Талант Шопена баллом не измеришь

Система поступления в вузы по результатам ЕГЭ беспокоит не только выпускников и их родителей. Руководители самих учебных заведений с тревогой ждут начала учебного года — ведь абитуриенты для них в этом году этакие «темные лошадки». У творческих вузов «роман с ЕГЭ» и вовсе не складывается. Почему - «Фонтанке» рассказал и.о.ректора Петербургской консерватории Сергей Стадлер.

Известно, что выдающийся художник, талантливый поэт или гениальный музыкант очень часто витает в облаках, не дружит с точными науками, не может сходу назвать столицу Гвинеи-Бисау – в общем, «не от мира сего». Одарённые люди могут писать с ошибками, путать химию с физикой – но при этом быть непревзойдёнными гениями в исполнительском искусстве или писать восхитительную музыку. Скрипач и дирижёр Сергей Стадлер, исполняющий обязанности ректора Санкт-Петербургской консерватории, всерьёз обеспокоен тем, что благодаря ЕГЭ на смену ярким и самобытным музыкантам-выпускникам Консерватории в ближайшем будущем могут прийти стройные ряды «середнячков» – одинаковых, как кегли.

- Для творческих вузов единый госэкзамен представляет серьезную проблему: нам, например, ЕГЭ ужасно мешает, потому что творческие люди имеют не совсем обычный склад ума. Я бы сказал, не очень системный, который совершенно не учитывается ЕГЭ, – говорит Сергей Стадлер. – Есть, например, замечательный фаготист. Он играет на фаготе, как бог, и его совершенно не заботит ни философия, ни математика. Или «богом поцелованный», как говорится, пианист, который абсолютно не владеет математикой и не в ладах с физикой; хороший певец, который пишет с ошибками – сегодня выходит так, что по-настоящему талантливые люди не могут поступить в Консерваторию. У нас кафедра «тащит», хочет взять талантливого юношу, профессора буквально рыдают – а тот, как потом выяснилось, вообще не имеет права поступать в Консерваторию, потому что у него низкий балл ЕГЭ.

Надо прямо признать, что «роман» с ЕГЭ у творческих вузов не сложился буквально с момента зарождения идеи: тогда ректоры крупнейших учебных заведений категорически высказывались против введения ЕГЭ. Однако министр образования успокоил ректоров, пообещав, что единый госэкзамен не коснется профильного конкурса в творческих вузах. Обещание было выполнено: творческие дисциплины абитуриенты сдают в прежнем порядке. Но выяснилось, что общеобразовательные предметы стали настоящей «подножкой» для представителей творческих профессий.

- Ведь у нас весьма своеобразная специфика, – продолжает Стадлер, – да и не только у нас: я уверен, что в театральных вузах весьма схожая ситуация. Творческая профессия требует огромных вложений – и физических, и моральных; для достижения мастерства необходимы нешуточные затраты времени, фактически – полная самоотдача. Мир возвышенных мыслей музыканта порой абсолютно оторван от действительности, от мира рационального – а единый госэкзамен рассчитан на среднестатистического выпускника и призван оценить его среднестатистическую способность усвоить курс средней школы.

Говоря проще, нестандартные решения не только не приветствуются, но и просто не учитываются при сдаче ЕГЭ. А в искусстве как раз всё наоборот: оно требует нестандартных решений, нетривиального образа мысли. Нам не так важен балл, полученный абитуриентом: в творчестве первостепенную роль играет именно личностный момент. Однако с введением ЕГЭ выявление, понимание образа мыслей будущих деятелей культуры, их личности подменились какой-то игрой наподобие «Кто хочет стать миллионером»: разгадал кроссворд, заполнил ловко типовой бланк – и ты уже студент.

– Таким образом в этом году мы потеряли пятерых очень талантливых ребят! – добавляет проректор по учебно-воспитательной работе Дмитрий Часовитин. – Кроме того, Министерство культуры отобрало у нас бюджетные места на подготовительном отделении, оставив только платные. Однако далеко не все талантливые люди могут себе позволить платить за обучение на подкурсе.

