Доведение до сталинизма

Почему семьдесят два процента зрителей канала ТВЦ хотят, чтобы Сталин возглавил страну? Необходимо ли усилить разоблачение преступлений покойного вождя, или существуют объективные причины, по которым в нынешней России Сталин по популярности уступает лишь Путину?

Будто мстя за 60-летие XX съезда, Сталин стал героем марта 2016 года. Сначала 5 марта поклонники Иосифа Виссарионовича устроили показательное возложение цветов к могиле у Кремлевской стены, а противники установили на московских улицах рекламный баннер «Умер тот, помрет и этот». Две недели спустя телеканал ТВЦ провел опрос на тему «Хотели бы вы лично, чтобы сегодня Сталин возглавил Россию?». 72 процента добровольных респондентов захотели.

Может быть, ТВЦ смухлевал с результатами или сталинисты провели блицмобилизацию сторонников? Но существуют свидетельства, что такие настроения не уникальны и не маргинальны. Сразу после 5 марта я наткнулся в "Фейсбуке" на локальное исследование московской приятельницы. Она создала опрос в школьном сообществе: «Как вы относитесь к Сталину?» Большинство респондентов, возраста 40 – 45 лет, ответили, что положительно.

Френдлента подруги оказалась другого мнения. Нашлись те, кто осудил «уродов» и «идиотов», но, к чести собравшихся, большинство стало думать, как им помочь. Наверное, утверждали они, современные сталинисты слишком мало знают о преступлениях Сталина. Значит, надо печатать больше книг, эти преступления разоблачающих. После того как каждый разумный человек прочитает «Колымские рассказы» или «Крутой маршрут», его мнение насчет роли Сталина в нашей истории переменится полностью.

Проблема в том, что книг было написано, издано и прочитано много. Еще в 70-е и первую половину 80-х по рукам ходили машинописные листки относительно безопасного «Одного дня Ивана Денисовича» и совсем не безопасного «Архипелага ГУЛага». Во вторую половину 80-х появились и «Дети Арбата», и «Колымские рассказы», чуть позже «Новый мир» опубликовал «Архипелаг». Произведения печатались тиражами, которым позавидовала бы самая популярная детективщица нынешних дней. Не столь массово, но неуклонно сталинизм разоблачался и в 90-е.

Нынешняя литература тоже не оставила тему репрессий. Премии «Большая книга» и «Ясная Поляна» 2015 года получил роман Гузели Яхиной «Зулейха открывает глаза» о раскулачивании и ссылке. Не осталась без премий повесть «Сахарный ребенок» Ольги Громовой – страшная, пронзительная история маленькой девочки и её мамы, вырванных из московской квартиры и брошенных в голую степь.

Книг о сталинском терроре достаточно. Проблема в том, что даже прочитанная книга не всегда оказывает ожидаемый эффект. Чтение – сотрудничество автора с читателем. В этом сотрудничестве, кроме достоинств самой книги, не менее важно и эмоциональное состояние читателя.

Пример из той эпохи. Иван Твардовский – брат поэта, человек очень непростой судьбы, в 1941 году попал в финский плен. Он вспоминает, что лагерная администрация предлагала заключенным эмигрантские книги, в том числе «Россию в концлагере» Ивана Солоневича – сильный автобиографический роман. Его автор – спортсмен, националист и монархист, сбежал из советского лагеря еще до начала Большого террора. Солоневич описал то, что видел сам, и по эмоциональному воздействию его роман не уступает «Архипелагу».

Проблема была в том, что условия финского концлагеря не позволяли проникнуться прочтенными ужасами концлагеря советского. Заключенных изнуряли работой, плохо кормили, применяли публичные телесные наказания, казавшиеся советским гражданам дикой архаикой. Поэтому Иван Твардовский бежал, добрался до Швеции, в 1946 году вернулся в СССР и получил десять лет, но это уже другая история.

Наши соотечественники среднего возраста во вражеском плену не побывали. Но на их долю достались свои неприятности – крах социалистической экономики, развал Союза и всего привычного миропорядка. 90-е годы стали временем новых возможностей для двух-трех миллионов человек, но принесли неуверенность и незащищенность всем остальным. Даже ощущение неизбежности происходящего, понимание того, что Советский Союз сам загнал себя в тупик, не смягчили растерянность и ужас.

Поколение запомнило: перед тем, как закрылись заводы и НИИ, перед тем, как в киосках возле станций метро началась торговля палёной водкой, а бандиты чуть ли не в явочном порядке заменили милицию, толстые журналы разоблачали Сталина. Шок от прочитанных книг конца 80-х был заглушен шоковой терапией начала 90-х.

Белые зубы без Гитлера

Сторонники десталинизации постоянно говорят об опыте послевоенной Западной Германии. НСДАП запрещена, функционеры Третьего рейха в тюрьмах, пропаганда нацизма уголовно преследуется, результат – полная денацификация. Оппоненты возражают, что большинство высокопоставленных партайгеноссе остались у власти, просто сменив партбилеты, а сама денацификация была фикцией.

