Александр ЛЫКОВ: "ОДНО ВРЕМЯ Я БЫЛ ОПАСЕН ДЛЯ ОКРУЖАЮЩИХ"

Капитан Казанцев, он же Казанова - самый любимый и самый загадочный из "ментов". Прежде чем прославиться - вместе с "коллегами" по сериалу - на всю страну, актер Александр Лыков успел поработать в четырех питерских театрах: Ленсовета, "Балтийском доме", Театре на Литейном и ТЮЗе. Отовсюду он уходил добровольно. Точно так же он ушел и из "Улиц разбитых фонарей" - к великому огорчению бесчисленных поклонников.

- Что изменила в твоей жизни роль мента Казановы?

- Первое - возникли взаимоотношения с тем миром, который я до этого не знал. Это мир милиционеров и братвы. И те, и другие, как ни странно, восприняли всех нас очень хорошо. Не забуду, как на фестивале телефильмов в Донбае, где я получил приз за лучшую мужскую роль, я попал в "малину". Сидим в кабаке, анекдоты рассказываем. Кто-то подходит - приглашают то к одному столу, то к другому. Оказался в итоге в гостиничном номере. Вижу: реально, "малина". Взгляды как у зверьков, кто-то спит обдолбанный. Во попал! И говорят: "Садись, пить будешь?" А один меня все по ноге гладил: "Красавчик..."

- Но дальше поглаживаний не пошло дело?

- Дальше не пошло, потому что появился московский артист Володя Долинский - он тертый парень, сразу понял: меня надо выручать. И стал отвлекать их, веселить. Иначе чем бы закончилось - не знаю. Это не братва "спортивная" была - просто зеки, им в кайф было пообщаться.

А один раз на Кубани меня приняли за киллера. Был я в станице Павловской, у родственников жены, там казачий батальон стоял. Зашел в галушечную, заказал водки, яичницу. Вижу: буфетчица на меня странновато смотрит. Заходит мужик, здоровый такой, "казачура" - садится напротив. Уставился на меня, пыжится, какую-то проблему решает. Вдруг двери распахиваются - группа захвата вбегает, вяжут меня. Вот встреча на кубанской земле! Оказывается, баба ждала киллера, который должен был устроить разборку по полной программе.

- Хоть извинились?

- На следующий день к нашей беленькой хате приехала делегация - вереница машин: джипы, "тойоты". Выходят казаки с цветами, поздравляют жену, тещу с 8 марта. Извинялись страшно и пригласили меня выступить перед их казачками. Выступил! Мы всем сводным хором спели "Позови меня с собой".

- Ну а до того, как стал Казановой, ты что-нибудь о ментах и бандитах знал?

- За время учебы в Театральном у меня было 18 приводов в милицию! Из-за этого меня даже в Болгарию не пустили.

Вообще, я родом из хулиганского поселка - Рахья называется, во Всеволожском районе. Там 80 процентов людей то сидели, то выходили. У моего друга детства был старший братан, которого я вообще видел несколько раз - все остальное время он сидел. Весь поселок был такой, в каждом районе своя банда. Правда, я как-то умудрился в их разборках не участвовать - не нравилось мне все это...

- Ну а после бурной студенческой юности ты остепенился?

- И после института тоже бывали подобные случаи. Мы с Сережей Селиным уже будучи артистами залетели однажды. Как-то странно у меня складывались отношения с милиционерами.... Сидим мы в садике на Удельной. Сережа с авоськой - яиц купил, кефир. Я - в тапочках домашних, в штанах спортивных, в майке, я же рядом живу. Сидим, аккуратно пузырек распиваем. Мимо проходит патруль, вдруг слышу: "А давай возьмем их!" - "Да мы сидим, никого не трогаем!.." И - ни слова ни говоря, кидают нас в "воронок", авоську с яйцами - на голову. А в отделении у меня ножик выкидной нашли в кармане. Ага, сейчас пригласим специалиста... И так далее. Долго меня пытали, кто нож дал.

- Обошлось?

- Обошлось. Я немного язык поразвязал, чтобы их повеселить. Главное - на рожон не лезть и права не качать.

- Каково же тебе было после такого богатого опыта общения с ментами сниматься в "ментовском" сериале?

- Интересно было - побывать в их шкуре, увидеть, что они делают, в каких

условиях работают.

- Менты стали ближе и роднее?

- Да не просто роднее, у меня появились друзья среди них. Вовка Белаш, например, который умер недавно. Это большая потеря для меня. Он работал в управлении, курировал ГАИ... Чистый человек. Умер на даче от сердечного приступа. Взяток он не брал, машины не имел, даже прав не было. Из-за этого конфликты были с женой: что ж ты - мент, а ничего нет у тебя! Все его друзья - такие же классные ребята.

А поначалу, через Андрея Кивинова, мы познакомились, конечно, со всем его отделом, со всеми пацанами, в частности с Малиной - прототипом моего героя. Посмотрели на ребят, съездили с ними на задание. Отличные парни. Тем более что в "убойный" отдел включали раньше, как я понял, "неугодных" начальству людей. А это, как правило, люди очень приличные, со своим особым восприятием жизни. И получилось, что в "убойных" отделах начинали работать люди, которых трудно было подкупить.

- По сути, три года ты жил исключительно с одной ролью - Казановы. Не утомительно ли было?

- Сперва мы все отнеслись к этому как к обычной халтуре. Затем эта игра нас затянула, стало интересно. У меня сменился круг общения. Ведь интеллигенция, особенно театральная, очень агрессивно восприняла этот сериал. Но зато ко мне стали с доверием относиться другие люди - менты и бандиты. То есть уголовная тема стала очень много места занимать в моей жизни.

