ПоделитьсяРовно 25 лет назад «Зенит» вернулся в Высшую лигу чемпионата России. Отдел спорта «Фонтанки» вспоминает, как это было, вместе с бывшим защитником петербургской команды Максимом Боковым.
Конец 80-х и начало 90-х — один из самых темных периодов в истории «Зенита». В 1987 году ленинградцы едва спаслись от вылета в первую лигу только для того, чтобы спустя два года все-таки отправиться на понижение в классе. Болельщики надеялись, что это временно, но в 1991 году только распад СССР и образование независимого чемпионата России спасли сине-бело-голубых от падения еще ниже. Впрочем, и в Высшей лиге российского чемпионата «Зениту» не удалось удержаться. Впереди были два года безнадеги.
Команда, которая никому не нужна
Максим Боков застал начало падения «Зенита» 17-летним футболистом и оказался одним из немногих, кто не уехал, а пережил все трудности и помог ей вернуться в элиту в 1995 году. Он вспоминает, что петербургский клуб тогда еле сводил концы с концами. На игры ездили на метро в одних и тех же спортивных костюмах, и никому до футболистов не было дела — ни городу, ни болельщикам.
«Все шло из рук вон плохо, тренерский штаб постоянно менялся, — вспоминает Боков. — Было очень обидно за тех же ветеранов, на которых я смотрел маленьким мальчиком в СКК, когда они выиграли чемпионство в 1984 году. Когда я добился попадания в основную команду, мне было больно смотреть, как эти легендарные игроки бились из последних сил и проигрывали. Трудно сказать, с чем это было связано, молодой еще был, многого не понимал. Помню, что в последнем матче перед вылетом в первую лигу чемпионата России мы уступили Ставрополю 0:1. Этот матч мы играли еще на Кирова, а потом уже стали, так скажем, ближе к народу. На Кирова была уже неподъемная аренда, да и не было в этом смысла — ходило по 50–70 человек. Играли на стадионах ЛМЗ и других аренах поменьше.
ПоделитьсяПочему не уехал? Когда я был маленьким, для меня наши чемпионы 1984 года были главными героями. Я хотел быть на них похожим, хотел носить эту форму. Я искренне переживал все поражения и как сумасшедший радовался победам. Наверное, это можно еще назвать патриотизмом. Я родился и вырос в Ленинграде. Те годы, что я провел в «Зените», дали мне очень многое. Нисколько не жалею об этом. Зарплаты у нас были, конечно, копеечными. Хотя нам, молодым игрокам, хватало. Все-таки нас объединяло нечто большее, чем деньги. Во главе угла стояло желание вернуть имя великому клубу и поставить рядом с ним свои имена. Вообще тогда вся страна жила очень бедно. И винить клуб, что мы жили так же, трудно. Да, были задержки, были перебои с премиальными. Как справлялись? Опять же, как и все, — где-то занимали, где-то удавалось подзаработать».
После окончания чемпионата-1994 ничего не говорило о том, что в ближайшее время произойдут какие-то серьезные изменения. «Зенит» занял лишь 13-е место. 80% акций клуба принадлежали строительной корпорации «ХХ трест», еще 20% — мэрии Санкт-Петербурга. Пост председателя совета директоров занимал заместитель мэра по социальным вопросам Виталий Мутко. Все изменилось в тот момент, когда мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак вспомнил, что у города есть команда с большими традициями, и вернул на пост главного тренера легендарного Павла Федоровича Садырина.
Возвращение Садырина
В своей книге «Правда о "Зените"» комментатор Геннадий Орлов писал, что судьбоносное решение было принято в 1994 году, во время Игр доброй воли. На правах руководителя пресс-службы во время соревнований по легкой атлетике Орлов сидел в ложе стадиона «Петровский» бок о бок с Собчаком, когда тот вдруг заговорил про футбол.
