Условно наказуемая коррупция по суду

Меньше половины уличенных во взятках чиновников получают реальное наказание. Большинство коррупционеров отделывается испугом и условными сроками или назначением штрафа, который банально не выплачивают, и им за это ничто не грозит. Идея Дмитрия Медведева наказывать взяточников рублем оказалась невыполнимой и стала лазейкой для ухода от ответственности. Такие факты позволяют экспертам говорить о «статусном уклоне» российской Фемиды.

Последним примером такого правосудия можно считать дело сотрудницы Управления Росреестра по Санкт-Петербургу Виолы Глухаревой, похитившей из федеральной казны более 19 млн рублей (доход среднестатистического петербуржца за 45 лет активной трудовой деятельности), 9 из которых она успела присвоить. Чиновницу приговорили к четырем годам лишения свободы условно, то есть просто запретили менять место жительства без специального разрешения, не заставив вернуть в казну ни копейки. Она вправе заниматься бизнесом (возможно даже, на присвоенные бюджетные средства), пользоваться другими свободами.

Скиньтесь по рублику, или Дырка от бублика

До 2011 года получение взятки должностным лицом каралось исключительно лишением свободы. Так, за мзду от 150 тысяч рублей Уголовный кодекс РФ предусматривал от 7 до 12 лет. Финансовые санкции являлись лишь дополнительным наказанием.

Инициатором введения кратных штрафов выступил Дмитрий Медведев, занимавший тогда пост президента России. «Это может быть довольно суровое наказание, которое будет измеряться миллионами, десятками миллионов, сотнями миллионов рублей и которое потом придется выплачивать довольно долго, даже если лицо останется на свободе, материально оно пострадает ... Мера наказания за коррупционные преступления должна быть соразмерной тяжести ... В то же время мы не заинтересованы в том, чтобы увеличивать общее число заключенных, у нас и так оно запредельное в стране», – пояснил свою позицию Дмитрий Медведев.

Однако реалистичность уплаты таких штрафов остается под вопросом. По мнению юриста компании Pen&Paper Алены Гришковой, ситуация противоречивая. «По закону штраф должен быть уплачен в течение месяца со дня вступления приговора в силу, но осужденный вправе ходатайствовать о предоставлении отсрочки или рассрочки. Если же в установленный срок соответствующая сумма не уплачена, приставы могут обращаться в суд с заявлением о замене штрафа на более строгий вид наказания. Однако Уголовный кодекс РФ прямо прописывает, что для взяткополучателей заменять штраф на лишение свободы нельзя, тогда как иные меры наказания также не предусмотрены. Поэтому штраф будет взыскиваться приставами в общем порядке – за счет имущества и доходов осужденного», – поясняет эксперт.

Первым о проблеме взыскания финансовых санкций с совершивших коррупционные преступления чиновников заявил глава Федеральной службы судебных приставов Артур Парфенчиков. «Мы должны сказать: либо человек на суде принимает приговор и платит штраф, либо надо идти на другое наказание. Штраф уголовный – это не гражданская задолженность!» – убежден Артур Парфенчиков.

Петербургские мотивы

Судебная практика подтверждает, что благодаря «неотвратимым» кратным штрафам некоторым чиновникам как раз удается вообще уйти от реальной ответственности.

Рассматривать уголовные дела о получении взяток на небольшие суммы (до 150 тысяч рублей) или в отношении не являющихся должностными лицами коррупционеров должны мировые и районные суды. Ежегодно в Петербурге перед ними предстает до 40 взяточников, чаще всего – сотрудников ГИБДД, уличенных в оформлении за мзду липового листка нетрудоспособности («больничного») медиков и тому подобное. Большинство таких подсудимых признает свою вину.

Вершить правосудие над чиновниками и крупными коррупционерами должен Санкт-Петербургский городской суд. В его картотеке этого года журналисту «Фонтанки» удалось обнаружить восемь уголовных дел о получении взяток (по статье 290 Уголовного кодекса РФ). Один из подсудимых – заведующий травматологическим отделением Городской поликлиники № 104 Денис Кузьмин, подозреваемый сразу по девяти эпизодам, был оправдан жюри присяжных, а так называемое дело санитаров Елизаветинской больницы, среди обвиняемых по которому проходит оформившая липовую справку дежурный врач Людмила Ковалева, возвращено прокурору.

Только трое осужденных за взятки получили реальные сроки заключения. Шесть лет в колонии строгого режима должен будет провести бывший руководитель Северо-Западного управления Росрыболовства Сергей Муравьев, четыре года общего режима – покрывавший группировку наркоторговцев оперуполномоченный отдела уголовного розыска Петродворцового района Владимир Волков. К девяти годам лишения свободы городской суд приговорил чиновника областного правительства Леонида Мацукова (из-за нарушения процессуальных норм приговор был отменен и направлен на новое рассмотрение).

