День Победы и тишины Донбасса (фото)

На юго-востоке Украины заканчиваются последние приготовления к референдуму о статусе самопровозглашенных Донецкой и Луганской республик. Лидер ополченцев в Луганске заявил о готовности на 90%. Признаваемый Киевом губернатор Донецкой области Сергей Тарута готов объявить вне закона школы, предоставившие помещения под избирательные участки. В Мариуполе третьи сутки идут столкновения: горят административные здания, идет подсчет раненых и убитых с обеих сторон. Киев говорит, что готов к переговорам с Донбассом.

К вечеру пятницы опустели блокпосты, построенные сторонниками федерализации на подъездах к Донецку. Автомобильные покрышки и мешки с песком остались. Российские триколоры над ними реяли, георгиевские ленточки (ставшие теперь символом воссоединения с братским народом) развевались. На одном рядом с покрышками стоял поломанный стул, там одиноко лежала бейсбольная бита, обмотанная грязным лейкопластырем. Но людей, которые бы нас остановили, чтобы проверить документы и машину, не было.

– Куда подевались-то? – присвистнул немолодой таксист Павел, который говорит, что чуть не по глазам уже мог узнавать бойцов, проверявших его автомобиль.

Потом я узнала, что на одном из донецких блокпостов в этот день был убит священник. После этого со всех блокпостов, бросив свои покрышки, флаги, биты и ленты, бойцы ушли.

Тиха украинская ночь

Опустели к вечеру пятницы и улицы Донецка. Но это тут в последнее время как раз обычное дело. Правда, эта пятница всё-таки была Девятым мая. Днём Победы. В такой день люди должны выпить за ветеранов, пойти гулять по весенним улицам, а потом радоваться залпам салюта. Вместо салюта раздались автоматные очереди.

– У профилактория «Шахтёрские зори» высадился десант «Правого сектора», но наша самооборона его прогнала, – сообщил мне таксист Павел и нервно посмотрел на часы.

Он живёт рядом с профилакторием. Ему позвонил внук, сказал, что возле их дома, кажется, стреляют. Мы были уже совсем рядом с его домом, пошёл дождь, я подумала, что вот – гроза гремит.

Павел тоже думал про грозу. Его внук перестал отвечать на звонки. А у них с женой никого нет, кроме этого мальчишки, его мама умерла много лет назад. Павел одной рукой вёл машину, другой вцепился в телефонную трубку. Семилетний «Запорожец», который теперь на Украине носит красивое имя «Ланос», стонал на кочках. Потом позвонила жена Павла и сказала, что с внуком всё в порядке, а силы самообороны выгнали из Донецка «Правый сектор». Павел откинулся на спинку, улыбнулся, телефон бросил под торпеду, гашетку несчастного «Ланоса» оставил в покое.

Потом я узнала, что в шахтёрском профилактории разбили лагерь украинские силовики. После митинга в честь Дня Победы у захваченного здания обладминистрации и шествия вдоль соседнего бульвара одни сторонники федерализации отправились в Мариуполь – на подмогу своим, другие пошли к профилакторию. Представители последних сообщили, что разоружили и прогнали силовиков. По другим данным, силовики сели в автобусы и уехали.

День Победы в Донецке закончился. Наступило 10 мая. По идее, это должен быть «день тишины», потому что завтра, 11 мая, референдум. Но вряд ли сегодня кто-то в Донбассе надеется на тишину.

И по вечерам улицы пустеют не потому, что в любой момент может начаться перестрелка между местной самообороной и национальной гвардией.

– Мне начальство сказало по вечерам голосующих не подбирать, – делится таксист Павел. – У нас уже с двоими было: остановили, на рожах – маски, автомат наставили, стёкла побили, все деньги отняли.

