Пенсии: взять, да отменить

Вскоре после президентских выборов зампред Центробанка РФ Алексей Улюкаев вышел с радикальным предложением: пенсии в перспективе отменить, оставить только пособие на уровне прожиточного минимума всем лицам пенсионного возраста. После этого пошло-поехало…

Предложения Минфина, Минздравсоцразвития, авторов обновленной «Стратегии 2020», различных экспертных организаций и отдельных экономистов, включая бывшего министра финансов. Само собой, не могла молчать и уважаемая Оксана Генриховна Дмитриева – пламенный справедливоросс и не менее пламенный критик пенсионной реформы с момента ее обсуждения в самом начале нынешнего века.

Обсуждать все эти инициативы можно, но не очень интересно. На мой субъективный взгляд, куда важнее представлять проблему, так сказать, глобально, а не копаться в разного рода мелочах типа повышения пенсионного возраста до 63-х или сокращения числа пенсионеров-досрочников. А глобально к истине ближе Улюкаев, хотя и не Центробанка это дело. Может быть, кстати, как раз поэтому и ближе.

Живой труп

Пенсия, такая, какую ее знает человечество много лет, отмирает как институт. И отомрет. Как любил выражаться Карл Маркс, с «естественноисторической необходимостью». Работающие просто в силу собственной относительной малочисленности не смогут кормить тех, кого сегодня называем «лица пенсионного возраста».

Это все придумал Бисмарк в 1889 году. Работающие платят неработающим старикам, которым исполнилось 70 лет. Если бы пенсионный возраст сейчас в России был «бисмарковский», то он равнялся примерно 85-90 годам. В той Германии средняя ожидаемая продолжительность жизни при рождении составляла около 50 лет.

Экономисты любят говорить о непредвиденных последствиях. Так вот, по своему непредвиденному изначально, но четко обозначившемуся на рубеже XX и XXI веков негативному эффекту, изобретенный Бисмарком принцип межпоколенческого перераспределения доходов хуже всех прочих экономических катастроф. Это такая бомба с часовым механизмом (до взрыва которой, между прочим, осталось и не так уж много времени), каковую может обезвредить только отчаянный сапер.

Давайте прикинем. На российских цифрах (но проблема эта далеко не только российская, а мировая). Есть такое понятие как демографическая нагрузка населения в трудоспособном возрасте. Проще говоря, сколько ртов приходится на 1 работающего. При нынешнем пенсионном возрасте (60/55) она, по имеющимся прогнозам, вырастет с 0,6 приблизительно до 0,8 в 2030 году. А если выбросить (фигурально выражаясь) детей и оставить только пенсионеров, то с нынешних 0,35 до 0,55.

При соотношении 2 работающих к 1 пенсионеру перераспределительная система перестает жить. Солидарность поколений рушится. Молодые не захотят (да и не смогут) отстегивать от себя столько. Останется только повышать пенсионный возраст до бисмарковской эпохи с поправкой на возросшую продолжительность земного существования.

У нас есть еще обязательная накопительная система. До сих пор она не покрывала инфляцию. Накопленная инфляция за 5 лет (2005-2009 годы) составила 66,7%, доходность ГУК Внешэкономбанка (где сосредоточена абсолютно доминирующая доля пенсионных накоплений) – 31,2%. По мере роста фонда пенсионных сбережений доходность вложений будет в тенденции падать (закон убывающей отдачи от капитала). Хотя в отдельные годы могут быть и исключения.

Дмитриева ратует за отмену обязательной накопительной системы. Утверждается, что вкупе с введением платежей в Пенсионный фонд со всех доходов это избавит его от дефицита. Если и так, то это помещение пенсионной системы в реанимационную палату лишь продлит ее агонию, но не отменит законов демографии. Она нуждается не в реанимации, а в эвтаназии. Как ее организовать?

Обеспечь себя сам

Как ни странно, в довольно грубой форме главный принцип был сформулирован еще в 1924 году в одной из статей журнала «Вопросы страхования» (№ 12, с.4): «…Фарисейское уважение к чужим сединам и морщинам – штука, чуждая пролетарской морали… Если ты старик и способен еще к труду – работай. А лишился трудоспособности – получай пенсию». Круче, чем у Улюкаева! А ведь тогда работали преимущественно не в офисах. Не то, что в наше время.

