«Адмиралъ»: кто за идею платит, тот ее и танцует

Жизнь адмирала Колчака увековечена памятниками и разобрана в десятках исторических монографий. Рано или поздно должна была появиться кинобиография, и она могла стать весьма увлекательной, учитывая, сколь неоднозначной фигурой был прославленный адмирал. Но кого волнует неоднозначность, когда в российском кино идет непрекращающаяся борьба за звание главного блокбастера года?

Москва, середина 60-х. На Мосфильме режиссер Бондарчук (который Сергей Федорович, но играет его Федор Сергеевич, естественно – с волосами, и очень похож в кадре на отца!) снимает кино из прошлой жизни, оглядываясь на пожилую даму, с грустью созерцающую этот бардак. Она не выпускает из рук фотографию красивой молодой женщины в старинной одежде – это она сама много лет назад, надо полагать.

В следующем кадре Александр Васильевич Колчак в жесточайшем бою под Пиллау бьет немца; не успевают снести с корабля трупы убитых матросов, как адмирал уже веселится на балу, выигрывая в фанты поцелуй с первой встречной – ею оказалась жена сослуживца Тимирева, Анна Васильевна. Поцелуй не состоялся, но любовь – да, крепкая как смерть, если верить историческим хроникам и слогану фильма. Никто не успевает сказать «ах», как грянул большевистский переворот, Софья Колчак срочно уехала в Париж, оставив мужа счастливой сопернице. Но не будем забывать, что адмирал преуспевал не только на личном, но и на боевом поприще, о чем нам напоминают создатели фильма, аккуратно чередуя сцены батальные и любовные. Первые (в основном) хорошо прорисованы на компьютере, вторые (увы) целомудренны. Адмирал время от времени говорит «я вас люблю, но прощайте», при этом если и уходит, то ненадолго. Сражаться за единую и неделимую Россию.

Очевидно, что фигура режиссера Бондарчука возникла в начале фильма не случайно: из всех советских режиссеров только Сергею Федоровичу и было бы по плечу масштабное духоподъемное историческое полотно – согнал бы такую массовку, какую не поднять нынешним, будь это даже агентура Первого канала в лице Анатолия Максимова и Джаника Файзиева. Максимов и Файзиев значатся продюсерами «Адмирала» - это, по сути, означает, что за всем маячит их начальник и гуру, гендиректор Первого канала Константин Львович Эрнст, вклад которого в отечественный кинематограф трудно переоценить. По совокупности заслуг, накопившихся за последние несколько лет, Эрнст сотоварищи непременно будут гореть в аду, вопрос только в том, что еще они успеют осквернить, кроме общенационального достояния «Иронии судьбы» и биографии Колчака. А о том, что желает зритель, у них свои представления, вполне сформулированные. Например, им кажется, что раз зритель любит артистов Хабенского, Безрукова и Боярскую, то отчего бы трио не перейти из «Иронии судьбы» в другой фильм и точно так же не порадовать зрителя.

Байопик («Адмирал» выполнен именно в этом жанре), страшно популярный в Голливуде, не подразумевает особой глубины, у этого жанра другие цели. Но российские кинодеятели имеют обыкновение перенимать у зарубежных коллег именно те привычки, которые плохо вписываются в отечественный колорит, при этом совершенно не меняя интонаций. Режиссер «Адмирала» Андрей Кравчук (снявший несколько лет назад фильм «Итальянец», а еще раньше - «Ментов», «Агента национальной безопасности», «Черного ворона»), правда, заранее сдал позиции, заявив, что ни на что не претендует, а снимает все больше про светлые чувства – но из фильма слова не выкинешь. Перманентно целующие иконы герои умирают с признаниями в любви к Родине на устах, Николай Бурляев, плохо загримированный под Николая II, истово играет мудрость, честь и достоинство в пятиминутном эпизоде, а генерал Каппель ведет на верную смерть своих солдат, взывая к Богу, а не к боевой доблести – воспитательный момент налицо? Кроме того, создатели не удержались от авторского взгляда на историю: по сути, «Адмирал» - это такие «Унесенные ветром» на нашем материале. И любит, и воюет Колчак в безупречно белом кителе, на балу прекрасные старомодные лица, извольте-позвольте-только-после-вас. Благородство как непременная составляющая повседневности. Потом приходят грязные дикие большевики, с лицами идиотов, втыкают штыки в белые кости офицеров, бьют стекла в домах, сморкаются пальцами.

Ну и любовь, конечно. Когда в утопическом будущем школьники перейдут на изучение истории по кинофильмам, они непобедимо уверуют в тезис, который, собственно, и пытаются внедрить в умы киномонстры, тяготеющие к прямолинейным школьным прочтениям любых сюжетов мировой культуры: все, что ни случается, случается из-за любви. Создатели «Адмирала» педалируют эту тему, Колчак у них – романтический герой, и пошли куда подальше историки с их размышлениями о сложности и жесткости адмиралова характера. В ход идет все: и картинное выбрасывание сабли за борт, и молитва на коленях, когда вокруг рвутся снаряды, и нежные отцовские взгляды на сына, и символично последняя папироса в портсигаре, выкуренная перед расстрелом. Вроде бы перед расстрелом Колчак пел романс «Гори, гори, моя звезда» (на самом деле) - удивительно, что сто раз пожертвовав исторической правдой, авторы пренебрегли этой фантастической деталью, которая совершенно в духе их концепции.

Концепция же эта довольно проста – при минимуме выразительных средств употребить нас, зрителей, по полной программе, прикрываясь национальной идеей, за которую хорошо проплачено.

Жанна Каренина,
Фонтанка.ру