Хоронить так хоронить. Зачем Петербург предохраняется от коронавируса цинком

Даты смерти на могилах умерших после COVID-19 — живое свидетельство того, что официальная статистика Смольного публикуется не в режиме реального времени.

Обновление: после публикации «Фонтанке» сообщили о внутреннем документе Роспотребнадзора, который с прошлой пятницы, 24 апреля, отменяет цинковые гробы для умерших от коронавируса.

Оцинкованный, деревянный с металлической вставкой или же просто деревянный гроб — в этих тонкостях теперь придется разбираться тем, кто потерял близких во время эпидемии коронавируса. Каждый регион России самостоятельно определяет алгоритм обращения с телами умерших. В Петербурге, например, внедрена железная степень защиты — хоронить только в цинке. Это в разы дороже, чем простой деревянный гроб, а необходимости в этом не видит ни федеральная санитарная служба, ни Всемирная организация здравоохранения.

Эти фотографии сделаны 23 и 24 апреля на двух петербургских кладбищах, где выделены участки для захоронения горожан с COVID-19. На Новом Колпинском четыре могилы, на ломоносовском погосте «Илики» — одна. Смотритель кладбища «Илики» рассказал корреспонденту «Фонтанки», что первую и пока единственную жертву эпидемии похоронили здесь 20 апреля. Участок рассчитан на 2000 мест.

Елена умерла 6 апреля, ей было 37 лет. В статистике Смольного нет умерших такого возраста. Шестого апреля, если верить комздраву, в Петербурге вообще никто не умирал от коронавируса.

Для захоронения «умерших от коронавирусной инфекции COVID-19» на Новом Колпинском кладбище открыт участок, которому присвоено название «4 Вязовый». Открыт приказом от 2 апреля. Как и на «Иликах», он находится на самом краю городского погоста. К 24 апреля здесь четыре могилы, из которых одна безымянная. В трех других лежат Аркадий Сергеевич, Галина Ивановна и Римма Михайловна. Они умерли 9, 10 и 14 апреля. Ни в эти дни, ни в последующие сутки комитет по здравоохранению не сообщал о смерти пенсионеров в возрасте 81 год, 96 лет, 72 года. По косвенным признакам можно предположить, что о Галине Ивановне рассказали 23 апреля (через 13 дней), об Аркадии Сергеевиче и Римме Михайловне — 24 апреля (через две недели после смерти).

Официальная статистика говорит, что к 27 апреля Петербург потерял 27 человек с диагнозом COVID-19. За последний месяц в городе выработана следующая схема: к полудню штаб выдает цифры по умершим, к вечеру комздрав уточняет больницу, возраст и перечень сопутствующих болезней. Из составленной «Фонтанкой» таблицы следует, что даты смерти и оповещения не совпадают. Более того, в официальном списке нет как минимум троих: Елены с кладбища «Илики», пенсионера из больницы Святого Георгия и врача-реаниматолога, умершего в Боткинской.

По таблице «Фонтанки» получается, что когда 15 апреля Смольный сообщал о пятом умершем, на самом деле их было уже девять. Или, например, 21 апреля горожане видели в графе «скончались» цифру 11, а фактически было 21. Частично расхождение статистики и реальности можно было бы объяснить тем, что некоторым пациентам COVID-19 поставлен посмертно, а для этого требуется время. Но такое объяснение не подходит для Елены на ломоносовском погосте — попасть сюда она могла только с подтвержденным патологоанатомом диагнозом. Смотритель кладбища Сергей Поликарпов рассказал корреспонденту «Фонтанки», что хоронили женщину в цинковом гробу, в присутствии ближайших родственников.

Цинковый гроб — не прихоть родных, а требование главного санитарного врача Петербурга Натальи Башкетовой. 31 марта, когда в городе было уже трое умерших, глава регионального Роспотребнадзора выдала вице-губернатору Олегу Эргашеву предписание:

• «исключить осуществление ритуальных церемоний прощания с умершими»;

• «обеспечить направление трупов с подозрением на наличие заражения новой коронавирусной инфекцией (COVID-19) на погребение в оцинкованных герметически запаянных гробах непосредственно из патолого-анатомического отделения либо их кремацию».

