Алексей Солдатов: Компьютер - штука тупая

20 лет назад отечественные СМИ впервые вышли в Интернет. О том, как это произошло, о становлении отечественного интернета, его коммерциализации, кризисе, проблемах и перспективах в интервью «Фонтанке» рассказывает один из создателей Рунета, бывший заместитель министра связи и массовых коммуникаций Алексей Солдатов.

- Когда и как отечественные СМИ впервые оказались в Интернете?

- Это произошло в июле 1991 года. К этому времени я с моими коллегами создал на базе Курчатовского института отечественный сегмент Интернета. Вначале он был предназначен исключительно для обмена информацией внутри научного сообщества, но вскоре случился целый обвал возможностей, связанных с Интернетом. Выяснилось, что кроме учёных Интернет интересен и бизнесу - предложили его на бирже, вскоре узнаём, что Интернет интересен СМИ - начинаем сотрудничать. И так далее.

- Кто стал Вашими первыми клиентами?

- «Интерфакс» был одним из первых средств массовой информации, которое мы подключили к Интернету. Помню, как мы их уговаривали: у них тогда стояло море факсов, а мы убеждали их перейти на электронную почту. Чуть позже к нам подключились «РИА-Новости», стали тесно сотрудничать с «ИТАР-ТАССом».

- Технологические принципы получения информации тогда отличались от нынешних?

- Отличались. Информация в Интернете тогда распространялась не по лентам, а долгое время по так называемым ньюсам - сейчас они, кстати, тоже не вполне умерли. То есть это были глобальные новостные телекоммуникационные конференции по каким-то определённым направлениям. СМИ на них подписывались и получали по электронной почте те статьи, которые их интересовали. Так было во всём мире.

- Как определяли цену своих услуг?

- Начальный процесс ценообразования в Интернете был очень забавный. Велись удивительные для нашего времени разговоры. Ну, например. Сколько стоит факс, все знали, сколько стоит модем, тоже, а вот сколько стоила услуга электронной почты никто не представлял - услуга вроде бы есть, а ценника на неё нет, поэтому многие считали, что она должна быть даром. А учёные, скажем, несколько лет после внедрения в нашей стране Интернета, принципиально считали, что он должен быть бесплатным. При этом тот факт, что в США за Интернет платило государство, их интересовал мало.

- Первый выход во всемирную паутину помните?

- Помню, хотя лично не участвовал. Это произошло в августе 1990 года. В Курчатовском институте я руководил подразделением, в котором был вычислительный центр и внутренние сети. После того, как мы осознали, что это дело интересное и хорошее, связались с финнами. Ну, это известная история. Юниковская часть наших товарищей связалась с юниковской частью Финляндии. Почему с Финляндией? Потому что тогда автоматическая международная телефонная связь была только с финнами. А уже после этого сеанса интернет-связи мы поняли, что Интернет может быть интересен не только для узкого сообщества специалистов.

- Разрабатывая собственные сети, Вы, разумеется, оглядывались на Запад, где Интернет развивался полным ходом. То есть открытием Ваша деятельность не была?

- Конечно, это не было изобретение, а скорее самоадаптирование. Все протоколы в мире ведь стандартны. Нам просто пришлось некоторые программы перерабатывать, потому что в то время качество телефонной связи у нас было такое, что электронная связь просто так не шла. Но в этом деле мы были первыми в стране.

Я стал привлекать своих друзей физиков и математиков из разных институтов, объясняя им, что появился принципиально новый способ обмена информацией внутри страны и за рубежом. Новое поколение должно понимать, что в то время, чтобы позвонить, например, в Австрию, нужно было потратить полдня, заказать разговор, ждать пока телефонистка тебя вызовет... Тихий ужас! Факсы тогда уже, конечно, начинались, но качество их оставляло желать лучшего. А потом, что такое передать факс страниц в 20? Это и сегодня-то сложно, а в то время было практически невозможно.

- Само по себе "финское" открытие шлюза в европейский консорциум сетей EUnet 28 августа 1990 года, насколько я понимаю, в полной мере назвать рождением отечественного интернета сложно, поскольку домен первого уровня ".su" в базе данных Международного информационного центра InterNIC был зарегистрирован 9 сентября 1990 года, а российский домен ".ru" зарегистрирован там же только 7 апреля 1994 года. Внесите, пожалуйста, ясность в историю официального статуса отечественного Интернета.