Люди в масках, рассказывает он, остановили на днях и лесовоз. Водителя выкинули, фуру угнали вместе с лесом. Инкассаторские машины и вовсе боятся ездить. В апреле вооружённые люди в масках сняли кассу на АЗС в Макеевке (пригород Донецка), ограбили ювелирный магазин и машину с детским питанием, сожгли обменный пункт, перед этим задушили беременную кассиршу. Перед Первомаем на отделение банка напали три десятка человек в масках, взяли заложников, банк ограбили. На этой неделе из оружейного магазина вынесли 40 автоматов. В Горловке из автосалона угнали 17 машин. В другой салон, в микрорайоне Мотель Донецка, пришли, рассказал «Фонтанке» охранник, порядка трёх десятков человек. Под дулами автоматов заставили сотрудников оформить документы на 14 машин. Сказали – «на нужды революции». Сгрузили машины с автовоза и уехали на них.

Подарок ветерану

Начинался День Победы у дончан так, как и положено: с возложения цветов к памятникам. Губернатор Сергей Тарута к главному монументу возле "Донбасс-Арены" не приехал. А губернатора тут «многие не любят», как мне сообщили знающие люди в камуфляже. Потому что он, объяснили, поставлен «киевской хунтой» и вообще – олигарх.

У Таруты есть масса других качеств. Он, например, когда вопросы задают иностранные журналисты по-английски, не ждёт перевода, а сразу начинает отвечать. А ещё он носит очки с толстенными линзами, за которыми глаза кажутся огромными, как блюдца. За эти очки невысокого, сухопарого губернатора журналисты окрестили Вуди Алленом. Словом, когда Тарута не появился на церемонии, те самые «многие» всё про него ещё раз поняли.

А губернатор в это время ехал в воинскую часть к зенитчикам. Туда же привезли 94-летнего полковника Советской армии, разведчика, прошедшего в войну от Кавказа до Берлина, получившего 4 ранения, кавалера двух орденов Красной Звезды.

Зенитчики выстроились на плацу и ждали губернатора. По традиции празднования Дня Победы в воинской части включили музыку. Динамик играл «Севастопольский вальс», «Вечер на рейде» («Прощай, любимый город, уходим завтра в море…»), «Смуглянку» (о дружбе народов СССР) и другие советские. Сегодня на Украине они звучат двусмысленно. Особенно про Севастополь. Но зенитчики, наверное, не успели их заменить.

Впрочем, губернатор Тарута считает, что этого не произойдёт.

– Я ношу в теле 10-миллиметровый осколок от фашистских захватчиков, – обратился к нему бравый полковник. – И хочу, чтобы вы защищали рубежи Украины.

Тарута пообещал защищать рубежи и вручил ветерану ключи от белого «Шевроле-Ланос», сделанного Запорожским автозаводом. Окна машины были оклеены рисунками с советских поздравительных открыток «С Днём Победы!». На них были орден в виде звезды, цифра 9 и красные гвоздики. Не было только георгиевской ленточки.

Вуди Аллен

– Донбасс против объединений с кем-либо, Донбасс против федерализации, – обратился Тарута уже не только к пожилому полковнику. – Мы – за процветающий Донбасс в составе процветающей Украины.

Потом губернатора обступила пресса с вопросами. Отвечая, он назвал предстоящий в воскресенье референдум незаконным.

– Они хотят поиграть в референдум – пусть поиграют, – пожал плечами «Вуди Аллен». – Донбасс не может изолированно жить. Максимум – два месяца, а потом мы останемся с остановившимися предприятиями, без зарплат и пенсий, с разрухой.

Добавил, что ведёт переговоры со всеми – как с Киевом, так и с повстанцами.

– Мы договорились о том, что будут переданы на местный уровень практически все полномочия, о которых мы просили, – сообщил Тарута про Киев. – Сейчас Киев ведёт переговоры со всеми регионами, в том числе – и с представителями Донбасса, чтобы подготовить необходимые изменения в Конституцию.

С так называемым «оплотом сторонников федерализации», если верить Таруте, тоже удалось договориться.