Однако прежде чем сформулировать порядок похорон государственной пенсионной системы, выскажем к ней главные претензии. Во-первых, принудительное государственное социальное страхование означает, что государство держит граждан за идиотов, не способных принимать долгосрочные решения. Но зачем тогда наделять их правом голоса? Или почему в таком случае не установить контроль за их решениями обзаводиться детьми? Ведь тоже относятся к разряду долгосрочных!

Во-вторых, вытесняя частное предпринимательство из пенсионного страхования, государство заведомо резко сужает возможности творческого поиска его наиболее эффективных форм. Ждать такового от чиновников – гиблое дело!

В-третьих, государственное принудительное перераспределение между поколениями рождает конфликт поколений. Работающие невольно смотрят на неработающих пенсионеров как на паразитов, которых все труднее и труднее содержать.

В-четвертых, государственные системы пенсионного страхования не гибки и лишены возможностей учитывать индивидуальные обстоятельства. Для них все пенсионеры – одинаковы (и те, кто может работать, и те, кто – нет).

И, наконец, государственное пенсионное обеспечение неизбежно строится на дополнительном налогообложении, угнетающем производство. Тем самым оно делает беднее всех, но наибольший ущерб наносит самым социально уязвимым слоям населения. Бедные становятся богаче только тогда, когда экономика быстро растет. Только это дает им шанс повысить свой социальный статус.

Как быть? В идеале пенсионное страхование следовало бы свести к трем составляющим: 1) социальная помощь малоимущим на муниципальном уровне; 2) частные страховые фонды; 3)личные сбережения. Первый компонент может дополняться частной благотворительностью (стимулы к ней усилятся, если освободить бизнес от обязательных пенсионных взносов). Личные сбережения включают вложения в любые приносящие доход активы, в том числе и недвижимость.

Понятно, что переход к такой системе может быть только поэтапным. На первых шагах минимальная государственная пенсия (вариант Улюкаева) может дополняться пенсией, формирующейся за счет небольших обязательных взносов в перераспределительную государственную систему и частные пенсионные фонды. Затем отпадают первые, но сохраняется гарантированная государством минимальная пенсия и обязательные взносы в частные фонды. Причем последние со временем сокращаются, все в большей пропорции заменяясь добровольными. И, наконец, финансово состоятельные муниципалитеты (разумеется, для этого потребуется решительная реформа бюджетных отношений – в мире финансов все взаимосвязано) оказывают целевую помощь нуждающимся старикам (включая услуги по уходу), а остальные доходы есть итог более или менее предусмотрительного поведения на протяжении всей трудовой жизни.

Эта схема не только устраняет тупики существующего в наши дни пенсионного обеспечения. Она способствует повышению уровня длительных сбережений, а значит появлению дополнительных инвестиционных фондов, понижению процентных ставок и, как результат, ускорению экономического роста, которое произойдет в силу реализации проектов, каковые ранее нельзя было осуществить из-за недостаточности заемных средств и высокой их цены. Рост экономики выльется и в повышение реальной зарплаты наемных работников, что откроет новые возможности для индивидуальных сбережений на старость.

Уйдет в прошлое и конфликт между поколениями. Когда каждое поколение обеспечивает себя за счет собственной продукции, а не продукции, произведенной позже более молодыми людьми, то предмет спора (кто кого кормит) исчезает сам собой.

С течением времени сформируются и новые взгляды. Санкционированное и организуемое государством насильственное перераспределение средств между поколениями будет выглядеть так же дико, как ныне – крепостное право. Естественным образом мышления станет индивидуальная ответственность за самого себя с юных лет и до преклонного возраста.

Чего-то я размечтался! А что тогда останется государству? Которое само породило пенсионную проблему и не видит путей ее преодоления, ибо не может укротить самого себя, свою жажду контролировать все и вся. И если не обуздать этого монстра, то он будет создавать все новые и новые трудности. И чем больше человек доверяет ему, тем больше он становится заложником оседлавших и кормящихся от него людей.

Андрей Заостровцев