«Прогноз мой плохой. Запахло Дарвином». Профессор Черниговская о шрамах COVID-19

Пандемия как способ узреть главное и отбросить лишнее. Знаменитый учёный-нейролингвист Татьяна Черниговская в интервью «Фонтанке» старалась не пугать последствиями «второй волны» для нашего сознания. Получилось не на 100 %.

Какие шрамы на нашем сознании от COVID-19 навсегда, а что пандемия, наоборот, исправила. Почему «удалёнка» в образовании — это движение вспять, но оно неизбежно. Для кого новый учебный год в «намордниках» станет большей проблемой — для детей или взрослых. Об этом в интервью «Фонтанке» рассказала советский и российский учёный в области нейронауки и психолингвистики, доктор биологических наук, доктор филологических наук, профессор СПбГУ Татьяна Черниговская.

— Пандемия изменила людей, уже сегодня это отчетливо видно. Кто-то окончательно впал в психоз с постоянным протиранием конечностей антисептиками, кто-то наоборот, воспринимает ситуацию как новый поворот, позволяющий осознать простые ценности жизни. Как вы считаете, кого сегодня больше и почему?

— Кухонные разговоры вести бесполезно. Такой статистики нет ни у нас, ни у кого бы то ни было другого. Людей, которые находятся в настоящем неврозе, или даже психозе, не так много. Но это вокруг меня. И я бы сказала, может быть, даже есть недооценка ситуации, в которой мы оказались. По-прежнему есть психологическая надежда, что «тяжелый период, который идёт полгода, продержится ещё месяц-два». Но у нас же нет никаких оснований делать такой вывод. Мы, конечно же, не можем и делать вывод, что «это теперь с нами навсегда». Может быть, и навсегда, но что значит «навсегда»? С нами и грипп навсегда. С нами много чего навсегда. В какой форме это всё будет? Поэтому я бы сказала, что пока не столько «паника», сколько «недооценка» доминирует. А то, что неврозы (и даже психозы) через некоторое время начнутся и там, где их пока нет, лично я не сомневаюсь.

— Всё-таки мы говорим про точку в конце лета. Люди смогли немного отвлечься летом от весны и её эмоций. Времена года являются фактором в пандемии не только эпидемиологически, но и ментально?

— Сейчас дождь. Например я дождь люблю. Мне нравится, когда он идёт. Разные люди реагируют по-разному. Отнюдь не все считают, что счастье — это когда жара 35 градусов тепла. Абсолютно не все.

— Я, например, больше люблю сугробы.

— Я про себя скажу то же самое! Я наконец хотела бы их увидеть! Ведь в прошлом году был в этом смысле провал. Я и вы просто северные люди. Но дело не в нас с вами, как в личностях. Дело в том, что ситуация зыбкая. Лично я считаю, что ничего хорошего не будет уже осенью. Не потому, что «пандемия» разыграется по второму кругу. Тем более никто не знает, что есть «первый круг», «вторая волна»? Что это значит? Волна идёт и идёт. Это же просто игра в слова на уровне психологического воздействия.

— Медиа навязывают обществу эти волны?

— Есть языковая игра. «Медийные волны». «Короткие медийные волны», «ультракороткие медийные волны». Диапазон и здесь важен. (Смеётся.) Шучу.

— Вы сказали, что мы наблюдаем «недооценку». Кем и чего? Медийные волны переоценены?

— Недооценка людьми. Не специалистами, а простыми людьми. Вот сейчас многие рассуждают: «Слава богу, всё закончилось, наступает школа, будет полегче, сдам ребёнка в школу, профессионалам». А вы представляете, что будет сейчас происходить в школах?

— Активно думаю над этим.

— Вот! Как вы собираетесь детей удержать в предлагаемых режимах? Предполагается, что дети теперь будут сидеть каждый в своём классе исключительно. При этом в намордниках. А перед ними весь день учитель в наморднике. Как это будет выглядеть? Время от времени они будут строем ходить поесть. У них не будет перемен в обычном смысле. Для детей эта ситуация, мягко говоря, не простая. Как в этом выжить? И еще учебное время будет в разных классах в разные часы начинаться.

