?
— Нет, тогда опять будут скандалы, истерики, поэтому пускай отрыв будет побольше, чтобы всего этого не было. Ну и, наверное, «Локо».
— То есть ты думаешь, что, несмотря на тот бардак, который мы наблюдаем в «Локомотиве» (летом я спрашивал Аршавина, и он сказал, что увольнением Семина они выстрелили себе в ногу), — и, мягко говоря, порядка с тех пор не прибавилось, — ты думаешь, что они в длинную смогут?
— Почему нет? «Краснодар» сейчас будет в Лиге чемпионов играть впервые. Как на них скажется это, непонятно.
— А вот ирония судьбы будет, если они впервые попали в лигу — и лига будет без зрителей. Представляешь, как обидно Сергею Николаеву Галицкому будет!
— Не думал об этом. Такие времена.
— Происходящее в «Динамо» веселит?
— Нет. Ты имеешь в виду еврокубки?
— И еврокубки, и увольнение Новикова, и отправление в аренду человека, которого в прошлом году купили за 20 млн.
— Кого отправили?
— Максимилиана Филиппа в «Вольфсбург».
— Меня это не веселит. Могу сказать честно, у меня были неприятные ощущения. Иногда ревностно относишься к успехам другой команды-конкурента. Но в этом плане было неприятно, когда тбилисскому «Локомотиву» проигрывали. Все равно это же лицо нации, чемпионата. Я за то, чтобы мы набирали баллы, наш рейтинг повышался.
— Ты прям как Леопольд: пускай все играют хорошо, но «Зенит» на первом месте.
— Конечно. У меня просто нет антипатии ни к одной команде. Я задумывался много раз, после того, как, помнишь, Сергей Овчинников сказал: «Я ненавижу хлебные крошки и «Спартак»? Я задумывался над этим — у меня реально такого нет.
— У тебя есть понимание, почему ты присел после яркой осени в прошлом феврале?
— Я предсезонные сборы провел не очень качественно и контрольные игры.
— Все говорят, что дело в первом тайме товарищеского матча с ЦСКА.
— Ну да, это был переломный момент. Андрюха (Лунев. — Прим. ред.) там вообще забожил во втором тайме, а я плохо сыграл. Но это моя ахиллесова пята — предсезонные сборы зимние. Я не помню ни одного сбора своего за всю свою карьеру вообще, чтобы он прошел хорошо. Вот у меня такая особенность. Не потому, что я не хочу или мне лень. Я вот так переношу нагрузки. Естественно, я работаю в отпуске, но потом, когда встаешь в ворота после тренажерного зала, после всего этого, такое ощущение, что ворота в два раза больше, а мячик очень быстро летит. Думаешь: как же, когда я в форме, я этот мяч достаю, а сейчас не могу, просто падаю? И это очень сильно нервирует. Летние сборы — да. Когда меньше пауза, я чувствую себя прекрасно. А вот зимние, сколько вспоминаю, всегда были для меня катастрофой.
— Расстроился, когда присел в феврале?
— Очень. В принципе, это уже чувствовалось на третьем сборе примерно. Давай так, после ЦСКА я это уже понял, еще на втором сборе. Будь я на месте тренера, я бы поступил так же. Самое главное — лицо не терять свое.
— Игра в Грозном летом. Никто не ждет, что Лунев получит травму в самом конце матча и тебе придется выходить на поле.
— Всякое бывает. Кстати, могу сказать, не такая уж и редкость такая травма. Алиссон (вратарь «Ливерпуля» и сборной Бразилии. — Прим. ред.), вспомни, в прошлом сезоне, по-моему, отбивал от ворот и икру, по-моему, дернул. Надолго. Я не говорю, что одинаковая травма у них была, но при выводе мяча я не раз видел, как игрок хватается за ногу.
— Все говорят, что сложно входить в игру, уже когда ты готовишься сухим идти в раздевалку.