Постепенно, по мере того как я сближался с новыми для себя людьми, такими, как Белаш, у меня стало складываться ощущение, что о них можно снять другой сериал, в котором будут не только байки, но и живые люди... Просто в нашем сериале возник в определенный момент дефицит материала. Всем ментам наш сериал продолжал безумно нравиться, они как дети его воспринимали. Но я стал ощущать перед этими людьми некую ответственность за то, что я делаю. Я увидел, что сериал буксует, в нем нет развития. Идет просто использование одного и того же...

- Это и было одной из причин твоего ухода из "Ментов"?

- Это была единственная причина.

- А говорили, что на самом деле ты потребовал у продюсера огромных гонораров?

- Это пошло уже от ощущения, что мне нечего терять. Я понял, что мои попытки продвинуть нашу историю туда, куда бы мне хотелось, не приносят результатов. В принципе, кто ты такой - ну, артист... Я понимал, что моя роль не завершена, что мой герой требует, как любой живой человек, своего собственного развития. Обязательно! И это неудовольствие стало сильно отражаться на моем здоровье.

- Каким образом?

- Элементарным. Я чувствовал, что я просто заболеваю. Я похудел страшно. Оттого, что ничего сделать не могу и объяснить не могу.

- Значит, "звездная болезнь" здесь ни при чем?

- Конечно, это единственное объяснение, которое можно придумать. Если человек уходит из популярного сериала, отказывается от работы - значит, он заболел "звездной болезнью"... Но дело в том, что - да, я действительно этим заболел. Я могу сказать, что я не удержался. Меня понесло... Я стал заниматься не своим делом.

- Давать советы продюсеру, режиссерам?

- Артисту незачем этим заниматься - его дело играть. Самое опасное в нашей профессии - болезнь, связанная с гордыней. Человек может сам не замечать, как у него меняется отношение к окружающим вещам.

- Но ведь у тебя было естественное желание помочь общему делу?

- Да, но сейчас я понимаю, что встал тогда у критической черты. В очередной раз пошел против общего мнения. Я же один все это делал! И я просто понял, что вокруг меня зреет некоторое противостояние. Понятно, что режиссер, продюсер всегда плохо воспринимают, когда артист ведет с ними беседы. Это нормально - человек занимается своей работой, а ему мешают.

- Высокий гонорар мог бы компенсировать твое творческое неудовлетворение?

- Думаю, что всегда есть такая дилемма: либо деньги, либо творчество. Поскольку ни того, ни другого нет, то как бы и непонятно: зачем работать?

- И ты не жалеешь о случившемся?

- Нисколько. Я не жалею, что ушел из "Улиц разбитых фонарей", что не пришел в "Убойную силу". Ситуация повернулась ко мне самым лучшим образом.

- Что же в этом хорошего?

- Я жив остался, я не умер. Это хорошо?

- Была опасность?

- Была просто реальная угроза моей жизни. Она могла придти откуда угодно. Это связано было только со мной и с моими собственными представлениями о жизни. Видишь ли, я думаю, что человек может быть наказан не только за преступление, но и за собственные взгляды, ощущения, воззрения. А мои воззрения были далеки от идеальных. Я просто стал опасен для окружающих. И при этом считал, что я внутренне прав.

- Ты говоришь о "звездной болезни"?

- Скорее, о гордыне как таковой.

- Что помогло тебе осознать это?

- Я пытался одно время заниматься восточной философией, тибетским буддизмом. Есть один удивительный человек - датчанин Оле Нидал, бывший контрабандист наркотиков, а сейчас - лама, официально признанный и посвященный в сан. Я с ним по всей Европе проехал в качестве ученика - мы были во Франции, Австрии, Венгрии, Польше. Мы приезжали и проводили "практики" с людьми. Эти "практики" продолжаются и здесь. Ведь каждый из нас что-то в жизни ищет. Мы же не только едим, пьем, занимаемся работой. Эти "практики" заложили сильную основу для моей дальнейшей жизни.

- И какой вывод ты для себя сделал?

- После того, как произошли все эти катастрофические события в моей жизни, я осознал многое. Я рос одиночкой. Привык не бояться высказываться против общего мнения. Стоял на этом с детства. Как я сейчас понимаю, гордыня только росла тогда. А дальше уже непонятно, кто кем руководил - она мною или я ею.

- Что же ты решил?

- Ничего не делать.

- Не заниматься профессией?

- Вообще ничем. Потому что любая очередная удача могла пойти мне во зло. Чего я и сейчас-то до сих пор боюсь...

- Ты хотел бы остаться актером?

- Вопрос не в том, что я хочу или не хочу. Это раньше мне казалось: что я хочу, то я и делаю. На самом деле, есть такие вещи, которые мне просто не преодолеть.

- Возможно ли, что ты снова появишься в роли Казанцева?

- В жизни все возможно. Но я вряд ли смогу вернуться в сериал. Думаю, там ничего не изменилось с того момента, как я ушел. Есть вещи, которые называются прошлым, и два раза в одну речку не ступишь.

- Чем же в итоге для тебя стал Казанова - удачей или роковым персонажем в твоей жизни?

- Я думаю, это была очень сильная, крупная удача. Без которой, конечно, я многого бы просто не понял. Я на "Ментах" повзрослел, опыт другой пришел. А спорить о том, нужен мне этот опыт или нет, - бессмысленно. Раз пришел - значит, нужен.

Максим МАКСИМОВ

Фото Сергея АКСЕНОВА

Интервью публикуется с сокращениями. Полный текст интервью читайте в свежем номере газеты «Ваш тайный советник»