Год внимания и презрения. Как выборы изменили петербургскую политику

Лейтмотивом в риторике сначала врио губернатора, а затем губернатора Александра Беглова, которая на протяжении уходящего года составляла почти сто процентов содержания близких к Смольному медиа, была мысль о том, что Петербургу нужно избавиться от провинциальности.

«Беглов возвращает Петербургу историческую миссию и статус великого города», «Беглов рассказал, как Петербург будет возвращать столичный статус» – с такими заголовками выходили городские издания. Глобальными целями новый глава города не ограничивался, говорил и о конкретике: Александр Беглов обещал, что Петербург «станет правовой столицей России», «завоюет статус столицы цифровых технологий», «всегда будет морской столицей», «останется столицей волонтерства», «постиндустриальной столицей России», «столицей байкеров» «столицей арктических регионов» и наконец «вернет себе имя мировой столицы трамвая».

Избирательная кампания, бесспорно, вернула Петербург в общероссийскую повестку и наладила его связь с федеральным центром. Убеждать горожан в том, что новый губернатор лучше старого, на помощь петербуржцам приехали специалисты из Москвы, и их совместные успехи на этом поприще были столь яркими, что приковали к себе внимание в том числе столичной аудитории. За год Петербург оставил в прошлом образ губернатора – ангела-хранителя, молчаливо оберегавшего город от любых перемен: и от реализации крупных проектов, и от протестных выступлений. И свыкся с образом губернатора-супермена, который всех спасает: преподавательницу ИТМО – от обрушения крыши, пирожковую – от закрытия, центр города – от застройки судебным кварталом, жителей Фрунзенского района – от угрозы аварий в недостроенном метро. А рядом всегда случайно оказывается камера.

Проблема в том, что супермену всегда нужны герои-антагонисты. Их за последний год близкие к Смольному медиа нарисовали достаточно. Что тоже, согласно плану Александра Беглова, сделало Петербург похожим на столицу: теперь «пятую колонну» ищут не только на общероссийском уровне (там ее, впрочем, уже нашли), но и на региональном. Еще никогда петербургские оппозиционные политики не получали так много внимания со стороны медиа, как во время избирательной кампании. Тенденция оказалась устойчивой и после выборов не сошла на нет. В декабре один из телеканалов, например, выпустил сюжет о том, что петербургских муниципальных депутатов за границей якобы учат «обустраивать политику в городе на западный манер» и «бороться с действующей властью в России».

Собирательный образ оппозиции, выигравшей несколько десятков мандатов на муниципальных выборах в городе, в близких к Смольному медиа теперь предсказуемо выступает синонимом всему деструктивному и лишенному смысла. Воду на мельницу провластной риторики льет и сама оппозиция, которая успешно продемонстрировала неумение договариваться друг с другом. Яркий пример – муниципалитет «Смольнинское», где «Единая Россия» по итогам голосования осталась в абсолютном меньшинстве и который продолжает работать под руководством единоросса, даже не получившего мандат, и только из-за того, что две оппозиционные фракции не сумели выдвинуть единую кандидатуру нового руководителя из своих рядов.

В результате сентябрьских муниципальных выборов на локальном уровне в Петербурге появилась политика – но поскольку полномочия местных властей не предполагают принятия масштабных решений, политические дискуссии зачастую выглядят мелочными разборками. А начинания оппозиционных депутатов, действительно достойные внимания, – например, прямые трансляции заседаний местных советов, расследования коррупции в работе прежних властей, оптимизация бюджетных расходов – в медиапространстве зачастую меркнут. Усилиями самих депутатов, которые с удовольствием поддерживают СМИ, главным сюжетом, описывающим результаты победы оппозиции на местном уровне, стала история со снятием портретов Владимира Путина и Александра Беглова со стен, а главным персонажем депутат «Литейного округа» Сергей Трошин, ЛГБТ-активист, который эпатирует публику и поднимает вопросы терпимости при каждом, даже не вполне подходящем случае.

Когда Александр Беглов, а вслед за ним и все уполномоченные выражать точку зрения Смольного публичные персоны противопоставляют якобы безупречно прошедшую губернаторскую кампанию грязной муниципальной, это прежде всего завуалированный выпад в адрес лидера региональной «Единой России» Вячеслава Макарова, в значительной степени контролировавшего выборы в местные советы. Но кроме того – аргумент в пользу реформы местного самоуправления, которая активно обсуждается в Петербурге в последние месяцы. К тому же медийный образ «бесполезной» муниципальной власти, занятой местечковыми разборками, контрастирует с образом деятельного Смольного, работающего над возвращением Петербургу его исторической миссии. Однако на фоне таких антагонистов и образ главного супергероя несколько мельчает.

После выборов Александр Беглов несколько раз заявлял, что доволен губернаторской кампанией: конкуренты не поливали друг друга грязью и вели диалог конструктивно, подчеркивает он, оставляя за скобками тот факт, что условием допуска до губернаторской гонки было преобладание «позитивной повестки» над негативной. Сентябрьские выборы губернатора, с точки зрения их победителя, прошли столь интеллигентно, что позволили Петербургу «оправдать статус культурной столицы» – разве что этот столичный статус город пока и может себе позволить.

Мария Карпенко