ПоделитьсяСотрудники следственных органов пришли с обысками в структуры Wildberries по следам крупного субботнего пожара на складе онлайн-ретейлера в Шушарах. Насколько известно «Фонтанке», вопрос о том, почему здание использовалось без разрешения на ввод в эксплуатацию, интересует их не в последнюю очередь, правда, со стороны компании на него внятно так никто и не смог ответить. Единственный вариант, который приходит на ум, — желание «сэкономить» на налогах, но эксперты называют его сомнительным: налоговая всё найдет и досчитает.
Днем 18 января Wildberries сам поспешил рассказать об обысках в своем офисе в Москве и связал их с Шушарами. В заявлении ретейлера говорилось, что он заинтересован в том, чтобы причины возгорания установили как можно скорее, компания сотрудничает со следствием и предоставляет «всю необходимую информацию». Несмотря на такую открытость вовне, источник «Фонтанки» в Следственном комитете поставил тезис о сотрудничестве под сомнение, поскольку за всё это время следователи не смогли найти среди сотрудников маркетплейса человека, достаточно компетентного, чтобы ответить на вопрос, каким образом склад в Петербурге более года работал без разрешения на ввод в эксплуатацию.
Собеседник сообщил, что следственные мероприятия в структурах Wildberries не ограничатся Москвой и в ближайшее время распространятся на Подольск. В этом городе Московской области зарегистрировано основное юрлицо ретейлера — ООО «Вайлдберриз». Его выручка в 2022 году составила 317,2 млрд, заработанная чистая прибыль — 10,1 миллиарда. Организация была заказчиком строительства склада в Шушарах, а также ей принадлежит участок площадью 18 га под сгоревшим зданием.
Как ранее писала «Фонтанка», подрядчиком по строительству выступила группа компаний «МБМ», постоянный партнер «Вайлдберриз» и вообще крупный профильный подрядчик с несколькими миллиардами оборота ежегодно. Разрешение на строительство было получено в феврале 2022 года, когда объект уже почти достроили. В июне 2022 года в телеграм-канале для партнеров ретейлер сообщил, что склад готов принимать поставки всех типов. В день пожара 13 января 2024 года в Госстройнадзоре сообщили, что за разрешением на ввод объекта в эксплуатацию застройщик даже не обращался.
Сам ретейлер настаивал, что у него есть заключение о соответствии (ЗОС). Это документ, который подтверждает, что всё построено по одобренному ранее и прошедшему экспертизу проекту, а также не противоречит техрегламентам. Разрешение же на ввод в эксплуатацию удостоверяет, что всё построено в соответствии с проектом, с разрешением на строительство, с санкционированным использованием земельного участка, с требованиями к строительству и тому подобным параметрам. Если перевести процесс строительства в плоскость документов, получится такая последовательность: разрешение на строительство — ЗОС — разрешение на ввод в эксплуатацию. То есть юридически склад не достроен.
«Законодательно сроки, в которые необходимо получить разрешение на ввод объекта в эксплуатацию, не закреплены. Однако, исходя из описания соответствующей государственной услуги на сайте «Санкт-Петербург Гос. Услуги», подать заявление на получение такого разрешения необходимо после завершения строительства — в ближайшее время. Срок рассмотрения самого заявления составляет не более 5 рабочих дней», — отметила в разговоре с «Фонтанкой» Светлана Гузь, управляющий партнер бюро юридических стратегий Legal to Business.
Сразу после возгорания СМИ выдвигали версию, что затягивание с получением разрешения на ввод в эксплуатацию может быть связано с уходом от уплаты налога на имущество организаций, поскольку не введенный в действие объект не попадает в налогооблагаемую базу. «Фонтанка» рассказывала, что на практике всё не совсем так линейно. Ключевую роль здесь играет использование объекта и извлечение из него прибыли. Например, в зеркальной ситуации, когда налогоплательщик получил разрешение на ввод в эксплуатацию, но несколько месяцев фактически не использовал объект, а доводил его до ума, Высший арбитражный суд пришел к выводу, что начислять налоги в течение этого периода рано.
«Даже если данный склад был не введен в эксплуатацию — это никак не могло повлиять на налоговые отчисления, поскольку фактически он использовался», — прокомментировал ситуацию по просьбе «Фонтанки» Алексей Гатин, управляющий партнер юридической компании «Закон и Налоги».
Он отсылает к приказу Минфина от 2020 года, в котором говорится: «Капитальные вложения по их завершении, то есть после приведения объекта капитальных вложений в состояние и местоположение, в которых он пригоден к использованию в запланированных целях, считаются основными средствами или нематериальными активами. В случае фактического начала эксплуатации части объекта капитальных вложений до завершения капитальных вложений в целом, организация признает такую часть капитальных вложений объектом основных средств или объектом нематериальных активов».
Как следует из определения Конституционного суда РФ (от 14.12.2004
«Поэтому, если недвижимое имущество не введено в эксплуатацию в установленном порядке, но фактически эксплуатируется, то есть объект отвечает условиям принятия его к бухгалтерскому учету в качестве основных средств, такое имущество подлежит обложению налогом на имущество организаций, — объясняет юрист. — Таким образом, считаю, что не введен объект был не по причине экономии в налогах, а по каким-то другим обстоятельствам».
