«Мы что, должны были умереть, чтобы получить компенсацию за коронавирус?»

В Петербурге медикам, которые были признаны пострадавшими от коронавируса, отказывают в выплате обещанных 300 тысяч компенсации. Врачам и фельдшерам объясняют, что болеть-то они болели, но денег не получат, а если не согласны — могут обратиться в суд.

Сотрудникам Центральной подстанции скорой помощи, которых официально признали пострадавшими от ковида, было отказано в выплате, потому что они «не контактируют с пациентами напрямую».

Но, даже если контакт с зараженным пациентом был, переболевшему медику, чтобы получить компенсацию, может не хватить самой малости. «Инкубационный период COVID-19 составляет 14 дней, а ваш контакт с пациентом, у которого этот диагноз был подтвержден, случился за 15 дней до того, как вы заболели», — с такой формулировкой петербургского фельдшера районной «скорой помощи» отказались признать пострадавшей от новой коронавирусной инфекции. И, как следствие, лишили возможности получить обещанную Смольным компенсацию.

Центральная подстанция скорой помощи в Петербурге пережила массовое заражение коронавирусом еще в апреле. Переболевшие фельдшеры и врачи, вернувшись в строй, сдали свои документы в созданную комиссию — и получили акты о том, что они признаны пострадавшими от ковида вследствие оказания помощи пациентам.

«В апреле на Центральной подстанции из 25 диспетчеров осталось всего семеро, — рассказала «Фонтанке» фельдшер Ирина (имя изменено). — У нас многие работают по совместительству, видимо, поэтому вирус попал в коллектив. Мы, конечно, не сидели на рабочих местах в защитных костюмах. Я заболела в начале мая. На работу я ездила на машине, в общественном транспорте подцепить коронавирус не могла, социальные контакты ограничила». Ирина болела месяц с подтвержденным диагнозом — новая коронавирусная инфекция. Все это время у нее держалась температура 37,5, чувствовалась сильная слабость, женщина перестала ощущать запахи и вкус пищи. До сих пор Ирина чувствует, что легкие не восстановились — при физических нагрузках выдох тяжелый и жесткий, пришлось отказаться от занятий спортом.

В соответствии с распоряжением комздрава, медик признается пострадавшим от новой коронавирусной инфекции вследствие оказания помощи пациентам выводом специальной комиссии, которую должен создать его работодатель. Результат работы комиссии — акт, который сотрудник отправляет в отдел соцзащиты по месту своей прописки, а отдел переводит деньги по реквизитам, указанным в акте. Если медик иногородний, акт надо отправлять напрямую в комитет по социальной политике Санкт-Петербурга. В приказе комздрава нет ни слова о том, что соцзащита может оспорить решение комиссии.

Комиссия на Центральной подстанции, изучив представленные Ириной документы, выдала ей документ о признании фельдшера пострадавшей от коронавируса.

«С этим актом я поехала в отдел соцзащиты Фрунзенского района, — говорит медик. — Мои коллеги, прописанные в других районах, уже получали выплаты по таким же актам. А мне в начале августа пришел отказ. Объяснили, что я не контактирую с зараженными коронавирусом пациентами напрямую, поэтому выплата мне не положена». «Правовых оснований для предоставления единовременной выплаты не имеется. Решение может быть обжаловано в порядке, установленном действующим законодательством», — говорится в ответе администрации Фрунзенского района (есть в распоряжении редакции).

С аналогичной ситуацией столкнулись еще как минимум трое иногородних сотрудников Центральной подстанции. Они были признаны комиссией пострадавшими от коронавируса, однако из комитета по соцполитике им пришли отказы в выплатах, так как в актах не было фразы о том, что они непосредственно оказывали помощь зараженным коронавирусом.

«Комиссия, созданная в нашей организации, признала нас пострадавшими от COVID-19 и выдала соответствующие акты, — рассказал «Фонтанке» фельдшер Станислав. — Наши коллеги, прописанные в Санкт-Петербурге, подали документы в районные отделения социальной защиты по месту постоянной регистрации. Областные и иногородние обратились в комитет по социальной политике Санкт-Петербурга. Сейчас мы уже точно знаем, что выплаты начали производиться лишь в нескольких районах города (включая выплаты посмертно). Из администраций других районов Санкт-Петербурга приходят отказы, многие наши коллеги ещё ждут ответа. Причем не понятно, по какому принципу производятся или не производятся выплаты. Мы все работаем на одной подстанции и в одной организации». Кроме Станислава, свои документы «Фонтанке» предоставили еще два старших врача подстанции: у обоих были акты признания пострадавшими от коронавируса и оба получили решение об отказе в выплате из Смольного.

