Крыши едут от этой застройки. В Петербурге впервые передвинули дом

На Черной речке по рельсам перевезли историческое здание на 50 метров. При Сталине да в Москве, наверное, никто бы не удивился. Но у нас тут другие реалии, так что имеем сказать: в Петербурге такое впервые.

Бывший воспитательный дом 1913 года постройки зашевелился в последних числах декабря. Поворочался, приподнялся и пополз — сначала на запад, потом на юг, к Выборгской набережной. Добрался 29-го числа и уселся на новое место. Всего прополз таким образом 52 метра. Если кажется, что мы придумываем, то видео не даст соврать.

О том, что дом начнут двигать, заговорили несколько лет назад. Именно тогда «Первая мебельная фабрика» решила застраивать участок на углу набережной Черной речки и Выборгской набережной. Проектом занимается созданная на основе девелоперского подразделения холдинга компания City Solutions. ЖД «Министр» здесь ждут в конце 2025 года, обещают «неброскую роскошь постсоветского авангардизма и яркие детали современной архитектуры». Сам проект неоднократно прогоняли через градсовет, меняли облик (и проектировщика), благо рядом на набережной находится историческая дача Головина, и к ней надо как-то безболезненно перейти от многоэтажной современной застройки по соседству.

Еще в 2018 году КГИОП услышал, что находящийся в глубине участка Императорский воспитательный дом надо переносить на красную линию Выборгской набережной, чтобы освободить место под 10-этажный жилой комплекс. Тогда некоторые участники заседания предостерегали от создания прецедента. Потом рассматривали вариант без переезда — и снова с ним. В итоге остановились на идее действительно выдвинуть здание воспитательного дома на Выборгскую набережную — фактически на одну линию с дачей Головина. В результате образуется исторический фасад, за которым поднимется новостройка П-образной формы. Проект переноса КГИОП одобрил в апреле.

Корпус Императорского Воспитательного дома построен в 1913 году, архитектурный стиль — «эклектика». До революции в нем был организован приют для воспитанников социального учреждения. В 60-е годы ХХ века его занимало швейное ателье треста «Ленинградодежда», а на рубеже 80–90-х годов — клуб ДСО «Трудовые резервы». В последние годы здание было приспособлено под офисный центр.

В Москве в 1930-х годах дома перемещали неоднократно, причем даже не отключая от инженерных сетей и, как писали в газетах, не нарушая привычный быт обитателей. 10 метров за полчаса — зафиксированный результат для 4-этажного здания Моссовета на улице Горького. Вскоре был создан специальный трест, его главным инженером был Эммануил Гендель, с именем которого и связывают большинство удачных проектов.

Агния Барто в 1938 году написала стихотворение «Дом переехал», в котором вернувшийся с отдыха в Крыму москвич не может найти свой адрес. На это ему в суровой логике нового столичного генплана отвечают: «Вы мешали на пути, вас решили в вашем доме в переулок отвезти». Перемещали здания и позже — в 1950-х — 1970-х, в начале 1980-х временно двигали МХАТ.

С тех пор забылось — до такой степени, что современные комики на восторге от открытия этого факта строят номера. «Это при Сталине было. Видимо, это единственное время, когда это могло случиться, там невыполнимых задач не существовало, — говорит на ТНТ Артем Винокур. — Я так хотел бы посмотреть на этого мужика, которому надо было строителям задачу объяснить». В том же номере он развивает мысль, что в таком случае можно было бы ездить в домах вместо поездов. Но и это уже до него придумала Агния Барто: «Дом уехал в Ленинград, на Октябрьский парад. Завтра утром, на рассвете, дом вернется, говорят».

Ленинград и Петербург действительно могли разве что принять гостей из Москвы, здесь-то здания не двигали. Хотя сама возможность обсуждалась неоднократно: из последнего можно вспомнить строительство Большого Смоленского моста, ради которого на проспекте Обуховской обороны хотят снести несколько домов. Еще на стадии обсуждения архитектор Никита Явейн предлагал не демонтировать здание Невской ветеринарной лечебницы: «Конечно, меня сейчас одернут, что я миллионами кидаюсь, давайте [его] перекатим? Ну не будет 100 миллионов, за 50 миллионов».

