День без автомобиля, или Хождение по мукам (фото)

30 сентября 2009, 12:35 186

«День без автомобиля» провел наш корреспондент, и за сутки хождений по инстанциям убедился не только в том, что пешеход на улицах европейского Петербурга не чувствует себя более мобильным и защищенным, но и что водитель, лишившийся «коня», потерян для близких и трудового коллектива. А причина всего-то - машину эвакуировали с улицы Зодчего Росси на штрафную стоянку.

– «Так, ты позвони по телефону 001, узнай, где твоя машина, а потом сразу дуй в ГИБДД на Маяковского, там скажешь, что ты – из «Фонтанки», они нас знают, так что проблем быть не должно!» – напутствовала меня более опытная коллега по работе: её машину уже эвакуировали раз шесть. Но я сразу решил, что журналистским удостоверением размахивать не буду, а попробую кротко и спокойно пройти весь путь – от момента «исчезновения» авто до счастливого его новообретения – так, как это приходится делать гражданину.

Перво-наперво выяснилось, что для того, чтобы узнать адрес штрафной стоянки, куда отправили вероломно похищенную машину, надо звонить в так называемый городской мониторинговый центр по телефону 004. Там мне любезно сообщили адрес стоянки (на ул. Моисеенко) и даже дали номер мобильного телефона для связи со стоянкой. Не менее любезно там мне сообщили, что машина действительно находится у них, что вход и въезд на стоянку – с улицы Красного текстильщика, и сказали: «Приезжайте, мы дадим вам нужную бумажку и всё расскажем».

Я всё же решил сначала поехать в ГИБДД: во-первых, ближе, а во-вторых – так мне советовала моя коллега. И вот тут-то я постепенно начал понимать, что «День без автомобиля» – это совершенная утопия. По крайней мере, в нашем городе, где общественный транспорт целенаправленными и мощными усилиями уничтожается уже на первый год.

В опере «Иоланта» заморский лекарь Эбн-Хакиа поёт о том, что в окружающей нас действительности существует два мира: плотский и духовный. К сожалению, Эбн-Хакиа не бывал в Петербурге – иначе бы он твёрдо усвоил, что есть мир реальный, а есть мир чиновничий; и эти две вселенные никак и никоим образом не пересекаются.

Я стоял на Невском возле красивой таблички, на которой был указан номер автобуса и интервалы в его движении. Я стоял. Автобус не приезжал: ни через 14 минут, ни через 16, ни даже через двадцать пять. Пошёл дождь – я вспомнил, что зонт остался в машине. Обратил внимание на то, что павильоны для ожидания общественного транспорта почему-то всегда ставят на расстоянии от знака остановки, а вот троллейбусы и автобусы останавливаются вообще в каком-то третьем месте: видимо, точку остановки водителям диктует некое божественное знание свыше.

Так и не дождавшись автобуса №22, я влез в первый попавшийся троллейбус, чтобы доехать хотя бы до «Маяковской», а дальше пройти пешком. Не успел я перевести дух, как на меня, с шипением и шумом океанской волны, накатила какая-то оранжевая гора: со звонким треском карабин у моей сумки отломился, и ремень оборвался. Подхватив вещи, я сообразил, что гора – это нешуточных размеров женщина-кондуктор, а то, что я принял за шум прибоя – это требование «оплатить за проезд».

Обняв сумку с оторванным ремнём, я шагал по улице Маяковского и думал о том, что во всех странах Европы кондукторов в автобусах просто нет, там всё проще: люди входят в переднюю дверь (в среднюю могут войти-въехать только родители с детскими колясками и люди в инвалидных креслах: надо ли говорить, что все автобусы оборудованы для этого опускающимися пандусами и специальными ремнями для фиксации кресел?), платят водителю (у него такая красивая касса, где он просто нажимает на рычажки, а нужные монетки сами из монетниц выкатываются в блюдечко для сдачи) и у него же получают билет. Билетик этот действует в течение часа: сломается ли ваш автобус, или надо пересесть на другой маршрут, никого не волнует: за час езды на автобусе вы уже заплатили. Причём безо всякого кондуктора, уминающего пассажиров в переполненном транспорте.

Почему «у них» всё делают для людей, а «у нас» - исключительно с приставкой «антивандальный», одному Богу известно. Наверное, по той же причине, по которой министр культуры Нидерландов на встречу со мной в обычное кафе на велосипеде приехал, а у нас почти каждый чиновник на огромной чёрной респектабельной машине с мигалками. Мало того: ещё и дороги перекрывают. Хотя, чем министр или депутат в машине лучше фрезеровщика Пупкина или участкового врача Петровой, томящихся в троллейбусе, я не понимаю. Последние хоть конкретные и важные дела делают.

Пока я двигался по улице, моё внимание привлекли запрещающие и предупреждающие знаки: они были вывешены на столбиках, которые аккуратно прятались за деревцами. С тротуара-то я его увидел, а вот ехал бы на машине – точно бы не заметил. Фотоаппарат доставать не стал: подумал, что если сфотографирую, то приедут злые люди из ГУДОДД, да и спилят деревце – а зелени в городе и так совсем не осталось.

Когда я наконец вошёл в ГИБДД – точнее говоря, вскарабкался по подобию корабельного трапа на второй этаж – то с горечью отметил одно обстоятельство, буквально бросившееся мне в глаза (и в уши): инспекторы и дознаватели, находившиеся там, похоже, были совершенно не знакомы с эпистолярным творчеством г-на Нургалиева, возглавляющего МВД. То есть гимн они, может быть, и споют – но вот той части творчества Нургалиева, где он писал, что «инспектор ГИБДД должен быть вежливым и доброжелательным, его действия должны быть справедливы и исключать формальное отношение», эти стражи порядка явно не читали. Они меня послали – энергично, лаконично и убедительно – послали на штрафную стоянку за «бумажкой». Надо было съездить за ней на площадку, а уж потом вернуться в отдел ГИБДД, получить протокол, расписаться, получить на «бумажку» печать – и ехать обратно на стоянку за своей машиной. Таким образом, родная милиция вновь перевела моё пристальное внимание на общественный транспорт.

