ПоделитьсяМулан, её отец, генерал Тунг и ведьма из фильма рассказали, часто ли их узнают по голосу, сложно ли всегда озвучивать только злодеев и как необычная профессия выручала их в жизни.
В прокат вышла «Мулан» — игровой ремейк одноимённого мультфильма Disney и один из самых ожидаемых фильмов года, который не раз переносили из-за пандемии. Голосами главных героев стали петербургские театральные актёры и мастера дубляжа. «Фонтанка» встретилась с теми, кто вечно остается за кадром, узнала, зачем актёры днями прыгали перед микрофоном, а главная героиня опускала нос в воду.
«Это самый большой кайф — когда тебя не узнаёт твоя мама»
Анастасия Лазо, актриса Театра эстрады им. Райкина / Мулан
ПоделитьсяВ детстве кассета с «Мулан» у меня была засмотрена до дыр: хотя у детей 90-х как такового выбора и доступа к полнометражкам Disney не было, у нас дома был видик и родители всегда покупали новые кассеты. Когда я пришла на пробы «Мулан», я знала эту историю почти наизусть, помнила, как талантливо в анимации её озвучила наша актриса, ведь смотрела это миллион раз, — а оказалось, что тут всё иначе. Совсем другая, нежная девочка, которая вдруг достает меч и идёт вместо папы на войну. Мулан в мультике была комичной, постоянно шутила, а Мушу «отбивал» шутки. Тут же она более серьёзная. Мушу вовсе нет. Для меня этот образ — очередной богатый опыт.
В театре мне чаще приходится играть комичных девчонок или озвучивать сексуальных барышень. В фильме с точки зрения озвучки Мулан не так много: она больше «выдаёт» звуки спортивного характера. То, что она делает, мне близко, ведь мой отец не только экономист, но ещё и президент ассоциации кюдо в Петербурге — это традиционное японское боевое искусство. Когда я была маленькая, даже года два занималась стрельбой, и это помогло: знаю, откуда берётся природа звука, и могу это передать в микрофон.
Моя героиня сильная, волевая, она совершает мужественные поступки. Но сама актриса настолько красивая и тонкая, что голос не мог идти вразрез с ней. Лю Ифей выглядит потрясающе.
Так вышло, что я была в положении, а сложность в том, что дубляж всегда пишут стоя: герой прыгает — ты прыгаешь, она тяжело дышит — ты дышишь. А токсикоз — такая вещь, у меня иногда, шарики за ролики были. Так что мы: лежали, дышали, мне ставили стул, чтобы я могла облокотиться. И поэтому я благодарна режиссёру дубляжа Георгию Даниелянцу из Futuroom, который внимательно отнёсся, работал со мной на результат, а не сказал: «Ну, давайте возьмем другую актрису!»
После Мулан мне предложили озвучить ещё трёх азиаток, и я подумала: «О, клёво!» и захотела сделать их разными, не повторяться. Первая моя официальная работа в озвучке -«Тайный орден» от Netflix. Там главная героиня, её зовут Алиса Дрэйк — такая сексуальная дама. Я записала, прислала это маме, а она удивилась: «Это кто?» Мама — лучшая лакмусовая бумажка, значит — все получилось. Это самый большой кайф — когда тебя не узнаёт твоя мама.
Я со второго курса служу в Театре эстрады им. Райкина, два года работаю в озвучке на разных студиях, и каждый раз новый образ — это вызов. На удивление проще всего выходит образ «секси». Хотя это совсем не мой типаж, оказалось, оно во мне «сидит».
В озвучке, если в кадре слёзы, приходится плакать, при этом нужно, чтобы нос тоже был мокрым. Я обычно работаю по системе Станиславского, все пропускаю через себя, но когда ты не один, а с чудом в животе, — нервную систему лучше поберечь. Тут помогала кружка с водой: пить носом воду не очень привычно и приятно, зато звук влажного носа очень натуральный!
