Режиссер «Сноу шоу» ставит шоу в Мюзик-холле (фото)

Виктор Крамер – режиссер, ученик Георгия Товстоногова, имеет репутацию специалиста по зрелищному театру и комедиям вообще. В начале 90-х у него был уникальный в своем роде, эксцентричный коллектив – театр «Фарсы». Тогда же из старых и свежесочиненных номеров Вячеслава Полунина Крамер создал знаменитое теперь уже на весь мир «Сноу шоу». И если бы в то время режиссер возглавил петербургский Театр комедии, то сейчас этот стационар существовал бы на достойном европейском уровне.

Увы, этого не произошло, и Крамер, как почти все режиссеры его поколения, предпочел существование в проектном режиме. Только что в московском ТЮЗе он выпустил премьеру под названием «Та самая Дульсинея». А сегодня в Мюзик-холле выходит его спектакль «Цветные сны белой ночи» в жанре шоу, который российским театром, мягко говоря, не освоен. С другой стороны, Мюзик-холл как стационарная площадка давно уже не функционирует: канкан здесь танцевать перестали, а ничего другого не затеяли. Так что в последнее десятилетие тысячный зал используется почти исключительно как прокатная площадка для гастролеров. Новый спектакль Виктора Крамера призван радикально изменить ситуацию. «Фонтанка» разузнала подробности у самого режиссера.

- На что будет похожа твоя премьера в Мюзик-холле? Это род развлечения, того, что на Западе называют entertainment?

- Нет, я бы это так не назвал. Entertainment – это развлечение чистой воды. Это если у тебя вечеринка, и кто-то тебя развлекает. А у нас полноценный музыкально-хореографический спектакль, в котором соединены элементы акробатики, танца, вокала, спецэффектов, образов и много разных направлений танца. Это такая синтетическая игра, которая мне интересна, и которая доставляет удовольствие всем его участникам.

- Что это за история, чья идея, чье название?

- Моя идея, мое название. Для меня Петербург всегда был чем-то ирреальным – по многим причинам, и позитивным, и негативным. Это город-фантом в чистом виде. Поэтому возникла идея сделать шоу о том, как человек движется через различные миры этого города. У нас есть семь персонажей - они не то, что главные герои, они - сквозные герои, расклейщики афиш. После работы они попадают в некую фантастическую среду, такой парк, где скамейки вдруг превращаются в светящиеся объекты: знаменитого павлина из Эрмитажа, соборы, деревья, фонари. Потом времена года меняются – вдруг начинается осень, потом зима, и все это в одну ночь. Тут есть и наводнение и возрождение после наводнения. Мы представляем Петербург под разными углами, в разных ракурсах. Это большое шоу: примерно два часа двадцать минут без антракта.

- Кто тебе предложил возглавить проект и какие задачи перед тобой ставились?

- Никаких. Просто у нового директора Мюзик-холла Евгения Николаевича Куликова возникло желание, чтобы эта площадка перестала быть только прокатным домом. На Мюзик-холле как на оригинальном стационаре давно был поставлен крест. А пространство-то замечательное. Мне еще Слава Полунин говорил: «Ты присмотрись к этой площадке». Тут с любого места все видно и слышно, сцена хорошая. Кроме того, тут нет люстры на потолке, а есть простор, который можно использовать. Да, устарело оборудование, но это ведь поправимо. Поэтому дело, которое Куликов начал, - оно очень своевременное, но и сложное. Поскольку речь идет о шоу, то оно требует большого количества людей и вложений. Куликов задался амбициозной и очень, на мой взгляд, интересной целью – создать то, что должно удивить, - и пригласил меня подумать. И я придумал вот эту историю. А учитывая, что у нас в стране нет опыта производства шоу – все это непросто. У нас ведь считается, что шоу – это, к примеру, Филипп Киркоров с тремя девочками в подтанцовке, а с четырьмя – это уже супершоу.

- А для тебя шоу – это что?

- Для меня шоу – это зрелище прежде всего, от английского "показывать" или "зрелище". Если зрелище эмоционально на меня действует, – тогда это шоу. А если есть зрители, которым показывают эплаудсы и они хлопают, - то это извращенное понимание шоу. То, что я попробовал сделать – это, грубо говоря, такая визуализированная поэзия. У нас нет слов, но все, что есть на сцене, – поэзия. У нас вся музыка из подбора, но переработанная. Неоклассика в сложных электронных интерпретациях. Потому что, на мой взгляд, классики в городе достаточно, а не хватает как раз того, что было бы интересно молодым, - синтетического зрелища. На проекте работало несколько саунд-дизайнеров: такой известный в этой области человек, как Илья Хмыс, Андрей Суротдинов из «Аквариума», Коля Якимов, с которым мы не один проект уже вместе сделали. Так что получилась штука, современная по энергии. И меня очень радует, как молодые актеры на нее завелись, с каким азартом они во все это репетируют по 12 часов каждый день, с утра до ночи. Для меня это всегда показатель.

