Правила жизни за 40 лет в России практически не изменились, - интервью Юрки Талвитие, старшего вице-президента ВТБ

Старший вице-президент ВТБ Юрки Талвитие (Jyrki Talvitie) в интервью «Фонтанке.fi» рассказал об особенностях финской банковской системы и о том, как Финляндия пережила мировой финансовый кризис, о своей работе во втором по величине активов банке России в качестве главы управления по работе с инвесторами и о том, почему финны с каждым годом всё лучше относятся к нашей стране.

- Вы - финн, работающий в России, но наверняка следите за деятельностью финской банковской системы. Есть ли у неё какие-нибудь особенности?
- Есть, и очень интересные. Не знаю, можно ли в принципе говорить о финской банковской системе, если в Финляндии, по-моему, всего 3 банка. Причём одним из них владеет датская компания, вторым – шведская, и только один из этих банков принадлежит финским акционерам. Дело в том, что с начала 1990-х годов в Финляндии произошла очень серьёзная консолидация различных банков. В Финляндии традиционно было 4-5 крупных банковских групп, но в результате упомянутой консолидации и мирового финансового кризиса их осталось всего три. Первая - это шведская финансовая группа Nordea; в принципе, в Финляндии её филиал считается финской группой, но главным её акционером, тем не менее, остаются шведы. Вторая группа - Sampo Group, главным акционером которой является датский банк. И, наконец, третья группа - Pohjola Bank, единственная крупная финская финансовая группа. Кстати, эти «объединительные» процессы оказались прямо противоположными процессам, произошедшим в России: у вас количество банков последние годы росло.

- Можно ли в такой ситуации говорить о российско-финском банковском сотрудничестве? Почему в Финляндии нет филиала ВТБ?

- Потому же, почему в Финляндии никогда не было российских банков; вернее, одно время какой-то российский банк пытался открыть свой филиал в Восточной Финляндии, но это не было серьёзным бизнесом. Банковский рынок в Финляндии очень маленький для российских банков, зато конкуренция очень сильная, в результате - очень маленькая маржа. Если в России нормально говорить о 5% рентабельности продаж, то в Финляндии 0,5% считается очень хорошим показателем. Российско-финское сотрудничество банков возможно лишь в том случае, если они обслуживают какой-либо бизнес. В этом смысле СССР и Финляндия активно сотрудничали в финансовой сфере, хотя, говоря честно, на мой взгляд, там было больше «тусовки», чем реальных дел.

- Как, на Ваш взгляд, финансовая система, да и вообще экономика Финляндии пережила кризис?

- Сравнительно хорошо. В отличие от многих стран Евросоюза здесь не было банковского кризиса. Финские банки повели себя по-умному. Они не инвестировали в проекты, которые в такой нестабильной ситуации представляли опасность. А вот многие мировые банки, которые этой опасностью пренебрегли, потом несли убытки. Что касается финской экономики в целом, тут тоже обошлось без сильного спада благодаря тому, что буквально накануне кризиса произошла её реструктуризация. Да, сегодня в Финляндии безработица составляет 7-8%. Но это скорее следствие модернизации экономики, чем последствия кризиса. В Финляндии и сегодня есть сферы занятости, где не хватает специалистов. А безработица в основном получается за счёт тех, кто в результате внедрения новейших технологий теряет место. И если эти люди не смогут переквалифицироваться, это может привести к серьезным проблемам для страны. С одной стороны Финляндии придется привлекать дешёвую рабочую силу из разных стран, с другой стороны, не понятно, что делать с новыми безработными финнами. Я думаю, точно такие же проблемы в будущем ждут и Россию, когда в результате модернизации её экономики окажется мало людей для новых производств и много трудоспособных граждан, не приспособленных к новым экономическим реалиям.

- Вы закончили кафедру правоведения Университета Хельсинки, но финансовое образование получали в знаменитой London Business School...

-... Я никогда никому не говорю, что я юрист и банкир в одном лице. Мне кажется, это будет наводить на людей тоску... (Смеётся).

- Возможно ли получить хорошее финансовое образование в Финляндии, чтобы добиться карьерных высот Вашего уровня?