Конечно, при этом приходится сидеть, думать, искать эмоцию. Так было в сериале «I am sorry for your loss». где я озвучиваю героиню Элизабет Олсен. Она очень талантливая и органичная актриса, но у неё такая своеобразная природа, что если так же играть на русском языке, то наш зритель просто не поймёт, а хуже — со смеха лопнет. Конечно, когда её озвучиваешь, очень хочется повторять её манеры. Но лучше держать себя в руках, потому что у каждой национальности — свои особенности. Кто-то говорит медленно, а кто-то, как испанцы, — очень быстро: казалось бы, очень много проговаривают на большой скорости, а на нашем тексте по смыслу — всего три слова. Ситуация комичная. Ничего, приспосабливаешься. Тут сложность в том, чтобы оставить нетронутой органику актёра на экране.
Мне очень нравится, когда идёт синхрон с едой, с сигаретой, с питьём, потому что ты стоишь и тоже пытаешься что-то хлебнуть или условно затянуться: ведь выдох дыма ты тоже должен озвучить. Довольно сложно озвучивать поцелуи: уж не знаю, как это делают остальные. Я это делаю в дуэте со своей рукой. Или вот у меня пару раз было такое, что нужно было озвучить оргазм. И вроде понимаешь, что ты взрослый человек, замужем, даже ребёнок есть, но всё-равно как-то неудобно. И я говорю: «Ребят, закройте уши!» Мой муж, кстати, тоже актёр, он служит в Театре имени В.Ф.Комиссаржевской. В «Мулан» он озвучил одного из солдат.
Правильно говорят, что это озвучка — довольно закрытая сфера, почти что тайное общество. Но я пришла туда по смешному стечению обстоятельств: никогда не поднимаю трубку, если вижу незнакомые номера, так что до меня не могли дозвониться, написали через год во ВКонтакте. «Хотите попробоваться?», — спрашивают. А я, конечно, хочу. Как оказалось, если бы телефон взяла, начала бы на год раньше.
Недавно я вспомнила один эпизод из детства: в пятом классе я нашла дома папин диктофон с кассетами, который был у него для работы. Как раз в тот момент вышли мультики «Масяня». Они были озвучены, кажется, мужчиной, и там был эффект ускоренного звука. Если поставить диктофон примерно на той же скорости, получалось по звучанию примерно то же самое, так что мне очень нравилось по пути в школу и домой придумывать серию в голове, представлять и записывать на пластинку. У меня было 12 серий записано, сюжет — от балды. Мне нравились эти странные тонкие ручки, три волосины из головы и то, как она смешно говорит. И я пыталась сделать их с Хрюнделем разными. Наверное, первая проба голоса как раз тогда была на этом самом диктофоне. Хорошо, что в детстве ты не понимаешь пошлых шуток.
Вообще навык разновозрастного озвучания очень помогает. Был случай: я только встала, завтракаю, — а тут звонок в дверь. Решила, что мне уж точно не до газовой службы, подошла и детским голосом говорю: «А мамы нет дома!» Сразу ушли.
«Иногда меня узнают: вижу, как у человека лицо меняется, а он не осознает, что происходит»
Максим Сергеев, актёр драматического театра «Комедианты», голос Микки Мауса в России / Отец Мулан
ПоделитьсяК театру и кино я шёл долго, после школы собирался поступать в военное училище, но наш хореограф в театральной студии сказала: «Только через мой труп!», и я уехал поступать в Петербург. В 1985 году поступил на курс к Льву Абрамовичу Додину, после первого курса был призван в армию и через два года вернулся — уже на курс Владимира Викторовича Петрова. После поступил в ассистентуру-стажировку на кафедру речи нашего института. А на озвучивание меня привел мой товарищ, звукорежиссер 6-го канала.
Когда меня пригласили пробоваться на Микки Мауса в кинокомпанию «Невафильм», на студии была видеокассета, где американские актёры рассказывали, как они добиваются специфического звучания своих персонажей: Дональда Дака, Микки Мауса. Например, объясняли, что специфический их смешок, как мячик, должен «прыгнуть» во рту. Озвучивать Микки я стал чуть позже, и вот уже больше 15 лет, наверное, я — голос этого персонажа в России.
Роль отца в проекте «Мулан», тема отцовства, — всё это мне близко: у самого трое детей. Они, кстати, в кино редко меня не узнают. Недавно мои уже взрослые сыновья сообщают: «Смотрели фильм, папа. Ну, да, конечно, понятно, что это ты!». «Что, — говорю, — испортил?» «Ну, не испортил, но мы же понимаем, что это ты!» При этом сейчас дочь с удовольствием смотрит и «Трёх котов», и другие мультики, в которых мне случилось участвовать.
