«Не обязательно напиваться до чёртиков!» (фото)

В Госдуму внесён законопроект о воссоздании вытрезвителей. Бороться с лежачими соотечественниками члены Совета Федерации намерены не только зимой, но и летом.

Законопроект о реабилитации вытрезвителей внесен на рассмотрение Госдумы. По состоянию на 22 мая, к нему добавлено девять уточнений. Члены Совета Федерации намерены дать регионам России право самостоятельно решать, как будут работать вытрезвители XXI века. Но уже сегодня подсказывают, что лучший опыт в решении этого щекотливого вопроса – у Татарстана.

Что в новой борьбе с пьянством возьмут от практики СССР, а что из рыночной экономики, в чем смысл вытрезвителей на юге России, о которых внезапно заговорил бывший глава ФСБ Николай Патрушев, почему Валентины Матвиенко нет в соавторах и как автор законопроекта, председатель комитета по социальной политике сенатор Валерий Рязанский, в своё время избежал вытрезвителя, он рассказал в интервью «Фонтанке».

– Валерий Владимирович, в пояснительной записке вы пишете, что в СССР вытрезвители появились в 1930-е годы. Россия в 2019 году снова похожа на довоенный СССР при Сталине?

– Вообще вытрезвители в России появились ещё раньше. Первый в 1904 году открыл один богатый гражданин в Туле (вытрезвитель в Туле в 1902 году открыл местный врач, заведение финансировалось из городской казны. – Прим. ред.).

– Но вы в качестве отправной точки указываете 30-е годы прошлого века.

– В каждое время вытрезвители служили своим целям. В одно время – целям профилактики. В другое – целям наказания. Ведь как у нас профилактировали? Подавали сигнал по месту работы. Эти сигналы анализировались в комсомольских, партийных и других советских органах. Это очень влияло на карьерный рост.

– Возвращаем советский опыт?

– Сейчас другая система. И в наше время вытрезвитель будет существовать в гуманных целях. Мы стремимся сегодня спасти жизнь человека.

– Вы написали в пояснительной записке, что в СССР ежегодно через вытрезвители проходило 2,5 – 5 млн граждан. За 2018 год, пишете вы, выявлено более 1 млн лиц в состоянии опьянения в общественных местах. Получается, что пить стали в пять раз меньше? Зачем вытрезвитель?

– Да, полиция заметила миллион. Но там важна другая цифра. Из этого миллиона 180 тысяч было, что называется, неходячих. И потом, режим использования алкогольных напитков в России стал другим. У молодого поколения, людей, которых мы называем белыми воротничками, культура пития уже другая. Они находят способ добираться до дома не через вытрезвитель. Как правило, это машины, специализированные услуги такси вроде «трезвый водитель». Думаю, что это сказывается на кратном уменьшении выявленных на улицах. Но 180 тысяч обездвиженных – это очень большая цифра. Из них 10 – 12 тысяч в год замерзают на улице зимой. Тревожная статистика. Цифры не для цивилизованной страны. Поэтому, конечно, нужно находить способы оказать помощь именно в этот момент. И динамика по этой цифре положительная в плохом смысле. МВД подтверждает, что каждый год число замерзающих на улице нетрезвых граждан растёт.

– Кто будет обеспечивать работу вытрезвителей в прекрасной России будущего? До недавнего времени эта проблема была отдана на откуп Минздраву. Ранее это было МВД. Кто завтра?

– Это будет определять каждый отдельный регион России самостоятельно. Такова концепция закона. МВД вернётся к этому навряд ли. МВД в своё время работали на принципах привлечённых. Помещения были не их. Медицинские услуги не их. От них требовалось привести, обеспечить регистрацию и охрану. Сейчас функции полиции переписаны, у них такого права нет. Но сопутствующие нашему закону правки в закон о полиции вернут им его. Если пьяный гражданин бьёт витрину, сегодня его отвезут в отдел. Но если он порезался, то его потом отвезут в медицинское учреждение, ведь ему нужно оказывать помощь.

– Так что изменится после принятия вашего закона? Вот лежит человек под столбом. Его кто и куда понесёт?

– Скорее всего, всё будет сделано так, как это сделано в Татарстане. Наиболее грамотный вариант. Либо подвижный пост полиции замечает гражданина, либо кто-то даёт сигнал. Подвижный пост полиции вызывает скорую помощь. Дежурный скорой помощи определяет, нужна ли специализированная медицинская помощь этому гражданину. Если нужна, его везут в соответствующее учреждение. Он ведь может быть разбитым, поломанным и т.д. Либо бывает хроника, когда понятно, что нужно не в вытрезвитель везти, а в специализированное медицинское учреждение наркологического характера. Но если просто согреться и отоспаться, то таких граждан в регионах уже доставляют тысячами. В Туве около 14 000 в год. В Белгороде около 10 000 в год.

