Новый роман Коэльо: где былой ажиотаж?

Новый роман Коэльо «Победитель остается один» - 12-й по счету, изданный на русском, встречен в наших краях без былого ажиотажа. В первые дни продажи питерские читатели ни в Доме книги, ни в «Буквоеде», ни на Книжной ярмарке ДК Крупской не спешили припасть к очередному источнику бразильской мудрости.

Новый роман Пауло Коэльо «Победитель остается один» (12-й по счету, изданный на русском) встречен в наших краях без былого ажиотажа, хотя в качестве главного героя выведен русский бизнесмен...

Трудно без улыбки читать в рекламных предисловиях, что перед нами предстанет «глубокое размышление о силе личности и тщеславных мечтах, которые создает и направляет общество роскоши и успеха». Возможностей измерить глубину размышлений «бразильского волшебника» у русского читателя было предостаточно. Еще в 1998 году в скромном издательстве вышел роман «Алхимик», переведенный с французского. Тогда историю пастуха Сантьяго, странствовавшего в поисках смысла жизни, читатели проигнорировали. Через два года тот же роман выпустило другое издательство - уже в переводе с португальского. Издатели подошли к делу грамотно: был выбран небольшой приятный формат, иллюстрации заказаны замечательному художнику Владиславу Ерко - и очаровательный белый томик забрался на вершину книжных рейтингов.

К 2002 году популярность Коэльо взлетела до небес, чему способствовал и визит писателя в Россию, и выход новых романов - в том же чудесном оформлении. В то же время ни один зарубежный автор не удостаивался в России - и справедливо - такой волны отрицательной прессы. Известный критик, помнится, назвала эти книги «легко усваиваемым литературным продуктом с выраженным психотерапевтическим эффектом», точно определив и особенность писаний Коэльо, и причину популярности.

Действительно, стало уже общим местом говорить, что романы Коэльо — это собрание тех самых общих мест. «Любят, потому что любят. Любовь доводов не признает» («Алхимик»); «Отвага – это не отсутствие страха, но способность преодолевать его» («Воин света»); «С тех пор как нас изгнали из рая, мы или страдаем, или причиняем страдания другим, или наблюдаем за этими страданиями. И с этим не совладать» («Одиннадцать минут») - подобными трюизмами щедро делится с нами бразильский мудрец, не удосуживаясь даже придумать свежие формулировки.

Как видим, столь превозносимая в аннотациях «глубина размышлений» едва воробью по колено. Но, может быть, в новом романе наконец-то ждут настоящие открытия, серьезные философские рассуждения, меткие наблюдения? Увы! «Смысл моды в том, чтобы дать понять: я принадлежу к вашему миру, не стреляйте, свои!» «Иногда следует сказать “нет”, даже если это очень рискованно». «Человек рождается на свет, чтобы любить и жить с тем, кого любит». «Делай как следует свою работу, а слава тебя найдет сама». И все это подается с редкостным пафосом, без тени улыбки или самоиронии (у Коэльо совсем туго с юмором).
Но, может быть, избитость вещаемых истин компенсируется яркими художественными образами, увлекательным сюжетом, необычной поэтикой? Опять - увы! В книгах Коэльо, по словам одного бразильского критика, «ничто ниоткуда не начинается и никуда не приходит», «нет драмы, страстей или трагедий». Да и персонажи не развиваются. Максимум, на что способны - по прямой, начертанной автором, прийти из пункта А в пункт Б. Как Вероника, что, совершив неудачную попытку самоубийства, за семь дней научилась ценить жизнь и воспринимать каждый день как чудо («Вероника решает умереть»). Можно подумать, Коэльо оставил ей свободу выбора…

Персонажи романа «Победитель остается один» столь же линейны и являются раскрашенными фигурками, иллюстрирующими очередной трюизм. Русский бизнесмен Игорь, социально и финансово успешный, не может смириться с тем, что любимая жена ушла к другому. Чтобы привлечь ее внимание, начинает «разрушать миры» - то есть попросту убивать первых встречных. То, что в этих действиях нет никакой логики, не заботит ни персонажа (ну ладно, он маньяк), ни автора, которому, видимо, не дают покоя лавры Достоевского (в Игоре, присвоившем право судить, кому умереть, а кому оставаться в живых, угадывается бледная пародия на Раскольникова). Игорь убивает не потому, что это психологически оправданно, а потому, что является ходячей иллюстрацией к тезису: человеческая жизнь обладает величайшей ценностью, и никто не вправе отбирать то, что ему не принадлежит. Правильно, конечно, но смертельно скучно.

Так же, как скучна следующая «живая иллюстрация»: манекенщица Габриэла, в детстве провалившаяся на школьном спектакле и «назло» всем пожелавшая стать актрисой. Она - воплощение решимости и упорства, с которым следует добиваться поставленной цели, уверенности в собственном внутреннем могуществе. Больше в ней нет ничего: ни маленьких милых слабостей, ни душевных метаний, придавших бы какую-то живость образу.
Из того же теста сделан модельер Хамид, уже добившийся собственным трудом положения и признания. Хамид нужен писателю, чтобы продемонстрировать: даже сильный человек может разрушить все, чего достиг, если впадет в грех гордыни, поддастся тщеславию и позволит «миру роскоши и гламура» увлечь себя.
Вроде бы автор не делает ничего дурного: произносит правильные вещи и не призывает к насилию, напротив, пытается предостеречь читателя от ошибок и направить на истинный путь… Но скверно то, что Коэльо, в совершенстве овладев искусством подкладывать вопросы под заранее готовые ответы, позволяет ленивому читателю получать удовольствие от ИМИТАЦИИ мыслительной деятельности.

Он не учит думать, потому что все разжевывает и договаривает до конца. Не учит выбирать, потому что сам указывает, что правильно. Соблазняет обманчивой легкостью, с которой разрешает все философские и этические проблемы. Он рассуждает о смысле жизни на уровне колонок в женских журналах, заставляя при этом думать, что знакомит с подлинными жемчужинами философской мысли. Видимо, в этом и заключается секрет широкой популярности Коэльо.

Впрочем, жевательная резинка для мозгов надоедает так же быстро, как «Орбит» без сахара. Не удивительно, что интерес к писаниям Коэльо постепенно спадает. В первые дни продажи питерские читатели ни в Доме книги, ни в «Буквоеде», ни на Книжной ярмарке ДК Крупской не спешили припасть к очередному источнику бразильской мудрости.

Юлия Зартайская, «Фонтанка. ру»