Существует два вида озвучивания — дублирование и закадровое озвучивание. На дубляже артист у микрофона находится один, а при закадровом в студии артисты все вместе. Так мне повезло позвучать в компании с Валерием Никитенко, Борисом Улитиным, Сергеем Паршиным. Когда ты сидишь рядом,- хоть у них и свои роли, а у тебя свои, — ты всё равно учишься, «приворовываваешь» какие-то интонации. Мы писали на Betacam (способ записи на 1/2-дюймовую магнитную ленту в кассете, — прим. ред): и вот сидит пять человек, из них — два народных артиста, а ты ошибся один раз — и все так на тебя смотрят… Ведь приходится отматывать, чтобы на пленке не было затира.
Театр это другое, это здесь и сейчас: тут ничего не исправить, ни один спектакль не похож на другой. Однажды в театре «Комедианты», где я служу уже много лет, мы играли «Страсти по-итальянски». Это интерактивный спектакль, и мой партнёр Сергей Николаев в финале по сюжету спектакля выбирает среди зрителей девушку и выводит её из зала. И вот, мы оказываемся за дверьми, он начинает объяснять, что мы делаем дальше, но тут девушка оборачивается ко мне и спрашивает: «Извините, а вы кино не озвучиваете?». Вот, смеюсь, слава пришла откуда не ждали. Такое бывает чаще всего неосознанно: просто вижу, как у человека лицо меняется, а он сам не осознает, что происходит. Просто понял, что где-то слышал голос или тембр.
При озвучании происходит определённая мимикрия, когда ты должен буквально «влипнуть» в персонажа, и если это происходит, — роль удалась. А бывают ситуации, когда есть ощущение, что роль не твоя, но после проб тебя утверждают и проходится побороться. Из тех актёров, с кем было сложно, — Дейв Батиста в «Стражах Галактики» Marvel. Он персонаж немногословный, с низким голосом, особенным юмором. С Эркюлем Пуаро, которого играет Кеннет Брана в «Убийстве в восточном экспрессе», тоже были свои трудности. Во-первых, нужно говорить с акцентом, во-вторых, нужно говорить периодически по-французски, потому что он вставляет какие-то реплики на родном персонажу языке. Бывает так, что удается с одного раза озвучить целый монолог, а с коротким «Нет!» или простой, казалось бы, короткой фразой приходится долго биться, чтобы она встала в кадр и «прилипла» к лицу, точно выразив необходимый клубок мыслей и эмоций и дав зрителю ощущение правды, не звуча при этом фальшиво.
Сейчас при работе над лентой «Смерть на Ниле» я уже, вроде, и знаком с персонажем, мы с ним как бы и «породнились» уже, но приходится быть даже внимательнее. С актёром что-то произошло, со мной тоже. У героя в картине теперь больше личной боли, а мы должны совпадать с артистом, и вот ищешь в себе нужные струны. Поэтому я не вижу ничего особенного в том, чтобы стать чьим-либо «официальным голосом»: мы все растём, все меняемся, в какой-то момент наш с ним опыт может разойтись. Так что если ты приходишь и говоришь: «Ну всё, ерунда! Я знаю этого артиста!», — можно сразу поставить памятник, и «знай» дальше. На этом всё кончается, ты перестаёшь слышать и видеть.
«Моя дочь начала звучать у микрофона с двух лет»
Мария Цветкова-Овсянникова, актриса театра «На Литейном» / Ведьма Сань-ян
ПоделитьсяУчитывая, что у меня не первый раз подобного плана героини — такие злодейки, как Сянь-ян, — не могу сказать, что было очень сложно. Тут очень важно найти тембр голоса, который сочетался бы с тем, что героиня восточная, при этом говорит достаточно низко, а ещё она такая сказочная, умеет превращаться в другое существо. Нужно было проделать большую работу — большую, чем обычно, — чтобы это поймать, пропустить через себя и сделать её более живой, а не как в анимации.
До этого мне пришлось работать с Мишель Пфайффер, сыгравшей королеву Ингрит в «Малефисенте. Владычице тьмы» Disney, и тогда мы тоже потратили на подбор и проработку нужного голоса большое количество времени. Эта актриса тоже говорит низко, так передать эмоции и не испортить героиню — довольно сложно. Она старше и опытнее меня. Учитывая, что у нас разные предпочтения, менталитеты, национальность, конечно, нужно создавать образ, приближённый той героине, которую мы видим на экране. Грубо говоря, у нас должна получиться очень хорошая копия оригинала.
