Гергиев озвучил сны Пендерецкого (фото)

На фестивале «Звезды белых ночей» в Петербурге прошла российская премьера вокально-симфонического цикла Кшиштофа Пендерецкого «Повеяло на меня морем снов», написанного к 200-летию Фредерика Шопена, по заказу Национального института Шопена.

Эта встреча, рано или поздно, должна была состояться: Гергиев, вечно находящийся «в поисках автора», соизмеримого с его собственным величием, и Кшиштоф Пендерецкий, крупнейшая фигура современного композиторского сообщества, сошлись по случаю мировой премьеры цикла в Варшаве, зимой этого года. Гергиев продирижировал оркестром «Sinfonia Varsivia», исполнив новый опус мастера – и это был уже второй его подход к музыке Пендерецкого. А первый случился более года назад, когда автор представил ему партитуру «Прелюда за мир» для меди и ударных; мировой премьерой также дирижировал Гергиев.

Хотя пан Пендерецкий и сам отлично справляется с исполнением собственных произведений. Его дирижерская деятельность ничуть не менее (а может, даже более) активна, чем композиторская. На вопрос – «Когда же вам удается сочинять музыку?» - Пендерецкий обычно отвечает: «Я научился писать музыку везде: в номере отеля, во время репетиционных перерывов, в самолете. Инструмент мне не нужен, и я умею отключаться от звуков внешнего мира».

Несмотря на более чем солидный возраст, пан Пендерецкий не меняется внешне уже лет пятнадцать. Он по-прежнему бодр, неутомим, неизменно доброжелателен и выглядит эдаким загорелым крепышом-боровичком, изрядным оптимистом. На «Звездах» он и сам выступил, как дирижер: исполнил с «мариинским» оркестром свою Пятую симфонию и Concerto Grosso для оркестра и трех солирующих виолончелей. По какому случаю оркестру Мариинского театра было назначено пять репетиций.

С Петербургом польский композитор связан накрепко. Вот уже 12 лет он регулярно - как минимум раз или два в сезон - выступает как дирижер и композитор в Большом зале Филармонии. Несколько лет назад, во дворе Большого Эрмитажа прошла российская премьера его циклопического опуса для хора и оркестра «Семь врат Иерусалима» - дирижировал автор. А в 2006 году Пендерецкий стал кавалером ордена «Балтийская звезда» - чисто петербургской премии, присуждаемой видным деятелям культуры. Помимо прочего, пан Кшиштоф является Почетным доктором Санкт-Петербургского университета, лауреатом премии Грэмми и других бесчисленных наград, одно перечисление которых заняло две страницы подробного буклета, выпущенного Мариинским театром. И посвященного авторским концертам Пендерецкого на нынешнем фестивале.

Важным событием стало исполнение цикла «Повеяло на меня морем снов» для хора, оркестра и трех солистов. Сочинение оказалось неожиданно свежим по интонационному строю, благоухающим нежными гармониями и безумно утонченным в смысле оркестровки. Пендерецкий сознательно избегает в нем ярких красок, крикливых tutti и бурных кульминаций: он пишет, словно едва касаясь тонкой кистью влажного листа бумаги - как пишут акварели. Оркестр звучит совершенно импрессионистически, почти как у Дебюсси. Переливы арф сменяются выразительными соло кларнета и фагота, реминисценции из Траурного марша Шопена даны легким намеком – в виде единственного заимствованного аккорда.

Вначале может показаться, что сочинение вовсе не связано с музыкой и самим образом великого поляка. Стихи Пендерецкий отбирал тщательно и долго, целых 40 дней, и только те, что воспламеняли его воображение. Лишь несколько стихотворений принадлежат поэтам-современникам Шопена. В основном, в цикле «омузыкалены» стихи поэтов Молодой Польши, возникшие в период между двумя мировыми войнами, и стихи современных польских поэтов.

Цикл трехчастен: причем первые две части – «Заколдованный сад» и «Что говорит ночь?» - являются некой преамбулой к третьей, завершающей и самой масштабной части цикла: «Я был у тебя в эти дни предпоследние…» Именно в этой части, написанной как своеобразный Реквием Шопену, наконец-то прорезаются прямые отсылки к герою опуса. Стихотворение Циприана Норвида «Рояль Шопена» разрезано на куски и прослаивает, в виде рефрена, другие песни третьей части. Здесь, в строках Норвида, прорывается неизбывная печаль, окрашивающая общий ностальгический строй цикла в явственно скорбные тона. «Я был у тебя в эти дни предпоследние, когда походил ты все больше и больше, на лиру Орфея, что тот обронил».

Оркестр Мариинского театра сыграл новое для него сочинение на диво тактично и аккуратно: нигде не форсируя звук и ни разу не сбившись. Некоторые соло – например, довольно длинное и ответственное соло фагота, идущее, практически, «голяком», без оркестра – заслуживают отдельной похвалы. Три польских солиста, два из которых участвовали и в первом исполнении опуса в Варшаве, сознавая всю важность задачи, очень старались. Однако визгливые верха сопрано Изабелы Матулы изрядно снижали впечатление от целого. Неплохо спела свою партию Агнешка Рехлис(меццо). Несколько суетливо, но удержавшись в рамках хорошего вкуса, провел партию баритон Мариуш Годлевски. И вот что особенно ценно и удивительно: сочинение, идущее около часа, не показалось ни скучным, ни монотонным, ни однообразным, хотя было выдержано, практически в едином эмоциональном ключе. Искренность и простота выражения, при общей значительности темы и блистательное владение оркестровым письмом – вот главные достоинства нового цикла Кшиштофа Пендерецкого, в очередной раз подтвердившего свое неоспоримое право на звание «живого классика».

Гюляра Садых-заде,
«Фонтанка.ру»
Фото: Пресс-служба Мариинского театра/Валерий Барановский