Кто на новенького?

Уход Елены Образцовой из Михайловского не стал неожиданностью для тех, кто на протяжении последнего времени следил за жизнью этого театра. Тенденция происходящего в Михайловском прослеживается вполне отчетливо: дебютировав на поприще директора, удачливый бизнесмен г-н Кехман поначалу окружал себя «звёздными» именами, стараясь привлечь внимание публики к театру, а власть предержащих – к собственной персоне.

Уход Елены Образцовой из Михайловского, оккупировавший в последние дни топ-позиции всех информационных лент в области культуры, тем не менее, не стал неожиданностью для тех, кто на протяжении последнего времени следил за жизнью этого театра. Тенденция происходящего в Михайловском прослеживается вполне отчетливо: дебютировав на поприще директора, удачливый бизнесмен г-н Кехман поначалу окружал себя «звёздными» именами, стараясь привлечь внимание публики к театру, а власть предержащих – к собственной персоне. По мере достижения последней цели медийные персоны «отпадали»; и вскоре Кехман легко расстался с Александром Сокуровым, с Андреем Могучим, с Андреем Анихановым, и так далее.

Весьма симптоматично, что в согласии с принципом «отряд не заметил потери бойца» теряются не только люди, но и должности: сегодня в театре нет главного режиссёра, главного дирижёра; Елена Образцова в данном случае – тоже лишь вершина айсберга.
Вообще, деятельность г-на Кехмана легко укладывается в нехитрые строфы советских песен: ныне явно идёт процесс развала «старого мира до основанья» – с тем, видимо, чтобы «кто был никем», вдруг стал всем.

«Положение, мне предложенное, на удивление хорошо: я – всевластный хозяин театра, не уступающего по размерам Венской опере… отвечать я буду только перед министром и один росчерк пера предоставляет в моё распоряжение целое сокровище в один миллион флоринов», – так писал домой после своего назначения в Королевскую венгерскую оперу Густав Малер, всю свою жизнь стремившийся к абсолютной власти в театре. В Венской опере Малеру удалось этого добиться: он управлял оркестром, хором, певцами и репертуаром; постановками и созданием декораций, его власть распространялась на костюмерные и даже места общего пользования. Однако не следует забывать, что гениальный композитор и великолепный дирижёр, чьим девизом всю жизнь было: «Дисциплина и труд плюс труд и дисциплина», был выдающейся личностью буквально планетарного масштаба.

Личность, масштаб личности – это тот фактор, который привёл к небывалому расцвету и нью-йоркскую Метрополитен опера под руководством легендарного директора Рудольфа Бинга (который, кстати, в 1935-46 гг. совместно с выдающимся режиссёром Эбертом обеспечил своим директорством мировую славу Глайндборнскому оперному фестивалю); миланский театр Ла Скала стал в новейшее время «Меккой мировой оперы» благодаря легендарному Артуро Тосканини, а затем – своему директору Паоло Грасси, разглядевшему и пригласившему в театр молодого Клаудио Аббадо; затем пришло время Риккардо Мути. За примерами далеко ходить не надо: Юрий Темирканов незадолго до того, как оставить Мариинский театр, привел оркестр и труппу в полное соответствие с мировыми стандартами и создал две постановки с превосходным балансом режиссуры и музыкального воплощения, выступив в них в качестве дирижера и режиссера-постановщика одновременно. Уходят личности – и театры неминуемо входят в периоды регресса или стагнации (что, кстати, сегодня демонстрируют те же примеры Ла Скала и Метрополитен).

Однако само понятие личности, похоже, вызывает у г-на Кехмана нечто вроде идиосинкразии: по его словам, «все проекты этого сезона обойдутся и без художественного руководства». Директор театра заявляет прессе: «У меня и так предложений по постановкам, солистам и дирижерам хватает лет на семь». Знакомо, не правда ли? У вас нет горячей воды, течёт крыша, а в ЖКХ отвечают: «Ну что вы хотите, у нас заявок – на год вперёд!». Советское время знало опыт Персимфанса – первого в мире оркестра без дирижёра. Возможно, скоро мы увидим счастливый опыт создания в отдельно взятом театре постановок без режиссеров, оркестра без дирижеров – и будет это небывалым прорывом в искусстве Санкт-Петербурга.