На Черной речке «катать» пришлось двухэтажное здание весом 3 200 тонн, рассказали в City Solutions. Сначала фасад укрепили металлической арматурой, после чего в подвале здания смонтировали две железобетонные плиты толщиной 300 мм. Верхняя из них соединялась с обвязкой дома специальными балками и во время переезда служила опорой для здания, принимая на себя его вес. По периметру к ней прикрепили пять десятков домкратов несущей способностью не более 150 тонн. Нижняя же плита, которую установили на грунт, послужила трамплином — на нее опирались домкраты, с помощью которых приподнимали верхнюю плиту с домом. Затем конструкцию установили на роликовую систему, по которой дом перекатили на новое место (крыша подземного паркинга будущего дома). Ехал он со скоростью до 4 см в минуту: сначала на 7 метров вбок, затем — на 45 метров к набережной.

«Перенос здания — в принципе дело непростое, количество подобных случаев не превышает нескольких десятков, а в Санкт-Петербурге здания до сих пор никто не передвигал, — говорит Александр Шестаков, учредитель СК City Solutions, президент холдинга «Первая мебельная». — Отличительная особенность нашего проекта — технология переноса здания. Как правило, строители используют так называемую немецкую технологию, чтобы передвинуть дом, но в таком случае на несущие стены, хоть и заключенные в «клетку», оказывается значительное воздействие внешних сил. В нашем же случае все силы прилагались к бетонной плите, что полностью исключило вероятность повреждений стен и конструкций здания».

Помимо прочего, так получилось дешевле — 100 млн рублей вместо полумиллиарда (примечательно, что на ветеринарную лечебницу тоже набрасывали оценочную стоимость переезда в 100 млн). Предполагается, что в историческом корпусе сохранится офисная функция. Перемещение прошло без ущерба для него, но еще до переезда здание находилось в аварийном состоянии, так что сперва — ремонт.

На вопрос о том, можно ли масштабировать эту технологию на более крупные объекты, Шестаков отвечает: можно, но не методом «копипаст». «Технология перевозки зависит от множества факторов: топографии местности, состава грунтов, физического состояния объекта, его веса и размеров, расстояния перемещения, — говорит он. — Нужны сложнейшие инженерные расчеты и индивидуальные решения. Задача усложняется тем, что ни в России, ни в мире нет наработанного опыта по переносу зданий».

Если застройщик говорит о рыночном прецеденте, то архитекторы в свое время опасались охранного. Здание воспитательного дома никогда не обладало статусом объекта культурного наследия. Но по умолчанию оно защищено от демонтажа дореволюционным годом возведения — так диктует закон. Вскоре он однако должен измениться: Смольный хочет уйти от возрастного критерия и разделить здания в охранной зоне на средовые и несредовые, вне зависимости от того, насколько они старые. Сейчас идут общественные обсуждения.

Коллизии, при которых застройщик пытается подселить жилой комплекс к историческому зданию, — классика петербургской новой архитектуры. Дальше — развилка. Иногда реализуют достаточно деликатный проект, ради которого ничего не надо сносить. Иногда старый дом неожиданно оказывается по документам моложе, чем все думали еще вчера, и его оперативно демонтируют — а градозащитники уходят в многолетние суды, пытаясь доказать, что постройку искусственно омолодили. Иногда происходит что-то маловразумительное: здание сносят, несмотря на то, что приставы и следователи пытаются остановить процесс, буквально стоят у строительного забора. В данном случае застройщик пошел по пути лишних издержек и сохранения объекта. Пусть не к памятникам, но к историческим зданиям (а в будущем — к средовым) рынок этот метод теперь сможет применять.

«Известно, что в советский период здания передвигались достаточно активно. Это нужно, чтобы обеспечить современные инфраструктурные условия в историческом городе, — говорит председатель КГИОП Сергей Макаров. — Безусловно, это должно быть крайне осмысленно, чтобы не нарушить историческую планировочную структуру, но в отдельных случаях вполне оправданно. Эксперимент передвижения каменного здания без его разборки с сохранением целостности и подлинности конструкций интересен и успешен. Данный подход требует крайне грамотного конструктивного решения».

Николай Кудин, Евгений Вышенков, «Фонтанка.ру»