«Я совмещаю работу старшего врача на подстанции и на выездной бригаде «скорой», — рассказал «Фонтанке» старший врач Николай. — У меня был доказанный факт контакта с коронавирусной инфекцией до момента заболевания и шесть положительных мазков на коронавирус. Но в моем акте не указано, что я являюсь совместителем, просто указано, что я — старший врач оперативного отдела. Но наша комиссия признала меня пострадавшим от коронавируса. Как еще доказывать, кто где заболел, не понятно. Оперативные работники, действительно, не имеют прямого контакта с пациентами. Но при этом многие сотрудники нашего отдела выплаты получили». Собеседники «Фонтанки» отмечают, что некоторым сотрудникам подстанции выплаты произвели три района: Выборгский, Калининский и Невский районы.

«Наша администрация предоставила нам средства индивидуальной защиты, но, видимо, концентрация вируса на подстанции уже была настолько высока, что победить его я не смогла, — рассказала старший врач подстанции Елена. — Я ушла на больничный. Болела я в течение месяца, тяжело, с пневмонией. Анализы на ковид были положительные. Комиссия работодателя признала нас пострадавшими. У нас поточная работа, нас невозможно перевести на удаленку. Многие коллеги болели, людей становилось все меньше. В конце концов, нас, старших врачей, осталось на подстанции всего двое. Но когда у меня поднялась температура до сорока градусов, я уже не могла продолжать работать. Я живу в Кудрово, поэтому мне пришлось обратиться со своими документами в комитет по соцполитике. Мое обращение рассматривали около месяца. И в конце концов на электронную почту прислали решение об отказе в выплате. Даже во время войны ветеранами признали тех, кто трудился в тылу. Я врач-лечебник, я могла спокойно пойти работать на линию. Но главный врач сказал мне: «Ты уйдешь, а кто здесь будет заниматься распределением пациентов и организовывать связь со стационарами, лечащими врачами и бригадами?» И вот теперь нам сказали, что мы не имеем права на выплаты».

Письма комитета по соцполитике об отказах в выплатах, которые получили собеседники «Фонтанки» (есть в распоряжении редакции), заканчиваются одинаковой фразой: «Обжаловать данное решение вы можете в установленном гражданско-процессуальным законодательством Российской Федерации порядке». Медики отмечают, что готовы последовать совету Смольного. Пока же они обратились в аппарат уполномоченного по правам человека в Санкт-Петербурге и к депутату ЗакСа Борису Вишневскому. В ответ на депутатский запрос председатель комитета по соцполитике Александр Ржаненков сослался на постановление городского правительства №247 Порядок_выплат_мед.работникам_247.pdf. В документе указаны две причины для принятия решения об отказе: если заявитель представил неполные или недостоверные документы для получения выплаты и «отсутствие у заявителя права на предоставление единовременной выплаты». Что именно имеется в виду под «отсутствием права», в постановлении не уточняется. Зато в ответе комитета Вишневскому говорится, что для положительного решения по выплате в акте комиссии должны быть следующие сведения: должность работника, соответствующая номенклатуре медицинских должностей Минздрава; медорганизация, в которой работник служит, упоминается в постановлениях Смольного №221 или №247; в графе «диагноз» указана коронавирусная инфекция; и, наконец, самое главное — медработник заразился вследствие оказания помощи пациентам, которые заболели коронавирусной инфекцией.

«Мне поступили аналогичные обращения от медиков из больницы имени Мечникова, — рассказал «Фонтанке» Борис Вишневский. — В апреле отделение реанимации хирургического профиля было закрыто на двухнедельную обсервацию из-за поступивших туда пациентов с коронавирусом. Все две недели врачи и медсестры отделения проработали, не выходя из своего павильона, и в итоге заболели ковидом. Однако в компенсационной выплате им отказывают, ссылаясь на то, что отделение не было перепрофилировано в инфекционное. Эти ситуации очень ярко демонстрируют принцип работы административной системы: ищут не возможность помочь, а повод отказать, прилагая огромные усилия, чтобы обосновать отказ. Как будто это их личные деньги надо платить. Я направил обращения губернатору Санкт-Петербурга Александру Беглову и вице-губернатору Олегу Эргашеву».