- Конечно, можно. Просто к моменту поступления в London Business School я уже 10 лет работал в банковском секторе, хотя начальство и не замечало, что я ничего не понимаю в финансах. А если серьезно, я работал в лондонском филиале Bank of New York, поэтому и решил обучаться МВА там же, в Лондоне. Тем более что моя форма обучения позволяла ходить на занятия по пятницам-субботам, без отрыва от основной деятельности. Кроме того, London Business School в рейтинге бизнес-школ - номер один. Поэтому я решил, что если уж тратить два года времени, то на лучшее учебное заведение мира. Если кто-то потом будет интересоваться, где я учился, для него London Business School будет определённым показателем.
Что касается Финляндии... Там в последнее время в области образования произошли интересные тенденции. Раньше в Хельсинки была школа экономики, Хельсинкский технологический университет и Университет искусств и дизайна Хельсинки. В прошлом году они объединились, и теперь это называется Aalto University. Так что будем смотреть, как это слияние повлияет на рейтинг Aalto University. Но, конечно, в отличие от London Business School, где со мной учились 120 человек 23 национальностей, в Aalto University, при том, что обучение идёт по международным стандартам, учатся фактически одни финны. А для общего кругозора это не так полезно, как было в моём случае.
- Можете что-то сказать о качестве российского финансового образования?
- Ну, я не считаю себя экспертом в этой области... Многие мои коллеги в России говорят, что года два назад российские вузы стали выпускать специалистов в области финансов вполне западного уровня. Бизнес-школа в Сколково сейчас будет выпускать первых специалистов и это очень интересно, потому что в ней обучалось много иностранцев. А в такой ситуации, как вы понимаете, преподавателям волей-неволей приходилось поднимать образование на общемировой уровень. Так что в России есть перспектива выпускать финансистов западного уровня, но это, конечно, не означает, что любому финансовому вузу это по силам. Будут привилегированные учебные заведения, будут и попроще.

- Вы прекрасно владеете русским языком. Перспективен ли он для финнов и сложен ли для вас в изучении?

- Да, очень сложен. К английскому языку нас приучают с детства. В Финляндии все американские и английские фильмы не дублируются, а идут с субтитрами на финском. Финны обязаны учить английский язык, потому что никто не станет учить финский. Это точно. И мы об этом знаем.
Что касается русского языка... Да, он перспективен, но для тех, кто каким-либо образом связан с Россией. Поэтому говорить о том, что в Финляндии много возможностей изучить русский язык, сложно. Всё взаимосвязано. Если появится много желающих изучать русский язык, откроется много курсов.
Проблема, конечно, ещё и в том, что история взаимоотношений наших стран не всегда была позитивной. Соответственно никакой мотивации учить русский язык не было. Сейчас ситуация, конечно, другая. Если половина Питера отдыхает в Восточной Финляндии, то поневоле начнёшь учить русский. Если ещё 15 лет назад реклама в Финляндии была исключительно на финском и английском языках, то сегодня много рекламы и на русском. Иногда даже можно увидеть небольшие таблички: "Финны! Пожалуйста, не отвлекайте, когда русские покупают товар!" (Смеётся). Зная русский язык, получаешь больше клиентов.

- Какая мотивация учить русский была лично у Вас?

- У меня просто не было вариантов... Я дважды ребёнком приезжал в СССР с отцом-дипломатом, в 1966 году на 2 года и в 1976 году на 4 года. Конечно, это была немножко искусственная жизнь. Я как бы жил в Москве, но в то же время в ней не жил. Был Советский Союз, мы жили в посольстве, и общение с обычными советскими людьми было ограничено. А русскому языку меня обучили два человека: моя няня и учительница русского языка. В школе при посольстве русский был обязательным предметом.
Потом в 1988 году мой отец вновь приехал в СССР и я, не смотря на то, что уже был студентом Хельсинского университета, приехал к нему в Москву для того, чтобы совершенствовать русский язык. Но так как я человек нетерпеливый, то с грамматикой у меня не очень. Я могу говорить, люди меня вроде понимают, но правильно писать не умею. (Смеётся)

- Вероятно, не только знание русского языка привело Вас работать в Россию? Почему не остались трудиться в Хельсинки?