— К вопросу про осень и её школьные сюрпризы. Вы говорите про утрату функции планирования своего завтра? Чёткий признак нового в настоящем?

— Да. Это очень плохо, скажу профессионально. Одно из главных умений нашего мозга заключается в том, что в других науках называется «вероятностное прогнозирование». На этом вообще построено всё живое. Если медвежонок сунул лапу в костёр, который кто-то забыл, и его лапу обожгло, то в следующий раз он в костёр лапу не сунет. Ему мозг подскажет: если сунешь, то будет вот что. Способность к прогнозу. У человека эта способность в высшей степени представлена. Этим занимаются лобные доли головного мозга. Предвидение. Не в мистическом смысле, а просчитывание. Украдёшь — попадёшь в тюрьму. Будешь хамить — получишь в лоб. На этот счёт есть многочисленные эксперименты, психологические и даже психофизиологические. Если человек помещается в ситуацию, в которой он не может прогнозировать, то это очень плохо кончается. Он просто вырубается.

— Мы двигаемся к ещё большей массовой фрустрации?

— Не хочу этого утверждать. Нет смысла добавлять панику. Хорошо, если в этой ситуации оказывается человек, склонный к рефлексии. Кто может критически на себя посмотреть. Сказать себе: «Надо бы убавить обороты, расшумелся». Но подвергает ли простой человек своё мышление анализу? У него происходит совершенно другое. У человека копится тревога внутри, а он сам не знает, что происходит. Помните, были кастрюли-скороварки? Глухо закрывались. Была дырочка для пара. Вот если эту дырочку закупорить, то кастрюля могла взорваться, так, что мало не покажется никому. Это метафора внутреннего мира человека. У человека такое копится, а потом ему вдруг не нравится чья-то шапка, которая вообще отношения к делу не имеет, и это сокрушает человека. Прогноз мой плохой. Если у человека сейчас есть неосознанная надежда, что этап пройден, то я опасаюсь, что когда все вернутся в города, то снова начнутся заражения. Люди думают, что снова пошли по привычной дорожке, а дорожка-то непривычная. И вот это, думаю, может сильно ударить по мозгам. «Опять? Больше не могу!» И что дальше? Летим на Марс? Вариантов нет. Выскочить не можем. Надо держать себя в руках и думать.

— Скоро увидим. Но пока бы осознать, какие основные изменения в сознании людей видите вы после весны?

— Из того, что вижу я, а я в этом чёртовом Zoom и Microsoft Teams провожу много времени, интеллектуальная часть людей, с кем я общаюсь, не только не в панике. Они почти вдохновлены. Они (мы) попали в совершенно другой мир! С какой скоростью всё движется! Полная перестройка цивилизации. Никогда такого не было! Интересно, как все встроятся. На самом деле, такого не было никогда. Теперь будет совершенно другой тип образования. Абсолютно другая роль учителя. Но это — условно «эстетский взгляд». Взгляд меньшинства. А большинство, оно недооценивает. «Халява кончилась, снова на работу». Не будет привычного снова.

— Те, кто не вооружён навыком жить в Сети, неминуемо отстают? Старшее поколение стоит на месте, пока остальные идут вперёд?

— И это тоже. Но вот у меня есть несколько коллег, которым за 80. И они в цифровом мире живут хоть бы хны. И они не компьютерщики и математики. Нужно тоньше анализировать. Очень много зависит от того, что человек делает. Если просто пенсионер, который сидит дома, то всё, что ему надо освоить, это как покупать продукты онлайн. Условно говоря. В какой социум ему встраиваться? Ему некуда встраиваться. Хуже дела у тех, кто чуть моложе. Те, кому до 60. Те, кто ещё в тираж не вышел, но жизнь изменилась. И очень много преподавателей, учителей в этом сезоне просто уволились. Я буквально на днях это обсуждала с коллегами на большом педагогическом форуме, который, опять же, прошёл онлайн. Они не понимают, как работать дистанционно, как жить в новой среде. Люди в депрессии, потому что функция изменилась, а человек не готов.

— Разве естественный отбор — это уже плохо?