– Я посещал почти все вступительные экзамены, а у дирижёров и певцов я сидел, как говорится, от и до, – говорит Сергей Стадлер. – И там очень много людей, которых действительно надо просто брать и подучить на подготовительном курсе, платить за который они не в состоянии. Так что, учитывая всё-таки особую специфику Консерватории, мы будем добиваться восстановления бюджетных мест на подкурсе. Кроме того, вокалисту вообще надо учиться дольше: многие только в юношеском возрасте, после «ломки» голоса, начинают заниматься музыкой: поэтому многим вокалистам необходимо «подтягивать» теоретические дисциплины – сольфеджио, гармонию, историю музыки – с которыми нет проблем у выпускников музыкальных школ и колледжей.

– А Вы уверены, что министерства культуры и образования пойдут на это – а также в том, что нынешнее положение вещей с ЕГЭ удастся изменить?

– Я уверен, что ситуация должна измениться. Ведь это не наша внутренняя проблема: я знаю, что точно такие же трудности возникли и в московской консерватории, и в театральных вузах, причём не только в крупных городах: Петрозаводск, Саратов или Пермь – буквально все творческие вузы сталкиваются с тем, что порой просто вынуждены брать абсолютно неинтересных середнячков, «отсеивая» при этом ярких и талантливых абитуриентов. Мы уже написали в Министерство культуры, которое является нашим учредителем. Однако вопрос достаточно сложный, поскольку решение это должно приниматься министерствами культуры и образования совместно.

– Сторонники ЕГЭ утверждали, что он обеспечивает единые стартовые возможности для всех абитуриентов страны, независимо от их имущественного положения и места проживания. Иначе как талантливый юноша из богом забытого села может поступить в престижный столичный вуз?

– Ну, во-первых, творческий конкурс у нас пока никто не отменял – а заочно на скрипке или кларнете не играют. А во-вторых... понимаете, талант в баллах не измеришь. Явись сейчас, например, новый Маяковский – так он бы со своей «авторской пунктуацией» наверняка не пробился в студенты Литературного института имени Горького, а сам Алексей Пешков уж стопроцентно бы ЕГЭ провалил. Далеко не все русские таланты вышли из отличников: и вряд ли этот факт можно изменить с помощью тестов ЕГЭ. Нельзя ставить знак равенства между талантливыми ребятами и просто грамотными. Среди крупных учёных чемпионов по решению кроссвордов не так и много. А у нас может всё это вообще стать полным нонсенсом: блестящий скрипач не поступит, а человек с высоким баллом ЕГЭ, который вообще не владеет инструментом, станет студентом консерватории. Или будущий Чайковский останется «за бортом» из-за низкого балла единого теста.

– Однако не секрет и то, что уровень подготовки в наших вузах – и творческих в том числе – в последнее время, скажем так, значительно понизился...

- Это бесспорно. Однако сегодняшние выпускники начинали своё обучение, как минимум, пятнадцать лет назад. Вспомните, какое было время: тогда государство вообще никакого внимания на культуру не обращало: мол, живите, как хотите, и без вас проблем полно! Я считаю, что единый экзамен вообще не подходит для России. Культура сама по себе – вещь чрезвычайно хрупкая, а образование – это базис культуры, её основа. Образование – не только деликатный процесс, но и долгий. Сейчас мы бойко всё развалим, отрапортуем о «новациях», а «поломка» станет явной лет через пятнадцать. Поэтому если сегодня мы активно внедрим конвейер ЕГЭ, что называется, по всем направлениям, и спохватимся этак лет через пятнадцать – то это уже будет поздно; спасать будет нечего, ибо в школы уже придут учителя, обогащённые не знаниями, а навыками по сдаче ЕГЭ. Это как в том анекдоте, когда изобрели машинку для бритья: суёшь в отверстие голову, а машина тебя бреет. Изобретателя и спросили: как же прибор справляется, ведь все люди разные, одинаковых лиц в мире просто нет? А изобретатель отвечает: «Да, есть такое дело. Но это только в первый раз...»

Кирилл Веселаго, Фонтанка.ру