«У нас будут пятиминутки уважения, субботники уважения, утренники уважения»

Что такое «образ будущего» и что с ним будет делать президент – объясняет социолог Георгий Сатаров.

Политтехнологи продолжают поиск «образа будущего» к президентской кампании 2018 года. До выборов осталось полгода, но то ли процесс буксует, то ли нас не хотят расстраивать презентацией найденного. Зачем вообще к четвёртому, и последнему, сроку президенту Путину понадобился «образ будущего» – объясняет социолог, глава фонда ИНДЕМ Георгий Сатаров.

- Георгий Александрович, чего не хватает президенту, чтобы заняться нашим будущим? Зачем в Кремле ищут «образ будущего»?

– «Зачем» – это очень правильный вопрос. Но я бы начал с вопроса встречного: вы когда-нибудь слышали, чтобы в развитых и эффективных бюрократиях появлялись проекты, связанные с образом правильного будущего?

- Там как-то вообще всё по-другому происходит, в том числе выборы президентов.

– Дело не только в выборах. Всё гораздо глубже. Если мы говорим не о частной жизни отдельных людей, а о жизни макросоциальной, макрополитической, то жизнь там никак не связана с каким-то образом среднесрочного или долгосрочного будущего. Образа идеального будущего не существует. Их жизнь построена по другому принципу: это правильное движение. Не движение в том смысле, как мы привыкли при диалектическом материализме – вперёд, к победе коммунизма, к правильным идеалам, которые мы себе придумали, и так далее. Там этого нету в принципе. Там главное – способ движения в будущее. Хотя само будущее сравнительно неизвестное.

- Так это у них неправильно. Мы духовные, нам нужен образ. Чтобы заранее было известно.

– В 1960-е годы в США демократы обнаружили, что Америка отстаёт от Советского Союза в организации образования. И они начали реализовать программы, связанные с образованием. Или, скажем, они выявили, что есть проблема со здравоохранением, – появилась программа Obamacare. Это я привожу примеры способа движения. И это никак не связано с каким-либо идеалом будущего. Главное – метод движения, а не выбор какого-то будущего.

- Вот вы вспомнили об идеалах, которые придумывали у нас когда-то. Теперь образ будущего хотят построить на новой триаде: «Справедливость, уважение, доверие». Может быть, это наш особый путь – идти к идеалам?

– К какой-то реальной политике – такой, которая ставит перед собой цели и пытается их реализовать, – это не имеет никакого отношения. Все три пункта – это некий дефицит, который ощущают граждане. И это выявляют все социологические исследования. То, что людям не хватает справедливости, ведь более или менее очевидно?

- Не хватает, правда.

– Но известен и источник этого дефицита: это прежде всего сама власть. И вы думаете, что они будут конструировать институты? Известный корифей – автор «Теории доверия» Джон Ролз писал, что «справедливость – главная доблесть государственных институтов».

- Вот и они тоже хотят наладить справедливость. Чем плохо?

– Они хотят об этом побалаболить на выборах. Но главный институт, обеспечивающий справедливость, – это суд. Вы думаете, они будут строить справедливый, независимый суд? Да они первые по тюрьмам рассядутся при такой реформе!

- Вообще-то, в планах у президента Путина есть судебная реформа. Он её анонсировал минувшим летом на Петербургском экономическом форуме.

– Судебная реформа – это уже у нас было. Стали больше платить судьям. В результате они закабалились ещё больше, стали зависеть от источника денег и других благ, которые им раздают. Но людям не хватает справедливости – им это пообещают. А что дальше – ну, извините.

- Что со вторым пунктом – с уважением?

– Вспомните вспышку недовольства в 2011 году.

- Вы, наверное, хотите сказать об «арабской весне»? Да, она как раз началась под лозунгами об уважении.

– Нет-нет, я хочу сказать о «российской осени». Напомню, что в сентябре 2011 года Медведев и Путин произвели публичный обмен телами. И это оскорбило довольно существенную часть граждан. Вследствие чего и возникла волна протестов. Это как раз дефицит уважения. Да, есть часть населения, которой этого не хватает. И теперь им говорят: мы начнём вас уважать. У нас будут «пятиминутки уважения». «Субботники уважения». «Утренники уважения». А чиновников, которые вас не уважают, мы начнём ставить к позорному столбу. И что-нибудь ещё придумают.

- А доверие в триаде – это доверие к кому?

– Недоверие – колоссальнейшая проблема России. Существует огромное недоверие к власти. Но самое страшное ведь не это. Самое страшное – это недоверие людей друг к другу. А править народом, когда все друг другу не доверяют, одно удовольствие.

- Разделяй и властвуй?

– Абсолютно верно! И что, вы думаете, что они будут на самом деле пытаться это как-то ликвидировать? Смешно. Но действительно есть люди, которые ощущают дефицит доверия. И им нужно это пообещать. Но с практическими делами эти обещания никак связаны не будут.

- Наша власть очень остро чувствует нужды и чаяния народа, раз выбрала эти три болевые точки.

– Да, выбрали грамотно. Но я могу со стопроцентной уверенностью предсказать, что ничего не переменится ни с доверием, ни со справедливостью, ни с уважением. Скорее, наоборот.

- Почему дальше «триады» дело не пошло? В чём проблема с поиском пресловутого образа?

– Потому что это предполагает всё-таки не слова, а какие-то программные вещи – экономические, правовые и так далее. Известно, что эти программы разрабатывает не одна команда. Желая удовлетворить всех, Путин предложил это нескольким. И попал в ситуацию, которую он жутко не любит: это ситуация выбора. Для него это предельно некомфортно. Думаю, он просто не в состоянии сделать какой-то выбор. Эта «триада» – всё-таки вещь, которую нельзя анализировать. Её нельзя препарировать. Это абстракция. А программа – это уже нечто более конкретное, что должно оцениваться с профессиональной точки зрения, что, по идее, должно поддерживаться какими-то лидерами общественного мнения, которые скажут, как это здорово. И вот это как раз не получается.

- А что, у них кончились общественные лидеры, которые могут похвалить? Их вообще волнует, что скажут эти лидеры?

– Есть некие законы жанра. Например, по законам жанра надо, чтобы люди пришли на избирательные участки. И нужно, чтобы то, что предлагает президент, приветствовалось приличными людьми. Чтобы привлечь тех, кто готов прислушиваться к приличным людям.

- Они поэтому затеяли «дело Серебренникова»? Приличных людей привлекают?

– Не нужно мыслить эту вертикаль как единый отлаженный механизм. Это так не работает. Если Путину требуется исправить ситуацию с некоего момента, ему для этого придётся дезавуировать своих. А этого он делать не любит.

- И что дальше будет с «образом будущего»? Мы его увидим?

– Не знаю. Меня гораздо больше волнует, что у нас будет с будущим, а не с его образом. А вот тут у меня особо радужных надежд нет.

Беседовала Ирина Тумакова, "Фонтанка.ру"