Где Цой пел «Перемен!» — будет опера. Город решил будущее ДК связи

Расположенный на Мойке, возле Главпочтамта, ДК связи — массивное здание странной архитектуры, некогда увенчанное шпилем Немецкой реформатской церкви, — много лет частично обернут в зеленую сетку. Но теперь у него появился шанс. Как стало известно 8 февраля, он станет второй сценой театра «Санктъ-Петербургъ Опера». Об этом объявил вице-губернатор Петербурга Валерий Москаленко. Правда, первых зрителей ждут только после ремонта — а он, вкупе с подготовкой проекта и получением финансирования, займет несколько лет.

Здание площадью 4,5 тысячи квадратных метров — выявленный объект культурного наследия. У него действительно богатая история: церковь была построена в 1862–1865 годах по проекту Гаральда Боссе, автора особняка Кочубея на Конногвардейском бульваре, Дома графа Н. А. Кушелева-Безбородко на Гагаринской и Яани Кирик на Декабристов. Еще одну Немецкую реформатскую церковь рижский архитектор с немецким образованием, на первых порах работавший чертежником у Александра Брюллова, в те же годы возвел в Хельсинки.

Концепция поменялась

В 1872 году здание горело, но его восстановили и перестроили, вновь открыв. А в 1929 году закрыли, как и другие церкви в Советском Союзе, разместив общежитие. Стиль конструктивизм бывшая церковь обрела (насколько это было возможно) в 1932–1939 годах, когда ее перестраивали под Дворец культуры работников связи. Здание утратило башню со шпилем, на фасадах появилась скульптура. В концертном зале ДК, также вмещавшего кинозал, библиотеку и досуговые кружки, выступали и записывались рок-группы — «Аквариум», «Кино». Несложно найти записи в сетях, как Виктор Цой в этих стенах поет «Перемен!».

Подразделение «Почты России» занимало здание ДК до последнего времени. В 2016 году КГИОП подал в суд на почтового оператора с требованием провести реставрацию. Иск был удовлетворен, но работы так и не были проведены.

На ПМЭФ 2019 года «Почта России» договорилась со Смольным о создании арт-района «Почтовый квартал», в который помимо ДК работников связи вошли бы Главпочтамт и здания дома-усадьбы Ломоносова. В этой концепции ДК сначала хотели превратить в концертную площадку, а затем в музей современного искусства. Весь проект оценивался в 6 млрд рублей. Однако идея так и не была реализована. В 2023 году «Почта России» расторгла договор с разработчиком концепции «Кляйневельт архитектен». В декабре 2023 года здание ДК работников связи было передано Смольному.

Что предстоит сделать

СПб ГБУК «Камерный музыкальный театр "Санктъ-Петербургъ Опера"» на 100% принадлежит городу в лице КИО. А значит, затраты на превращение его во вторую сцену театра лягут на городской бюджет. В экономическом блоке Смольного затруднились оценить сроки, стоимость и механизм финансирования реконструкции. Сейчас в адресной инвестиционной программе на 2024–2026 годы работ по ДК работников связи не запланировано.

Получив здание, «Санктъ-Петербургъ Опера» первым делом займется его обследованием и обеспечит соблюдение требований по его охране, отметили в пресс-службе. Успеть подготовить его — не для представлений, а для репетиционного процесса театра — нужно к 2025 году.

Примерное представление о фронте работ дает акт государственной историко-культурной экспертизы (ГИКЭ), проведенной в 2021 году по заказу ООО «Градпроект» и получившей положительное заключение.

Если вкратце, то наибольшие опасения вызывают декоративные элементы фасадов (тяги, карнизы, наличники вокруг окон и др.), а также балюстрады крыши, скульптурная группа и барельеф. Они находятся в аварийном состоянии и могут обвалиться. «Недопустимым» признано состояние балконов. По мнению экспертов, есть угроза обрушения участков штукатурного слоя, но в целом стены, кровля, крыльца, а также исторические окна и двери находятся в ограниченно работоспособном состоянии и могут безопасно эксплуатироваться после ремонта.