— А я не говорила, что это плохо. Я констатирую факт. Если оценивать этот факт, то я смотрю на это, как на факт природы. Куда деваться? Если так вышло, значит, надо искать какой-то другой вид деятельности. Но я очень сочувствую этим людям…

— Это временный минус с точки зрения качества образования? Скорректируемся?

— Это большой минус. Нет, не временный. Потому что те, кто оставляют профессию из-за неспособности вписаться так глубоко в цифровую реальность, это часто люди-бриллианты. Такой класс профессионализма, который дальше уже недостижим. Люди с огромным практическим и научным опытом.

— То есть пандемия делает «серое» нормой?

— Да. Планка падает. Но за исключением абсолютных исключений. Есть люди, вне зависимости от возраста и специальности, которые осваивают другие области знаний. Но есть условный специалист по древним рукописям, или читает по-шумерски, а таких, как он, во всём мире 4 человека, или 3, и скоро может стать 2. Вот он сидит вне компьютеров со своей клинописью, и он бесценен! Нет цены. И если у таких людей исчезают ученики, то это совсем плохо… Бриллианты ведь не коробками меряются. Надо сохранять таких людей. Если мы не сохраним учеников для таких профессионалов, то можем оказаться в ситуации, о которой мне много лет назад в Тарту сказал мой друг — американский профессор. А именно — мы столкнёмся с тем, что мы уже умели читать египетские папирусы, теперь всё расшифровано, но больше нет тех, кто знает, как читать. Не может статистика применяться к личностям уровня Дюрера, Эйнштейна, Нильса Бора и так далее. Поэтому если мы теряем их из-за их неспособности правильно оформить табличку, то придурки мы! Мы!

— Получается, что пандемия здесь работает как советские официальные принципы — «все должны быть одинаковыми, не высовываться». Двигаемся к этому?

— Да. Запахло Дарвином. Совсем уж естественный отбор пошёл… Причём и социально, и идеологически. Конечно, можно продолжать играть в этот идиотизм политкорректный. Но геном от генома отличается. Извините за пошлость, ведь это известно со школы каждому.

— Можем порадоваться, что беседуем мы с вами в России, а не в условной Америке?

— Не говорите. Утром расшумелась сама с собой. Как быть, например, с ДНК дальше? Там же белок! Почему белок, а не чернок?

— Не подсказывайте. Уже и ход белыми в шахматах проблема, говорят американисты.

— Белые ночи будем переименовывать? Белые грибы? Великое поле для шуток.

— Смешно будет и завтра?

— Думаю, что в итоге захлебнётся и это. Если мы не хотим заниматься самоедством, то надо понимать, что мы сами себя в итоге сожрём в том идиотизме, в котором мы сегодня крутимся. Посмотрите на мир. Всё происходит одновременно. Я бы сказала, что планета показывает нам, кто на самом деле хозяин в доме. Человек захлебывается. Часть мира горит так, что непонятно, куда бежать. Часть мира трясёт от землетрясений и цунами. Мелкие реки становятся крупными. Полностью все спятили с политкорректностью! И так далее. Плюс ко всему биология. С которой не может справиться вся наука Земли. Такие все крутые, венцы природы. И что? Природа отвечает. И показывает наше место.

— Соответственно, пандемия изменит весь уклад жизни людей в целом?

— Несомненно. У людей вообще будут человеческие качества, если они будут всё время сидеть в Сети? При встрече с другим человеком они могут элементарно испугаться. Не будут знать, что это такое. Дети ещё планируются, будут завтра рождаться? А флирт ещё планируется? Реальный. Не в Сети.

— Последние лет 20 флирт у землян был с помощью СМС, а потом чатов.

— Но от эсэмэсок, насколько я знаю, как доктор биологических наук, пока не рождаются. Подозреваю, что об этом пока знают все. Кроме того, очень изменится профессиональная среда — вся вообще. Масса специальностей отомрёт. Куда-то денутся эти люди... Полагается говорить, что все переучатся и будут креативно мыслить. У меня есть большие сомнения, что все смогут переучиться. Что с этим делать, на самом деле непонятно…

— Всё новое если не прекрасно однозначно, то точно не без позитива. Что, кроме неприятностей, пандемия нам подарила?

