Алексашенко: Бояться санкций надо

США не будут расширять в отношении России санкции, которые затронут госдолг. Хорошо ли американцы изучили российскую экономику - объясняет бывший зампред Центробанка РФ Сергей Алексашенко.

Департамент казначейства США, то есть американский минфин, не рекомендует расширять в отношении России санкции, которые затронут российский госдолг, а глава ведомства отрицает желание это делать. Иначе говоря, иностранцам не запретят покупать облигации федерального займа. То есть, конечно, президент Трамп может решить иначе, но финансисты в его администрации не советуют. Так сказано в докладе «Об эффекте от расширения санкций до включения в них суверенного долга России и сделок с ним», выпущенном американским минфином в рамках закона CAATSA – «О противодействии противникам Америки посредством санкций».

«Российский рынок суверенного долга и сделок с ним – один из крупнейших среди развивающихся рынков, он продолжает привлекать международных инвесторов», – пишут эксперты Департамента казначейства США. Иностранные инвесторы, по данным авторов, владеют примерно третью выпущенных российских облигаций федерального займа. Только в США доход покупателей ОФЗ в третьем квартале 2017 года составил 205 миллионов долларов. Правда, это вдвое меньше, чем годом раньше. Снизилась доходность российских гособлигаций и в Европе. Но запрет на сделки с ними, считают авторы, «помешает конкурентоспособности крупных владельце активов в США и потенциально может иметь негативные побочные эффекты для мировых финансовых рынков».

В этом докладе эксперты казначейства показали хорошее знание российской экономики. Документ снабжён таблицами и графиками. Более того: казначейство даёт высокую оценку состоянию российской экономики, которая «после двух лет рецессии, частично связанной со снижением цен на нефть и западными санкциями, в 2017 году восстановилась». При желании можно понять это так: не берут их экономику наши санкции – так она хороша.

Этот доклад стал одним из документов, подготовленных казначейством в рамках закона CAATSA. Предыдущий, напомним, вышел 29 января, его открытая часть содержала список из 210 имён российских чиновников и миллиардеров. Что в секретной части – неизвестно. То же самое – с докладом о российском госдолге: нам известна только открытая часть, classified. Что пишет казначейство в unclassified части – неизвестно, а вероятность новых санкций зависит как раз от секретных документов, доступных только конгрессменам.

Хорошо ли американцы изучили российскую экономику, будут ли они пытаться вредить ей новыми санкциями, – объясняет экономист, в прошлом – замминистра финансов России и зампред Центробанка РФ Сергей Алексашенко.

- Сергей Владимирович, насколько адекватно Департамент казначейства США оценивает российскую экономику?

– Это вопрос о том, стакан наполовину пуст или наполовину полон. Формально экономика России действительно вышла из рецессии. Но мне кажется, что этот доклад был написан до выхода последних данных Росстата, опубликовавшего первую оценку итогов 2017 года, из которых многие эксперты сделали вывод, что в третьем и четвёртом кварталах в экономике был минус, она опять была в рецессии. Но формально полтора процента роста ВВП – это действительно уже не спад, а рост. И президент Путин, и МВФ, и все американские организации говорят: да – формально спад закончился.

- А если не формально?

– А если смотреть более глубоко на то, что происходит в российской экономике, это описывается известным выражением: есть ложь, большая ложь и статистика. Рост в полтора процента целиком связан с ростом сырьевого экспорта. То есть это сам рост сырьевого экспорта, рост железнодорожных перевозок и грузооборота трубопроводного транспорта, рост оптовой торговли, где концентрируются прибыль от экспортных продаж и импортные операции. Весь рост экономики в 2017 году связан с тем, что цена на нефть и другие сырьевые товары выросла.

- Но это всё равно хорошо?

– Конечно, плюс лучше, чем минус. Но, честно говоря, у меня это особого оптимизма не вызывает. Принципиально положение дел в российской экономике не улучшилось. Доходы населения продолжали падать. Строительство продолжало снижаться. А строительство – это половина объёма инвестиций. То есть по этому признаку мы можем понимать, что с инвестиционной активностью в стране тоже всё не так хорошо, как говорят чиновники. Объёмы кредитов банков в реальном выражении не растут, хотя инфляция упала. Доля просроченных кредитов продолжает расти. Банкротство трёх крупнейших частных банков показывает, что реально в банковской сфере всё хуже, чем многим казалось. Проблемы государственных банков закрывается бюджетными дотациями. Так что сказать, что минфин США совсем адекватно оценивает положение дел в российской экономике, я не могу.

- Это вы говорите «изнутри», как специалист по российской экономике. А как это выглядит, если смотреть глазами американцев? Что они хотят сказать своим докладом?

– Казначейство хочет сказать конгрессу: отстаньте. Да – российская экономика перестала падать.

- И понимать это надо так: наши санкции на Россию не действуют.

