При Толстом такого не было: на Рубинштейна идет «мокрая» война на выселение

Правление Толстовского дома судится с собственниками из-за унитаза, которого исторически здесь не стояло. Если жильцы не избавятся от сантехники, им грозит продажа квартиры с торгов.

Коммунальные разбирательства в Толстовском доме не новость. Но если раньше баталии разворачивались между жильцами, то теперь по другую сторону баррикад — ТСЖ. Елена Матвеева обнаружила у себя в подвале озеро нечистот, а теперь оказалась в центре судебной эпопеи из-за сантехники, полвека существующей на нелегальном положении. В ТСЖ «Толстовский дом» утверждают, что просто хотят разобраться в истинных причинах застарелого спора из-за «мокнущей стенки» и ни о каком выселении речь не идет — надо просто демонтировать ванну и унитаз.

С иском к Елене Матвеевой и ее дочери Анастасии Ивановой ТСЖ «Толстовский дом» обратилось в октябре 2017 года, потребовав «вернуть в первоначальное положение» их коммунальную квартиру. Параллельно районная администрация тоже предписала Матвеевой до конца года привести жилое помещение в прежнее состояние, а иначе ее ждет выселение через суд с последующей продажей квартиры. Все по закону, в соответствии с 29-й статьей Жилищного кодекса.

В марте 2018-го ответчик и истец осмотрели квартиру на предмет того, не нарушает ли закон существующая там отопительная система. Выяснилось, что та ведет себя хорошо, и ее оставили в покое. А битва за ванну продолжилась в Куйбышевском районном суде.

Из ГУИОН ПИБ Центрального района была истребована копия паспорта на квартиру, составленного на период с 2005 по 2009 год. Потом — еще одна копия техпаспорта, изготовленного позднее. Потребовали технический паспорт и у ответчиц. По сути, это три версии одного и того же документа, только в пибовских сведений о ванне нет, а в Матвеевском — есть, но с оговоркой.

Елена Матвеева утверждает, что ванна и унитаз уже стояли, когда она заселялась в 1984 году по ордеру, в котором значилось, что выданная квартира — отдельная. В 1999 году ПИБ объединил жилплощадь Матвеевой с соседними двумя квартирами, мотивируя это тем, что коридор общий.

«Но у нас нет мест общего пользования. У каждого своя кухня и своя прихожая, – говорит Матвеева. – А об объединении квартир в коммуналку я узнала только в 2006 году, когда обратилась за техпаспортом на квартиру. В итоге в техпаспорте поставили значок ванны, но написали, что она самовольная. Нам объяснили, что это формальность и что так пишут всем. В наших квартирах ПИБ не был 50 лет, осмотры и инвентаризация жилого фонда не производились. В 2009 году я приватизировала свою квартиру именно как квартиру в составе кухни-ванной, коридора, двух комнат, шкафа, туалета, а не как две комнаты в коммуналке».

Суд предпочитает верить документам из ПИБа. Хотя теперь только старожилы могут вспомнить, была ванна в квартире Матвеевой до ее заселения или нет. Но судья отказала в просьбе вызвать свидетелем техника-смотрителя, которая работала в этом доме в 80-е годы и могла бы рассказать, каким образом появились ванны раздора.

В суде также было установлено, что по схеме размещения системы канализации и водоснабжения ответчицам положен только один стояк и подключить к нему можно лишь смеситель и раковину. Никаких дополнительных отводов для ванны быть не должно, потому что это «ухудшает водоснабжение других квартир». А они, отводы, существуют, и не только для ванны, но и для стиральной машины. Обнаружился и еще один вопиющий элемент самовольного переоборудования — унитаз. Документов, подтверждающих законность подключения к канализационному стояку, у него не нашлось. Поэтому суд постановил уточнить исковые требования и включить в них демонтаж унитаза и связанного с ним инженерного оборудования.

Женщина утверждает, что стала заложницей истории с самовольными перепланировками. А дело было вообще в 1965 году, когда дом с номером 15-17 по улице Рубинштейна благоустраивали для советских граждан, которым полагались и унитазы, и ванны. Именно тогда дом подключили к общегородской системе отопления и горячего водоснабжения.

«Во всех квартирах были установлены ванны в кухонной зоне, – говорит Елена Матвеева. – Но в поэтажных планах ПИБа эти изменения отражены не были».