— Вдруг все осознали, что человек может жить в Гималаях, наслаждаться воздухом и прекрасными видами, а при этом работать там, куда бы он ездил через много пробок каждый день.

— Я слышу человека, который в 2020 году стал больше проводить времени на даче вне города?

— Кстати, да. Работаю я сама на себя. У меня есть тут компьютер. Я одновременно могу заниматься массой разных вещей. Хорошая экономия времени. Пеку пироги. Недавно пекла с лисичками. До этого с яблоками и с брусникой. И это параллельно с работой! Я вообще люблю делать много дел одновременно.

— А от этого можно устать?

— А вы устали работать удалённо?

— Нет.

— Вот именно. Но я преподаватель. Я хочу личного общения со своими студентами. И они хотят. Они чуть не плачут. Хотят живого. Драйв совсем не тот. Кураж совсем не тот.

— Прогнозировать, что люди массово начнут возвращаться жить в деревни, на природу, можем? Студенты могут и на дачу приехать, те, кто почти плачет, те, кто те самые ученики.

— Да. Можем такое прогнозировать. И, на мой взгляд, это очень хорошее известие. Что плохого, когда вокруг сосны и грибы, гуси-лебеди, коты и собаки?

— Нужен навык. Не все умеют носить резиновые сапоги каждый день.

— А вот этому можно научиться. Между прочим, это легче, чем крутиться на биржах десятками лет и сходить с ума. Как это ни странно, пандемия нас возвращает к корням. И в этом её положительный эффект. Вообще, это умный вирус. Он как бы чистит. Самолётов летает меньше. Я не могу полететь на озеро Гарда или в Финляндию поехать по привычке. Но если забыть про личное, то техника меньше жжёт топлива. Правда, в города транспорт вернулся… Но многое почистилось. В том числе и мозги. Генеральная уборка такая прошла.

— Есть ли известный предел ресурсов человеческого мозга по адекватному восприятию происходящего?

— Эти пределы индивидуальны. Так же, как один человек может нести пакет с яблоками в 5 килограммов, но 6 уже не может, а другой поднимает штангу в 220 килограммов. Тут каждый должен просто почаще на себя в психологическом смысле смотреть в зеркало. «То, что я взял, мне нужно вообще? Какого чёрта я вообще это делаю?» Индивидуально. Но опасность, что будет перегрузка, есть. Причём неосознаваемая. Я не врач, но много лет работала на базе психиатрической клиники. Это было очень полезно. Многие вещи там поняла. Врачи-психиатры, когда пациент говорит, что с ним что-то не то, облегчённо вздыхают. Значит, проблема сдвинулась. Если сам человек понимает, что происходит нечто неправильное, это очень большой шаг. И вот к такому шагу далеко не все здоровые люди способны.

— Меняющаяся реальность продлевает убеждение самого себя, что всё ещё не так плохо?

— А этого никто не знает. Но опасаюсь, что, скорее, мы пока двигаемся в сторону «буду держаться за привычное до последнего». Это плохая история. Конечно, есть и своя психотерапевтическая польза: с большими глазами говорить себе в зеркало, что «всё хорошо, я всё равно лучше всех». Но это лишь часть процесса. Если человек находится не в виртуальной, а реальной реальности, он должен понимать, что происходит на самом деле. Но если человек говорит, что ни за что не будет пользоваться онлайн-банком, а продолжит писать гусиным пером на вручную сваренной бумаге, то в условиях невозможности реализации привычки глаза будут только больше и круглее.

— Кто-то во власти анализирует эти вещи, к вашим знаниям у чиновников есть интерес? Их решения очень заметно округляют глаза многим.

— Интерес есть. Меня всё время зовут выступать, что-то им говорить. И я ловлю себя на вопросе про тех, кто близок к власти. Им просто хочется послушать разговор? Или они хотят это намотать на ус, как-то использовать? Оставляю этот вопрос повисшим. Но могу сказать одно. Моё общение с разными высокими инстанциями говорит о том, что там очень много умных и хорошо образованных людей.

— Что же их не видно-то почти совсем?