Актёры озвучания не смотрят фильм целиком, на это просто нет времени. Нам показывают его большими кусками, поэтому о том, к чему всё идёт, ты знаешь только со слов режиссёра дубляжа. С «Мулан» получилось так, что некоторые фразы в начале фильма мы в результате переписывали, потому что героиня оказалась не такой уж и злодейкой. Она оказывается несчастной женщиной, которая рассказывает о боли, которую она пережила в детстве. В таких случаях можно что-то «подкрутить» от себя и, даже если этого нет в оригинале, «украсить» тембром голоса её злые поступки. Хотя бывают и исключения: «Аватара», где я озвучиваю Нейтири, мы увидели целиком ещё до озвучания.
В тот момент, когда я узнала, что у нас в Петербурге есть компания «Нева», где и озвучивают такие проекты, мне очень хотелось туда попасть, но я не понимала, как это сделать. Я всё детство смотрела «Санта-Барбару», и очень любила слушать голоса, пародировала известных артистов и разыгрывала сценки перед родителями. Хохот стоял!. Через два года после института я пошла на «Пятый канал» телеведущей, узнала там контакты студии и где-то года два довольно настойчиво просилась на кастинги, пока меня не позвали на пробы и не разрешили посмотреть, как это работает. На первый проект я не прошла, а на втором актриса, которая пришла записывать свою роль, очень сильно заболела, и мне позволили озвучить японский мультик за неё. Так и понеслось. Ну а первая моя большая роль — в «Братце медвежонке 2». Я озвучивала девочку, которая в неё превратилась и сразу получила награду Disney за русский дубляж. Потом такой же респект был за «Малефисенту».
Это совсем не высокооплачиваемая работа. Нужно быть фанатом и просто любить всё это. Вот моя дочь начала звучать у микрофона с двух лет: я специально её никуда не приводила, просто режиссёры увидели видео с ней и позвали попробовать. Сейчас ей 12 лет и у неё несколько десятков ролей, например, в «Кей Си. Под прикрытием», «Дамбо», сериале «София прекрасная». Часто мы с ней работаем вместе. Здорово, что она идёт по своей дороге, у меня всё было не так. Когда мне в 10 классе сказали поступать, я не пошла в театральный, решила взять перерыв и пошла работать в детский сад музыкальным руководителем. А через три месяца мне позвонил Народный артист России Эрнст Романов, который увидел меня на курсе дикторов телевидения, и позвал делать спектакль. Мои фразы «Я не актриса!» — не слушал. Он был моим первым учителем, и несколько лет мы с ним ездили на гастроли с театром «На Литейном», в котором он работал, а я потом независимо пришла туда же служить спустя несколько лет. Удивительные совпадения.
Я работаю с несколькими студиями, например, с «Мельницей», Futuroom, «Кравец-Рекордз» и с компанией LostFilm, где мы озвучиваем сериалы, в частности «Ривердэйл». И, например ролики с Шерил Блоссом в социальных сетях — озвучка там именно моя. Мне много раз среди других пришлось озвучивать Дженнифер Энистон, Энн Хэтэуэй, Кэмерон Диаз. Чаще всего мои героини растут вместе со мной, и у меня получается перевоплощаться. В случае с «Мулан» я бы очень хотела встретиться с актрисой Гун Ли и спросить у неё, как она «прорабатывала» героиню, все внутренние эмоции.
«Если сидеть в удобном кресле и пить чай — зритель услышит неправду»
Александр Койгеров, режиссёр театра Графини Паниной / Командующий Тунг
ПоделитьсяМой герой — командующий отрядом Тунг. Он довольно агрессивный человек, что мне в принципе не свойственно. Мой голос тембрально довольно мягкий. Командовать — определённая привычка, и, чтобы не было фальшиво, даже небольшие сцены приходилось репетировать. Была и деталь чисто драматическая: когда герой понимает, что подающий надежды солдат Хуа Цзюн, которого он принял как сына, оказался девушкой. Для него это личное потрясение и драма, которую нужно было передать закрыто и сурово. А я-то человек темпераментный, я бы на его месте дал волю эмоциям. Поэтому и ему, и мне, было непросто.