В ночь на 1 апреля «Фонтанка» публиковала выдержки из этого предписания, пребывая в уверенности, что к утру документ обнародует Смольный. Однако этого не произошло. Среди опубликованных на сайте правительства документов до сих пор нет и распоряжения главы комитета по соцполитике, где Александр Ржаненков дословно цитирует предписание Башкетовой: ритуальные церемонии исключить, трупы с подозрением на COVID-19 кремировать или хоронить в цинке.

Таким образом, в начале апреля власти Петербурга, хоть и кулуарно, но сформулировали принцип, как нужно обращаться с погибшими от ковида горожанами. К 14 апреля, когда в похоронных услугах нуждались не меньше 23 семей, выяснилось, что на практике осуществить предписание Башкетовой чрезвычайно сложно. Корреспондент «Фонтанки» потратил два дня на телефонные переговоры с Роспотребнадзором, комитетом по здравоохранению и городским патологоанатомическим бюро, чтобы умершего в больнице Святого Георгия старика не сжигали, а похоронили по христианскому обычаю, пусть и в цинковом гробу. В какой-то момент показалось, что договориться удалось, но 22 апреля пенсионера кремировали — через 15 дней после смерти.

Чем больше «Фонтанка» погружалась в вопросы «коронавирусного погребения», тем меньше становилось понимания того, как взаимодействуют между собой власти и что делать из-за этого простым смертным. 15 апреля комитет по здравоохранению выпустил свое распоряжение. С кремацией, понятное дело, вопросов нет — цех № 2 на Шафировском проспекте, «без проведения ритуальных церемоний прощания». А вот пункт про погребение изложен в другой формулировке, нежели предписание Башкетовой. В своем документе глава комздрава Дмитрий Лисовец распорядился хоронить подтвержденный COVID-19 «в металлическом или плотно закрытом деревянном гробу».

Попытка «Фонтанки» уточнить у санитарной службы это расхождение в формулировках привела к неожиданному результату. В пресс-службе петербургского ведомства заявили, что не могут ничего добавить к своим прошлым комментариям: «Управление не возражает против захоронения в закрытом гробу (цинковом) или кремации».

Звонок на горячую линию федерального Роспотребнадзора запутал еще больше.

— Есть ли необходимость хоронить коронавирусных в цинковых гробах?

— Можно только кремировать, никаких гробов.

— В Петербурге местные чиновники выпустили распоряжение, что можно хоронить в гробах. Кому в итоге верить?

— Вы что-то путаете, такого распоряжения быть не может.

На Украине тело помещают в герметичный мешок-пакет, обрабатывают дезраствором. В Италии хоронят в больничных робах, так как считается, что вирус живет на одежде еще несколько часов, близких здесь не допускают к похоронам. Во Франции на кладбище могут прийти только два члена семьи. В Казахстане запрещено вскрытие, крышка гроба остается закрытой во время церемонии прощания, все участники траурной процессии отправляются на двухнедельный карантин.

22 апреля Смольный перестал стесняться темы захоронения жертв эпидемии и рассказал о двух выделенных под COVID-19 кладбищах. Здесь уже никакого или-или нет — только цинк:

• погребение осуществляется в деревянных гробах с герметичным металлическим вкладышем;

• кремация осуществляется в отдельно стоящем цехе № 2 крематория без проведения ритуальных церемоний прощания;

• похороны или кремация возможны после получения разрешения Роспотребнадзора;

• подтверждение диагноза и согласование результатов вирусологического исследования на COVID-19 увеличивает срок захоронения на несколько дней.

Подробный алгоритм по оформлению погребения умерших теперь вывешен на сайтах городской Специализированной службы по вопросам похоронного дела и ГУП «Ритуальные услуги».