...Как хороши остановки маршруток и коммерческих автобусов на углу Маяковского и Кирочной! В смысле, остановочные знаки: краски яркие, тона насыщенные. Сами же «Газели» и «китайцы», припаркованные по обе стороны Кирочной, да ещё в два ряда, пропускную способность вполне широкой улицы снижают в разы. Сразу понимаешь две очевидные вещи: во-первых, городские чиновники очень много думали, организовывая здесь подобные стоянки, а во-вторых – здесь они никогда не ездят. Впрочем, такое же мнение у меня достаточно скоро (минут через двадцать) сложилось и о троллейбусах: несмотря на нарядную табличку с означенными на ней интервалами в 14 или 16 минут, троллейбусов на горизонте не наблюдалось. «Окончание движения в 23:42» – бесстрастно гласила надпись на остановочном знаке. Поняв, что ещё не всё потеряно (было начало девятого), я всё стоял на остановке, представляя, как водитель таинственного троллейбуса, с тихим гулом едущего где-то в неведомых далях, ровно в 23:42 вглядываясь в часы тут же «прекращает движение», где бы он не находился.

Увы, не прибыл экологически чистый экипаж ни через двадцать шесть, ни через тридцать минут. Мне стало любопытно, и я просто из спортивного интереса стал ждать этого фантома №15. Но через сорок пять минут циник во мне всё-таки победил романтика: увидев автобус 22-го маршрута (видимо тот, которого я так и не дождался на Невском), я кинулся к нему, так и не познав счастья передвижения на троллейбусе №15.

Зато на штрафной стоянке меня встретили удивительно весёлые, приветливые и радушные люди. И пускай их приветливость и безудержное веселье во многом объяснялись могучим ароматом алкоголя, который даже на сильном сквозняке не выветривался из тесной проходной – всё равно это было приятнее, чем неприязненная брутальность сотрудников ГИБДД. Они вручили мне документ (который действительно оказался мятой и мокрой бумажкой жёлтого цвета) – и я отправился домой, поскольку в столь поздний час в ГИБДД возвращаться смысла уже не было.

От моста Петра Великого на Гражданку путь лежит через Пискарёвку, и часть этого пути приходится проделывать на коммерческом транспорте: уже с перестроечных, поди, времён городской здесь просто не ходит. Зато от Пискарёвки ходит автобус №178, и ждать его пришлось «всего» минут тридцать, не больше. Этот маршрут запросто обходится без кондуктора: мрачный водитель перекошенного «Икаруса-гармошки» (вызвавшего ностальгию по давним школьным годам) принимал деньги сам – правда, не при входе пассажиров, а на выходе. Кстати, водители автобусов 40-го маршрута тоже пользуются этим ноу-хау. Можем, значит, когда захотим.

На следующее утро я снова бодро поспешил в ГИБДД: для этого пришлось погрузиться в тёмную, как колодец, станцию метро — утром 24 сентября метрополитен остался без света... И – о, ужас! – двери заветного отдела были наглухо закрыты, при этом никакого объявления: ни таблички, ни бумажки – ничего. После того, как я безутешно поколотил в дверь минут пять, она открылась. Но не потому, что я стучал – просто инспектор вышел во двор покурить. Взглянув на меня, после третьей затяжки он процедил сквозь зубы, что мне надо ехать на канал Грибоедова. Я поехал – благо, к тому времени свет в метро появился. Удивительно, но отделов ГИБДД одного только Центрального района в Петербурге насчитывают аж три: на Канале Грибоедова, 10, на улице Маяковского, 37 и на Гончарной улице, 19. Все они тесные и на приём граждан в количестве более трёх никак не рассчитаны.

На канале Грибоедова история повторилась: наглухо запертая дверь и никакой информации. Меня вновь выручило пагубное пристрастие стражей порядка к курению – вышедший с сигаретой старшина буркнул, чтобы я приходил в три часа.

«Ну, как?» – спросили меня на работе. «Да никак!» – пришлось вновь отпрашиваться у начальства. Поэтому, когда я оказался, наконец, в тесном коридоре у заветного кабинета, я был готов на всё. Это «всё» заключалось в том, что мне сунули квитанцию с пометкой «Административный штраф за нарушение ПДД» и проставленной в нём суммой – 300 рублей, а затем предложили подписать пустой (то есть, незаполненный) протокол. Когда я поинтересовался, почему именно триста (статья 12.19. КоАП предусматривает штрафы за нарушение правил остановки или стоянки транспортных средств от 100 до 300 рублей), и почему я должен подписывать пустой протокол – ведь составить его должен был инспектор, эвакуировавший мою машину – то опять-таки, незнакомый с творчеством г-на Нургалиева страж общественного порядка шершавым языком плаката пояснил мне, что если я «такой умный», то у меня есть все шансы просидеть в коридоре до вечера – если не до завтра. Чувства простого гражданина перевесили журналистский азарт, и я предпочёл больше не полемизировать: получив заветную печать и не получив копию протокола, я вышел на улицу, чувствуя себя хоть и не «умным», но всё же настоящим европейцем: как-никак, благодаря нашим правоохранительным органам и образцовой работе общественного транспорта я целые сутки провёл без автомобиля! Однако, признаюсь честно: ещё раз повторить этот подвиг я бы не хотел.

ПО ТЕМЕ

Лайк

Смех

Удивление

Гнев

Печаль

Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter