ПоделитьсяНеубедительный локдаун привел к тому, что больше двух миллионов человек уже живут в Северной столице с иммунитетом к коронавирусу. А если ускорить вакцинацию, то можно догнать нынешние показатели, например, Израиля, выяснили авторы самого масштабного коронавирусного сероопроса в Петербурге.
Ученые Европейского университета заявили, что Петербург к маю может достигнуть отметки в 70% переболевших и вакцинированных — осталось немного. Но в официальной статистике и в исследовании Роспотребнадзора цифры отличаются в разы. Как так получилось и на основании чего были сделаны выводы, «Фонтанка» расспросила одного из авторов исследования, Антона Барчука.
Поделиться— 70% петербуржцев будут иметь антитела уже в мае, говорится в вашем исследовании. А сколько сейчас в городе людей с иммунитетом?
— Надо сразу уточнить, что мы всегда говорим про процент от числа взрослых жителей Петербурга, не младше 18 лет. И именно переболевших среди них — порядка 45%. Еще около 10% вакцинированы и тоже практически все имеют антитела. То есть суммарно сейчас можно говорить о порядка 55% — после болезни или вакцинации.
— И за месяц с небольшим таких станет 70%?
— Это оптимистичный прогноз, если вакцинация ускорится. Мы не можем предсказать этот процесс. Все зависит от сознательности граждан, но я бы очень рекомендовал всем, кто не имеет противопоказаний, пройти вакцинацию.
— Роспотребнадзор с июня проводит исследование популяционного иммунитета. По его данным, в Петербурге антитела есть у 27% жителей, а в Подмосковье, например, у 44%. Насколько реальна их цифра и почему она ниже вашей оценки?
— Тут надо смотреть на те данные, которые они публикуют, дизайн исследования, какая у них была выборка, какими тестами пользовались и как считали. Возможно, мы говорим о разных периодах. До 30% — в нашем исследовании было в конце прошлого года. Вопрос дискуссионный.
— А у вас какая выборка? На основании чего сделан вывод о 55% с антителами?
— На первом этапе в мае-июне у нас была выборка около 1 000 человек. Потом мы делали новую в октябре-декабре, около 1 500 человек. Мартовская выборка, которая лежит в основе последнего вывода, была около 1 300 человек, которые к нам пришли. Кроме того, у нас имелись данные о примерно 14 тысячах человек, которые дистанционно заполнили анкеты, и мы можем сопоставить пришедших к нам и не пришедших.
— То есть вы сделали вывод об иммунитете у 55% жителей Петербурга на основе данных 15 300 человек?
— Нет, корректнее говорить — на основании анализа 1 300 человек, поправленных с учетом общей выборки в 14 000. Без поправки получалось даже больше 55% и без учета вакцинации. Но мы делали поправки на то, что к нам охотнее приходят люди, у которых чаще встречались симптомы, а значит, выше вероятность иметь положительный тест.
— 45% переболевших взрослых — это почти 2 млн. В 5 раз выше официальной статистики. Если только половина болели бессимптомно, то как бы выдержала такой поток наша система здравоохранения?
— На самом деле бессимптомных даже меньше половины. По нашим наблюдениям — всего порядка 25%. Остальные имели симптомы, просто не так ярко выраженные, и не делали тесты, никуда не обращались.
Наше исследование ни в коем случае не противоречит официальной статистике — она и не должна включать в себя всех. Но наша работа показывает, что пиковая нагрузка на систему здравоохранения, которую мы видели в зимние месяцы, была обусловлена в разы более высоким реальным числом заболевших.
— Получается парадокс. Пока Израиль рекордными темпами прививает население, и там уже больше 73% вакцинированных среди взрослых, Петербург дошёл до того же без заметных усилий. Разве это возможно?
— У нас 55% процентов взрослых имеют антитела, а не 73%, как в Израиле. Есть еще над чем работать. Но нужно понимать, что за рубежом не было такой мощной волны коронавируса в зимние месяцы, когда у нас переболело большинство населения. И у них были локдауны и ограничения.
— То есть политика России: меньше закрывать и ждать формирования естественного иммунитета — была стратегически более правильной?
— Это спорный вопрос, потому что такое число переболевших логично принесло большее число умерших. Ведь летальность от коронавируса — вполне стабильный показатель, а эффективного лекарственного лечения для всех так и не было найдено.
Я не могу сказать, что у нас был предпринят оптимальный вариант решения вопроса иммунитета. Но это всегда баланс между теми мерами, которые ограничивают экономику, и числом жертв пандемии. Полное закрытие экономики тоже могло повлечь за собой негативные последствия. Но точно нельзя говорить, что Россия все сделала правильно или все неправильно.
— Комитет по здравоохранению планирует привить в Петербурге 1,2 млн человек. Минздрав хотел бы все 2,6 млн. А в реальности пока полностью вакцинировали чуть больше 360 тысяч. Сколько нужно уколоть, по-вашему, и в какие сроки?
— Условно, 15% взрослого населения не переболевших, и как можно быстрее. Это вполне реально. Потому что мы видим, что антитела у тех, кто переболел, сохраняются довольно долго, как минимум 10 месяцев. И те, кто переболел зимой, еще несколько месяцев будут иметь высокий титр. Но затем им тоже может потребоваться прививка. И в идеале, даже достигнув 70% людей с антителами, нельзя будет останавливаться, а надо будет начинать прививать тех, кто переболел и уже не имеет антител. Надо увеличивать темпы.
Кроме того, если исследования покажут, что вакцина безопасна для детей, то привить надо еще и подростков для снижения распространения вируса (детские коллективы были официально признаны основными распространителями. — Прим. ред.). И еще один очень важный момент — нужно обязательно вакцинировать пациентов, болеющих онкологическими и другими заболеваниями, которые планируют терапию, вызывающую подавление иммунной системы. Исследования показывают, что именно в их организме вирус может находиться максимально долго. Новые штаммы зачастую связаны именно с ними.
Илья Казаков, «Фонтанка.ру»