Но, даже если у медика были зафиксированные контакты с пациентами, у которых был диагностирован коронавирус и имелся эпидномер, ему могут отказать в признании его пострадавшим. О такой ситуации «Фонтанке» рассказала Марина, фельдшер скорой помощи при поликлинике №114 Приморского района. Комиссия работодателя трижды отказалась признать ее пострадавшей от ковида.

«Я заболела 19 мая, открыла больничный лист 20 мая, а 21 мая пришел положительный результат теста на коронавирус, — рассказала фельдшер. — КТ показала вирусную пневмонию. На больничном я находилась 38 дней, болела тяжело. Я и мои коллеги постоянно контактировали с пациентами. СИЗ не хватало, поэтому мы надевали их только во время вызовов на температуру, пневмонию и ковид. Если диспетчеры давали давление или сердце, надевали только маску. И часто уже при осмотре выяснялось, что у пациента температура и дыхательная недостаточность. Многие люди скрывали, что болеют ковидом, чтобы их не увозили в больницу. Так, один из вызовов у меня был на засорение мочевого катетера. Но, когда мы зашли в квартиру, я заметила, что пациент горячий. Выяснилось, что у него температура 38,5, послушали легкие — а там пневмония. Был случай, когда у пациента на КТ вирусная пневмония не подтвердилась, но в квартире с ним во время осмотра находилась его жена, у которой был подтвержденный ковид». Когда встал вопрос об оформлении документов для обращения в комиссию, фельдшер самостоятельно искала и обзванивала тех пациентов, которых осматривала незадолго до своей болезни.

«Мне помогал заведующий, — говорит Марина. — Он смотрел записи и говорил: «Вот тут не хватает интервала в 14 дней между осмотром и твоим больничным». Было важно соблюсти этот интервал, потому что считается, что инкубационный период коронавируса составляет именно 14 дней, не больше. Одна пациентка с подтвержденным диагнозом была у меня 1 мая, а я заболела 19-го. Контакт с зараженной женщиной, к мужу которой я выезжала на вызов, мне не зачли, — мол, так как я осматривала не ее, а мужчину. Со второй «ковидной» пациенткой я контактировала на 15-й день, и к этому одному лишнему дню прицепилась комиссия. При этом никто не берет в расчет, что часто мазки пациентов на ковид просто пропадали, и мы не знали, был у них коронавирус или нет. Мне отказали». Марина подала обращение в конфликтную комиссию комитета по здравоохранению и оставила заявление на портале Госуслуг в разделе для медиков. Ответов пока нет.

С компенсационными выплатами для медиков, которые Смольный пообещал на подъеме эпидемии, с самого начала были проблемы. Опубликованный еще в конце апреля порядок признания медиков пострадавшими от ковида вызвал недоумение у тех, кого президент Путин сравнил с бойцами на передовой. Затем комздрав внес в скандальное постановление коррективы. Для тех, кого комиссия работодателя не признала пострадавшим от ковида и кто хотел бы это решение оспорить, Смольный создал специальную апелляционную инстанцию. К началу июня около тысячи петербургских медработников получили право на компенсационные выплаты. В августе выяснилось, что более 7 тысяч медиков коронавирусом заразились, но комиссии не признали их пострадавшими вследствие оказания помощи пациентам. Большой резонанс вызвала история старшего врача Центральной подстанции станции скорой помощи Владимира Маньковича, который скончался от коронавируса. Его семье пытались отказать в посмертной компенсационной выплате с формулировкой «в должностные обязанности не входило оказание помощи пациентам с коронавирусом». Однако после публикаций в СМИ решение об отказе пересмотрели.

«Наверное, мы тоже должны были умереть, чтобы быть достойными выплат, — сказал «Фонтанке» один из сотрудников «скорой». — Это не справедливо. Осенью никто так работать не будет. Видя отношение к себе, медики просто не станут рисковать и, когда пойдет вторая волна, возьмут отпуск за свой счет или сядут на больничный».

Венера Галеева, «Фонтанка.ру»