- Я праздную все названные вами даты, потому что ко всем имел отношение. Что касается официального или неофициального статуса Интернета, то всё зависит от определений. Если вы говорите о том, как появился интернет в нашей стране, то тогда это первые две даты. А если говорить о Рунете, то тогда это, конечно, 1994 год. Что касается официального и неофициального периодов, то домен ".su" и в Советском Союзе, конечно, был официальным. Но не государственным. И ".ru" тоже не государственный.

Вообще в интернете понятия государственный и негосударственный относятся - соответственно - к собственности и функциям. Домен - это не объект, к которому прилагается понятие собственности, поэтому он и не может быть государственным или негосударственным с точки зрения собственности. С точки зрения кто распоряжается доменами, то есть с точки зрения функции домена, наше государство поручило работать с ".ru" координационному центру национального домена сети Интернет. Под своим присмотром, разумеется. То есть оно участвует в этом процессе, но не напрямую.

- Ну и само собой зарождение IP-технологий в СССР претендует на особый праздник?

- Первая связь по IP это, конечно, знаковый, но скорее чисто технологический этап, чем исторический. Понимаете, когда полный Интернет 64 Кбт в секунду на всю страну это, прямо скажем, не так интересно. Поэтому и использовались IP тогда исключительно в технологических целях, а в основном работала электронная почта. То есть всё было, протоколы были, но использовалось это мало. И не только у нас, а во всём мире.

- Как у Вас возникла идея коммерциализировать Интернет?

- Это был тоже интересный момент. Однажды мы собрались и стали думать, куда двигаться дальше. Дело в том, что на адрес Курчатовского института стали поступать огромные счета за междугородние телефонные переговоры, которые надо было как-то оплачивать. Но в 1990-м году наука финансировалась по нулям, так что институт выставил эти счета мне: "Ты потратил, ты и добывай деньги". Вот мы и пришли к выводу, что надо бы вводить какую-то плату за свой сервис. Причём мы очень долго спорили: остановиться ли нам на модели дешёвого сервиса, но для всех, или делать какую-то элитную сеть, скажем, для институтов, более качественную, но дорогую. В конце концов, приняли решение строить паблик-сеть. Решили: пускай она будет в 10 раз больше, но в 10 раз дешевле.

- Вы упоминали про большой бизнес, у которого появился к Вам интерес…

- Да. Я как-то рассказал о нашей сети Боровому, когда был у него на товарно-сырьевой бирже. Они как раз собирались строить спутниковую систему связи бирж. Я сказал: "Зачем спутниковую? Всё можно сделать с помощью Интернета на базе телефона". Народ меня выслушал. И всё-таки принял решение потратить много денег на спутники. Но на той встрече присутствовали товарищи, которым наше предложение показалось интересным. В частности Толя Химинчук понял возможности Интернета, включился в это дело и стал пропагандировать Интернет в бизнесе сообществе. Вот так стартовавший из научных институтов Интернет заинтересовал бизнес. Вскоре стали появляться точки концентрации, узлы и так далее. Выяснилось, что народ готов платить, и, кстати, как сегодня выясняется, плата была не очень велика, люди вполне тянули. Ну а потом пришло время крупных игроков.

- Насколько я знаю, электронная разведка в лице 16-го Управления КГБ о Ваших научных изысканиях знала с самого начала, но по воспоминаниям Ваших коллег якобы недооценивала значение созданной Вами системы вплоть до распада СССР. Извините, но решусь всё-таки не поверить такому простому объяснению. Как было на самом деле?

- На самом деле, конечно, было не совсем так. Очень быстро ко мне пришли товарищи из КГБ и спросили: "Ты чего устроил?" Вполне грамотные и серьёзные товарищи. Мы с ними всё обсудили. И договорились, что надо писать соответствующие инструкции о том, как концентрироваться не на форме передачи конкретной информации, а на том, откуда она идёт. Ведь секреты лежат во вполне конкретных местах и к ним осуществляется вполне конкретный доступ. Вот с тех, кто имеет к ним доступ решили брать дополнительные подписки, что они не будут распространять секретную информацию в том числе и через Интернет. А все способы передачи информации вы никогда не проконтролируете. А если за носителями секретов стали бы ходить по два человека, то возможностей ни одной из спецслужб мира не хватило бы, чтобы всех их проконтролировать. В Советском Союзе секретов было очень много. После этого у нас были с товарищами из КГБ только спокойные, нормальные разговоры...