- Как я уже упоминал, мой папа был дипломатом, и с самого детства я жил в разных странах, хотя школу и университет закончил в Хельсинки. Могу сказать, что во мне всегда зрело желание жить за границей. Так сложился мой менталитет. Мне всегда хочется жить интересно. В Россию, скажем, я приехал работать в январе 1993 года, тогда, когда здесь, как вы помните, всё было очень неясно, но зато очень интересно. И было очень много возможностей. Я представлял в России 4 скандинавских банка: Union Bank of Finland, SEB Bank (Sweden), Den Norske Bank (Norway), Unibank (Denmark). Мне было всего 26 лет, и в Финляндии мне бы никто не дал такой должности. Это стало возможным только благодаря России, благодаря тому, что я знал русский язык и банковский бизнес. Помню, когда в Финляндии периодически собирались зарубежные представители Union Bank of Finland, то выяснялось, что я моложе большинства из них лет на 40. Меня с недоумением спрашивали: "Мальчик, ты откуда?"

- Давайте поговорим о Ваших нынешних задачах в банковской сфере России. Удалось ли Вам за время работы в должности руководителя Управление по работе с инвесторами ВТБ добиться улучшения восприятия ВТБ в кругу западного инвестиционного сообщества?

- Восприятие, безусловно, улучшилось, но в этом заслуга не только нашего Управления. Во многом это произошло благодаря тому, что в прошлом году ВТБ разработал новый бизнес-план и новую стратегию развития до 2013 года. Значительная часть этой трехлетней стратегии направлена на привлечение новых инвесторов и улучшение имиджа банка в среде международного инвестиционного сообщества. Я рад, что наша стратегия оказалась понятной финансовым аналитикам и потенциальным инвесторам. А для финансовых аналитиков и инвесторов ведь очень важно не только наличие ясной стратегии, но и то, как она на деле претворяется в жизнь. О ВТБ раньше у некоторых существовало мнение, что наш банк много говорит, но мало делает, либо много делает, но не то, что говорил. (Смеётся).

- Пользуясь случаем, попрошу Вас дать общую оценку банковской системе России в сравнении с банковской системой не только Финляндии, но и всех западных стран. В конце концов, ведь Вы входили в совет директоров 7-ми российских банков, поэтому кому, как не Вам отвечать на этот вопрос?

- Сравнивать, конечно, трудно. На Западе банковская система существует уже не одну сотню лет, а в России банковская система в её истинном понимании строится только 20 лет. Хотя, должен сразу сказать, за этот срок в финансовой сфере вашей страны произошли - и продолжают происходить - большие изменения. Именно поэтому в России интересно работать, ведь ваш рынок ещё растёт. В этом смысле - это плюс для банковской системы России. В Финляндии и на Западе вообще она уже устоялась, и создать там что-то новое гораздо сложнее. Разумеется, и в вашей стране тоже есть конкуренция, но тем не менее в вашей экономике гораздо больше сфер, где существует реальная возможность начать с нуля. А это, повторяю, намного интереснее, чем заниматься исключительно деталями и двигаться вперёд, увеличивая свою рыночную долю на 1%...

-... что по меркам Финляндии уже является финансовым успехом?

- Да. Но если сравнивать банковские системы России и Запада не с точки зрения возможностей конкретного человека, а именно как системы, то, скажем, несмотря на то, что в кризис у западных банков было много проблем, они, в отличие от российских банков, выстояли, прежде всего, потому, что являются системой. Ведь многие неполадки в системе поддаются устранению, благодаря возможности регулировать и перестраивать эту систему. В России, конечно, как мы говорили, тоже существует банковская система, но она настолько мала, что возникающие в ней проблемы часто решаются только вмешательством извне или локальными методами.
Если взглянуть на долю банковских активов банков Запада в ВВП этих стран, то мы увидим, что эти цифры будут гораздо больше, чем аналогичные в России. Именно поэтому, кстати, банковская система России не может эффективно обслуживать экономику вашей страны. Но, ещё раз повторяю, в этом и плюс банковской системы России, потому что в ней заложены возможности роста. Проще говоря, всё зависит от того, с какой стороны подходить к ответу на ваш вопрос. Если в стакане воды наполовину, то для кого-то он наполовину полный, а для кого-то наполовину пустой.

- Вы не упомянули о количестве банков, как о факторе, характеризующем ту или иную банковскую систему.

- Большое количество банков не является в чистом виде позитивным фактором для банковских систем. В России в отличие от Финляндии, к примеру, очень много банков, но активы подавляющего большинства из них настолько малы, что не могут влиять на экономику страны, и, значит, не являются полноценной системой. Система таких банков не способна к саморегуляции, эту функцию за неё выполняет Центробанк. Думаю, со временем в России количество банков уменьшится.

