«Что происходит с торгами в банкротстве сегодня?»

Проблемные активы пользуются стабильным интересом у инвесторов, однако до сих пор остаются довольно специфическим товаром, рассказывает Ольга Желудкова, заместитель генерального директора АО «Российский аукционный дом».

Причины известны: нередко лоты не сформированы для продажи, в один лот объединены, например, объекты недвижимости в разных регионах РФ, что затрудняет поиск целевого инвестора. Имущество может быть совершенно неадекватно оценено, и это большая проблема. Может быть не сформирован пакет документов. Наконец, многих останавливают длительные сроки реализации, которые негативно сказываются на состоянии актива. В моей практике была продажа актива, занявшая больше двух лет по причине установления кредиторами завышенной начальной цены продажи, которая не отвечала реалиям рынка — безусловно, имущество потеряло свою ликвидность и в итоге было продано дешевле, чем планировалось.

При этом мы все понимаем, что от эффективности торгов в банкротстве зависит и стабильность финансовых организаций, и перспективы рынка публичных продаж.

Со времен древнего Рима процедура торгов практически не изменилась, и велосипед изобретать тут не нужно. Это действительно самая лучшая форма продажи для максимизации ожидаемого дохода. Если вы хотите продать актив эффективно, значит вам нужен аукцион. Понимая это, государство последовательно закрепляет такую форму реализации как торги на всех регулируемых рынках. Постепенно даже частные собственники начинают применять торги для реализации своих активов — вплоть до квартир, например, если это интересный и уникальный лот. Торги хороши особенно тогда, когда стоимость объекта неочевидна. Тогда они позволяют свести в одну точку ожидания продавца и покупателей по цене. Ни один иной механизм не может нам этого обеспечить столь эффективно.

Но есть одно «но»: аукцион будет эффективен, если мы установим адекватную начальную цену. Эта проблема касается всех сфер, где применяются аукционы: не только банкротства, но и реализации госактивов, банковских залогов, имущества госкорпораций и так далее. Всегда начальную цену продавец стремится установить или на верхней планке или вовсе не отвечающей реалиям рынка. Безусловно, когда есть привлекательная начальная цена, это позволяет привлечь инвесторов, и уже в ходе аукциона разогнать цену до максимальной планки.

Вопрос аукциона до сих пор является предметом анализа, если знаете, в 2020 году Нобелевскую премию по экономике получили два американца за развитие теории аукционов. И главный вывод сделан о том, что продавец получит гораздо больше, если участники торгов будут знать о ценах, предложенных другими участниками в ходе открытых торгов. На самом деле это ровно то, о чем мы говорим в течение многих лет: установление адекватной начальной цены и открытая и конкурентная процедура торгов позволяют добиться максимального результата.

Что происходит с торгами в банкротстве сегодня? Они растянуты во времени: законом предусмотрены первые торги, вторые с дисконтом 10% и наконец торги посредством публичного предложения, которые не ограничены во времени. По статистике Федресурса, значительная доля активов продается на торгах посредством публичного предложения.

С 2008 года торги проходят в Интернете, это был прорыв, который вывел торги в публичное пространство, позволил стереть границы, поскольку участники получили возможность участвовать в аукционах, не выходя из дома. Вместе с тем, действующая редакция закона содержит возможности для манипуляций и лазеек. В первую очередь это возможность подачи заявок не только в открытой, но и в закрытой форме. Это псевдоконкуренция, нормальной конкуренции при такой форме нет, поскольку предложения участников торгов ограничены возможностью подачи ценового предложения единожды при подаче заявки.

Свою лепту в общую неразбериху добавляет тот факт, что банкротными торгами не занимаются специалисты. На открытом рынке сделки с недвижимостью сопровождают риелторы, приватизацией занимаются уполномоченные Правительством РФ организаторы торгов. Реализацией активов в банкротстве в основном занимаются арбитражные управляющие. Редко встречается арбитражный управляющий, который действительно занимается реализацией, вникает в этот вопрос. В основном этот вопрос поставлен на самотек: назначили торги, они прошли, дали публикацию в ЕФРСБ. Никто всерьез не занимается рекламным продвижением актива и поиском инвесторов. А добавим сюда конфликтность рынка банкротств — и негативная статистика становится понятной.

В чем проявляется конфликтность? В первую очередь в постоянных попытках проигравшей стороны оспорить торги. Распространенное явление — жалобы в УФАС, который нередко используется как инструмент в междоусобных войнах. На что жалуются? На то, что что-то не указали в объявлении о лоте — хотя статья 110 закона «О банкротстве» содержит исчерпывающий перечень информации, которая должна там содержаться. Что организатор незаконно отклонил заявку — например, указав на непоступление задатка, который был направлен третьим лицом.