«Мы были неплохо знакомы (с Собчаком. — Ред.) ещё с 91-го. Смотрим лёгкую атлетику. Помню, Бубка из-за сильного ветра отказался от рекордных попыток. И тут Собчак говорит: «Как сделать, чтобы футбол в Питере был?» Отвечаю: «Анатолий Александрович, а возвратите Садырина». Собчак спросил почему. Я рассказал, как он сделал «Зенит» чемпионом, а потом его выгнали после письма игроков. Но Павел Фёдорович пошёл в ЦСКА и, добыв с армейцами золото, доказал, что он Тренер. Даже приврал, что Садырин мечтает вернуться в «Зенит», хотя с Пашей на этот счёт не говорил. Ещё один аргумент был таким: «Предложить Садырину вернуться в «Зенит» — это будет элементарно благородно для города, который сделал его чемпионом, а потом отправил восвояси». И тут я увидел — подействовало! Собчаку было свойственно благородство, и он понял, что я имею в виду. «Вы правильно сказали», — ответил он. И велел помощнику, Виктору Кручинину, связать его с Садыриным», — писал Орлов.
Казалось, что до того дня футбол особенно не интересовал Собчака. До 1995 года его ни разу не видели на матчах «Зенита».
«Думаю, что у Собчака до этого было полно дел в городе и без «Зенита». Да и опять же, мы играли же на маленьких заводских стадионах, поэтому наши игры вообще мало кто замечал. В общем, до 95-го года на трибунах Собчака не было», — объясняет Боков.
Так или иначе, но Собчак в определенный момент действительно загорелся идеей вернуть в Петербург большой футбол. Во многом благодаря его личному участию удалось уговорить Садырина вернуться в Санкт-Петербург.
Под руководством Павла Федоровича сборная России только что провалила чемпионат мира — 1994, где не смогла выйти из группы. Президент РФС Вячеслав Колосков обещал, что тот продолжит возглавлять национальную команду. В то же время его звали тренировать в Испанию: по разным версиям, в услугах российского тренера были заинтересованы «Атлетико» и «Эспаньол». Поэтому, когда Орлов позвонил ему и рассказал про разговор с Собчаком и о возможном возвращении в «Зенит», Садырин не отнесся к этому серьезно. Однако из сборной его убрали, несмотря на все обещания, и уже через пару дней он ехал на встречу к Собчаку.
Ему оплатили билеты до Санкт-Петербурга, из Пулково до Смольного довезли на шикарном автомобиле, а там его встретили лично Собчак, а также заместитель мэра Владимир Путин и сотрудник администрации Алексей Кудрин. Садырину пообещали два миллиона долларов на трансферы и 2000 долларов зарплаты в месяц. Деньгами помог «Лентрансгаз», который заменил «ХХ трест».
Но не все были рады видеть Садырина в «Зените», считает Боков. По его мнению, у Мутко уже тогда была договоренность с Анатолием Бышовцем, когда неожиданно возникла кандидатура Павла Федоровича. В итоге отношения Мутко с Садыриным были натянутыми с самого начала.
Трансферная кампания была впечатляющая по меркам первой лиги. Больше всех потратились на полузащитника «Уралмаша» Дмитрия Нежелева, за которого отдали практически половину выделенного на покупки бюджета — 800 тысяч долларов. Еще в 150 тысяч обошелся форвард Денис Зубко.
«Мы не ждали чуда от возвращения Садырина, но точно помню воодушевление, которое возникло тогда. Всем очень хотелось поработать с таким великим тренером. Появился кураж, но в то же время мы понимали, что никто просто так нам очки не отдаст. Мера ответственности как-то сразу возросла. Про два миллиона долларов, которые выделили на состав, мы не знали. Это уже значительно позже я прочитал об этом. Когда начали приходить игроки, было скорее интересно попробовать себя в новом качестве, в качестве команды, которая претендует на самые высокие места», — вспоминает Боков.
Первый матч чемпионата-1995 команда действительно провела на кураже, иначе и не скажешь.
Путь наверх
Первая игра нового сезона прошла в Санкт-Петербурге против иркутской «Звезды». В честь такого события «Зенит» вернулся на стадион имени Кирова, на котором собрались 15 тысяч зрителей — невиданная посещаемость для того периода. Пришел посмотреть на игру и Анатолий Собчак. «Зенит» не подвел: петербуржцы разгромили соперника 5:1. Стадион скандировал: «Садырин! Садырин!»
«Думаю, что такой результат получился из-за того, что люди, которые играли до этого, горели желанием доказать, что не надо ставить на них крест и что с новым тренером мы можем добиться очень многого. И эти мысли крутились в голове и во время, и после игры. Но никакого шапкозакидательства не было. Те же болельщики и СМИ всегда ставили нас на место. У нас же были и провальные матчи. Сезон был неровный», — рассказывает Боков.
