ПоделитьсяПротив петербуржца завели дело о возбуждении ненависти или вражды за перепост в соцсети с цитатой Сартра. «Фонтанка» пригляделась к классикам, кто из них еще может подвести под статью.
В Приморском районном суде Петербурга 20 января рассмотрят дело о возбуждении ненависти или вражды (ст. 20.3.1 КоАП) на члена КПРФ Алексея Филиппова. Об этом со ссылкой на помощника депутата Заксобрания Петербурга Александра Рогожкина рассказала «Новая газета». Корень зла — во фразе «Любой антикоммунист —...[негодяй]», но пикантный момент — в том, что принадлежит она не подсудимому, а французскому философу Жану-Полю Сартру. И вместе с Филипповым на просторах соцсети «ВКонтакте» ее успели растиражировать еще 28 человек в России и 14 — за рубежом. Цифры выяснил не больше не меньше центр «Э» по просьбе Прокуратуры.
Если покопаться в книгах, довольно скоро станет ясно, что образованному человеку вообще сейчас должно житься непросто: демонстрировать свои наблюдения того, что «классика — современна» не стоит на примерах половины школьной программы. А уж если школу вы оканчивали еще при Союзе — тем более. Небось ведь, Ленина читали? А с ним бы надо осторожнее. Но об этом позже.
Как показывают поверхностные поиски, чаще всего великие грешили унижением по национальному признаку и оскорблением чувств верующих (причем еще до того, как религия была упразднена государственной идеологией). Да так бойко, что ницшеанское «Бог умер» — покажется цветочками.
Кстати, о Ницше: желающие могут найти на просторах интернета журнал «Научные труды Кубанского государственного технологического университета», а в его 5 номере за 2018 год — статью «Философские идеи Ф. Ницше как отражение радикального мировоззрения современной молодежи» (причем именно так, а не наоборот). Такая вот примета времени.
Итак, к классике — отечественной.
«Хозяин земли русской — есть один лишь русский (великорус, малорус, белорус — это всё одно) — и так будет навсегда», — писал в своем дневнике Достоевский, за что его любят цитировать на различных площадках правого толка. А уж если учесть, что один из героев романа «Бесы» осмелился заявить, что «русский бог уже спасовал пред «дешевкой»»...
А какую крамолу разводил Есенин! Хоть и опубликовано стихотворение на сайте, подведомственном минкульту — а все же лучше воздержитесь от цитирования.
Я не из тех, кто признаёт попов,
Кто безотчётно верит в Бога,
Кто лоб свой расшибить готов,
Молясь у каждого церковного порога.
Но не дай бог вам в неподходящем контексте (или, что даже хуже, без него вообще) вспомнить Пушкина:
Самовластительный Злодей!
Тебя, твой трон я ненавижу,
Твою погибель, смерть детей
С жестокой радостию вижу.
Если что, литературоведы в суде вам не помогут: они и сами не пришли к единому мнению, о ком тут высказался Александр Сергеевич, и не был ли это собирательный образ.
Но уж точно до добра вас не доведет Лев Толстой со своими афоризмами.
Вот так скажете где-нибудь, что, по словам классика, «рабство людей происходит от узаконений, узаконения же устанавливаются правительствами, и потому освобождение людей от рабства возможно только через уничтожение правительств» — и узнаете, что незнание 280 статьи УК не освобождает от ответственности за нее.
Впрочем, о том, насколько опасен именно Толстой, на «Фонтанке» уже рассказывал в своем «Особом мнении» Андрей Заостровцев. И неоднократно.
А Грибоедов? Из монолога Чацкого слов не выкинешь — еще в девятом классе учили:
Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Хотите слог посовеременнее, но о том же? Пожалуйста — Аполлон Майков:
Бездарных несколько семей
Путем богатства и поклонов
Владеют родиной моей.
Стоят превыше всех законов,
Стеной стоят вокруг царя,
Как мопсы жадные и злые,
И простодушно говоря:
«Ведь только мы и есть Россия!»
А на что вообще намекал Салтыков-Щедрин?
«Бояться бесшабашных советников я, конечно, считаю своею прирожденною обязанностью, но боюсь не потому, чтоб они представлялись мне преисполненными злобы, а потолику, поколику они являются вместителями казенного интереса, — писал он. — По казенной надобности они воспламеняются и свирепеют с изумительной легкостью, но в домашнем быту, и в особенности на водах за границей, они такие же люди, как и прочие. У большинства их есть семейства, в которых они являются нежными супругами и любящими отцами, а у некоторых, сверх того, имеются и француженки, которых они, разумеется, содержат на казенный счет».
Ну и, возвращаясь к Ленину. В 2012 году в его работах уже искали экстремизм — да причем по просьбе Главного научного сотрудника Института российской истории РАН. Тот обнаружил, что в письме Горькому вождь пролетариата, огорченный богоискательством писателя, заявил: «…всякий боженька есть труположство… всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье с боженькой есть невыразимейшая мерзость… самая опасная мерзость, самая гнусная «зараза». Ну и еще много чего.
В общем, как любят писать в титрах кинофильмов, «любые совпадения случайны».
«Фонтанка.ру»