В рамках ремонта предлагается восполнить утрату кирпичной кладки и воссоздать штукатурку под «линейный руст», заменить окна и двери из ПВХ и поврежденные деревянные на новые из древесины хвойных пород. Также проект предписывает демонтировать с фасада скульптуры и барельефы, отремонтировать их несущие элементы в мастерской, восполнить утраты и установить обратно. Балконам также придется чинить несущие конструкции и восстанавливать утраченные элементы. Потребуется и реставрация гранитных ступеней крыльца. Кирпичные стены в местах трещин предлагается укрепить армированными поясами, чердак — очистить от мусора и утеплить, покрытие кровли демонтировать и заменить. Также проект предусматривает оборудование мобильного гусеничного подъемника для людей с ограниченными возможностями.

Сценическая площадка в ДК связи — театрально-концертный зал с галереей и балконом — способна вместить 300 зрителей. Пространство хоть и не колоссальное, но почти вдвое больше, чем то, что имеет «Санктъ-Петербургъ Опера» сейчас. Основанный в 1987 году, этот театр с 1998 года занимает помещения на Галерной улице, 33, — в Особняке фон Дервиза. Все эти годы постепенно там идет реставрация.

При этом худрук театра — режиссер Юрий Александров — в разные годы ставил спектакли на крупнейших и престижных сценических площадках: «Арена ди Верона», «Метрополитен-опера», Ла Скала, Большой и Мариинский театры.

Юрий Александров: «Запускать людей в некондицию — это не наше»

О том, каким он видит будущее новой сцены, художественный руководитель «Санктъ-Петербургъ Оперы» рассказал «Фонтанке».

— Юрий Исаакович, рады ли вы передаче театру ДК связи и какие в отношении него планы, какие постановки на какой сцене останутся?

— Естественно, мы рады. Это решение предложил Беглов, наш губернатор, сказав, что театр сейчас в таком состоянии, что ему нужна вторая сцена. Потому что люди сейчас не могут попасть к нам, поскольку у нас маленький зрительный зал, 175 мест, и вторая сцена нужна, чтобы мы могли дать больше продукции нашим жителям.

Возникла идея этого здания. Путем сложных действий (поскольку это здание принадлежало федералам, но сегодня им уже владеет город) город решил проблему нашей второй сцены. Теперь там надо делать проект, потому что оно находится пока не в приспособленном состоянии. Хотя зрительный зал там есть, и он приличный, но сценическое пространство не соответствует сегодняшним потребностям.

У города появляется возможность нашими усилиями получить качественное театральное пространство, в котором можно будет выступать — и в музыкальном театре, и в драматическом, если это понадобится.

— Есть понимание, какие постановки могут переехать туда, а какие остаться? Потому что оба пространства фактически все равно камерные.

— Нет, то пространство, о котором мы говорим, больше, чем наш зал. И там будут играться спектакли более масштабные, чем на нашей сцена: то, что мы играем в Эрмитажном театре, — «Риголетто», «Черевички». То, что мы возим на большие гастроли в больших залах.

Репертуар будет поделен, и крупные спектакли будут идти на той сцене, а на этой — наши миниатюры, которых у нас очень много и которые пользуются большим успехом у зрителей. И у нас есть новые постановочные идеи, именно на ту сцену.

— А там же была большая башня, когда здание еще церковью было. Не планируете восстанавливать?

— Восстанавливать башню? Зачем нам башня? Я думаю, единственное, что восстановим в этом здании, — какую-нибудь молельную комнату, чтобы чуть-чуть этого назначения было и просто артисты могли заходить перед спектаклями. Какую-то частичку Бога мы вернем в этот зал обязательно. А в основном это будет театральная площадка.

— Но она же не православная была.