- Нынешний приезд в Россию, как мы выяснили, у Вас четвёртый. Как за это время менялась Россия в глазах финна, западного человека?

- «Всё изменилось, но ничего не изменилось». Как город, Москва, например, конечно, сильно изменилась. В 1970-х годах, насколько я помню, совсем не было рекламы, вечером на улицах было темно, не было машин. Но с точки зрения правил жизни, общения между людьми не изменилось практически ничего. Для меня, наверное, это даже хорошо. Потому что, приехав в Россию в последний раз, я уже знал, как общаться с русскими людьми, какие у них привычки, и было бы жалко, если бы я вдруг застал абсолютно другую страну и другой народ.

- Вы упомянули о сложной истории взаимоотношения наших стран. Изменилось ли отношение финнов к нашей стране за последние 10-15 лет?

- Очень изменилось. И во многом благодаря тому, что сейчас о России в Финляндии больше информации. Раньше граница между нашими странами была закрыта, а круг финнов, бывавших в СССР, был очень маленьким. 98% финнов никогда не были в СССР и ничего о нём не знали. А ваша страна - огромная, поэтому, ничего о ней не зная, финны её чуть-чуть побаивались. Но теперь, когда появилась, возможность путешествовать, очень много русских отдыхает в Финляндии, и этот факт, безусловно, очень позитивно влияет на отношение финнов к вашей стране.
Могу поделиться в этом отношении одним интересным наблюдением. Когда летом в выходные я приезжаю в Хельсинки, многие жители города находятся на дачах, и я могу полчаса гулять по Хельсинки и слышать исключительно русскую речь. И несколько раз в связи с этим в магазинах я попадал в смешные ситуации. Все вокруг говорят по-русски и я, намереваясь что-то купить, автоматически тоже начинаю обращаться к продавщицам по-русски. Они в ответ на меня недоумённо смотрят. (Смеётся).

Что, на Ваш взгляд, стоит внедрить из финской жизни в российскую? И наоборот.

- Если начинать с Финляндии, то там меньше бюрократии. Быть может, потому, что страна маленькая, и организовать порядок в ней намного легче. В России очень много времени тратится на вещи, которые совершенно не нужны для дела и для жизни. В этом смысле в Финляндии легче.
В Финляндии больше природы. Когда я в выходные еду из Москвы на дачу в Финляндии, то две трети времени у меня занимает дорога от офиса до аэропорта "Шереметьево", а остальное - полёт до Хельсинки и ещё 100 километров на машине на север Финляндии – всего треть. (Улыбается). В Финляндии люди начинают злиться на "пробки", если перед светофором скопилось 4 машины...
Ну, а нравится мне в России ритм жизни. Всё-таки Москва и Санкт-Петербург - это настоящие мегаполисы. Мне было бы очень трудно вернуться работать в Финляндию, потому что, извините, мне будет скучно. Хельсинки - очень маленький город. Как-то летом с женой мы сидели в центре в кафе и, несмотря на то, что к этому времени я уже 20 лет не жил в Хельсинки, здоровался с каждым десятым проходящим человеком.

- Я так понял, что выходные вы регулярно проводите на родине?

- Нет, выходные я провожу в самолёте. У меня сложная ситуация. Дети от первого брака живут в Финляндии, а нынешняя жена-датчанка в Италии. Так что в Финляндии я бываю 1-2 раза в месяц. Сегодня Финляндия для меня только отдых и родственники. Дети, как я уже говорил, мама и папа. Зимой в Финляндии также, как и в России - серо и холодно, а вот летом я там очень люблю отдыхать.

- На пенсии будете жить в Финляндии, господин Талвитие?

- Нет, в Италии. Мы с женой долго думали об этом. Финляндия и Дания исключались, потому что я не говорю по-датски, а она не говорит по-фински. Решили найти компромисс. Стали смотреть на карте приятные для проживания страны. Решили - Италия. Хороший климат. Европа. Значит, можно будет без проблем летать и мне на родину в Финляндию, и ей - в Данию. Италия, это вам не Австралия. Решение принято, и менять его мы вряд ли будем. Но у меня есть квартира в Хельсинки, как я говорил, там я регулярно провожу время, общаюсь с детьми. И духовную нить с родиной разрывать не собираюсь.