– А в Санкт-Петербурге?

– По Петербургу у нас таких цифр нет.

– Сколько и кто за это будет платить?

– 11 вытрезвителей в Татарстане обходятся им в 43 млн рублей в год. Они создали такие бюджетные учреждения на базе органов здравоохранения. У них это одноэтажные отдельно стоящие здания. Там дежурят пост ЧОПа, фельдшер. Там же есть сопутствующая бригада дружинников. К этому подключена общественность. Все случаи фиксируются. Есть видеокамера, которая снимает момент прихода и сдачи на руки персоналу вытрезвителя. Утром к этому подключается участковый инспектор, чтобы понять, какая семья, что в семье. Хорошая методика, которая имеет обратную связь, через общественное влияние.

– В чём влияние-то? Постоялец сам платит за ночлег?

– Нет. По закону никто не имеет права брать деньги за эти услуги. Это не платная медицинская услуга. Это не платная социальная услуга. Но мы понимаем, что это не очень правильно, когда добросовестные налогоплательщики оплачивают чужие пороки. Тут два варианта. Мы разрешим частно-государственное или муниципально-частное партнёрство. Мы это предлагаем в законе. И тогда такие граждане будут платить. Либо надо вводить систему отработки через выполнение общественно-полезных услуг району, муниципалитету, которые всегда нужны.

– Это фактическое введение административной ответственности. У нас за административные правонарушения предусмотрены общественно-полезные работы.

– В общем, так и получается, да. Добровольно-принудительный характер. Либо деньги, либо отработка определенных часов на благоустройстве.

– Питейные заведения могут быть участниками программы по борьбе с алкоголизмом? Например, заключать договоры с вытрезвителями, чем не частно-государственное партнёрство? И поставлять им своих перебравших клиентов.

– Нет. Уверен, что это уже перебор. Нет, конечно.

– Вы сравниваете схему работы вытрезвителей 21-го века со схемой работы МФЦ. Пришёл за загранпаспортом или номерами для авто, на радостях крепко пообедал в столовой МФЦ и пошёл отдыхать в специальное комфортное помещение при центре – красота!

– Есть такой пассаж, но только с точки зрения оплаты услуг, как принцип «одного окна». Потом же нужно принимать решение, что делать с таким гражданином. Или это гражданин, что называется, серийной модели, то есть он будет постоянным посетителем, либо это случайность, либо нужна психологическая поддержка, чтобы участковый сходил в семью, школу. В каждом конкретном случае разбираться. Конечно, вытрезвителей при МФЦ не будет.

– Сейчас забрать гражданина в подобное заведение можно, только если он согласен или есть согласие законного представителя. А если нет такого согласия, оставят лежать у столба?

– Нет. И для этого мы вносим поправку, которая позволит оказывать такому гражданину первую медицинскую, или, как мы её называем, фельдшерскую, помощь без согласия. Сейчас и фельдшерская помощь не может быть оказана без согласия. В этой ситуации согласие не требуется.

– Кто будет решать, нужна ли помощь?

– Те, кто подъехал на место. Подъехали полицейские, скорая помощь и решили. Вариант получения согласия постфактум мы не прорабатывали. Вряд ли гражданин, которому спасли жизнь, будет предъявлять претензии, что без его согласия его привезли в тепло.

- Если человека не изолировали для других целей, под предлогом защиты его здоровья!

– Мы защищаем врачей в этой ситуации от любителей посудиться. Закон будет защищать медиков. У них будут на руках документы, акты освидетельствования, в соответствии с которыми человек был доставлен сотрудниками полиции.

– Я не про медиков. Вы объясняете необходимость возврата вытрезвителей защитой граждан, в том числе от преступных действий со стороны третьих лиц, пока они пьяные. Чтобы их не избили, не ограбили. А кто будет контролировать полицейских, работников вытрезвителей? Там, где есть железная дверь, там всегда есть соблазн насилия и того же грабежа.

– Во-первых, это прозрачность процедур. Видеокамеры. Всё то же самое, что можно было сделать в своё время и в полиции. Всё должно быть автоматизировано, передаваться на запасной носитель, который будет хранить в своей памяти все эти чудачества. Чтобы, если средства фиксации вдруг отключились, это было сигналом тревоги для следующего уровня управления этими процессами, чтобы тут же включалась тревожная кнопка и звучал вопрос: «Почему вы отключили видеокамеру?» Я считаю, что мы тут не придумаем ничего нового, кроме прозрачности процедур, построенных на доверии. Да, за закрытыми дверями всегда может происходить что-то не то. Но, в конце концов, не можем же мы рассчитывать на то, что все, кто работает в такого рода учреждениях, негодяи, которые будут пытать клиентов бутылкой. Ради чего? И потом, как правило, люди, что называется, с Rolex на руках туда не попадают.