Когда жильцы начали приватизировать квартиры, оказалось, что у помещений нет даже технических паспортов, а в ПИБах не отражены никакие преобразования за последние полвека.

«Выданные ПИБом технические паспорта на квартиры уже изначально имели штамп о самовольной перепланировке, – говорит Елена Матвеева. – Данный факт не являлся ни нарушением, ни препятствием, ни обязательным условием при переоформлении прав собственности. Но именно этим пользуется ТСЖ как рычагом влияния на жильцов. При этом узаконить перепланировки в установленном законом порядке невозможно». Теперь женщина всерьез опасается выселения из квартиры.

Председатель правления ТСЖ «Толстовский дом» Марина Колотило заверила «Фонтанку», что не стремится никого выселять, ей просто нужна истина. Все дело в том, что на протяжении нескольких лет Матвеева «изводит» ТСЖ постоянными жалобами на «мокнущую стенку». Квартира Матвеевой находится не в «легендарном доме» литер А, а в прилегающем к нему служебном корпусе – «литера С». Это были помещения прислуги, где у каждого была комнатка с кухней, позже переоборудованные под коммуналки.

«У Матвеевой крошечная квартира, по сути, часть коммуналки, – говорит Марина Колотило. – В ней предусмотрен туалет в общем коридоре. А Матвеева поставила себе в свою часть квартиры самовольно ванную в кухне без всякой гидроизоляции. А в коридоре установила персональный унитаз, которого тоже нет на плане ПИБ. До создания ТСЖ она судилась с Жилкомсервисом по самым разным вопросам. И когда организовалось ТСЖ, она стала жаловаться нам на то, что у нее якобы мокнет стена. Мы проводили осмотр квартиры и мокрую стену не увидели ни разу. Ее вызывали на межведомственную комиссию. Она там заявила, что на основании того, что стена мокнет, она хочет, чтобы ее комнату признали нежилой, и этот факт можно было бы использовать для получения другой жилплощади».

Жалобы на «мокрую стену» не прекращались, тогда в ТСЖ решили доказать, что «мокнет» именно из-за ванны. «Поэтому я подала в суд на незаконно установленную на кухне ванну. Не для того, чтобы она отвязалась, а для того, чтобы выяснить истину, – говорит Марина Колотило. – Надо сделать экспертизу, есть под ванной гидроизоляция или нет. Мы говорили ей — замените свои старые бумажные обои, они все в разводах. Поклейте свежие обои, чтобы мы видели, проступает ли у вас какое-то пятно. В конечном итоге она замордовала всех. Куда она только ни ходит жаловаться по поводу своей мокрой стены. Мы два года пытались разобраться и пришли к выводу — если намокание происходит, то из-за ванны. У меня в документах при передаче дома сказано, что этой ванны не было. Давайте дождемся решения Куйбышевского суда. Мы заказали экспертизу. Если бы в 1965 году эти ванны установили, то они были бы отражены в ПИБовских планах. В поэтажных планах на весь литер С значится только две ванны. Про ее ванну нет ни слова».

В ожидании экспертизы и возобновления судебного заседания, Елена Матвеева отправилась за правдой к вице-губернатору Николаю Бондаренко. Из аппарата курирующего жилищную политику чиновника пришел ответ, в котором Матвеевой напомнили предписание районной администрации: привести квартиру в прежнее состояние или представить документы, подтверждающие законность произведенных перепланировок и улучшений. Вдобавок сообщалось, что свою проверку провела Государственная жилищная инспекция и выяснила, что система отопления все-таки пошаливает: стояки заменены пластиковыми трубами, и радиаторы какие-то новые, чугунные. Неблагополучный адрес администрация района взяла на контроль.

Есть ли ванны-нелегалы в других квартирах Толстовского дома, председатель ТСЖ Марина Колотило не знает. Но ее лично волнует только сантехника Матвеевой.«Мы же не можем ходить по другим квартирам и проводить инвентаризацию, – говорит Марина Колотило. – А люди делают самые разные вещи, у нас был случай, когда один из жильцов самовольно захватил шахту лифта и установил себе унитаз там. Я бы не предъявляла Елене Матвеевой никаких претензий, если бы она постоянно не жаловалась во все инстанции. У нас нет ничего личного, все только по закону».

Венера Галеева «Фонтанка.ру»