– Этот вопрос в США не сильно обсуждается. Когда президент Обама вводил санкции, он прямо говорил: смысл этого шага – повысить стоимость ведения агрессивной политики для России, чтобы, возможно, она её изменила. Россия свою внешнюю политику, с одной стороны, изменила, больше ни на кого не нападает. С другой стороны – вроде как и не изменила, потому что Украину продолжает терзать. И не сказать, чтоб экономические издержки ведения войны сильно выросли. На мой взгляд, санкции прекратили работать где-то в первой половине 2016 года. Я имею в виду – финансовые. Но тут ведь и не было вопроса, работают санкции или не работают. Вопрос был другой: что будет, если распространить санкции на операции с внутренним государственным долгом. Доклад на это отвечает.

- Вот как раз в третьем разделе доклада по этому поводу сказано: это «увеличит затраты по займам для России; побудит российские власти изменить их фискальную и денежную стратегии; окажет понижающее давление на экономический рост в России; дестабилизирует финансовые рынки, усилит нагрузку на банковский сектор России». Разве это не то, чего США и добивались своими санкциями? А тут это их вроде как останавливает.

– Всё правильно, но дальше есть другая фраза.

- Тремя строчками ниже.

– «Расширение санкций США до включения в них сделок с новым госдолгом России без соответствующих мер со стороны ЕС и других партнеров США может подорвать усилия по поддержанию единства в отношении российских санкций». То есть в одиночку США всё равно не смогут поддерживать режим таких санкций.

- Они считают, что Европа их больше не поддержит?

– Это – доклад казначейства. Его попросили дать оценку. У бюрократов всё точно. Законодательная власть задала исполнительной вопрос: что будет. Они и отвечают: сектор большой, сектор для российской экономики важный, если мы введём такие санкции, то, безусловно, проблемы у российских властей возникнут. Но если мы это сделаем в одиночку, без европейских партнёров, то, скорей всего, цели либо не добьёмся, либо добьёмся очень незначительно. Вот и всё.

- А раньше, когда вводили санкции, почему конгресс не задавал такого вопроса?

– Во-первых, в Америке санкции вводятся указами президента. Во-вторых, все предыдущие санкции практически синхронны по времени и одинаковы по содержанию с теми, что вводила Европа. В казначействе говорят, что это важно. И это правда: со стороны Запада это одно из крупнейших достижений в их внешней политике – то, что режим санкций в отношении России согласован между Евросоюзом и США.

- Может ли этот доклад привести к тому, что дальше американская администрация всё-таки договорится с Европой – и санкции на госдолг будут введены?

– Сказать, что у них в голове, я, конечно, не могу. Но из того, что я слышу, читаю, из моего общения, я понимаю: ужесточение режима санкций не входит в повестку дня американской администрации. Это ведь во многом санкции, связанные с Украиной. И пока в США надеются, что переговоры Суркова с Уолкером (Курт Уолкер, спецпредставитель США по Украине. – «Фонтанка») приведут к прогрессу в урегулировании конфликта. Пока они в это верят, пока Россия не усиливает агрессию в Донбассе, новых санкций, думаю, не будет.

- В докладе про российский госдолг казначейство ещё говорит о негативном влиянии такого рода санкций на американскую экономику. А российские Центробанк и Минфин много раз утверждали, что, мол, никакого отрицательного эффекта для России это не даст. Это что же, такие санкции Америке страшнее, чем России? Может, их поэтому и не вводят?

– Я не помню таких заявлений с российской стороны, но это неправда. Минфин ежегодно занимает несколько сотен миллиардов рублей на рынке внутреннего госдолга. И если облигации запретят покупать иностранцам, то у Минфина возникнут проблемы с финансированием дефицита бюджета, каким бы маленьким этот дефицит ни был. Даже если это будет всего один процент ВВП, его всё равно за счёт чего-то надо финансировать.

- Может ли вся эта история с январско-февральскими докладами означать, что дальше США будут делать акцент на персональные санкции?

– Из докладов я бы такого вывода не стал делать. Но если просто задаваться вопросом, какие санкции дальше будут вводить США, если решат это делать, то – да: скорее всего, это будут санкции персональные. Но из последних докладов не следует, что вообще будут вводиться новые санкции.

- Вы сказали, что докладом о госдолге казначейство как бы сказало конгрессу «отстаньте». Но и пресловутые списки чиновников и олигархов, представленные четырьмя днями раньше, выглядят так, будто их составляли под тем же девизом. Их тоже составляли формально?

