Войны между Индией и Пакистаном не будет. Как и поставок русской техники Исламабаду (фото)

Пакистано-индийский конфликт вновь загорелся. Дели и Исламабад отчитались о сбитых утром самолётах друг друга. Это сугубо внутренний спор, без провоцирования извне, и большой войны не будет, успокоил «Фонтанку» эксперт по региону.

Пакистан сбил два истребителя индийских ВВС утром 27 февраля. Спустя всего час стало известно, что и индийские лётчики тоже уничтожили военный самолёт противника. Регион закрыт для гражданских самолётов. К границе с обеих сторон идут танки. Стремительность развития событий подтверждает давний статус этого многолетнего конфликта – «первой медиавойны», сказал «Фонтанке» эксперт по Индии, кандидат исторических наук, научный сотрудник ИМЭМО РАН Алексей Куприянов. Эксперт исключает перерастание конфликта в полноценную войну, но уверен, что России теперь придётся отказаться от поставок своей техники в Пакистан.

- Первыми были сбиты индийские самолёты. Вы на связи с коллегами в регионе, что они говорят о произошедшем?

– Из того, что сообщают индийцы, а я действительно на связи с коллегами там, нам известно, что около 10 утра группа пакистанских самолётов в составе F-16 и JF-17 неустановленной численности вторглась в индийское воздушное пространство в районе Кашмира для нанесения воздушно-бомбового удара по штабам индийских соединений. По складам с боеприпасами (МИД Пакистана заявил, что удары были нанесены «не по военным целям, избегая человеческих потерь и сопутствующего ущерба» для демонстрации «права, желания и готовности к самообороне». – Прим. ред.). На перехват вылетели два Миг-21. Один совершенно точно был сбит, машина из состава 51-й эскадрильи индийских ВВС. Предположительно сбит второй Миг-21 из пары (официальный Дели признаёт потерю только одного самолёта. –Прим. ред.).

- Какие задачи решают в регионе российские МиГи?

– Их используют для воздушного патрулирования. Очевидно, что индийские ВВС пытались перехватить пакистанцев. МиГов у индийцев много. Но это очень старые машины. Они хорошие, но из-за возраста они часто падают сами. Великий индийский тендер был заведён как раз для того, чтобы заменить эти МиГи. Очевидно, что внезапность пакистанцев не оставляла шансов. Но, во всяком случае, они бой приняли. Вызывает уважение, что они сцепились с пакистанцами в такой ситуации.

- Чем был сбит пакистанский самолёт, о чём заявляют индийцы?

– Мне известно, что пакистанцы ушли. Да, индийцы заявляют, что вдогонку был сбит один F-16, но вполне возможно, что это ложная информация. Это подтверждается только средствами визуального контроля. Кто-то выбросился с парашютом. Вполне возможно, что это был индийский же лётчик. Индийская пресса фонтанирует заявлениями. Пишут, что сбили с земли какой-то ракетной установкой из засады, но пока сложно сказать, насколько это соответствует действительности. Нужно подтверждение Пакистана. Но Пакистан, скорее всего, не будет этого делать. Надо понимать, что весь индийско-пакистанский конфликт исторически имеет свою специфику. Как правило, обе стороны стремятся одержать победу не только на поле боя, но и в медиавойне. Обе стороны, когда начинается патриотический угар, начинают обмениваться разнообразными искромётными шутками, всё отрицать. Пакистан уже показал видео допроса сбитого индийского лётчика. Индийцы же молчат.

- Мы можем сказать, что индийских пилотов готовили российские специалисты, если сбитая индийская техника российского производства?

– Нет. У индийцев своя хорошая школа подготовки пилотов. Совсем не обязательно, что этих лётчиков готовили наши специалисты. Машины наши, но где именно пилоты проходили подготовку, нам неизвестно. Наверняка кто-то приезжает по обмену поучиться и в Россию. Но на фоне общего большого лётного состава это несерьёзно. Вообще ВВС Индии – это одна из самых мощных сил в регионе. Но и пакистанские ВВС – это крайне серьёзная структура. Пакистанские пилоты известны высоким качеством в первую очередь истребительной авиации. Они известны как агрессивные бойцы в воздухе. В принципе, по итогам всех стычек о них сложилось высокое мнение как о военных профессионалах. Если бои будут проходить и дальше, то они будут идти как минимум на равных.

- Чем сбили индийский самолёт?

– Точной информации нет. Но это была ракета класса воздух-воздух. Применение ракет с земли маловероятно, если только не сложились внезапно идеальные условия. Надо понимать, что там лесистая горная местность. С земли работать неудобно, территория гористая и лесистая. Похоже, что индийский самолёт просто увлёкся воздушным боем и оказался над пакистанской территорией. Его сразу убрали. Скорее всего, при численном превосходстве пакистанцев.

- Это могла быть русская ракета?

– Нет. Ракеты для своих F-16 и JF-17 они закупают не у нас. Маловероятно, что индийский самолёт был атакован российским изделием.

