О литературе с Виктором Топоровым: Расскажи ты мне сказку по-черному (фото)

О том, что у книг бывает странная судьба, известно всем. Но не менее странным становится подчас их генезис - ахматовское «Когда б вы знали, из какого сора» относится все же к отдельным стихотворениям, а не к целым сборникам.

В Америке, а точнее, в Нью-Йорке, издали сборник «Бруклин Нуар». Что такое Бруклин, понятно всем, что такое нуар – более-менее тоже (хотя бы по кинематографу). Мрачный, кровавый, выдержанный в цветах ночи, а значит, и с изрядной долей алкоголя, наркотиков и секса детектив. Сборник бруклинского нуара хорошо пошел у читателя, и вслед за ним увидели свет «Манхеттен Нуар», «Майами Нуар» и так далее.

А тут с владельцами американского издательства познакомилась петербургский литературный агент Юлия Гумен (из «агентства полного цикла» Гумен/Смирнова) и предложила издать в той же серии «Москву Нуар». Американцы сказали OK. Книга «Москва Нуар», в которой собраны рассказы двенадцати москвичей, одного рижанина и одной екатеринбуржки, вышла по-английски и оказалась вполне успешной, благодаря чему вся история получила двойное продолжение.

С одной стороны, «Москву Нуар» издали нынешней осенью и по-русски. С другой, Юлия Гумен собирает сейчас «Петербург Нуар», который, по-видимому, будет издан по той же схеме – сначала по-английски, а потом по-русски.

Вообще-то говоря, никакого нуара у нас нет – ни в Питере, ни в Москве, ни в провинции. Нет не столько в жизни (в жизни его как раз полно: взять хоть недавнюю трагедию в Краснодарском крае, хоть отрезанную пьяным китайцем голову почтенной сотрудницы петербургского медицинского института), сколько в литературной традиции. И не только в литературной. В кино чуть ли не единственным образчиком нуара стал фильм «Тот, кто гасит свет», а на телевидении – сериал «Час Волкова» (да и то лишь пока не сменили исполнителя главной роли – с Венгерова на Чиндяйкина).

У нас, даже начиная сочинять нуар, тут же неизменно сбиваются на страшную сказку с элементами детской страшилки. Показателен пример одного из участников сборника – московского прозаика Владимира Тучкова. Он начал как раз со страшилок (и очень славных) – «Смерть приходит по интернету», потом попробовал себя в чистом нуаре – роман «Танцор», - но после неудачи как самого романа, так и минисериала по нему (сериала, показанного по Первому, - это как же надо постараться, чтобы провалить сериал, показываемый по Первому), вернулся к проверенным страшилкам.

Нуар, впрочем, жанр мужской, а страшилки – женский. Женские страшилки представлены в «Москве Нуар» очень широко – от Людмилы Петрушевской до Ирины Денежкиной. Хотя среди основоположников жанра страшилок о Москве нельзя не упомянуть Михаила Веллера со сборником рассказов «Б.Вавилонская», в каждом из которых столица нашей родины тем или иным способом погибает: ядерная бомбардировка, чудовищный пожар, лютые холода, землетрясение/извержение, голод, эпидемия (одним словом, предсказано всё, кроме Собянина).

В Петербурге страшилки лучше всех пишет Валерий Роньшин (это я Вам, Юля, на заметку!), а нуар был хорош в ранних рассказах у Андрея Кивинова. Редкостно хорош – и по общим меркам, и по делам нашим скорбным.

Меж тем, одновременно со столичным нуаром вышел и провинциальный. Уже не преимущественно, а исключительно женский. «Наследницы Белкина» - так называется сборник повестей, принадлежащих перу екатеринбурженок Анны Матвеевой и Елены Соловьевой, а также Нелли Мартовой из Петрозаводска, Ирины Мамаевой из Уфы и Ульяны Гамаюн из Днепропетровска (как видите, в российскую провинцию попала и русскоязычная Украина).

Повести в этом сборнике, вышедшем с моим послесловием, одна мрачнее другой (что, впрочем, и неудивительно), но и одна другой лучше, - а составляли его как раз москвичи Ольга Морозова и Михаил Визель. К интересующему нас жанру нуара (собственно нуара или его отечественной разновидности – страшной сказки) следует отнести и «Найти Татьяну» Матвеевой, и «И твари внутри нас» Соловьевой (эти две повести, а точнее, небольшой роман и довольно длинный рассказ проходят также по литературоведческому ведомству «уральского магического реализма»), и «Фата Моргана» Гамаюн, и «Бутыль» Мамаевой, - а единственная на весь сборник более-менее оптимистичная повесть Мартовой носит зато жизнеутверждающее название «Двенадцать смертей Веры Ивановны».

Одним словом, и этот сборник я бы посоветовал милейшей Юлии Гумен взять на заметку с тем, чтобы предложить его своим американским контрагентам.

Вот только как он будет называться в соответствующей серии? «Россия Нуар» чересчур размашисто (да и торчит Украина), а «Провинция Нуар» как-то не слишком конкретно. Может быть, вспомнив аллюзию на «Повести Белкина», вынесенную в название оригинальной книги, - «Пушкин Нуар»?

Да, пожалуй, «Пушкин Нуар» - это было бы в самый раз.

Виктор Топоров,
«Фонтанка.ру»