Радоваться, как оказалось, действительно было рано. В следующих четырех матчах «Зенит» проиграл трижды. Петербуржцы могли в двух встречах подряд обыграть главных конкурентов за выход в Высшую лигу — «Ладу» и «Балтику», а потом проиграть аутсайдеру «Асмаралу». Обстановка оставалась нервной практически до самого последнего матча даже с учетом того, что по регламенту того сезона в Высшую лигу выходили три клуба, а не два, как обычно. Садырин пытался поддерживать командный дух любыми способами вплоть до самых абсурдных.
Как-то после серии неудачных матчей Садырин сменил номера на своем автомобиле с «666» на «777». В другой раз Павел Фёдорович вывез команду на природу, накормил шашлыками, а после сказал: «Пока не договоритесь, как будете играть, отсюда не уедете». Защитник «Зенита» Артур Белоцерковец говорил, что после того пикника команда действительно заиграла по-другому. А однажды Садырин пригласил на базу клуба экстрасенса. Судя по всему, главный тренер таким образом хотел отучить своих подопечных от разных вредных привычек, которым в те годы были подвержены многие из них. Но не получилось. Приглашенный экстрасенс попытался внушить 19-летнему Александру Панову отвращение к курению, но, по признанию Сергея Дмитриева, уже через полчаса Панов дымил как ни в чем не бывало.
Под ковром
Про сезон-1995 ходит много слухов. Например, говорят, что из-за расширения Высшей лиги до 18 команд не случайно на повышение в классе претендовали три клуба вместо обычных двух: якобы «Зениту» хотели подстелить соломку. К тому же история знает примеры, когда подобные ситуация происходили едва ли не официально, как, например, в 1967 году, когда «Зениту», занявшему последнее место в чемпионате СССР, сохранили прописку в чемпионате в честь пятидесятилетия Октябрьской революции. Однако петербургский клуб образца 1995 года сложно упрекнуть в админресурсе. Гораздо больше свидетельств говорят в пользу того, что расширение лиги произошло под давлением регионов.
Более того, игроки «Зенита» рассказывают, как в некоторых встречах замечали подозрительные решения судей в пользу соперников. Особенно часто вспоминают один из самых главных провалов петербуржцев в том сезоне — выездную встречу 26 июля против читинского «Локомотива», в которой «Зенит» уступил 0:3.
Селекционер Степан Крисевич из штаба Садырина рассказывал, что после той игры команда возвращалась в одном самолете с судьей Юрий Баскаковым, Садырин напрямую спросил у рефери: «Сколько взял?» Баскаков якобы признался и даже назвал сумму.
Однако гораздо больше разговоров было вокруг решающего матча в предпоследнем туре, в котором «Зенит» играл с другим петербургским клубом — «Сатурн-1991». Сам факт игры между двумя петербургскими командами в тот момент, когда одна из них остро нуждалась в очках, заставляет многих подозревать «Зенит» в нечестной игре. Однако участники тех событий утверждают: такого быть не могло.
Помощник Садырина Сергей Ломакин говорил, что любая попытка договориться о результате уперлась бы в амбициозного владельца «Сатурна-1991» Леонида Шкебельского. Его команда хоть и испытывала серьезные финансовые трудности, но считалась самобытной и гордой.
«Клянусь, я об этом ничего не знаю. Может, какие-то закулисные дела и велись, но нас, молодых игроков, в эти дела не посвящали. Я вообще никогда не верю подобным слухам. Единственное исключение — матч против «Спартака» в 1996 году. Есть у меня некоторые сомнения по поводу честности этой игры. Некоторые наши игроки действительно вели себя странно в той встрече. Но большинство точно выходили на игру с целью рвать жилы, чтобы пробиться в Кубок УЕФА», — считает Боков.
В итоге «Зенит» выиграл благодаря единственному голу Сергея Дмитриева и обеспечил себе повышение в классе.
От переизбытка эмоций Виталий Мутко после финального свистка даже в губы расцеловал Садырина, против которого выступал еще недавно. Спустя год, когда проиграет выборы Собчак и закончится контракт Садырина, Виталий Леонтьевич без сожаления расстанется с легендарным тренером и поставит на его место Бышовца. Но это уже совсем другая история.
Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»