— Протестантская. Да, в 1930-е годы спилили все кресты и башни, и сегодня это образец какого-то модерна, что ли (обычно его относят к конструктивизму. — Прим. ред.), и очень интересное здание с интересной пластикой и интересным зрительным залом с блестящей акустикой.

— Да? Надо же!

— Ну а что вы удивляетесь? Это же церковь, там шепот слышен! Причем она отреставрирована, и в очень необычном виде: такой как бы социореализм. Там огромные цветные панно, связанные с историей государства, очень красивый зал.

— Вы оставите эти панно?

— Ну, конечно, я уверен, что они охраняются. И мы умеем разговаривать с КГИОПом и, конечно, все историческое сохраним. Тем более что оно в прекрасном состоянии.

— А есть понимание, где деньги брать на ремонт?

— Мы государственный театр. Кроме государства, никто не будет заниматься этим зданием. У государства, я так понимаю, есть концепция восстановления. Фасад там сейчас замотан сетками, но он очень красивый, и мы вернём с помощью КГИОП и какого-нибудь замечательного архитектора ему первозданный вид. И я не сомневаюсь, это будет очень престижная и современная площадка, — учитывая, что это «золотой треугольник», Мариинский театр, «Санкт-Петербург-Опера».

— А по срокам на когда можно ориентироваться?

— Сейчас надо будет начинать разговоры по проекту, это небыстрое дело, около полутора лет. 2025 год — мы будем рассчитывать финансирование на проект, а с 2026-го, наверное, начнется ремонт. Это три-четыре года.

— То есть это вообще около года 2030-го. Ого-го!

— Да, ну а что делать? Если делать, то хорошо, а запускать людей в некондицию — это не наше. После «Санктъ-Петербургъ Оперы», если человек придет в «Санктъ-Петербургъ Оперу — 2» и увидит там какую-то жуть, это нам на пользу не пойдет. Он придет и должен ахнуть от восторга. И мы это сделаем.

— А сейчас все закончилось с ремонтом в основном здании, на Галерной?

— Ничего не закончилось. Дело в том, что в 2025 году мы должны будем освободить это здание, потому что будут идти ремонтные работы по кровле, по сцене и год мы будем жить и репетировать в ДК связи. Пока будем делать проекты, а играть спектакли будем по городу, по России, по всему миру.

— Так вы в ДК связи прямо через год на время ремонта переедете? И спектакли будут?

— Спектаклей там идти не может, там будет наша репетиционная база. Туда службы переедут — нам же надо освободить весь театр, потому что будет год идти ремонт. Вот сейчас у нас был ремонт, заменили все окна на кагиоповские, деревянные, и полгода мы жили в состоянии ремонта. А теперь капитальные вещи: кровля, сцена. И поэтому год нам надо где-то существовать — с нашими костюмами, декорациями, кабинетами рабочими, репетиционной сценой и так далее. За это время мы сделаем проект, подготовим сметы, финансирование, с тем, чтобы когда мы вернемся к себе в здание, тут же начать ремонт в ДК связи.

— Как неожиданно: мы думали, у вас все сделано, прямо вылизано: делали-делали ремонт — и тут опять закрываться.

— Не внезапно, мы же под КГИОПом находимся, и у них есть требования. Мы же приняли это здание в ужасающем состоянии. И мы его ремонтируем уже 20 лет. И сейчас уже надо ремонтировать то, с чего мы начинали ремонтировать. Потому что был ремонт моста Лейтенанта Шмидта, били сваи, пошли трещины, поэтому сейчас с фасадом возимся. Старое здание реставрировать намного сложнее, чем строить новодел.

— А на этот большой ремонт деньги уже выделили?

— Конечно. Мы государственный театр, и, слава богу, мы в этом смысле не брошены. К нам отношение уважительное, согласно нашим достижениям. А достижений у нас много.

Галина Бояркова, Алина Циопа, «Фонтанка.ру»