Зачем в БДТ вернулся Дон Карлос?

БДТ завершил празднование своего 90-летия премьерой. На сцену вышли герои трагедии Шиллера «Дон Карлос», той самой пьесы, с которой и началась история Большого драматического. Нынешняя постановка – не ремейк и не реконструкция, это своеобразный поклон далеким предкам, родственникам – основателям театра. Зрители же в нынешнем 2009-м воздерживались после спектакля от возгласов революционных солдат и матросов 1919-го: «Бей герцогов Альбов!». Скорее, они были готовы уподобиться главной героине: «Кто раненъ? Принцъ?» - воскликнула она / И ринуться хотела за перилы»... 

Спектакль Темура Чхеидзе красив. Красива музыка (композитор Гия Канчели), очень красивы костюмы (художник по костюмам Марина Еремейчева). Минимум бытовых деталей (сценография Георгия Алекси-Месхишвили), на огромной черной сцене только люди и страсти. Постановка исторической многофигурной композиции, где благородные герои состязаются в благородстве, где в ходу такие дискредитировавшие себя идеи, как счастье всего человечества, где даже первосортные подлецы изъясняются ритмизованной прозой столь возвышенно, что не сразу улавливаешь смысл высказывания — задача не из легких. Трагедия сейчас не в ходу.

Пьеса Шиллера рассказывает о том, как наследный принц дон Карлос, следуя возвышенным идеалам своего друга маркиза де Позы, собирается возглавить народный мятеж ради смещения с трона отца-тирана и стать справедливым монархом. По словам самого Шиллера, король по мыслям и настроениям находится в одном столетии, а дон Карлос – в другом. То есть мы имеем дело не столько с людьми, сколько с ходом истории. Это если пересказывать в двух словах. А если не в двух, то в книге эта история занимает почти триста страниц. Естественно, некоторые красоты риторики при постановке подверглись сокращению (перевод Елены Шварц). После чего выяснилось, что текста все равно очень много…

От зрителя потребуется определенное нравственное усилие, чтобы на протяжении четырех часов противостоять одному из самых сильных снотворных средств, известных современной фармакологии – Шиллеру. Однако, то, что для Чхеидзе Шиллер родственник, может быть, более близкий, чем отцы-основатели БДТ, внушает определенные надежды. Спектакли «Коварство и любовь» и «Мария Стюарт» в свое время имели немалый успех. А что, собственно, сегодня нам Гекуба — сиречь Дон Карлос — вопрос, на который однозначно не ответить. Герои-романтики сегодня не в чести, но, с другой стороны, — за абстрактными благородными порывами стоят понятные всем чувства.

Итак, место действия трагедии – двор испанского короля Филиппа II. Время действия – XVI век. Это только кажется, что испанские страсти уж очень страшно далеки от современности. Заплыв в спектакль предлагается начать на любовной волне. Отправная точка - любовь дон Карлоса (Игорь Ботвин) к мачехе, которая когда-то была его невестой (Ирина Патракова). Налицо двойное превышение прав – Карлос смеет любить ту, что уже другому отдана, и смеет не обращать внимания на то, что этот другой – его отец. Со временем выясняется, что у короля-отца (Валерий Ивченко) есть еще одна проблема — во Фландрии, подвластной испанцам, вспыхнуло народное восстание. Он собирается подавить мятеж самыми кровавыми методами, доверив это известному своей жестокостью герцогу Альбе (Алексей Девотченко). Между тем, монарха на самом деле волнует только одно – не рогоносец ли он. Все косвенные улики «за», и только сердце утверждает – «нет». Он мечется, темнеет лицом, люто страдает и в отчаянии хватается за голову. Оттого, что Филипп в спектакле так укрупнен в человеческую, а не государственную сторону, в пьесе смещаются все акценты. Фландрия бунтует в глубоком подтексте, на самой отдаленной периферии сознания героев. Свободой ее народа одиноко озабочен лишь маркиз де Поза (Валерий Дегтярь). Маркиз пытается внедрить в воспаленное сознание короля какую-то идею о счастье всего человечества. Король идею не одобрил, но оценил благородство ее автора, раскрыл ему сердце и приблизил к трону, доверив докопаться до главного: верна ли королева? Маркиз де Поза меж тем гнет свою свободолюбивую линию и доходит до того, что Дон Карлос должен возглавить уже не подавление мятежа гуманными средствами, но сам мятеж с последующим смещением короля. Всю серьезность намерений Позы и Карлоса мы понимаем слишком поздно. Только своей неожиданной смертью ему удается отвлечь внимание от суеты вокруг королевы. Поза убит во имя спасения принца, народа Фландрии и свободы, и этот факт вдруг полностью меняет Карлоса. Весь спектакль он был занят только вопросом: любит ли его королева? И вдруг она становится не важна. Бесстрастно прощаясь с ней, он называет ее матерью – без всякого сарказма. Этот момент переоценки ценностей Карлосом удивителен. Для такой кардинальной смены сердечного вектора на общественно-политический или Поза должен был быть дико харизматичным, или уж они должны так дружить, чтоб посильней любви. Ни того, ни другого мы не видели.

Крупным планом почти весь спектакль был дан Филипп, который в какой-то момент, перестав понимать, чему верить – глазам или сердцу – доверяется единственному Человеку в государстве. И Поза, наш карась-идеалист, его, вообще-то говоря, предает. Это очевидный факт. Мы видели Филиппа, мучающегося от ревности, подавленного, жалкого, в целом спектакле мы могли сочувствовать только ему одному. В самом деле, тяжело быть главным – вокруг или холопы, или предатели. Его прошлые кровавые злодеяния прошли мимо вместе со страдающим народом Фландрии как пустой звук, а его муки – вот они, перед глазами. Поза для нас не героичен, а комичен, и это полностью обесценивает его гибель. Еще и поэтому такое внезапное перевоплощение Карлоса вызывает недоумение. Любовную лодку принца пришлось утопить, чтоб хоть как-то связать концы с концами и в соответствии с сюжетом вырулить на финал.
   
В финале Карлос намеревается срочно двинуть во Фландрию, однако король предотвращает это, передавая его в руки святой инквизиции. Это у Шиллера. В спектакле же более таинственно. На сцене одновременно развиваются два сюжета: слева - король решается на арест, читай - убийство сына, справа - Карлос прощается с королевой. И тут впервые за 4 часа остро встает вопрос времени: кто же кого опередит? Отъезд принца при таком способе показа воспринимается как бегство, как спасение от расправы. (Бедная Фландрия опять в глубоком подтексте). Затемнение.

В следующей сцене появляется паж (Полина Толстун) с малюткой инфантой и вдруг, увидев что-то в темноте зала, загораживает ее своим телом. Что произошло? Кто ранен? Принц? Успел ли Карлос?

Ирина Ильичева, «Фонтанка.ру»