Манипуляции результатами торгов в интересах третьих лиц — это вообще отдельная тема. Можно бесконечно говорить о том, к каким уловкам прибегают арбитражные управляющие, чтобы обеспечить заранее известный результат торгов с заранее известным покупателем и заранее известной ценой приобретения. Первое — лот формируется таким образом, чтобы подходить именно конкретному инвестору. В состав лота включается совершенно разносортное имущество — банкоматы, земля сельхозназначения, помещения в Москве — и формируется дополнительный барьер, отпугивающий стороннего покупателя. Я уже встречала судебную практику, когда такие положения о торгах успешно оспаривались, тем не менее, подобные положения периодически встречаются.

Недостаточное раскрытие информации об имуществе. Хороший актив, например, элитное помещение, зашивается в середину длинного списка оборудования — и категория проставляется «оборудование». И те, кто ищет коммерческую недвижимость, никогда это помещение не найдут.

Проблема с ознакомлением: мы часто с этим сталкиваемся, когда вроде бы установлен порядок ознакомления, но мы даже сами не можем попасть на объект. Например, потому что в нем проживает семья с ребенком, или арбитражный управляющий не может найти ключи.

Установление завышенной начальной цены тоже делается не всегда без злого умысла. Нередко такой прием применяется для того, чтобы актив не был продан на первых и вторых торгах. И далее посредством публичного предложения, благодаря подаче заявок в закрытых конвертах, арбитражный управляющий продает актив тому участнику, с которым у него договоренность.

Иногда арбитражные управляющие делают закладки, позволяющие им оспорить торги, если их выиграет «не тот» участник.

Конечно, все это пресекается участием в деле профессиональных организаторов торгов: если нас привлекают, мы расшиваем лоты, продвигаем актив на рынке — делаем все для того, чтобы продать максимально публично и эффективно в интересах кредиторов. Если в 2020 году мы продали проблемных активов на 45 млрд рублей, то в 2021 году продано уже на 204 млрд рублей. Ряд активов продаются и на первых торгах с повышением цены.

Законодатель, понимая эффективность торгов на понижение, предусмотрел в законопроекте англо-голландский аукцион, так называемые «качели», предусматривающие снижение цены до подачи участником ценового предложения, после чего торги разворачиваются на повышение и начинается так называемый английский аукцион на повышение цены. Вместе с тем, в законопроекте заложен механизм, оставляющий пространство для манипуляций, который сводит на нет всю его прогрессивность. Эта норма приведет к повышению коррупциогенности торгов, возможности манипулировать результатами торгов, необоснованным отказам в допуске к участию в торгах, не позволит обеспечить прозрачность торгов ввиду крайне ограниченного срока для рассмотрения заявок, представленных в ходе проведения торгов.

Во-вторых, вводится этапность, и один этап может занимать по времени от часа до пяти дней. Представьте себе: идут торги на понижение. Шаги по 5 рабочих дней. Участники должны сидеть перед компьютером по пять суток, отслеживая, не появится ли ценовое предложение. Потому что сразу после поступления заявки цена идет вверх. В каких случаях будут применяться какие сроки — законодатель не объяснил.

В-третьих, появился странный тезис об ответственности арбитражного управляющего за несостоявшиеся торги: это является основанием для отстранения управляющего. Ведь не всегда все зависит от управляющего или организатора торгов. Здесь тоже могут быть своего рода манипуляции.

Из плюсов. Законопроект предусматривает исключительно открытую форму подачи ценовых предложений, закрытая форма подачи предложений по цене исключена.

Сокращение сроков проведения процедуры, безусловно, повысит эффективность реализации имущества в банкротстве.

Вместе с тем, считаем необходимым использовать лучшие зарекомендовавшие себя практики и для этого не надо выдумывать велосипед, усложнять то, что уже эффективно работает, это применяемый на рынке торгов англо-голландский аукцион, который длится от одного до нескольких часов — это то, что надо рынку, это то, что зарекомендовало себя как наиболее эффективный инструмент реализации. При этом больше времени лучше уделить экспонированию объекта перед торгами, поиску инвесторов и так далее. В общем, хочется верить, что механизм реализации имущества в законопроекте будет отрегулирован в соответствии с лучшими практиками, будет прозрачным, эффективным и не будет создавать предпосылки для манипуляций и возможных злоупотреблений.

Все правовые дискуссии «Фонтанки» — здесь.