Антон Воротников: Нужно быть не в здравом уме, чтобы поехать в ралли еще раз (фото, видео)

Трансконтинентальное ралли «Шелковый путь» - самый протяженный и один из самых сложных маршрутов на планете. Что чувствуешь, когда машина ломается в пустыне Гоби, где самые плохие дороги и за что можно схлопотать штраф, «Водителю Петербурга» рассказал участник ралли «Шелковый путь – 2017», автоблогер-миллионник Антон Воротников.

Антон Воротников, известный под ником Avtoman, в июле этого года преодолел 10 тысяч километров «Шелкового пути» на Land Rover Discovery. В минувшую субботу этот самый автомобиль выиграла в акции сети АЗС «Газпромнефть» жительница Петербурга. Мы поговорили с Антоном после передачи ключей новой владелице.

- Как вы попали в состав участников ралли?

– Я ехал в качестве журналиста, блогера, чтобы рассказать обо всех прелестях «Шелкового пути». Но за такими гонками нельзя просто наблюдать со стороны. В любом случае ты проезжаешь маршрут из Москвы в Сиань, преодолеваешь те же 10 тысяч километров. Мы ехали в категории стандартных автомобилей, у нас не было каркаса, но были профессиональные навигационные приборы с датчиками, за которыми следили организаторы. Если с нами что-то случилось, должен прилететь вертолет. Мы хотели один раз его вызвать ради интереса, но нам сказали, что это дорого встанет.

- Из-за чего в основном ломались машины?

– В первый раз, в прошлом году, я ездил на стандартной бензиновой «Ниве» и видел, что дизельные автомобили встают просто из-за плохой солярки в Казахстане. Наверное, 80% сходов – из-за проблем топливной системы. Как минимум, это фильтра тонкой очистки, максимум – ТНВД или форсунки. Если фильтры можно промыть или поменять на новые, то ТНВД (топливный насос высокого давления) сложно быстро заменить.

У участников и с бензином были проблемы, но «Нива» нормально переваривала 92-й. На ней было достаточно легко ехать, но не очень комфортно. Не хватало двигателя, особенно в жару. Несмотря на то, что автомобиль был с кондиционером, при его включении в плюс 50 начинал кипеть двигатель. И либо ты ехал с кипящим двигателем, либо сам кипел.

В этот раз мы собрались очень основательно. Наш медиакараван из четырех автомобилей участвовал в испытании нового топлива «Дизель Опти». Так что от самой Москвы до Китая за нами ехал бензовоз с этим топливом, от которого мы заправлялись раз в день. Особенно мы это оценили в Казахстане. Там все еще в ходу евро-3, и то пополам с бодягой. И мы знали, что если заправимся где-то на местной заправке, не дай бог, встанем. В итоге, все наши «Лэнд Роверы» проехали без единой проблемы. Ну и в этом ралли я поставил свой рекорд по расходу топлива. На одном отрезке в режиме круиз-контроля вышло 5,7 литра на 100 км. Для большого внедорожника это впечатляющий результат.

- А оставшиеся 20% машин из-за чего сходили с дистанции?

– Еще 20% – это ДТП, колеса, диски, подвеска гнулась из-за плохих дорог. Очень сказывалась моральная усталость. Казалось бы, 600 – 700 км в день проехать каждый может, особенно в комфортном автомобиле. Но если ты едешь 600 – 700 км по плохой дороге в течение двух недель, накапливается даже не физическая усталость, потому что все равно ты спишь, а моральная. Давит атмосфера. Люди начинают казаться нервными, возникают конфликты. Теряется реакция.

- Были ли такие ситуации, когда спортсмены вылетали, ловили крышу?

– Процентов 40 спортсменов сошло. Причем участвовали лучшие пилоты в мире – Себастьян Леб, Стефан Петрансель. Петрансель второй раз подряд на «Шелковом пути» разложил машину. Леб тоже в этот раз разложил автомобиль – перевернулся, повредил палец и решил выйти из гонки. Хорошо выступили китайцы, наши, к сожалению, в категории «автомобиль» не показали нормальных результатов. А КАМАЗ стабильно победил. На КАМАЗ смотришь со стороны: вроде бы они не самые быстрые, но это такие волки старые, закаленные. Они уже знают, кто быстро едет, но только первые два дня. И потом спокойно, уверенно всех нагоняют.