Спорщиков можно примирить. Денацификация Германии оказалась успешной не только благодаря запретам и репрессиям. Нынешнее немецкое государство в Гитлере не нуждается.

Стоит напомнить, что фюрер соблазнил немецкий народ не только обещанием державного величия и военного реванша, но также обещанием порядка и социальной справедливости. И нельзя сказать, что обманул. История корабля «Вильгельм Густлофф» интересна и вне контекста его трагической встречи с подлодкой капитана Маринеско. Этот лайнер принадлежал «Трудовому фронту», имел одинаковые каюты, означавшие равенство пассажиров, круизные путевки в тёплые моря были доступны пролетариату и домохозяйкам.

Другой пример. Американский журналист Уильям Ширер, сопровождавший вермахт в дни Французской кампании 1940 года, отмечал, что зубы пленных английских солдат выглядели гнилыми по сравнению с зубами их немецких ровесников.

Конечно, после падения Гитлера новые власти могли напоминать соотечественникам и о судьбе «Вильгельма Густлоффа», и о том, сколько юношей с безупречными зубами не вернулись с Восточного фронта. Но этого было недостаточно. Требовалось создать государство, жителям которого несимпатичны идеи и нацизма и коммунизма. Благодаря «плану Маршалла», минимальным военным расходам и немецкому трудолюбию это удалось. Современным немцам не нужно вступать в «Трудовой фронт», чтобы отдохнуть на тёплых берегах, и приветствовать фюрера, чтобы лечиться в современных клиниках. В отличие от начала 30-х немцы не боятся потерять работу и элементарно голодать. Есть и богачи и бедняки, но нынешняя Германия – не страна лачуг на фоне дворцов. А законность и порядок поддерживаются без гестапо.

При этом была и денацификация в прямом смысле слова. Её отголоском стала нынешнее излишне толерантное отношение к беженцам – излишнее на фоне остальных стран ЕС. Новогодняя ночь в Кёльне плюс локальные инциденты разбудили страх, а с ним и симпатию к правым политическим силам, граничащим с нацизмом. Но механизмы устранения конфликтов никуда не делись, так что нам не нужно печалиться о немцах. Они справятся.

Германский пример показал, что демократия в чистом виде не является лекарством от диктатуры – демократия была и в Веймарской Республике. Необходимое приложение к демократии – социальные гарантии и правопорядок. Книги и фильмы, повествующие об ужасах Освенцима или Колымы, – неотъемлемая надстройка этого базиса. И всё же лишь надстройка.

Чтобы Сталин был не нужен

Существует предположение, что нынешняя популяризация Сталина – хитрая пропагандистская кампания, адресованная либеральной общественности. Смысл: «Не нравится Путин? Тогда народ выберет Сталина. Хотите?»

Проблема в том, что политические хитрецы могут перехитрить самих себя. Нынешняя власть не вечна, не вечен и контроль над выборами. Однажды контроль обернется иллюзией контроля, и в этот-то момент один из кандидатов предложит простую программу: «Буду править, как Сталин». Невыполнимость обещания станет понятна не сразу.

Тут-то и выяснится, насколько в народное сознание въелся оборот «при Сталине такого не было!». Сын министра возглавил госкомпанию. Сын другого министра владеет недвижимостью на Лазурном берегу, а само министерство «оптимизирует» подчиненных. Половину парка отрезали под стадион, через полгода «стадион» вырос на десять этажей.

Нефть дешевеет, бензин – дорожает. День города в столице дотационной кавказской республики стоит столько же, сколько годовая социалка дотируемой области. У обычного гражданина за долги отключат и газ и электричество, а цыганский поселок на захваченных землях будет бесплатно пользоваться этими благами, пока не перекроет газопровод. Крым наш, но нас никто не любит, и, кажется, даже над нами смеются.

В нынешней России накапливаются тревога и обиды. Если дальше будет так, как сейчас, то всё больше граждан захочет проголосовать не за то, чтобы «жить стало лучше, жить стало веселее». А просто захочет отомстить на избирательном участке тем, кому хорошо живётся на фоне всеобщей печали.

Основной принцип десталинизации прост: сделать так, чтобы обычный житель России нуждался в Сталине не больше, чем сегодня обычный немец нуждается в Гитлере. Как добиться этого – другой вопрос.

Старые и новые книги, научные исследования, мемориальные доски «Последнего адреса» на домах репрессированных, конечно, нужны. Но думать, что этого достаточно, – наивно. Так же наивно, причем не только наивно, но и опасно, считать, будто пропаганду требуется дополнить репрессиями. Запретить любые труды историков, симпатизирующих Сталину, независимо от степени научной достоверности. Тем более – фэнтези про попаданцев в 40-е годы. Снести все бюсты и памятники. И конечно, ввести уголовную ответственность за отрицание репрессий. Выбивать сталинизм из голов.

Почему такая наивность опасна? Потому, что в следующем году мы отметим юбилей прихода к власти партии, которая тоже пыталась выбить из голов пережитки прошлого, чтобы без помех строить новый мир. Закончилось Сталиным.

Михаил Логинов