- ...которые спустя несколько лет привели к тому, что Вы стали советником директора Федерального агентства правительственной связи и информации, созданного на базе трех управлений КГБ – 8-го шифровально-дешифровального, упомянутого 16-го и Главного управления правительственной связи. Какова была там Ваша роль?

- Моя роль была в том, что я спецслужбам всячески объяснял возможности этой технологии и то, что её нужно использовать. Напомню, что в 1990-е годы даже Министерство связи долгое время Интернет не считало делом, хотя у меня были прекрасные отношения с руководителями этого министерства Булгаком и Марковым, мы с ними всё это обсуждали, палки в колёса они не вставляли, но фактически говорилось: "Леш, ты скажи, мы тебе поможем, но, если честно, всё это игрушки..."

Спецслужбам я объяснял, что для того, чтобы Интернет не представлял угрозу безопасности страны, его закрывать не обязательно, достаточно предпринять для этого определённые шаги и всё. Ни для кого же не секрет, что существуют соответствующие документы, в соответствии с которыми операторы связи обязаны предоставлять возможность прослушки. И всё это в соответствии с законом. Известно, как всё это оформляется.

- Разве ФАПСИ занималось оперативной работой?

- Конкретно ФАПСИ оперативной работой не занималось. Я работал там генеральным директором "Деловая сеть России". Мы должны были использовать наработки Федерального агентства правительственной связи по защите информации для создания нормальной, конфиденциальной связи в интересах бизнеса России. Как раз то, о чём все сейчас шумят: безопасность банковских переводов, личной информации, персональных данных и так далее. Это очень высокоинтеллектуальная работа - применять мозг при защите информации, а с этим делом у нас, как известно, не всегда дружат…

- …и, кроме того, не очень-то чужим мозгам доверяют…

- …Да. Помню, в самом начале внедрения интернета в бизнес было много всяких разговоров. Меня, например, с хитрым видом спрашивали в банках: "Вот будет идти платёж по вашей электронной сети. А кто мне гарантирует, что он не будет подменён? Кто гарантирует, что он придёт в те сроки, в которые нужно? Чем гарантирует?" Объясняю, что в стандартном процессе платежа возможностей его сорвать гораздо больше. Девушка-бухгалтер, везущая платёжки на трамвае в банк, может по различным причинам туда не доехать. Это раз. Второе. Девушка, принимающая в банке платёжки, в лучшем случае сравнивает образец подписи с подписью на платёжке. И чем она отвечает за то, что не распознает подделку? Так почему же вы требуете от электронной формы платежей защищённость на порядок выше? Я привёл этот пример для того, чтобы сказать, что в деле защиты информации мало кто тогда понимал. Как, впрочем, мало понимает и сейчас.

- Ну, сегодня всё-таки защита операционных систем в банках регулярно обновляется автоматически. Разве этот факт не говорит о надёжности?

- Не говорит. Во всех средствах защиты есть дырки. И не потому, что они образовываются по чьему-то злому умыслу, а потому, что людям свойственно ошибаться. Ну, поставят вам страшно защищённую криптовалку и всё остальное самое лучшее, вы сделаете операционную систему самой доработанной версии. И после этого будете считать, что вся ваша информация защищена? Наивняк полный!

Да, во всех операционных системах постоянно распространяются апгрейды, в которых указано, что они существенно повышают безопасность. А это на самом деле означает лишь, что была обнаружена очередная дырка, которую теперь вот заделали. Есть определённые методики работы с закрытой информацией. И если ты эту методику нарушаешь хоть в одном пункте, то никто уже ни за что отвечать не может. Ведь если в сосуде образовалась хоть маленькая дырка, в неё обязательно что-нибудь утечёт. Техническая защищённость не может быть стопроцентная, это надо понимать. Если бы она таковой была, то зачем, спрашивается, нужно было бы иметь соответствующие статьи в уголовном и административном кодексе?

