Владимир Путин, скажите это Михаилу Саакашвили!

Известие о готовящейся встрече российского и грузинского президентов в Петербурге на фоне чуть ли не ежедневных взаимных упреков прозвучало как сенсация. Позволим предположить, что стратегия конфронтации, характеризующая состояние наших отношений с Тбилиси, не обещает триумфа ни одной из сторон, ибо от соседства нас не избавит даже планетарный тектонический разлом. А с соседями разумнее договориться. Особенно если взгляды общественности совпадут с позицией официальных переговорщиков.

Целостность без дружбы – деньги на ветер

Пользуясь удаленностью от дипломатических гостиных, раскроем существо подзаголовка: мы - за единую процветающую Грузию при условии ее непременной дружественности России. При иных условиях - отстаивать чью-то целостность, тем более усиливать потенциального противника, прямо скажем, недальновидно. Это не содержит какого-либо лукавства относительно российского миротворчества в Южной Осетии и Абхазии. Миротворческий мандат предписывает не укрепление грузинского федерализма, а «творение мира» в самом беспокойном и одновременно жизненно важном для нас кавказском регионе. Наиболее предсказуемой альтернативой миру станет исход отсюда десятков тысяч обозленных и вооруженных граждан России местных национальностей. Южному федеральному округу это явно не прибавит стабильности. Ближайшую и, разумеется, не видимую из Тбилиси беду предрекает переселение южноосетинцев к родственникам на север. Что вероятнее всего приведет к возобновлению осетино-ингушского конфликта из-за недостатка земли. Наш же уход из Абхазии обусловлен единственно признанием Грузией ее суверенитета. В противном случае в ближайшем к нам зарубежье вспыхнет новая война, угрожающая перекинуться в ущелья Карачаево-Черкессии и Кабардино-Балкарии, а может, и дальше. Не дорого ли нам это обойдется?

При всей дискуссионности правовой основы этого миротворчества мы, сопоставляя все плюсы и минусы, вынуждены по остаточному инстинкту самосохранения оставаться в мятежных грузинских автономиях. Что, хочется надеяться, наша дипломатия внятно объяснит тбилисским собеседникам. Заодно доказав, что при любом к ним отношении эта перспектива наиболее соответствует интересам самого грузинского общества. Если оно себя видит, в первую очередь, в границах Грузинской ССР, а лишь во вторую – чьим-то в очередной раз верным союзником. Интеграция же жаждущих реванша со вчерашними жертвами реальна лишь для тех, кто изучал Кавказ в Колумбийском университете. Не верите – отдохните в Абхазии. Это дешевле, чем даже в Крыму, и ближе, чем Америка.

Настораживает и иной, производный от названного, аспект российско-грузинских отношений. Соглашаясь, что лозунги-обзывалки больше соответствуют атмосфере футбольного матча, заметим, что в полемической горячности мы «по-болельщицки» «задираем» их политическую элиту, но не радушный и в чем-то бесхитростный грузинский народ. Его добрая четверть работает в России, посылая на пропитание родственникам явно больше, чем Тбилиси тратит на подготовку собственного спецназа. И наши пока минимальные 110 долларов за 1000 кубов сибирского газа это - не только дань уважения «Отцу солдата», в одноименном фильме гладившего осколок стены с надписью «Здесь первыми прошли танки старшего лейтенанта Махарашвили». Это – наше понимание ответственности перед суверенными соседями, взросшими из общей колыбели и ныне переживающими то самое лихолетье, из которого мы не до конца вышли сами.

С той же стороны Большого Кавказского хребта всё явственней и, отзываясь эхом в Средне-Европейской и иных равнинах, движутся лавины обвинений. Мы, оказывается, виноваты не только в «колониальном» спасении от персов свободолюбивых кахетинцев-имеретинцев, но и в «сталинском геноциде» в отношении их потомков. На пробелы в курсах лекций уже упомянутого университета жаловаться не будем. Но разрешите нам тоже иметь своё национальное достоинство: бежать впереди паровоза с последним воинским эшелоном из Батуми и Ахалкалаки не позволяет отягощенность тысячелетней историей Государства Российского. Истории не идеализируемой, но и не сводимой к чьему-то национально-адаптированному комиксу. Уйдем, когда требования «высокой» «колонизируемой» стороны совпадут с возможностями «пристыженных колонистов». А пока, если нечего делать, пейте «Боржоми» и пойте «Сулико»!

Что ждать от встречи президентов?

Во-первых, снижения градуса пропагандистской «чачи» хотя бы до крепости кахетинского. Если это произойдет, автор данного материала обязуется посвятить следующий комментарий рекламе «Хванчкары» без привкуса пестицидов. Во-вторых, географическое соседство, на наш взгляд, требует подкрепления предпочтительным партнерством. Под ним понимается не дипломатическая скороговорка, а одинаково обязывающее избавление друг друга от дополнительных проблем. Если в Грузии считают, что о ее целостности Россия должна заявить на языке гарантий, то такие же гарантии хотелось бы ждать относительно планов использования ее территории третьими странами. Тем более что проблема иностранного военного присутствия не просто напрашивается в наше переговорное поле, но уже «десантировалась» в него вместе с бравыми инструкторами и цепкими экспертами по чужой «логистике».

Проблематика абхазского и южноосетинского урегулирования действительно застряла в Рокском туннеле. Москве, Тбилиси, Цхинвали и Сухуми и не только им должно быть одинаково понятно, когда и при каких условиях каждая сторона обретет устаивающий её вариант разрешения конфликта.

Спрогнозируем три наиболее вероятных итога политического поиска: целостность Грузии, гарантированная российским присутствием в ее беспокойных автономиях; распад Грузии как результат возобновления войны после нашего гипотетического ухода и консервация «не мира – ни войны», изматывающая все стороны пропорционально их экономическому и прочему потенциалу. Замена наших миротворцев на иных по существу равносильна третьему варианту. В том числе, потому, что ждать, когда «товарищ волк» «демократически» оприходует Грузию либо целиком, либо по частям, в Цхынвале и Сухуме точно не будут. Посему - смотри на политически знаковые окончания в названиях столиц, добивающихся международного признания. Ибо Косово – оно о двух концах.

В-третьих. И это не последнее. Российско-грузинская нормализация не менее заждалась сильного мифологического прорыва, общечеловеческого подтверждения былой близости и отдаленных надежд. Мы не надеемся увидеть тбилисское «Динамо» в общей российско-грузинской суперлиге. Но возлагаем «общественные» надежды на безвизовый режим, открытие сухумского аэропорта, активизацию студенческого, культурного и прочего обмена. Говорят, у мамы Михаила Николозовича Саакашвили – известной грузинской арабистки – имеются дельные на этот счет соображения, причем, напрямую относящиеся к питерскому университету... По разрозненным, но не противоречащим друг другу опросам, грузины, как народ, остаются в числе наиболее приветствуемых в России. Считается, что большинство грузин также относится и к русским.

Гладя виноградную лозу, старик Махарашвили, наверное, и не предполагал, что его постсоветские внуки додумаются пугать друг друга «тигровой шкурой». Между опросами, пока подтверждающими «картонность» пограничных стен.

PS: по закону парности и в подтверждение сермяжной зависимости бытовых частностей от высокой политики упомянем еще одну даму. Проживающая в России грузинка только что перевезла из Тбилиси стариков-родителей. Причем преодолеть границу ей оказалось проще по горным тропам – так дешевле. Дорогие Владимир Владимирович и Михаил Николозович, добро пожаловать в Санкт-Петербург!

Борис Подопригора,
президент Петербургского клуба конфликтологов