Отдельным пунктом в рекомендациях стоит:

«Транспортировка умерших с подозрением на инфицирование COVID-2019 при установленном диагнозе COVID-2019 до места погребения (Новое Колпинское городское кладбище, кладбище «Илики» или Крематорий) осуществляется исключительно специализированным транспортом СПб ГУП «Ритуальные услуги».

Чтобы объяснить, почему нас смутил этот пункт, придется вернуться на месяц назад и обратиться к документам организаций рангом повыше.

24 марта Всемирная организация здравоохранения выпустила временное руководство по безопасному обращению с телами умерших в связи с эпидемией COVID-19. Здесь опровергается миф о том, что инфицированных покойников следует сжигать. Кремацию ВОЗ допускает лишь в связи с культурными традициями или иной необходимостью. Алгоритм обращения с телами умерших, по мнению ВОЗ, каждое государство вправе разработать самостоятельно. Организация обращает внимание на ряд ключевых моментов:

• в настоящее время данных об инфицировании людей в результате контакта с телами умерших от COVID-19 не имеется;

• отсутствие полных данных об источнике данного нового вируса и прогрессировании вызываемого им заболевания оправдывает применение повышенных мер предосторожности до поступления дополнительной информации;
  

• первоочередной задачей является обеспечение безопасности и благополучия всех лиц, обращающихся с телами умерших;

• для перевозки тела не требуется специального транспортного оборудования или транспортного средства;
  

• во избежание чрезмерных манипуляций с телом его не рекомендуется подвергать бальзамированию;

• родственники могут видеть тело, но они не должны касаться или целовать покойника.

30 марта главный санитарный врач России Анна Попова утвердила методические рекомендации МР 3.1.0170–20 «Эпидемиология и профилактика COVID-19». В документе говорится, что во время вскрытия умерших с подтверждённым или вероятным COVID-19 «присутствие специалистов по особо опасным инфекциям не требуется», а настольной книгой патологоанатомов должны стать нормы СанПин об инфекциях II группы патогенности (опасности).

Отдельно Анна Попова подчеркивает:

«Специальные требования к захоронению на настоящем этапе не предусматриваются. Вместе с тем, с учетом неизученности возбудителя, можно рекомендовать кремацию умерших или соблюдение мер предосторожности при захоронении с применением дезинфицирующих средств».

Нет в мире лучших собеседников о смерти, чем работники сферы ритуальных услуг. Именно здесь «Фонтанка» получила вопросы на все свои ответы. Как рассказали в администрации Нового Колпинского кладбища, в Петербурге умерших от COVID-19 можно похоронить за государственный счет — для этого нужно обратиться в ГУП «Ритуальные услуги» на 1-й Советской улице. В городской ритуальной службе «Фонтанке» пояснили, что «оцинкованный герметически запаянный гроб» и «деревянный гроб с герметичным металлическим вкладышем» — тождественные понятия. Если по-простому — тот самый цинковый гроб. У них он стоит порядка 14 тысяч рублей, притом что в самый бюджетный пакет услуг входит деревянный гроб за 2000 рублей.

Нехватки в цинковых гробах нет, заверили «Фонтанку» в Единой городской службе ритуальных услуг. Впрочем, от бесплатных похорон в ЕГСР попытались отговорить, аргументируя это тем, что на сбор справок придется потратить много нервов, а процесс затянется недели на полторы, но и в этом случае нужно будет оплатить услуги морга — это примерно 8 тысяч рублей. Корреспондент «Фонтанки» воспользовался калькулятором на сайте одного из похоронных агентств, выбирал самые необходимые и скромные по стоимости услуги — получилось 41 600 руб.

В Москве, где статистика смертей взяла курс на пятьсот человек, директивной кремации нет, хоть она и предпочтительнее. В ГУП «Ритуал» корреспондент «Фонтанки» позвонил под видом родственника умершего от COVID-19. Ритуальный агент за пару минут обрисовал перспективу: если справка о смерти на руках, тело любимой бабушки выдадут, но предварительно обработав дезинфицирующим раствором и упаковав в черный, запаянный пакет. Увидеть бабушку не получится, но в морге могут сделать посмертное фото. А вот в дальнейшем каких-либо специальных условий нет: хоронить можно в обычном гробу и на любом кладбище Москвы.