- У вас были поломки?

– Удивительно, но я даже защиту не повредил. В этом ралли нашей задачей было проверить, как качество топлива влияет на работу двигателя, на состояние машины. После прохождения всей дистанции, уже в Москве, мы отправили машины на независимую экспертизу. Слили масло, проверили стружку – может быть был износ, проверили топливные системы, фильтры, подвеску. Ни одного замечания.

- Вы ехали по спортивным трассам?

– Частично мы делали срезки и по спортивным трассам, и по дорогам общего пользования. Бивуаки находились в аэропортах крупных городов, и были участки, когда нужно было ехать по дорогам общего пользования, по правилам дорожного движения.

- Где самые плохие дороги?

– Трасса проходит и в степях, и в песках, и самое ужасное – это разбитый асфальт Казахстана. Никогда не знаешь, где яма очередная появится.

- Как в Китае с дорогами?

– Все шикарно. Самое сильное впечатление, когда едешь по Казахстану – деревни, люди воду качают из колонок, старые «Ауди» из 1980-х. Видимо, все угнанные в 1990-х машины там остались. Все плохо – дороги разбитые, кривые избушки. И вдруг – я думал, что впервые в жизни у меня мираж, – на расстоянии 3 км от границы с Китаем возникают небоскребы. Как будто шагаешь из потусторонней реальности. 15 минут назад ты ехал по деревне, переступаешь границу, а там Wi-Fi, интернет, люди, 4 полосы, небоскребы. Ты видишь, как Китай наступает. Это очень сильное впечатление.

- Вы рассказывали, что по дороге вас штрафовали.

– Было такое. По правилам мы должны были придерживаться определенного скоростного режима, но я пару раз превысил скорость. Как блогеру мне надо было не только проехать дистанцию, но еще и снять видео. Грубо говоря, ты должен отснять, как спортсмен стартует, сесть в машину, обогнать его и снять, как он финиширует. То есть теоретически надо ехать быстрее, чем спортсмены, по срезкам. Меня вообще с гонки хотели снять, сказали – это что за псих, едет быстрее, чем Леб. Только потом я узнал, что на финише всегда были штатные операторы и можно было эти файлы скачать. Все было доступным – выкладывали кадры с вертолетов, аварии. Можно было вообще без камеры ехать.

- Насколько сложно ехать?

– Не столько сложно, сколько утомительно. На 4 – 5-й день уже усталость дает о себе знать. Даже не замечаешь красоты природы. Иногда выходишь из машины, видишь степь или ночь в пустыне Гоби и поражаешься. Начинаешь понимать, как это было круто, только когда ты приехал. Дня три отсыпаешься, потом начинаешь смотреть фотографии и понимаешь, что даже не помнишь, как снимал некоторые кадры.

- Можете вспомнить самые смешные моменты?

– В пустыне Гоби я по своей дурости сел в машину с одним человеком. Он предложил самый сложный участок проехать вдвоем. И так получилось, что он забыл домкрат. Обычно при пересечении пустыни, дюн, травишь колеса до 1 – 1,5 атмосферы, чтобы пятно контакта было больше. Но при сильной, активной езде бывает, что давление растет и покрышку срывает. Так у нас и случилось. Мы встали. И тут прозвучала фраза: «Так, давайте не будем гнать панику, хотя панику никто не гнал. Давайте посчитаем, сколько у нас всего есть воды». Вот после этого мы начали паниковать. Потому что мы знали, что в пустыне можно застрять на 2 дня. Хорошо, что на машину был обязательный запас воды 18 литров.

- И как вы в итоге выбрались?

– Мы переночевали, а потом сами как-то умудрились забортировать колесо. Самое интересное, ночью ты ничего не видишь. В пустыне полная темнота, звездное небо. Только где-то внизу видишь фары какие-то. Утром просыпаешься, смотришь с горы – а там машины перевернутые, одна сгорела целиком. Как кладбище слонов. Ночью по пустыне ездить опасно – перепады высот резкие, дорогу не видно, а в легенде прописаны только направления.

