Как Хельсинки стал столицей Финляндии

Финляндия в современном ее виде вошла в состав Российской Империи после того, как последняя отвоевала территорию нынешней Суоми в ходе очередного военного противостояния со Швецией. Было это накануне войны с Наполеоном и последовавшего за ней восстанием декабристов, то есть во времена правления Александра I.

Александр I отметился в истории тем, что задумывал крупные либеральные реформы (в частности, преобразование Империи в конституционную монархию), реализовать которые так и не сумел. Одна из причин, которую называют современные историографы, в том, что чиновники высшего ранга, или, по-старому, благородное сословие, оставались консервативными, преданными принципам самодержавия.

И так выпало, что именно свежеприсоединенная Финляндия (как и Польша) были своеобразным «полигоном либеральных реформ», маленькой моделью Российской Империи, на которой Александр I дал волю всем тем идеям, которые посеял в нем вольнодумный педагог Лагарп. И здесь необходимо отметить некоторую двойственность, столь характерную для самого императора. Было проведено собрание Сейма (парламента Финляндии), но второй Сейм не был созван, не одобрил царь и проект финской конституции.

При этом императору крайне важна была лояльность новообретенных подданных: Наполеон, по легенде, называл Швецию природным врагом России, ведь место для новой столицы, избранное Петром I, грешило чрезмерной близостью к государственной границе. Подобное расположение столицы империи сравнивают с атомическим расположением сердца в кончике мизинца.

Александр I же впоследствии еще усугубил это положение, осуществив, как тогда казалось, незначительный акт перевода Выборгской губернии в состав Финляндии. Подобная тенденция, как это ни печально, сохранилась и после отделения Финляндии. Передача Украине Крымского полуострова вызвала большое количество юридических проблем при становлении независимой Украины. И в конечном итоге Россия потеряла территорию, завоеванную стараниями Потемкина и Екатерины II задолго до присоединения Финляндии.

В 1809 же году России было важно обеспечить безопасность Петербурга в случае возможного наполеоновского вторжения. Именно тогда Финляндии решили предоставить право созыва собственного парламента – Сейма. Организатором мероприятия называют самого М.М. Сперанского. И в 1809 году Александр I торжественно открыл Финляндский сейм, на котором была утверждена форма правления в автономии. В Российской Империи по предложению Сперанского была утверждена особая должность статс-секретаря по финляндским делам, при нем была создана «Комиссия финляндских дел».

Император Александр I в апреле 1812 года издает указ, согласно которому Хельсинки объявляется административным центром и столицей Великого княжества Финляндского. До этого Финляндия, входившая в состав Швеции, не являлась самостоятельной административной единицей, и столицей страны назывался Стокгольм.

Император впервые познакомился с Гельсингфорсом 18 марта 1809 года. В поездке государя сопровождал адъютант князь Гагарин, который описал это путешествие в книге "Тринадцать дней в Финляндии", вышедшей на французском языке. Молодому царю и его свите понравился Свеаборг, крепость, которую "шведские львы построили для русских орлов", многочисленные орудия и портовые укрепления. Поездка, видимо, оставила приятное впечатление у императора, потому что, когда пришло время выбирать столицу, выбор остановился на Хельсинки.

У будущей столицы имелось и немало противников, особенно оживившихся, когда царь оказался занят войной с Наполеоном, а затем послевоенной дипломатией в Европе. Сторонники "партии Турку", который был первым финском городом в шведский период истории Суоми, утверждали, что создание столицы в Хельсинки будет разорительно для государства.

Но в 1812 году на мысе Вирониеми начались строительные работы, а скоро и весь Гельсингфорс превратился в строительную площадку, где трудились сотни каменщиков, плотников, кровельщиков. Проект был готов к 1817 году.

Классическая регулярность планировки, применяемая и в Петербурге, должна была сделать центр города парадным, представительным. В 1816 году на должность архитектора Хельсинки пригласили немецкого зодчего К.Л. Энгеля, с 1808 года работавшего в России, сначала в Ревеле, потом в Петербурге и Турку.