При этом Тунг не просто орёт и раздаёт приказы — у него есть личные мотивы: они были знакомы с отцом Мулан, у него есть чувства. И чтобы он для зрителя «потеплел», нужно было суметь эти чувства отразить. В разных сценах мы добавляли в образ опыт, усталость или мягкость, чуть более отеческие или чуть более суровые нотки. Ну и чтобы сделать так, чтобы говорил не я, а мой герой, приходилось практически прыгать и бегать вместе с персонажем, ведь если сидеть в удобном кресле и пить чай в студии — зритель обязательно услышит неправду.
Если многих актёров берут на роли, которые по психотипу и характеру с ними совпадают, то у меня всё наоборот: чаще всего «мимо», как говорится. Процентов 90% того, что я дублирую — это злодеи и мерзавцы, что конечно наводит на мысли. В «Игре Престолов» я — хитрый Джейме Ланнистер, в «Человеке-пауке» - злой доктор, в «Крепком орешке 4» и «Кванте милосердия» - главный террорист, в «Призрачном гонщике» — сын дьявола, в саге «Звёздные войны» — Кайло Рен, вообще Верховный Лидер, то есть главный злодей во вселенной. Так что тёмная сила преследует меня, хотя, вроде как, в жизни я не особо плохой человек. При этом, если бы мне предложили самому выбирать между положительным и отрицательным — выбрал бы, конечно, второго. Мерзавцы внутренне богаче, шире, их интереснее играть, и они такими не родились, это процесс. В хорошем кино- материале они проходят целый путь, актёр на это тратится, и следить за этим — истинное удовольствие. А в плане исполнителей мне всегда везло: приходилось работать и с Джеймсом МакЭвоем, и с Бенедиктом Камбербэтчем, и с Джудом Лоу, и с Джимом Керри. Над героем Керри в сериале «Шучу» («Kidding») было трудно и удивительно работать. Нужно было показать, какая драма может терзать человека, который выбрал профессию веселить детей. В таких работах актерская планка очень высока, и я выкладываюсь на все 300%, поэтому получается неплохо. Но иногда мастерства не хватает. Если хотите оценить актерскую работу, например, Джонни Деппа, или Джеймса Макэвоя — всё-таки смотрите оригинал. Джеймс может в одной короткой фразе показать взаимоисключающие чувства, до него мне далеко.
Мне вообще иногда «прилетает» от фанатов, которых сотни тысяч в каждой вселенной. Я же озвучиваю главных злодеев, а если это хорошая работа- зрителю тяжело разделить персонажа на экране и того, чьим голосом он говорит. Зрители ругают героя, актера, а «паровозом» и меня. Спорят, поучают, и ты понимаешь, что люди этим живут и смотрят, а значит, мы работали не зря. Кстати, сам я «Игру престолов» не смотрел, а «Звёздные Войны» увидел первый раз на премьере, дальше не захватило. Как-то сказал об этом на интервью и поймал очередную волну фанатской «любви». Но это, конечно правила работы. Вот что хочу посмотреть, так это «Молодого папу»: захватила история, но пока нет времени.
Вообще тех сериалов, которые мне хочется пересмотреть после работы, — всё меньше. Когда мы делаем что-то в угоду политическому моменту, всегда страдает качество. Так было с советскими фильмами, хотя это и вырастило таланты: от Гайдара до Германа. Но поживем — увидим.
В официальной озвучке я с 2004 года, работал над «Поцелуем на удачу», а до этого практиковался за кадром - писали по 200-300 серий мексиканских сериалов. Как и всё в жизни это получилось довольно случайно — увидел объявление в театре, пришёл на пробы, сел к микрофону и записал 250 серий. Сериал назывался «Сомнение». Писали на два голоса с суперзвездой дубляжа — Еленой Шульман. У меня все мужские персонажи, у неё — все женские. Вот это и была моя «школа». Не скрою — это приятно, когда включаешь телевизор, а там звучишь ты. Конечно, хотелось бы не только озвучивать, а стоять рядом в кадре. Верю, что все еще впереди. Любой человек в стране точно где-нибудь да слышал мой голос, хотя он этого и не осознаёт. Но я-то ведь знаю.
Записала Ольга Минеева, «Фонтанка.ру»
