Горящие пригороды Парижа

Молодые мусульмане громят витрины магазинов, жгут машины добропорядочных буржуа, а пытающихся им воспрепятствовать в этом полицейских закидывают камнями и бутылками. Европа молчит и смотрит. Не исключено, что и Россию не обойдет участь сия...

«Провожая закат, мы живем ожиданьем восхода». Наверное, этой строчкой из Высоцкого можно точно определить состояние всех жителей пригородов Парижа. Вот уже 12 ночей подряд молодые мусульмане громят витрины магазинов, жгут машины добропорядочных буржуа, а пытающихся им воспрепятствовать в этом полицейских закидывают камнями и бутылками. Тысячи сожженных машин, сотни раненных полицейских и несколько десятков задержанных мятежников.

Европа, ставшая в этом году, фактически единой, молчит и смотрит. В природе такое часто встречается. Так, например, молчат птицы в лесу перед битвой, предупреждая все население леса об опасности. Молчание привело к тому, что заполыхали уже предместья в Германии и Бельгии. Как так вышло, что ежегодные (а подобные погромы, правда, в гораздо меньшем масштабе, происходят во Франции вот уже последние 3-5 лет) «факельные» шествия в этом году стали настоящим бедствием для французов, а в перспективе - и всех европейцев?!

Коренное население страны склонно считать «виновным» ни много ни мало - президента де Голля, который в конце 60-х окончательно решил «отпустить» колонию Франции - Алжир. Тогда, не без цинизма, он говорил: «У арабов высокая рождаемость. Поэтому, если Алжир останется французским, то президентом Франции однажды станет араб. Вам нравится такая перспектива? Если мы не можем дать Алжиру равноправие, то можем дать независимость». Вместе с французами-колонистами из Алжира тогда выехала много местных жителей, воевавших тогда на стороне Франции. Они прихватили с собой детей, а те - детей своих детей. И понеслось...Сотни тысяч арабов, турок, негров, курдов, албанцев и прочих уроженцев почти 100 стран мира прибыли во Францию. Конечно, Франция еще с конца 19 века приглашала к себе иностранных рабочих. В начале 1930-х годов почти 8% населения составляли иностранцы, причем в стране постоянно проживали более 800 тысяч итальянцев, 500 тысяч поляков, 350 тысяч испанцев, 250 тысяч русских белоэмигрантов, 80 тысяч армян. Но тогда это обстоятельство не было столь острой проблемой. Подавляющее большинство иностранцев было белыми рабочими, своим трудом увеличивающих благосостояние Франции и обеспечивающих себе место во французском обществе.

Вот только с 60-х большинство иностранцев стали составлять «цветные», предпочитающие жить на пособия, но не утруждающие себя работой. В основном они принципиально не собирались интегрироваться во французскую культуру, зато предпочитали навязывать Франции свою. Положение осложнялось высокой рождаемостью иммигрантов при демографическом кризисе, уже давно характерном для коренного населения Франции. Во всех городах страны, включая самые глухие провинциальные, возникли арабские кварталы, в которых до половины жителей никогда не учились, не работали и не собирались делать этого впредь. Вам это ничего не напоминает?!

Положение осложнилось 11 сентября 2001-го года. Конечно, мусульман, проживающих в Европе, никто открыто не обвинял в пособничестве террористам, но отношение к ним было настороженное. Уже в 2002-м году европейская политика была потрясена успехом ультра-националиста Ле Пена с лозунгом «Франция для французов» в первом туре президентских выборов. И это был выбор 17% жителей этой тихой и спокойной страны. В мире все чаще стал использоваться американский антитеррористический «дихлофос», а в Европе нарастал вал антиамериканских, затем и антиевропейских настроений. Теперь вместо обычных синагог арабская молодежь, так и не вышедшая в своем познании Европы дальше своего квартала, громила красивые машины и витрины французских месье и мадам. Им это делать легче, чем пытаться вписаться в режим жизни страны, в которой они живут. А в условиях тотального мусульманизации Европы, наверное, это уже и ни к чему. Надо было только подождать, когда людей с темным цветом кожи станет больше, чем с белым. И тогда уже англичанам и французам, немцам и итальянцам, придется прилагать силы, чтобы сохранить свою культуру.

И тут уже надо задуматься не только в рамках ЕС. Россию тоже, скорее всего, не обойдет участь сия. Хотя результаты опроса, проведенного «Фонтанкой», показали – читатели считают, что у нас подобное невозможно, и все потому, что «сами мы не местные» и так уже чувствуют себя здесь хозяевами. Есть, конечно, вера в ОМОН (26%), который - не французская полиция, а потому церемониться с мятежниками не будет. Равное количество опрошенных – по 8% - считают, что и так уже имеют место подобные выступления, особенно, после того как «нерусских» достали скинхеды. А последних, а также всевозможных ксенофобов действительно расплодилось в последнее время превеликое множество. Но не стоит заблуждаться на их счет, бритоголовые - лишь отрыжка общества, в котором реальная ситуация такова, что внутри многонациональной страны начинают образоваться опухоли национальных гетто, где люди живут по своим правилам и устоям. Дойдя до критической массы, эти люди также захотят своего места под солнцем. И в современных традициях будут этого требовать явно не мирным путем, а через агрессию и кровь. И тогда, не исключено, что заполыхают «Мерседесы» и «Жигули» под нашими окнами.

Здоровым силам общества становится все труднее противостоять требованиям меньшинств и не быть при этом отнесенными к националистам. Но, судя по всему, этот ярлык скоро перестанет быть позорным клеймом для европейских политиков – в противном случае суровый приговор будет неизбежно вынесен всей Европе.

Инна Никитина,
Фонтанка.ру