А вот к чиновникам, получившим куда большие суммы, служители Фемиды проявили снисхождение. Так, пятнадцатикратный штраф – 3,7 млн рублей – должен будет уплатить уличенный в получении взятки инспектор Балтийской таможни Андрей Курбатов. Назначая наказание ниже низшего предела, суд оценил «положительные характеристики подсудимого и его состояние здоровья», а также удовлетворил ходатайство о рассрочке. Поэтому за прошедшие с момента вступления в силу приговора девять месяцев экс-таможенник выплатил в казну меньше миллиона.

Показательным примером можно считать рассмотренное Санкт-Петербургским городским судом дело чиновников муниципального образования Рахья. Получившего взятку в 40 млн рублей Александра Саморукова приговорили к штрафу в 320 млн рублей, одного из посредников (Елену Статкевич) – 280 млн рублей и семи годам лишения свободы условно, а еще один "взяткопередатель" – Юрий Гулевский, полностью признавший свою вину и активно помогавший следствию, получил шесть лет строгого режима. Верховный суд России такой приговор пересмотрел – предполагая невозможность выплаты осужденными многомиллионных сумм, он полностью отменил штраф для Елены Статкевич, а для Александра Саморукова снизил санкции до 55 млн рублей. Условное наказание получил и Юрий Гулевский.

Украл, выпил – в тюрьму

Подобные примеры и статистика позволяют правозащитникам говорить о «статусном уклоне» – де-факто обвинять служителей Фемиды в дискриминации подсудимых по социальному признаку.

Так, согласно исследованиям, проведенным Институтом проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге, в 80 процентах доведенных до суда уголовных дел фигурируют безработные, каждый третий из которых получает реальный срок. Тогда как доля отправляющихся в колонии чиновников составляет всего 11,8 процента, топ-менеджеров – 13,8 процента. Обвиняемые в мошенничестве предприниматели, по оценкам исследователей, получают в среднем на три-четыре месяца больше, чем представители других социальных групп за то же самое преступление, тогда как чиновники находятся в привилегированном положении. «Шансы на оправдание по всем статьям у правоохранителей на 18 процентов выше, чем у маргиналов. Средний срок наказания у госслужащих – 4 года, тогда как у предпринимателей – 4,7 года, у топ-менеджеров – 4,6 года. Реальный срок при этом госслужащие получают в два раза реже, чем все подсудимые, вместе взятые», – отмечает автор исследований, научный руководитель института Вадим Волков.

Впрочем, позиция самих служителей Фемиды мало отличается от выводов экспертов. По словам председателя Пушкинского районного суда Ярослава Жолобова, на долю маргиналов, живущих по принципу украл-выпил–в тюрьму или на так называемые бытовые преступления (как правило, совершенные в состоянии алкогольного или наркотического опьянения), приходится бОльшая доля преступлений. «Учитывая низкую социализацию, порой рецидив преступлений и другие обстоятельства, у судей часто даже законодательно нет выбора при назначении иной меры наказания. Некоторые лица без определенного места жительства и сами стремятся, совершив преступление, получить хоть минимальное, но наказание, связанное с лишением свободы, чтобы получить временный кров и питание.

А вот люди с образованием успешно пользуются возможностями законодательства – возмещают материальный ущерб и моральный вред, идут на примирение с потерпевшим, у них, как правило, нет рецидива и так далее. Квалифицированные адвокаты тех же бизнесменов часто ставят в тупик представителей обвинения, особенно по специализированным составам преступлений. В итоге такие подсудимые могут получить наказание и не связанное с лишением свободы, условные или небольшие сроки. Но, опять же – в соответствии с требованиями законодательства. Вместе с тем, надо понимать, что наличие у чиновника неснятой или непогашенной судимости исключает устройство его на государственную службу. Сейчас, увы, правоохранительным органам легче ловить тех, кто дает или берет копеечные взятки (тех же водителей или врачей), чем доказывать вину должностных лиц», – поясняет Ярослав Жолобов.

Парламентарии, видимо, уже осознали неэффективность штрафных санкций. Так, законопроект, представленный на днях депутатами фракции «Единая Россия», предусматривает введение карательного наказания за хищение бюджетных средств в особо крупном размере (свыше 6 млн рублей) – до 15 лет колонии и дисквалификация на срок до 12 лет. Федеральная антимонопольная служба предложила привлекать к уголовной ответственности в виде лишения свободы за сговор по госзаказу, а Следственный комитет РФ – сажать за незаконные сделки по приватизации. Когда эти инициативы будут реализованы, пока неизвестно.

Антон Одынец,
«Фонтанка.ру»

© Фонтанка.Ру