- Сколько человек занято в постановке?

- Человек 70. 7 вокалистов, 7 ангелов-бомжей (среди них есть в том числе и драматические артисты), порядка 50 танцоров и много кого еще. Думаю, 70 – это как минимум, я их всё не сосчитаю никак. И главная идея в том, что все это молодые люди.

- Откуда они?

- Из самых разных мест. Но все из Петербурга. Мы объявили кастинг. Мне было принципиально важно, чтобы это была именно петербургская молодежь. Здесь очень много спортсменов, гимнастов, акробатов, вокалистов, танцоров – даже уличные танцоры к нам пришли. Такая молодая свежая компания. И с ними, кроме меня, работают еще три балетмейстера. Мария Большакова работает с классическими танцами. Есть еще Валера Архипов – главный балетмейстер московского театра «Сатирикон». И Наташа Каспарова из известного петербургского театра «Каннон-данс» - она делает несколько замечательных эпизодов в неоклассической стиле и стиле модерн. Я специально собрал разных балетмейстеров, чтобы участие в спектакле оказалось для всей молодой компании еще и школой – чтобы они освоили разные стили, ходы, способы движения. Мы принципиально никак не делим актеров, они все – одна человеческая и творческая среда.

- На какого зрителя рассчитано шоу?

- На самого широкого. Тут есть вещи, глубоко философские, образы достаточно тонкие, но есть и самые простые, веселые. Я бы сам на такое шоу сходил.

- А художником у тебя кто?

- Вадим Васильев, который много работал для театра «Дерево». А костюмами занимается Маша Лукка (кстати – лауреат петербургской молодежной театральной премии «Прорыв» - Прим.ред.). Художник по свету Игорь Капустин приехал из Прибалтики. У нас чего тут только нет. Есть многослойная видеодекорация, очень сложная. И 3D-мэппинг.

- Что такое 3D-мэппинг?

- А вот видишь этот архитектурный козырек над сценой? Он тут смотрится, мягко говоря, нелепо. Я когда его увидел, понял, что он меня сильно раздражает. Раз нельзя его убрать, мы решил его использовать. Он стал основой для видеопроекции – каждая его деталь сама по себе работает: окна горят, все движется. Световая проекция на объемный объект рождает иллюзию объемного пространства, его движения его, искажения.

- Какие-то сложности серьезные возникают?

- Поскольку у нас в стране нет опыта создания подобных шоу, каждый технический элемент или эффект разрабатывается впервые. Ну вот, например, нам пришлось придумывать, как сделать так, чтобы трубки, с которыми актеры танцуют, светились, и при этом ими можно было жонглировать, как сделать, чтобы скамейка выглядела эффектно, и при этом не ломалась, когда на ней делают акробатические трюки. Очень много есть сложных костюмов. Однако в итоге получается, что проект по масштабу соответствует залу. Вообще этот спектакль можно показывать на площадке Кремлевского дворца. И у нас подразумевается большая гастрольная жизнь, потому что уже очень многие люди заинтересовались проектом в России и в Европе. Но сейчас нам важно выиграть здесь. И в связи с этим я вот что еще хотел сказать – это важно. В этом спектакле нет никаких звезд. Мне предлагали взять кого-то известного, но я сказал: ни в коем случае, эти молодые люди должны в процессе реализации этого проекта ощутить себя звездами. Иначе они будут репетировать и знать, что пройдет самая прекрасная часть их жизнь, а потом их начнут воспринимать как подающих надежды. Поэтому мне важно, чтобы они раскрылись здесь и сейчас. Если наша история выживет, ребята вырастут очень сильно, потому что им сегодня доверили быть не гарниром бесконечным, а звездами.

- Их по отдельности-то можно будет разглядеть в толпе из 70 человек?

- Можно, конечно. Спектакль создан так, что у каждого существует возможность себя показать.

Жанна Зарецкая,
«Фонтанка.ру»
Фото: Пресс-служба Мюзик-холла