Надо сказать, что Энгель сразу оценил как достоинства проекта, так и трудности его реализации. Вот что он писал своему другу в Германию: "Сейчас для Хельсинки самым характерным и обыденным стали звуки взрывов. Новый город надо возводить среди голых скал. Для того, чтобы проложить широкие прямые улицы, разбить, выровнять и замостить просторные площади для парадов и учений царских войск, возвести новые храмы и многие другие здания, недостаточно осушить местность: нет другого пути, кроме как взрывать скалы. Весь город разрыт и перекопан. Но, по крайней мере, уже теперь обрисовываются величественные формы будущей столицы". Первыми постройками по проектам Энгеля в Хельсинки стали резиденция генерал-губернатора, здание Сената, Морские казармы на Катаянокка и Гвардейские казармы на Казарминкату. Все они решены в классическом стиле, столь типичном для общественных зданий Санкт-Петербурга тех лет.

Император Александр Павлович посетил Хельсинки в 1812 и в 1819 годах. Во время его последнего визита в сентябре 1819 года город был иллюминирован. Прошёл смотр войск гарнизона на Торговой площади, а затем государь вместе с Эхренстремом и Энгелем осмотрел все строительные объекты и остался доволен возведением столицы. Первое заседание Финляндского Сената в Хельсинки состоялось уже 1 октября 1819 года, хотя помещение ещё не был завершено.

С 1816 года Николай Павлович, тогда ещё великий князь, был назначен канцлером университета Финляндии. Его задачей было соблюдать статус университета и соответствие университетской жизни духу и традициям.

В сентябре 1827 года, после пожара в Турку, пришло повеление о переводе университета в Хельсинки. В необычайно короткий срок Энгель разрабатывает проект стройного здания университета.

У финского народа впервые за его тысячелетнюю историю появились органы государственного управления, очаг культуры, где стало развиваться национальное самосознание, и, наконец, своя столица, которая стала притягивать со всей страны творческие силы, стремившиеся служить росту молодой финской нации. Потребовалось всего столетие, чтобы эти силы сформировались и привели к независимости Финляндии.

Окончательно Финляндия вошла в состав России после подписания Фридрихсгамского мирного договора между Россией и Швецией. По условиям договора Швеция уступала России всю Финляндию (до реки Кемь), часть Вестерботтена до реки Торнео и всю финляндскую Лапландию. Граница России и Швеции должна проходить по рекам Торнео и Мунио и далее на север по линии Муниониски — Энонтеки — Кильписярви и до границы с Норвегией. Острова на пограничных реках, находящиеся западнее фарватера, отходят к Швеции, восточнее фарватера — к России. Аландские острова отходят к России. Граница в море проходит по середине Ботнического залива и Аландского моря. Шведы и финны в течение трех лет с момента подписания договора могли свободно переезжать из России в Швецию и обратно вместе со своим имуществом.

За присоединением Финляндии к России последовал акт о соединении старой и новой Финляндии.

«Манифест 11 декабря 1811 года. - О наименовании старой и новой Финляндии совокупно Финляндиею.

С присоединением новой Финляндии к Российской Империи различие между старою и новою Финляндиею как в наименовании их, так и в самом образе управления находя излишним и настоящему положению сего края несвойственным, вняв мнению Государственного Совета, признали мы за благо постановить следующее:
1) старую и новую Финляндию отныне совокупно именовать Финляндиею;
2) прежняя Финляндская губерния, наравне с губерниями, в Финляндии существующими, отныне состоять будет в главном управлении, для сей страны Нами учрежденном».

Подобное объединение было, очевидно, продиктовано стремлением упорядочить систему государственного управления в Российской Империи. Следствием можно считать появление целостной «отдельно взятой» Финляндии. Однако подобный акт Александра I приближал финскую границу к Петербургу. Это было чревато в период Великого Княжества Финляндского, в котором, невзирая на мягкую политику России, активно развивались идеи самостоятельного государства. А особенно тяжело последствия подобного шага сказались уже после обретения Финляндией независимости, в 30-е и 40-е годы XX века.

«Мы завоевали Финляндию, – сказали нам герои-предки устами графа Николая Михайловича Каменского. – Сохраните ее». Сохраните, ибо на заре XIX столетия в порыве великодушия «посеяны были также и ветры» и допущена историческая несправедливость – отторжение славного завоевания Петра великого – Выборгской губернии», – писал один из величайших историков Финляндии, М. Бородкин («История Финляндии. Время императора Александра I»).