– Раньше простой сон нетрезвого человека дополняли холодным душем или инжекцией витаминов. Вам что из этих процедур ближе? Что стоит вернуть?

– Этого не будет. Там будут простые лежаки суперэконом-класса, обтянутые простейшими материалами.

– Вытрезвитель может стать подспорьем для выполнения планов по поиску правонарушителей за другие проступки? Не секрет, что пьяный очень смел на язык. А за смелость высказываний у нас теперь и сесть можно. Оскорбит пьяный гражданин власть, выскажет явное неуважение – и поедет прямо из вытрезвителя в суд.

– Мы уже уходим в какую-то криминалистику. Я об этом не думал. Не думаю, что это мой вопрос – думать о специфике работы спецслужб, чтобы кого-то потом тащить в кутузку за высказывания в вытрезвителе.

– Кстати про спецслужбы. Бывший глава ФСБ, ныне секретарь Совбеза Николай Патрушев внезапно в Крыму распорядился ускорить строительство вытрезвителей. Зачем вообще вытрезвители на юге? Кто же туда отдыхать-то поедет после появления риска быть принятым в такой изолятор?

– Это не изолятор! Это вытрезвитель. Место, где человеку оказывается по жизни необходимость. Если есть необходимость выспаться и утром вернуться в гостиницу, откуда он, что называется, случайно удалился, то у него два варианта: спать на пляже или… Мне кажется, Патрушев руководствовался тем, что появление в месте пребывания большого количества людей, которые прибыли туда отдыхать, человека в нетрезвом виде оскорбляет человеческое достоинство. И он своим присутствием оскорбляет всех остальных. Это в любом случае нарушение общественного порядка.

– Мы все были молоды и были в Крыму! Вы же не станете спорить, что кусты на берегу – лучший вытрезвитель?

– Но не обязательно напиваться до чёртиков! Мы же о крайних ситуациях говорим. Никто нормальных ребят, которые сидят в баре, хватать не собирается ведь!

– Почему у вас среди соавторов нет ни одного коллеги из южных регионов РФ? Ваши соавторы – сенаторы из Ярославля, Бурятии и Мурманска.

– Потому что мы писали про ребят замерзающих. У каждого из нас есть примеры в своих регионах. У меня, например, история моего внука, который играет в футбол. В лесу в Лосином Острове замерз его одногодок, футболист из «Локомотива». Мой парень из «Динамо». Они вместе играли на поле, он его хорошо знает. Знал. Но вот случайно попал в компанию, выпил, потерял ориентацию. Погиб парень. Это меня и подтолкнуло. Глупо так терять людей. На таких случайностях. Для этих ситуаций наш закон.

– Вроде как не вы, а Валентина Ивановна Матвиенко была инициатором дискуссии по теме весной 2018 года?

– А мы выполняем её поручение, получив материалы из регионов. Ездили. Смотрели, как это у них на практике.

– Почему Валентины Ивановны нет среди соавторов закона о вытрезвителях?

– Мы ежегодно принимаем около ста законов. Валентина Ивановна является автором в исключительных случаях. Как правило, те законы носят более стратегически важный характер…

– А у вас самого в юности или позже не было ситуаций, когда вы могли оказаться в вытрезвителе? Судя по ответам, вам отлично знакома специфика всех этих процессов.

– (Пауза) В принципе… Не помню… Я сам, что называется, не городской. Я из деревни. Я жил под Москвой. Таких заведений в деревнях же не было. Это часть городской инфраструктуры. Но в молодости у нас у каждого такие ситуации могли бы быть, с точки зрения, что называется, физиологического состояния. Друзья и в армию уходили, и мы их провожали всю ночь. Всё бывало. Но с точки зрения попадания в вытрезвитель, то такого у меня не было.

– Если ваш помощник попадёт в вытрезвитель, уволите?

– Будем решать по месту, что называется. Как говорят в авиации. Я с одним своим помощником работаю 14 лет, с другим – 17. И увольнять вот за такой разовый проступок, не уверен, что буду. Буду смотреть на обстоятельства, как это произошло.

– Выговор, как в СССР?

– Тогда по-разному было. Если попадался функционер партийный, могли расстаться и более жёстко.

Николай Нелюбин,
специально для «Фонтанки.ру»

© Фонтанка.Ру