Свой уход Елена Образцова прокомментировала следующим образом: «Я вижу свое обязательство перед артистами и обществом выполненным – Михайловский театр уже не будет забыт... Я готова и дальше помогать Михайловскому в огромном деле создания великолепного ансамбля». Но о каком «великолепном ансамбле» может идти речь, когда в двух взятых напрокат постановках «Сельской чести» и «Любовного напитка» [ссылка: http://www.fontanka.ru/2008/05/28/108/ ] были заняты в основном приглашенные певцы, а единственный опыт создания собственного ансамбля – «Евгений Онегин» Станиславского-Дотлибова – не дожил до премьеры? Ряд увольнений, незаметных и «громких», да череда скандалов – увы, пока главный «творческий урожай» оперной труппы.

На вопрос «Фонтанки», насколько судьба театра должна быть зависима от его руководителя, режиссёр Александр Сокуров ответил следующее:
– Прежде всего, директор театра никак и никоим образом не может вмешиваться в собственно художественные решения театра. Для этого существуют главный дирижёр, режиссёр, балетмейстер, и так далее. Компетенция директора – это корректные, в рамках закона, действия по обеспечению функционирования творческих коллективов.
– Как вы могли бы прокомментировать последние события в оперной труппе театра?
– Создаётся впечатление, что Валентина Матвиенко подписала некий особый контракт с В. Кехманом, по которому он становится одновременно и директором, и главным дирижёром, и балетмейстером… Как будто губернатор отдала ему театр в частное пользование. Хотя должен сказать, что начиналось всё это совсем не так, и Валентина Ивановна мечтала о создании в Михайловском театра, который бы соответствовал самым высоким мировым стандартам. К моему глубокому сожалению, всё ограничилось «евроремонтом». И я в данном случае не имею в виду отмену моей «Орестеи», [ссылка: http://www.fontanka.ru/2008/05/20/050/ ] что было шагом сугубо политическим: речь идёт о каком-то тотальном наступлении на фундаментальную культуру, которое уже даже больше похоже на войну. В городах, образ которых неотделим от своих оперных театров – Лондон и Ковент Гарден, Милан и Ла Скала, Нью-Йорк и Метрополитен Опера и так далее – не думают об экономической выгоде или «окупаемости» и не отдают театры, образно говоря, в руки того, кто больше заплатит: там оперные театры поддерживаются и городом, и страной. Потому что все прекрасно понимают, что высший престиж и лучшая инвестиция – это культура страны.

Но г-на Кехмана переполняет оптимизм: «Тот стиль работы, который был выработан за долгие годы застоя, привел к тому, что без резких движений не могло быть развития». То есть, залог развития – в резких движениях. Затем прозвучали обещания ещё более заманчивые: «Михайловский театр, и вы это увидите в ближайшие три года, предоставит самым прогрессивным людям возможность реализации». Опять неувязка: за более, чем год «новой власти» дирекция не нашла «прогрессивных людей» и просит ждать этого события ещё три года?

Г-н Кехман также заявил, что в ближайших планах театра – «организация отдела планирования, консультантами которого должны стать госпожа Образцова, московский педагог по вокалу Дмитрий Вдовин, а также знаменитая певица Рената Скотто и не менее знаменитый режиссер Лилиана Кавани. Этот отдел обязан выработать репертуарную политику театра на три-пять лет вперед». Фантастика! Оставим за скобками компетентность вокального педагога в области репертуарной политики: наверное, было бы логично пригласить его для работы по специальности: в труппе театра хватает певцов с вокальными проблемами. Но очень бы хотелось посмотреть, как всесильный директор Михайловского театра «обяжет» великую примадонну, благополучно преподающую в Нью-Йорке, и известную режиссёра кино и ТВ, несколько раз по случаю поставившую веристские оперы (обе дамы уже давно разменяли восьмой десяток), «выработать репертуарную политику» вверенного ему заведения!

«Мы надеемся, что Елена Васильевна продолжит работу с нами в области мастер-классов, а также поиска новых солистов и новых дирижеров», – сообщил Владимир Кехман. Но опять-таки: мир музыкального театра тесен, а репутация – упрямая вещь. На момент публикации этой статьи и балетмейстер Георгий Ковтун (хореограф недавнего «Спартака»), и режиссёр Михаил Дотлибов подтвердили автору, что Михайловский театр в лице генерального директора г-на Кехмана не заплатил им ни копейки. Певцы, что в начале прошлого сезона переметнулись из «Санктъ-Петербургъ Опера» в Михайловский, сегодня проделывают тот же маршрут – но в обратном направлении.

А в Михайловском артисты тем временем заключают шутливые пари: кто падёт жертвой следующего «громкого» скандала – главный приглашённый балетмейстер Олег Виноградов или худрук балетной труппы Фарух Рузиматов?

Кирилл Веселаго,
Фонтанка.ру