– Мы ведём диалог со всеми, кто находится в здании администрации, в том числе – с оплотом, – рассказал он. – Имеем договорённости с конструктивной частью оплота. Мы договорились, что они будут помогать защищать здания от возможных провокаций и возможных захватов. Они понимают, что захват зданий – это провокация, которая не несёт ничего конструктивного.

Песни о главном

Тем временем «конструктивный оплот» и те, кто вокруг него сплотился, имели свой праздник. У здания администрации тоже играла музыка. Голосом Вики Цыгановой динамик пел украинцам песни о России, а мужской хор в стиле группы «Ленинград» – «Чунга-Чангу», про место, лучше которого нет и где их счастье постоянно.

Рядом со сценой, которую от зрителей отделяли редуты и баррикады из покрышек, одеял и мешков с мусором, украшенных флагом России и георгиевскими лентами, человек в камуфляже что-то зачем-то поджигал в большой железной бочке. Дым вонял нестерпимо. Это создавало атмосферу, приближенную к боевой.

Потом динамик приглушили. Вышла хрупкая поэтесса в возрасте, прочитала чужие патриотические стихи, переделанные в свои на злобу дня. А потом рявкнула в микрофон, что она – мать четверых детей, поэтому всех призывает браться за оружие. Воодушевлённые сторонники подали голос, что они – хоть сейчас. Через несколько часов они пойдут на профилакторий, где окопались противники федерализации.

В ожидании референдума

Праздник использовали в том числе и для того, чтобы донести до народа информацию о предстоящем референдуме. До судьбоносного голосования оставалось два дня, а народ как-то не очень понимал, что с этим делать. Даже те, кто искренне хотел голосовать.

– Ты там узнай, куда идти и какие вопросы будут, – напутствовал меня таксист Павел, паркуясь подальше от уложенных в баррикады автопокрышек. – А то мы с женой хотим проголосовать, но ничего ж не известно!

Судя по всему, с этим у сторонников федерализации действительно налицо небольшая недоработка. Списков избирателей у них нет, информацию о референдуме отказываются распространять местные журналисты, бюллетени пришлось печатать на обычной бумаге без водяных знаков, как голоса считать – неясно, с участками для голосования – и вовсе беда: непонятно, согласятся ли школы пустить к себе референдум.

– Ничего, мы палатки поставим! – пообещал мне сторонник федерализации на площади.

Перед ним стоял импровизированный столик, на столике – пачки листков с воззваниями и информацией о будущем референдуме. На каждой лежало по большому камню, чтобы ветром не унесло драгоценные листки.

– На, расклеишь в Киевском районе, – он приподнял камень и попытался вручить мне пачку бумаг.

Я поблагодарила и не взяла. Он так недобро покосился, что когда его единомышленник отрезал мне от большого мотка кусок георгиевской ленты, я трусливо повязала присвоенный ими символ на молнию своей куртки. Не повязать ленту – тяжкое преступление. Опаснее в этом украинском городе только выйти на улицу с украинским флагом.

Оплот

Но даже с ленточкой мне не удалось мимикрировать под украинского сторонника федерализации. У мужиков с автоматами это как-то прошло. А подлинный «оплот» заподозрил неладное. Потому что подлинный «оплот» – это не бойцы в камуфляже. У федерализации на Украине нет более преданных, пламенных и бескорыстных сторонников, чем пенсионерки 75+. Их у захваченного здания собралось не меньше, чем «камуфляжей».

– Тебя ж, наверное, эта зечка прислала! – схватила меня за рукав бабушка с восемью золотыми зубами, по четыре сверху и снизу. – Чего мне твоё удостоверение, я таких сто штук напечатаю. Будешь потом всё врать!

У неё на груди тоже висело удостоверение. О том, что она – боец самообороны Донбасса. К ней присоединилась ещё одна. В жёлтой кокетливой блузке – чисто одуванчик. И ещё одна – улыбчивая, весёлая, в голубом платочке. Процитировать её мне не позволяет закон Российской Федерации.

Ирина Тумакова,
«Фонтанка.ру»