– По поводу списков – тут есть несколько гипотез, и мы не знаем, какая из них ближе к истине. Мы все – наблюдатели, у нас нет полной информации. Министр финансов США Стивен Мнучин уже сказал: вы просто не видели закрытой части доклада, а там, мол, есть много чего другого, что мы не посчитали нужным вносить в открытую часть. И якобы на основании закрытой части и будут вводиться новые санкции. Мол, подождите, что дальше будет. Будто бы авторы доклада не хотят заранее предупреждать тех, кто под санкции попадёт, что с ними будет сделано. А то они активы выведут, ещё как-то подготовятся. Это – первая гипотеза. Вторая связана с тем, что санкции – это инструмент дипломатии. Не информировать Кремль заранее о том, что Америка собирается делать – это нормально для дипломатии. И есть третья гипотеза. Закон был принят конгрессом с подавляющим большинством голосов в обеих палатах. Но лично президент Трамп был против этого закона. Он просто не стал накладывать вето, потому что понимал, что вето очень быстро преодолеют. И третья гипотеза связана с тем, что казначейство просто как бы сказало: хотели доклад – получите. Претензии к докладу есть? Нет. Формально он отвечает на ваши вопросы? Отвечает. Вот и отстаньте. То есть третья гипотеза – проявление конфликта между законодательной и исполнительной властью в США.

- В принципе, всё это – «отстаньте». Только по первым двум гипотезам – адресованное России, по третьей – собственной законодательной власти.

– Возможно. А может быть, правда где-то посередине. А может, есть другие гипотезы. Мы этого сейчас знать не можем. Я к этому отношусь спокойно. Потому что и до выхода этих докладов я говорил, что ни к чему это не приведёт. Доклады – это просто некие информационные пакеты. Но это не решения о каких-то действиях. Что будет дальше – увидим.

- Вообще это важно, будут или не будут новые санкции, особенно – персональные? Ощущение такое, что все к ним давно адаптировались, деньги вывели, подготовились.

– Санкции применялись не только в отношении России. Самые жёсткие за последние 50 лет были против Ирана. По моей интуитивной оценке, тяжесть российских санкций – это 5-10 процентов от тяжести иранских. Так что санкции могут быть довольно жёсткими. Бояться их надо. Американцы способны принести много неприятностей российской экономике.

- Но и Россия всё-таки по уровню экономики – не Иран. Его экспорт нефти можно было ограничить, а российский – это будет слишком накладно для самого Запада.

– Одна из самых жёстких мер, которые были применены к Ирану, – это заморозка активов Центрального банка Ирана, находившихся в Америке. Вот представьте, что все счета российского Центробанка в долларах, евро и английских фунтах будут заморожены. И из всех валютных резервов Центробанка останется только золото. А его ещё как-то нужно продать и как-то получить за него валюту. Представьте, что после этого произойдёт с российским валютным рынком.

- Ужас.

– Вот. Поэтому Россия, конечно, великая экономика, но всё-таки не настолько.

- Я не говорила, что великая. Я сказала, что всё-таки не Иран.

– Действительно – не Иран. Она более зависимая. Представьте, что США заморозят все корреспондентские счета российских банков в долларах и в евро. Банки не смогут вообще никаких расчётов в валюте проводить. А у нас страна, которая зависит и от экспорта, и от импорта. Всё, что она продаёт в мир, – это сырьё, за него надо получать деньги. А всё, что потребляет, – это импорт.

- Ну, не всё уж так и импорт…

– Половина продовольствия и потребительских товаров, то есть 50 процентов розничного товарооборота, – это импорт. По деньгам. И представьте, что все российские импортёры, у которых счета открыты в государственных банках, а это 70 процентов компаний, не смогут осуществлять платежи. Что станет с российской экономикой, с российскими магазинами?

- Зато сейчас в самой Америке её доллар падает. Нам надо радоваться?

– В Америке про падение доллара практически не знает никто, кроме банкиров. На эту тему в США не говорят, люди этого не ощущают, их это не касается. Да, есть некоторое снижение курса доллара по отношению к евро и другим валютам. Но рядовых американцев это не затрагивает вообще. Если вы спросите американца, как он относится к падению доллара, он поинтересуется, куда доллар упал.

- Американцы – да. Но в мире это всё-таки обсуждают.

– Если посмотреть на колебания курса доллара шире, то оно циклично. Доллар ходит вверх-вниз по отношению к другим валютам. Поскольку доля американской экономики в мировой постепенно в принципе снижается за счёт роста экономик других стран, то в долгосрочной перспективе можно увидеть некоторое удешевление доллара по отношению к другим валютам. Но это естественно. К тому же это синусоида, идущая вниз под очень маленьким углом.

- Нам-то, в России, с этого что? Удешевление доллара – это нам хорошо или плохо?

– Если вы ставите вопрос так цинично…

- Да, корыстно.

– Тогда я отвечу, что это, скорее, хорошо. Потому что удешевление доллара, как правило, совпадает с удорожанием нефти. И в рублях российский федеральный бюджет получает чуть больше денег. Так что это – хорошо.

Беседовала Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»