«Это все достаточно печально». Юристы о самоликвидации «Команды 29» после блокировки сайта правозащитников

«Фонтанка» спросила петербургского сотрудника объединения коллег адвоката Ивана Павлова «Команда 29» о смыслах самоликвидации, а известные адвокаты России прокомментировали происходящее.

Объединения адвокатов, юристов, журналистов «Команда 29» больше нет. После блокировки сайта организации её сотрудники приняли решение самоликвидироваться, так как государственные органы связали «Команду 29» с чешской организацией, ранее признанной «нежелательной». Адвокаты «Команды 29» в том числе представляют интересы россиян, обвиняемых по статьям шпионаж, госизмена.

Максим Оленичев, судебный юрист, петербургский представитель «Команды 29»

— Последние три месяца идёт серьёзная атака на нашу организацию. В конце апреля произошёл обыск в нашем офисе в связи с уголовным делом в отношении Ивана Павлова, которое было возбуждено по 310 статье УК. Далее чешская организация, с которой мы вообще не работаем, была признана нежелательной. В 2015 году в руководство этой организации входил адвокат Иван Павлов. Он её и создал. И вышел из неё, как и из многих других. Павлов входил в состав органов управления разных организаций, он — публичный человек. Но 16 июля был заблокирован наш сайт «Команды 29». Из уведомления Роскомнадзора мы увидели, что Генпрокуратура ассоциирует «Команду 29», которая даже не организация, а проект, с чешской организацией.

По закону об информации, власти вправе принимать решение о блокировке ресурсов «нежелательных организаций». Без всякой судебной санкции такие поручения дают Роскомнадзору, а те уже — провайдерам. Соответственно, когда 15 июля Генпрокуратура приняла решение о включении сайта «Команда 29» в реестр запрещённых, 16 июля началась блокировка. Мы запросили у провайдера данные уведомления, которое они получили от РКН. Из этой бумаги стало понятно, что на нашем сайте «размещены материалы нежелательной организации». Хотя никаких других материалов, кроме авторских, там не было.

Было принято решение для безопасности наших сторонников закрыть этот проект, поскольку правоприменительная практика в России такова, что минимизировать риски для наших сторонников практически невозможно (участие в деятельности нежелательной организации в РФ является уголовным преступлением. — Прим. ред.). Мы видели дела об административных правонарушениях после репостов материалов организаций, которые государство считает «нежелательными». Несмотря на то что «Команда 29» сама является самостоятельным проектом, который ни от кого не зависит, ни от чешской организации, ни от какой-либо другой, тем не менее, чтобы избежать в будущем негативных последствий, было принято решение прекратить его работу. Мы подумали, что в таких условиях продолжать деятельность слишком рискованно. Лучше риски предотвратить. Не знаем, наступят ли они или нет, но лучше не провоцировать.

В нашем официальном заявлении указано, что мы планируем обжаловать решение о включении сайта «Команды 29» в реестр запрещённых сайтов. Но пока мы не приступили к этой фазе. У нас есть отношения с нашими выгодополучателями. Индивидуальные обязательства по защите наших клиентов. Прямо сейчас ведём переговоры по поводу продолжения этой работы, либо её окончания. Пока ни один клиент адвокатов и юристов от наших услуг не отказался.


Анна Ставицкая, адвокат

— Мне кажется, ответы тут все очевидны. Но мысль о том, что скоро сложно будет назвать белое белым, а чёрное чёрным, тоже верная… Безусловно, подобные действия властей (обыски у адвокатов, блокировки их сайтов. — Прим. ред.) приводят к тому, что власть делает хуже для того же государства.

«Команда 29» занималась тем, что помогала людям. Для меня довольно странна мысль, что такая деятельность может каким-то образом навредить государству. Она, наоборот, ему помогает. Она нужна людям, что самое главное. Но у нас теперь людей делят на тех, которые нужны государству, и тех, кто «нежелателен».

К чему это приведёт? Я не люблю давать прогнозы, но как любому гражданину, который пытается анализировать, мне становится не по себе уже буквально каждый день. Начинаешь бояться открывать новости. Увидела сегодня мем, который мне очень понравился. «После прочтения новостей нужно посмотреть фильм ужасов, чтобы расслабиться».

Останутся ли фигуранты дел по статьям УК, с которыми работает команда Ивана Павлова, без защиты? В «Команде 29» много практикующих адвокатов. Они могут продолжать свою деятельность именно как адвокаты. Не будет команды, в которую входили, помимо адвокатов, юристы, журналисты и другие специалисты. Не будет команды единомышленников, у которых получалось интересно и эффективно работать по некоторым делам. Адвокатам очень важна поддержка СМИ. Теперь же каждый адвокат будет заниматься своим делом без того, чтобы быть членом команды. Может быть, как-то иначе потом назовутся.

Рано посыпать голову пеплом. Можно сесть и коллективно рыдать. Но толку не будет. Нужно отряхиваться и идти дальше. Сложно заниматься нашей профессией. Но ничего другого нет. Есть реалии. Приходится в них работать. Павлова знаю лично, люблю. То, что происходит, очень тревожно. Мягко говоря. Но Иван — не отчаивающийся человек. Уверена, что он тоже отряхнётся от этого и будет дальше двигаться вперёд. Желаю ему этого.