Конечно, склад в Шушарах мог быть и не учтен компанией-собственницей в качестве основного средства (а в открытом доступе подобной информации нет, как и подтверждающей обратное), тогда фирма за него налог не платила. Но целесообразность таких действий вызывает вопросы. Всё вскроется, и налоговая всё равно досчитает недополученное, уверен эксперт.
«Говорить о том, что осознанное неполучение разрешения на ввод в эксплуатацию компанией является действенным способом ухода от уплаты налога, не приходится, поскольку контролирующий орган рано или поздно узнает о существовании таких объектов, и в таких случаях судебная практика редко складывается в пользу налогоплательщика, за исключением случаев, когда было доказано, что своевременный ввод объекта в эксплуатацию в разумный срок был невозможен по независящим от налогоплательщика обстоятельствам», — солидарна Светлана Гузь.
Она отмечает, что вне зависимости от того, какую сумму удалось «сэкономить», ФНС затребует с должника не только её, но и штрафы, пени.
«Об уклонении от уплаты налогов можно говорить в случае намеренного затягивания получения разрешения на ввод объекта в эксплуатацию: когда налогоплательщик имел реальную возможность беспрепятственно подготовить, подать документы в разумный срок, но по каким-то причинам этого не сделал. Однако каждый такой случай рассматривается индивидуально», — говорит юрист.
Например, Верховный суд при рассмотрении схожего дела в 2020 году подтвердил вывод налоговых органов о занижении налоговой базы по налогу на имущество в результате необоснованного невключения в неё стоимости здания торгово-развлекательного комплекса, фактически используемого обществом в предпринимательской деятельности.
Светлана Гузь также обращает внимание на то, что само по себе использование не введенного в эксплуатацию здания предусматривает административную ответственность (
В ответ на вопросы «Фонтанки», почему ретейлер не обращался за разрешением на ввод и платил ли налог на имущество со склада, в компании продолжают хранить молчание.
«Мы уже озвучили свою официальную позицию. В остальном со следствием сотрудничаем, предоставим им всю необходимую информацию. Мы заинтересованы на 100% в скорейших результатах расследования, — сообщил представитель «Вайлдберриз». — Сейчас как раз в нашем офисе в Москве даём всю необходимую информацию представителям следствия».
К вечеру четверга в пресс-службе маркетплейса сообщили, что правоохранительные органы покинули офис, их действия не привели к изменениям в работе складов и сортировочных центров.
Чтобы пофантазировать, из-за какой суммы мог быть сыр-бор, придется погрузиться в бухучет. Налог на имущество организаций — региональный. Он уплачивается в бюджет субъекта по месту нахождения имущества. Комитет по контролю за имуществом Петербурга каждый год выпускает перечень объектов, в отношении которых налогооблагаемая база определяется как кадастровая стоимость. С них взимается налог по ставке 1,5%.
Для объектов, которых нет в перечне, налогооблагаемая база высчитывается из среднегодовой стоимости. Стоимость объекта на старте определяется как первоначальная цена (её собственник устанавливает исходя из затрат, понесенных на строительство объекта, в том числе стоимости материалов, зарплат рабочих, выплат поставщикам и подрядчикам) минус амортизация. Из остатка каждый месяц вычитается фиксированная на весь срок полезного использования здания сумма амортизации, и таким образом, налогооблагаемая база со временем постепенно уменьшается. Среднегодовая стоимость — это сумма остатков за 12 месяцев, деленная на 13. Уже с получившейся суммы берется налог по ставке 2,2%. И это еще не самый сложный способ расчета налога для таких объектов.
Поскольку расходы на строительство склада в Шушарах известны одному «Вайлдберриз», попробуем пойти по пути кадастровой стоимости. Здание не было нанесено на публичную кадастровую карту в качестве объекта капитального строительства, а вот соседнему с ним складу ничего не помешало. Его и возьмем в качестве образца. Подсчеты грубые и ознакомительные.
Итак, кадастровая стоимость соседствующего с «Вайлдберриз» объекта площадью 22,86 тыс. кв. м, введенного в эксплуатацию в 2022 году, составляет 1,123 млрд рублей. Получается, государство оценивает квадратный метр добротной складской недвижимости в этой местности в
К слову, налоговая инспекция за всё время существования «Вайлдберриз» не подала к нему почти ни одного иска в арбитражные суды, чего не скажешь о партнерах-предпринимателях, чьи требования к маркетплейсу росли в геометрической прогрессии. По данным СПАРК, в 2020 году к компании был подан 91 иск, в 2021-м их количество выросло в 3 раза, до 276, в 2022 году подали уже 733 (х2,7р.), а в 2023-м — 2582 (х3,5р.). С начала 2024 года набежало 81 исковое заявление, из которых 50 были поданы после пожара. Разумеется, не все из них связаны непосредственно с ним. В большинстве дел не указана сумма требований, что позволяет предположить, что речь идет об оспаривании каких-то санкций или комиссий, но там, где сумма обозначена, она составляет от 42 тысяч до миллиона.
Евгения Горбунова, «Фонтанка.ру»