Окончательно запутавшись в таком разном подходе к захоронению COVID-19, корреспонденты «Фонтанки» попытались получить консультацию у самого знаменитого в России врача-эпидемиолога. Бывший главный санитарный врач страны, ныне депутат Государственной думы Геннадий Онищенко довольно охотно разговаривает с журналистами. Но не в этот раз. Признаемся — мы были бесхитростны:

— Геннадий Сергеевич, скажите, пожалуйста, как правильно похоронить человека с подтвержденным COVID-19?

— Давай только не это, — ответил Онищенко и положил трубку.

Пожалуй, единственным ведомством, кто смог аргументированно объяснить «Фонтанке» свою позицию, стал комитет по здравоохранению Петербурга. Как следует из официального ответа, распоряжение про деревянные гробы с металлическим вкладышем издавалось на основе санитарно-эпидемиологических правил СП 1.3.3118–13, которые регламентируют безопасность работы с микроорганизмами I–II групп патогенности (опасности). (Классификацию патогенности микроорганизмов можно посмотреть здесь.) Эти правила в 2013 году утверждала «сменщица» Геннадия Онищенко Анна Попова. В интересующем нас параграфе девять пунктов, к захоронению «людей, умерших от инфекционных заболеваний, вызываемых микроорганизмами I-II групп патогенности», относятся шесть:

• обязательное вскрытие;

• обеззараживание всех предметов, соприкасавшихся с трупом, включая транспорт;

• перевозить к месту погребения можно на любом транспорте в металлическом или плотно закрытом деревянном гробу, обитом внутри клеенкой, перевозку трупа на кладбище или в крематорий осуществляет эвакуационная бригада в сопровождении специалистов территориальных органов Роспотребнадзора;

• дно могилы и гроб засыпают хлорной известью;

• в виде исключения допускается захоронение в смоченной дезинфицирующим раствором простыне; дно могилы и труп засыпают сухой хлорной известью или хлорамином;

• кремация осуществляется в общих крематориях, захоронение — на общих кладбищах.

Как мы видим, в этих правилах от 2013 года нет прямого указания на цинковый гроб. Зато оно есть в других СанПин — от 2011 года, которые утверждал как раз Геннадий Онищенко. Речь идет о СП 2.1.2882–11 «Гигиенические требования к размещению, устройству и содержанию кладбищ, зданий и сооружений похоронного назначения» и об одном его пункте:«3.9 В целях предотвращения распространения особо опасных инфекционных заболеваний трупы инфицированных возбудителями особо опасных инфекций и инфекций неясной этиологии (умерших в лечебных организациях или поступивших в патолого-анатомические отделения для вскрытия), а также патолого-анатомические, операционные отходы, инфицированные возбудителями особо опасных инфекций и инфекций неясной этиологии, направляются на погребение в оцинкованных герметически запаянных гробах непосредственно из патолого-анатомического отделения».

Выделенное жирным шрифтом дословно повторено в мартовском предписании Натальи Башкетовой. На СП 2.1.2882–11 ссылается также комздрав Оренбургской области, говоря о необходимости цинкового гроба. Местные власти, кстати, в журналистском материале извиняются за то, что не смогли сразу оплатить похороны и обещают семье умершего материальную помощь.

Юлия Никитина, Михаил Грачев, «Фонтанка.ру»

PS: 27 апреля «Фонтанке» стало известно, что главный санитарный врач Петербурга Наталья Башкетова изменила свое предписание. «Фонтанка» обращает внимание, что с 24 апреля в Петербурге установлены следующие правила по оформлению погребения умерших от COVID-19:

- в равной степени возможны и кремация, и захоронение;

- цинковый гроб не нужен, хоронить разрешено в деревянном плотно закрытом гробу.

Если кто-то из горожан сталкивается с ситуацией, которая отличается от этого алгоритма, просим обращаться по адресу: mail@fontanka.ru или по телефону +79110244245.