Михаил Барщевский, доктор юридических наук, профессор, адвокат

— Комментарий очень простой. Что такое была «Команда 29»? Это было политико-профессиональное объединение. Там были и адвокаты, и журналисты. Когда я говорю политико-профессиональное, то здесь нет никакой отрицательной коннотации. Люди хотят и объединяются. Но я всегда придерживался такой точки зрения, что адвокат не должен становиться политиком или, став политиком, должен переставать быть адвокатом (Михаил Барщевский был членом КПСС в 1983–1991 годах, в 2007–2008 был председателем партии «Гражданская сила», в 2012–2015 годах входил в руководящие органы партии «Гражданская платформа». — Прим. ред.).

Иметь свои политические взгляды? Да, конечно, адвокат имеет на это право и должен их иметь. Он — гражданин. Но есть исполнение профессиональных обязанностей. Часто проводят аналогии с врачом. Не стану оперировать, поскольку это мой политический противник. Такое же невозможно себе представить! Буду оперировать только сторонников Жириновского. Дико же звучит. То же самое, когда объединяются адвокаты только для того, чтобы защищать определённую группу лиц, занимающихся определенной политической деятельностью. С моей точки зрения, это противно природе адвокатуры. Поэтому прекращение деятельности этой организации вполне естественно.

Профессиональная деятельность адвоката связана с конкретным обвинением конкретного человека в конкретном правонарушении. А «Команда 29» защищала лиц определённой политической направленности. Можно сказать, что они защищали «сторонников Навального», «несистемную оппозицию», «противников действующей власти», можно сказать, «фронду». Это уже терминологический вопрос. Кто какой выберет. Опять-таки, эти люди имели право на свои политические взгляды, но не на совершение правонарушений. Но я не про людей. Я про принцип — защищать только их.

Как эта история повлияет на защиту прав россиян дальше? Я внимательно слежу за делом Ивана Павлова. По прессе. Что происходит с другими юристами его команды, я не знаю. Но я не считаю для себя возможным комментировать что-либо до окончания расследования по Павлову. Дело интересное.

Генри Резник, вице-президент федеральной палаты адвокатов, член президентского совета по правам человека

Во-первых, сама по себе «Команда 29» — это общественная организация. Без образования юридического лица. Участники занимались общественной деятельностью. Вообще у Ивана Павлова есть такая общественная жилка. И это всё за пределами адвокатской деятельности. Если преследуется цель — помешать работе адвокатской, то это глупость несусветная. Те, кто участвовал в уголовных делах «Команды 29», участвовали ведь не как представители общественной организации. Помешать адвокатской деятельности ликвидация общественной организации не в состоянии.

Если это месть непосредственно за участие в резонансных политически окрашенных процессах, то это тоже глупо. И Иван, и ещё несколько адвокатов взялись представлять структуры Навального. Павлов участвует в защите Ивана Сафронова. И если цель — убрать адвокатов из проводимых ими защит, то давление на их общественную организацию её не достигает, разве что портит настроение.

Во-вторых. Самоликвидация — грамотный ход, чтобы предотвратить негативные последствия. Принятый недавно закон чреват привлечением к уголовной ответственности за работу с «нежелательными». Во всех общественных мероприятиях Павлова, где он был мотором, я не помню, честно говоря, чисто политических мероприятий. Организация указывала на дефекты законодательства, судебную практику, которая не столь редко бывает весьма несовершенной. Вся работа Павлова и его товарищей всё же в рамках правозащитных действий была. И его коллеги добросовестно работают по делам, по которым к ним обращаются. Могут проводить такие дела и немало других адвокатов.

В-третьих. Проблема ли это для российской правозащиты? Я член Московской Хельсинкской группы с советских времён. Проблемы для правозащиты в России возникли не сегодня и даже не вчера. Это самостоятельный вопрос. Но, конечно, вынужденная самоликвидация «Команды 29» — это очередной удар по правозащитному движению. И свидетельство властной установки на зачистку всякой публичной критики государства. Ситуация в одном ряду с «Медузой » (признана иноагентом. — Прим.ред.), изданием «Проект» (признано «нежелательной организацией» — Прим. ред.). Выполняется эта установка бессистемно, волюнтаристски и не всегда можно понять, почему запрет пал именно на эту организацию. Здесь исполнители уже начинают друг с другом соревноваться, чтоб быстрее выслужиться. Отсюда и поспешность, отбрасывание всех самых скудных процедур и гарантий.

В-четвёртых. Говорят, что на сайте «Команды 29» были материалы «нежелательных организаций». Но нам неизвестно, за что конкретно стали преследовать. Полагаю, что, когда будет обжалование в суде, надзорные органы будут обязаны указать, что за «нежелательная организация», какого рода вредное действие совершала «сотрудничающая с ними» команда Ивана Павлова.

И в-пятых. Вы знаете, что я председатель попечительского Совета института права им международной политики (15 июля НКО внесена в список «иноагентов» Минюста — Прим. ред.)? И я могу сказать, что дана некоторая установка зачищать поле. Общий тренд — все и всё, определённая даже критика государственности, должна получать оценку. Вообще это все достаточно печально. Было ли такое в истории раньше? В истории у нас много чего было. Но после образования уже нынешнего государства, которое у нас демократическое и защищает права человека, такой зачистки у нас ещё не было.

Клим Чугункин, специально для «Фонтанка.ру»