- Кто из двух стран сейчас лучше оснащён для контроля всей спорной территории?

– Никто не оснащён лучше другого. Индийцы контролируют свою часть Кашмира, пакистанцы свою. Это был бой двух авиагрупп над кашмирской территорией.

- Самолёты там не сбивали долго. Что изменилось сейчас?

– Последнее крупное боестолкновение там именно с использованием авиации было в 1999 году. Последний крупный вооружённый инцидент в 2016 году, когда индийцы наносили свои «хирургические удары» на пакистанской территории с использованием спецназа. С тех пор вдоль границы идёт постоянная перестрелка. В 1999 году индийцы также теряли свои самолёты, но тогда их сбивали боевики с земли.

- Пакистан говорит, что их атака – ответ на действия индийских военных. Индия могла не атаковать тех, кого они называют «террористами»?

– Могла. Но у индийцев была информация, что готовятся новые террористические удары по Индии. Последний теракт 14 февраля в Пулвама был с большим количеством жертв. Погибли 40 индийских полицейских. Больше, чем когда-либо. Индийцы решили не ждать новых терактов.

- Насколько новое военное столкновение нужно лидерам Индии и Пакистана?

– Правительство Нарендры Моди (премьер-министр Индии с 2014 года. – Прим. ред.) выстраивает новые отношения с соседями. Он декларирует право Индии наносить удары по лагерям террористов на территории Пакистана. От этого индийцы традиционно воздерживались. Моди действует жёстко, решительно. Скорее всего, продолжит так действовать и дальше. Активные боевые действия он стал применять буквально через два года после прихода к власти в 2016 году. До этого он пытался наладить хорошие отношения с Китаем и Пакистаном. Тогда были признаки сближения и потепления отношений, но к жёсткому противостоянию перешли сразу после новых терактов на территории Индии. Моди – лидер ядерной страны. Одной из великих держав, которая стремится стать региональным гегемоном. Он жёсткий реалист. Он ничего не делает из того, что называется «духи нашептали». Как в регионе воспринимают Си Цзиньпина? Серьезно. И Моди воспринимают сейчас примерно так же. У него вторая по численности армия в регионе. У него есть ядерное оружие. Пакистанский премьер Имран Хан был избран летом 2018 года. Он известный политик-популист. Но человек решительный. Он лидер страны, где живёт 200 миллионов человек, а количество ядерных боеголовок сопоставимо с Индией. Очень хорошая армия.

- Кто в регионе третейский судья, который может нам описать реальное положение военного конфликта, точные данные о потерях с обеих сторон? Кто сегодня видит обоих противников?

– Нет такого третейского судьи в этом регионе. Если действительно у пакистанцев кто-то упал на самом деле, то индийцы будут добывать доказательства. Либо рейд спецназа, либо что-то такое. Но есть вероятность, что ничего нам не покажут, если пакистанский лётчик упал на своей территории. Вообще можно сказать, что пакистанцы очень хорошо подготовились к этому конфликту. Об этом говорит теракт в Пулваме 14 февраля, который был устроен в расчёте на большие потери и на ответный индийский удар, который обязательно должен был последовать. Обычно такие вылазки очень короткие, небольшими группами, потери индийцев минимальны, 3 – 7 человек. Это норма. Боевики либо успевают уйти обратно, либо становятся «расходным материалом». Цель – не победа, а постоянное беспокойство. Обычно пакистанцы старались не доводить ситуацию до такого, чтобы индийцы среагировали масштабно. Если в 2016 году большие жертвы при теракте на индийской территории, который привёл к «хирургической» работе индийского спецназа на территории Пакистана, были случайными, то на этот раз взрыв автобуса был демонстративным. Пакистанцы точно знали, что индийцы будут реагировать.

- Если мы не видим на данный момент четкой привязки к России по вооружениям, то какие другие последствия для РФ будет иметь этот конфликт?

– Самая большая привязка России к этой истории – это организация ШОС. Ситуация крайне неприятна в политическом плане для Москвы. Она может парализовать работу ШОС как проекта. Индийцы вступали туда в расчёте на то, что они получат некую гарантию того, что у них уменьшится террористическая активность. В рамках ШОС действует Региональная антитеррористическая структура (РАТС), спецслужбы обмениваются информацией. Если ситуация будет продолжаться, то никакого обмена не будет. Спецслужбы Индии и Пакистана уже обвиняют друг друга.

- У нас принято везде искать «заокеанский след». США это выгодно?

– Нет. Заокеанские друзья сейчас в таком же шоке, как и все остальные. С одной стороны, американцам нужна Индия как противовес Китаю. А с другой стороны, им нужен Пакистан, потому что без него они не могут продолжать снабжать всё еще остающуюся в Афганистане группировку войск. Если бы американцев не было в Афганистане, вопрос был бы решён быстро. Американцы сразу бы приняли индийскую сторону. Но сейчас другого маршрута снабжения, кроме как через Пакистан, у американцев нет. Им приходится выкручиваться. Призывать к миру, сдержанности и т. д.