— Вопрос. И мне даже кажется, что на самом деле многие хотят нам всем добра. Встаёт вопрос, почему это не получается?

— Популярный вопрос не только для психолингвистов, но и для журналистов.

— У меня нет ответа. Где-то не срабатывает. Возможно, это логистика. Декларации хорошие. Исполнение обламывается. Пример. Я люблю готовить. Много кулинарных книг дома. Всё подробно написано. Делаешь, а не выходит. Почему — непонятно. Написано мастерами. Обвинить некого. Дрожжевое тесто у меня не получается в ста случаях из ста.

— Вам читатели накидают в комментариях рецептов.

— Все рецепты у меня есть. Но не выходит! Я готовлю гораздо более сложные вещи. И они у меня выходят. А вещь, которую умеют делать все, не могу. И это само по себе очень интересно осмыслить. Это косвенный ответ на ваш вопрос. Говорят правильно. Как только спускается исполнение вниз, получается чёрт-те что.

— Пандемия чиновникам портит эту традицию или, наоборот, позволяет лучше маскироваться?

— Не беру на себя ответственности за такой прогноз. Но это интересно. Могу сказать, что многие просто боятся на фоне реальных опасностей, а пандемия — это реальная опасность, принимать решения. Принимают половинчатые решения, многозначные решения. Понять можно по-разному... Боятся, что принятое решение приведёт к проблемам. Лучше не принимать никакого. Есть ли рецепт борьбы с этими страхами, я, увы, не знаю.

— На какой исторический период похожи перемены с сознанием людей сегодня? Можно сравнить со сломом и переходом СССР/РФ?

— Ни с какими не сравнить. Думаю, что сейчас более сильный слом, даже чем переход от СССР к новой России. Просто потому, что нынешние перемены охватывают всю планету. Всё, что сейчас происходит, как биологическое, так и социальное, несёт вызовы всей цивилизации в целом. Это почище социальных революций и даже войн. Несмотря на весь ужас истории. Идут глобальные перемены. Будет другое общество. И динамика перемен растёт. Сколько это будет длиться, не знает никто. Спрашиваешь серьёзных людей на условиях, что не скажу никуда, надолго ли сей бардак? Отвечают — это на годы. А потом мне снова скажут, что снова Черниговская всех пугает…

— Страхи вообще популярная забава. Все шепчутся про возврат карантинных ограничений. Мы психологически готовы к этим повторам?

— Мы не готовы. Это будет тяжелее, чем первая волна.

— Как избежать ухудшения памяти от перегруза информацией?

— Отбирать. Не нужно запоминать 15 000 телефонных номеров. Надо осознать, что запоминать не надо. Более того, не читать то, что читать не надо. Меня часто спрашивают, читала ли я новую книжку того-то. Отвечаю — нет, и не буду. Таких книжек выходит каждый день десятки. Читаю только то, что мне интересно по моим причинам. Но если ты уже устал и перегрузился, бросай это дело, поезжай в лес, смени обстановку. Белых грибов в этом году море.

— Почему так популярны теории заговоров в такие моменты? Многие считают, что ограничения властям нужны отнюдь не только ради выполнения своей функции защитника и помощника общества, но и как способ управления и сдерживания реакций на другие негативные воздействия.

— Это один из возможных сценариев. Людям такое нравится. Может, детективов перечитали. Но я шучу. Для серьёзных выводов по такой проблематике нужно иметь информацию. Информацию, которой нет ни у кого. Пустые беседы.

— Как посмотреть. На фоне пандемии переписали Основной закон. Голосовать и дальше теперь можно сутками.

— Понимаю, но в политику точно не буду лезть. Не играю в эту игру.

— Тогда вернёмся к детям. Они тоже не играют в это. Возврат в школы с новыми правилами кому будет труднее даваться — родителям или детям?

— Детям вообще нельзя носить эти маски, считают многие серьёзные директора и педагоги. Кто-то уже принял решение, что дети будут без масок. Будут регулярно обеззараживать воздух, проветривать. Учитель в маске не может учить детей. Чисто психологически тяжело будет всем. И старшим, и юным.

Николай Нелюбин, специально для «Фонтанки.ру»