- А дорог в пустыне нет?

– Там нет дорог, есть направления. Обычно первыми идут самые быстрые лидеры – «Пежо», BMW X-Raid. И все едут за ними, на песках остается колея. У заводских команд огромные бюджеты. Техперсоналу запрещено оказывать помощь на трассе. И к примеру, один из лидеров регистрирует грузовик в гоночной серии, но это не грузовик, а скрытая техничка. Был такой случай, пилот разложил машину по запчастям, колеса разлетелись в разные стороны, ничего не осталось. Подъехала эта техничка, из нее вышла команда техников. За ночь они прикрутили колеса, все восстановили. И с утра пилот стартовал на новой полированной машине.

- Это же нечестно.

– Это честно, все по правилам. Но это очень дорого. Заводская команда может себе позволить, а частники – нет. Поездка обходится, как минимум, в 30 млн рублей – это одна машина-участник и 5 машин сопровождения. Персонал, запчасти. Грубо говоря, каждый гонщик еще одну такую машину везет с собой по запчастям.

- Вы какими приехали?

– Мы ехали в зачете журналистов, медиаэкипажей. Нашей задачей было просто доехать – и мы финишировали.

- Что чувствуешь, когда встаешь из-за руля после целого дня?

– Конечно, едешь не целый день, останавливаешься на заправку, поесть, размяться. Ощущения стандартные, как будто не ты едешь, а земля вокруг крутится, а ты стоишь на месте. В этом плане это такой очень дорогой аттракцион. Надо понимать, что просто парень, который быстро ездит, на ралли не попадет. Это как дорогое увлечение. Собрать свою машину очень сложно, будет все время ломаться. Можно купить готовое решение – BMW X-Raid. Она стоит миллион евро, но ты не сможешь поставить ее в свой гараж. Они будут ее привозить только на гонку.

- Чем гоночные машины отличаются от обычных?

– Самые быстрые машины машинами нельзя назвать. Они сварены на пространственном каркасе. Там два места, ограничение 450 л.с., автоматическая трансмиссия, у топовых автомобилей даже есть система климат-контроля. Но это не машина, это такие снаряды. Например, производитель пиарит ту или иную модель и визуально делает гоночную машину похожей на нее. Можно взять машину «Формулы 1», задрать ее, поставить каркас безопасности, накрыть пластиком и будет то же самое.

- Но есть же категория стандартных машин.

– Есть Т2-категория. Это должна быть заводская машина с лицензией Т2. Нельзя взять, скажем, Toyota RAV4 и самому вварить каркас. В ней должна быть система пожаротушения, обязательно каркас безопасности по стандарту FIA (Международная автомобильная федерация. – Прим. ред.) и навигационные приборы. Только подвеска на такую машину миллиона четыре стоит. У таких машин стандартный двигатель и стандартная коробка передач, нестандартные тормоза, подвеска и защита днища. Они едут медленно, но стабильно.

- Какие ощущения, когда наконец приезжаешь на финиш?

– Ощущения жары и влажности, как будто где-то на Мальдивах. Китайцы с тобой фотографируются: для них высокий белый человек – это экзотика. Я в первый раз вообще на «Ниве» приехал – для них это как будто НЛО прилетело, головы сворачивали. Тогда ты понимаешь, что такое эксклюзивная тачка, на которую оборачиваются.

- Еще раз хотите поехать?

– Когда я в первый раз приехал, думал, что нужно быть не в здравом уме, чтобы поехать еще раз. А через полгода ровно ты начинаешь думать, что надо бы еще раз съездить. Как ни странно, привыкаешь к этому ритму, организм требует снова. Да, я бы поехал.

Белый «Лэнд Ровер», на котором Антон Воротников проехал весь «Шелковый путь», теперь будет ездить по дорогам Петербурга – его легко опознать по красной наклейке с тигром «Silk Way». До конца года сеть АЗС «Газпромнефть» разыграет среди своих клиентов еще 6 Land Rover. Три из них также участвовали в легендарном ралли.