- Будут ли слушать Вашингтон коллеги в Исламабаде и Дели?

– Нет. Никаким боком. И Китай не будут слушаться. Это внутренние дела. Не нужно здесь искать «внешнюю руку». Всё это обострение выгодно в нынешнем формате с небольшими потерями, с обязательным ликованием нации определённым силам и в Дели, и в Исламабаде. Имран Хану нужно показать, что он может. Он только что избран. Он тесно связан с военными. А для пакистанских военных чем больше военного напряжения, тем выгоднее. По факту в Пакистане две власти. Светская и военная. В то же время такой формат хорошо вписывается в нынешнюю предвыборную индийскую борьбу. Маленький конфликт выгоден всегда и везде как способ сплочения нации. Но большая война не выгодна никому.

- Пакистан уже заявил, что им не нужна конфронтация, но ответят, если что. Кто сегодня сильнее с точки зрения арсеналов?

– Индия однозначно. По всем параметрам. Самое главное, что они сильнее на море. Пакистан крайне зависим от поставок топлива. На 80 – 90% страна зависит от стран в заливе. А Индия обладает полнейшим господством на море. Она в силах полностью блокировать пакистанское побережье. В 1999 году такое было. Когда шли бои за Каргил, индийский флот провёл операцию, когда суда и восточного, и западного флотов были сосредоточены возле пакистанского побережья. Оказывали прессинг на танкеры. У Пакистана нет своего флота танкеров, поэтому пошли отказы от перевозок, повышение цен транспортировки топлива в Пакистан. Если Индия просто блокирует пакистанское побережье, то у Исламабада топлива останется на три дня. Никакой большой войны не будет именно поэтому (спустя три часа после сообщения о сбитых индийских самолётах премьер Пакистана призвал Индию решить вспыхнувший в Кашмире конфликт путём переговоров. – Прим. ред.).

- Индия и Пакистан обладают ядерным оружием. На ваш взгляд, до угроз его развертывания и применения дойдёт?

– Сейчас нет. Пакистанцы давно определились со своей красной линией в этом вопросе. Они готовы применять ядерное оружие, если действия индийцев будут угрожать суверенитету страны или государства. То есть нужна капитальная подрывная или военная деятельность. А самолёты не попадают в эти категории. Можно сбивать и дальше.

- Насколько важен этот регион для иностранной гражданской авиации? Насколько легко решается проблема обхода этой горячей точки на карте Азии? Рейс из Петербурга в Таиланд сегодня немного не дошёл до Пакистана, развернулся над Узбекистаном и вернулся в Пулково.

– Исключение Пакистана из маршрутов гражданских самолётов – большая проблема. Там все рейсы идут над пакистанской территорией. Облёт возможен через Аравийское море непосредственно в Индию. Это лишние 1 – 2 часа полёта, рост цен на билеты. Нужно несколько дней на перестройку маршрутов. Облетать Пакистан теперь будут в любом случае. Если бы конфликт был исчерпан сразу, то маршруты не стали бы трогать. Но очевидно, что за 2 – 3 дня теперь порядка там не навести (Индия полностью закрыла воздушное пространство севернее Дели. – Прим. ред.).

- Как ситуация влияет на оружейные рынки? Россия сможет продать в регион больше оружия? Насколько активно мы его туда продаём в сравнении с другими странами? Кто наш главный конкурент там? Китайцы, американцы?

– Россия очень активно продает туда сейчас оружие. Скорее всего, мы будем продавать его теперь ещё больше, но, скорее всего, только индийцам. РФ давно определилась, что основной покупатель там – это Индия. Да, продаём и тем и тем, но индийцам в разы больше. Индийцам мы продаём более продвинутые вещи. Пакистану – гражданскую технику, вертолёты Ми-17, Ми-8. Но их можно использовать как технику двойного назначения. Никто не мешает пакистанцам вешать на них оружие. Возможно, нам придётся свернуть свои контракты с Пакистаном. Если мы продолжим поставлять технику в Исламабад, индийская элита этого просто не поймёт.

- Кто наш главный конкурент в этом смысле?

– На индийском рынке – американцы и французы. Если речь идёт о воздушных судах, то индийцы начнут в экстренном порядке менять свои старые самолёты. Появятся новые межправительственные контракты без тендеров. Скорее всего, это буду французы, Россия и, возможно, американцы. Американцы сейчас же не продают оружие Пакистану. Трамп ввёл эмбарго на поставки оружия Исламабаду за поддержку талибов (запрещены в России). В этом смысле у американцев ситуация сейчас легче, чем у нас. Россия после принятия Пакистана в ШОС оказалась в той ситуации, в которой США находились в предыдущие годы. Когда американцам приходилось объяснять, почему США хотят войти на их оружейный рынок, но при этом не уходят с пакистанского. Теперь это наша проблема. Россия с каждой стороной конфликта партнёр по ШОС.

Николай Нелюбин, специально для «Фонтанки.ру»