ПоделитьсяВиктор Пелевин. KGBT+. М.: ЭКСМО, 2022.
Вот уже лет десять осенью незадолго до объявления очередного лауреата Нобелевской премии по литературе (хотя едва ли эти вещи как-то связаны) в издательстве «Эксмо» выходит новая книга Пелевина, что всякий раз оказывается поводом для критиков и литературных журналистов мобилизовать остатки интеллектуальных сил и поупражняться в остроумии и навыках интерпретации. В этом году издательство в конце лета подпустило туману и интриги: мол, неизвестно, какой будет очередная книга Пелевина и выйдет ли новинка вообще, что вызвало у специалистов по словам немалое волнение: мол, как же теперь жить и что же теперь будет?
А будет всё то же самое, новый Пелевин, хоть и с некоторой задержкой, а все-таки вышел. И оказался немножко старым.
Это та же прекрасная Россия посткарбонового будущего, что и в предыдущем романе Виктора Олеговича TRANSHUMANISM INC: победителей социальной гонки ожидает по окончании жизни земной вечная жизнь мозга в специальной банке, со всеми возможными цифровыми удовольствиями. А пока они осуществляют жизнедеятельность с мозговыми имплантами, которые контролирует та же корпорация, что ведает всеобщим посмертным существованием. Но в будущее, как уже отмечалось в предыдущей серии, возьмут не всех.
Молодой человек, от имени которого ведется повествование, — сын героев одной из новелл, составивших роман в рассказах TRANSHUMANISM INC, воспитывается после смерти родителей в преторианском (военном) учебном заведении, готовят из него специалиста по психологической войне, чья миссия в случае чего убалтывать террористов, ныряя им прямо в мозг, сдаться по-хорошему. Во время очередного инцидента что-то идет не так, террорист(ка) несанкционированно взрывается, и рассказчика, еще даже не окончившего обучение на специалиста по психологическим операциям, мягко увольняют и отправляют в гражданскую жизнь, оставив тем не менее в его голове чип офицера-мозговеда.
В поисках нового себя Салават знакомится с продюсером Люсефедором, который видит в молодом человеке с военно-психологическим чипом немалый потенциал вбойщика, как теперь называется артист, читающий рэп. Юноша меняет данное ему родителями имя Салават, которое, как он с печальным юмором замечает, парадоксально объединяет в себе сало и вату, на подсказанное продюсером и искусственным интеллектом KGBT+. Проект KGBT+ оказывается невероятно успешным…
Собственно, роман — это, помимо всего прочего, еще и, судя по всему, троллинг (авто)биографий звезд и многочисленных историй успеха с советами. По книге разбросаны рекомендации вроде: «Книги о пути к успеху обычно пишут люди, чей главный жизненный успех — нормально продать книгу о пути к успеху. Если ты не планируешь писать подобных книг сам, читай только тех, кто чего-то реально достиг. От них ты узнаешь об успехе больше, даже если само это слово не всплывет ни разу».
Разумно, но если читатель всегда был равнодушен к подобного рода литературе, а то и вовсе в руки такие книги не брал, пелевинские mots на эту тему, по обыкновению ловко и остроумно сконструированные, оказываются глубоко эзотерическими виньетками и выстрелами в пустоту.
Пятьсот пятьдесят страниц очередного пелевинского текста — это еще и привычные нам квазибуддистские парадоксы, перемежаемые презрительно-ироничными неполиткорректными публицистическими афоризмами: «Еще в позднем карбоне Г. А. Шарабан-Мухлюев написал, что российский авторитаризм отличается от западной демократии тем, что в России люди точно знают, кто имеет их сзади, а на Западе населению не сообщают даже этого, показывая каких-то роняющих микрофон негров и играющих в гольф блондинов. Но есть одно обстоятельство, которого классик не упомянул. В России и близких ей по вектору евразийских смыслократиях каждая серьезная смена караула сопровождается конфискацией сбережений».
Некоторые книги Пелевина — например, «Generation "П"» — критика приветствовала как произведения, которые с помощью фирменных пелевинских метафор и прочих кунштюков исчерпывающе объясняют, что происходит за окном. Жизнь идет вперебой самой смелой сатире, как говорил Салтыков-Щедрин, и в новом романе Пелевина нет явных следов того, что происходит в нашей с вами жизни последние полгода, — разве только «/В-слово», пять букв, которые нельзя писать, наряду с табуированной лексикой. Возможно, этим отчасти и объясняется некоторая заминка с выпуском — шутка родилась в последний момент, и ее имплантировали в подходящие для этого фрагменты.
Максимум прямо злободневного, что есть, такие пассажи: «Вы посмотрите на последние десять тысяч лет — почему вы думаете, что наше время будет каким-то другим? Разве мы, люди, стали хоть немного лучше? Добрее? Честнее?»
Большое количество сюжетных и технологических наворотов, квалифицированно изготовленных Пелевиным, превращают роман в действующее лекарство от жизни или, если угодно, паллиатив. С одной стороны, ничего принципиально нового, сиквел как сиквел, но, с другой стороны, Пелевин в неплохой форме. Пятьсот с лишним страниц необременительно прочитываешь до конца. А про то, что происходит за окном, нам напишут в другой раз и, возможно, кто-нибудь другой.
Сергей Князев, специально для «Фонтанки.ру»