- Имеет ли смысл анонимность в Интернете? Насколько подконтролен там обычный человек?

- Сегодня почему-то бытует мнение, что всё, что человек сделал в Интернете, тут же становится известно спецслужбам. Это, конечно, не так. У спецслужб просто-напросто таких ресурсов нет. В силу специфики своей работы по закону они, конечно, могут выделять каких-то людей или даже группы людей, но хранить всю почтовую переписку всего мира, извините, невозможно. Представляете сколько ресурсов надо привлечь, чтобы отыскать в Интернете ваше или моё высказывание?

В принципе, я за отсутствие анонимности. Если хочешь что-то сказать, то говори это от себя. Но! С другой стороны я не хочу, чтобы кто-то отслеживал каждый мой шаг. Скажем, если рассказать анекдот в мужской компании - это одно, а если его растиражировать на весь Интернет - это другое. А у нас ведь если анонимность отменишь, то выяснится, что каждый твой шаг кем-то отслеживается. Вот радость! Но, важно также понимать, что при желании можно найти и любого анонима.

- В 2003 году известный компьютерный вирусолог Евгений Касперский предрёк Интернету смерть от вирусов. Когда Вы создавали Интернет в нашей стране, Вы предвидели вирусы или спам?

- Конечно, нет. Как выразился один хороший человек: "Интернет делался интеллигентными людьми для себя, а когда они его отпустили, появилось море разной гадости". Да, проблема вирусов острая. Гадости действительно лезет много. От неё ставят броню. Броню пробивают, изобретается новая. Этот процесс непрерывный, потому что создание вирусов один из способов самоутверждения некоторых людей. Сделать такую штуку, которая много кому и чего испортит. Тривиальное хулиганство. А дальше уже, конечно, идёт профессиональная работа для того, чтобы с конкурентами разобраться. Или в политику поиграть. Вы объявляете что-то хорошее, а вдруг появляется вал информации, что ничего хорошего в этом нет.

- Кризис Интернет-компаний начала века с вирусами как-то был связан?

- Кризис Интернет-компаний был вызван тем, что многие из них продавали воздух. Вернее, слово "Интернет". Продали, получили море денег. После этого те, кто вложили свои средства, пришли и спросили: "А где отдача? Где дивиденды". То есть это было что-то вроде пирамид только без преступного начала.

А проявлялся кризис очень просто. В первую очередь мгновенно грохнулись именно контентные компании. А что такое небольшая контентная компания? Это комната, сервер, связь с Интернетом. Итак, компания грохнулась. Сервер продать невозможно, потому что он уже пользованный, а их вон сколько новых на складе лежит. От Интернета эти компании отключились. После этого грохнулись мелкие провайдеры Интернета, потому что от них отключились и перестали платить вот эти самые контентные компании. В свою очередь это означало, что мелкие Интернет-провайдеры перестали потреблять Интернет от крупной компании. Кроме того, перестало покупаться Интернет-использующее оборудование. Соответственно начались проблемы у его производителей.

Крупные компании, конечно, не грохнулись, у них только упали акции. Остались и крупные телекоммуникационные операторы, хотя и перестроились, слились с другими и так далее. Почему? Некуда было деваться. Представьте себе, что посередине океана стоит корабль, который тянет кабель. Кабель уже куплен, работа оплачена. Ясное дело, что в любом случае он с середины океана доплывёт до берега. То есть драматически кризис отразился на лёгких подвижных компаниях, а крупные ужались и выжили. И вирусы тут ни при чём.

- Нередко можно услышать, что Интернет не оправдал надежд человечества, поскольку не стал самосовершенствующимся явлением. Так?

- Нет, конечно, у специалистов таких надежд никогда не было. Сам по себе ни компьютер, ни Интернет ничего не придумывают. Компьютер анализирует лишь то, что вы вложили в него в качестве алгоритма анализа. И в качестве результата - как это не удивительно прозвучит - вы получаете то, что придумали сами. Ведь если изменить алгоритм, изменится и ответ. Компьютер - это абсолютно тупая штука. Что туда положишь, то оттуда и возьмешь.

Беседовал Лев Сирин, Москва, «Фонтанка.ру»