— А для меня нет. Знаешь почему? Потому что ты не успеваешь накрутить себя, осознать что-то. Ты просто выходишь в горнило, раз-раз.
— Ты зашел на интервью с включенным телефоном, на котором ты смотрел за лучшей лигой мира. Я искренне пожелал Александру (Кержакову, брату Михаила, который в сентябре возглавил ФК «Томь». — Прим. ред.) удачи, когда он согласился, потому что, мне кажется, что «Томь» — это не то место, где есть смысл начинать самостоятельную клубную карьеру.
— Почему?
— Потому что там многолетний бардак, письма президенту, бесхозяйственность, отсутствие задач.
— А ты представь, что у него с его опытом будет! Он прям в самое горнило бросился.
— Тебе явно нравится слово «горнило».
— Ты просто бросаешься, и если ты выплывешь, то будешь ТОП-ТОП. Почему нет? Мое мнение, что он получит колоссальный опыт.
— Ты думаешь, получится?
— Я думаю, да. У него есть помощник в сборной, Евгений Владимирович Лапков. Это человек, который принимал «Академику» у Сарсании. И он мне сказал: Сашка может очень далеко пойти, он живет этим, он принципиален. Я доверяю ему. И естественно, у меня есть вера, так как он мой брат.
— Кто сейчас самый яркий игрок в лиге в нападении, на твой взгляд?
— Дзюба, конечно. Не могу его не назвать. Сейчас прибавил — мне очень нравится — Джордан Ларссон из «Спартака». Я про Дзюбу говорю, но чувствуется, что, конечно, большая нагрузка на него идет — и физическая, и психологическая. Это к вопросу об отдыхе, о чем мы вначале говорили. Но он приносит результат, он ключевой игрок в нашей команде, поэтому я не могу не назвать его. Не потому, что он мой одноклубник. Даже когда он в не очень хорошем состоянии, он все равно забивает или отдает голевые передачи.
— Артем однозначно лучший игрок чемпионата на протяжении трех лет. Третий сезон Семака. Изменился, по твоим ощущениям, Сергей Богданович?
— Для меня, в принципе, нет. Такой вопрос...
— Можно присесть на скамейку после ответа.
— Не то что присесть. Говорить хорошо о тренере — моветон. Мы же все равно между собой общаемся. Ну вот скажут мне: что, плюсик получил?
— Хорошо, не отвечай. Лига чемпионов, жеребьевка. Год назад мы с тобой ее обсуждали в теории, поскольку первым номером однозначно был Лунев. В итоге тебе достались 6 матчей. Сейчас интересный набор соперников: «Боруссия» (Дортмунд), «Лацио» и «Брюгге». Твои ощущения?
— Мои ощущения: опять началось…
— Началось: кто такие «Лацио», кто такие «Брюгге»?
— Кто такие «Боруссия»? Я слежу за чемпионатами, смотрю обзоры постоянно. В «Боруссии», ты видел, какие динозавры играют? «Лацио» тоже хорошая команда. Ну а кто должен попасть? Мы же из первой корзины. Все говорят, там не было топов. А кто нам должен попасться? «Боруссия» тоже не подарок. Почему «Боруссия» самая слабая из второй корзины? Я так не считаю, у них очень сильная команда. Я считаю, что у нас очень хорошая группа. Понятно, что она не такая, как у «Краснодара» и «Локомотива».
— Ты имеешь в виду, с точки зрения вывески?
— Естественно, с точки зрения вывески. Но у нас такая группа и не могла получиться априори. Поэтому я считаю, из того, что получилось, она очень приличная.
— 12 очков? Какая задача у тебя внутренняя?
— Выход из группы. Когда там «Зенит» с шестью очками вышел?
— Да, с «Аустрией». Ну стыдный был результат.
— Главное, что вышли из группы.
Беседовал Федор Погорелов, «Фонтанка.ру»
