Новая яркая цитата главы МИД оживила дипломатический гул. Доктор культурологии МГУ Владимир Елистратов рассказал, почему нужно сказать ему спасибо.
Министр иностранных дел России Сергей Лавров, комментируя сложные отношения с Западом, где партнёры не держат обещаний, перешёл на арго. «Не хочу обращаться к жаргону, но у нас есть понятие «пацан сказал — пацан сделал»», — цитирует его «ТАСС. «По крайней мере, «понятия» должны соблюдаться и на международном уровне», — добавил министр.
Следующие два дня внешнеполитического успокоения не принесли. В чём смысл сказанного и чьим ушам это было предназначено, 47news объяснил доктор культурологии, профессор МГУ и автор справочников по жаргону Владимир Елистратов.
Поделиться— Что такое «пацан» с точки зрения «понятий»?
— Термин «пацан» давно уже оторвался от своего первоначального контекста, который был «дворовый» и «уголовный». То, что Путин говорил про «песочницу» в начале февраля на встрече с Макроном, — это нормальные «пацанские дела». Путин ведёт себя как «пацан». Нормально. Это из знака «минус» перешло в «плюс».
— То есть, когда Лавров сегодня переходит на этот язык, это хорошо?
— Отрицательный смысл был в СССР, в 70–80-е годы было такое «пацанство». Сейчас это уже в плюс.
— А в 70-х «пацан» — это кто?
— С одной стороны, «пацан» — это нормальный мужик, который может выяснять отношения с другими людьми. Плюс «пацан» попадает в орбиту уголовного жаргона. Но, в принципе, «понятия» не так уж и плохи. Есть куча лингвистических работ, где сказано, что понятия — это нормально. Жить «по понятиям» — примерно то же самое, что «купеческое слово» в XIX веке. Как в «Жестоком романсе» — «я слово дал купеческое». Это и есть «понятия». Были «артельные понятия». Артель — основа русской культуры, когда люди собрались и сказали «по рукам», ничего не подписываем, никаких документов, но договорились. И всегда «слово купеческое», «слово артельное» — это было очень важно. У них там за рубежом была «цеховая система», где договор подписывался сразу на годы. А у нас никто ничего не подписывал. Мы верим на слово. И это абсолютно проецируется на сегодняшний момент. Договорились, не сдержал слово, до свидания. Сейчас это так называемое мягкое право. Репутационное право. Никто тебя в тюрьму не посадит, но если пообещал и не сделал — плохо.
— Если эта терминология традиционна для нас, поймут ли Лаврова на Западе?
— Они к этому приходят сейчас. Тихо, но приходят. Что такое «мягкое право»? Это как раз об этом. Можно соблюдать кучу законов, а можно опустить человека, который плохо себя повёл, в рейтинге. Рейтинговые дела — это абсолютная артель XV-XVI веков.
— Продолжая рассуждать в этих терминах, главное, чтобы иначе не опустили…
— Я и говорю. Это артель прошлых веков. Не сделал, что обещал, вот и иди мимо. Но «пацан» — это очень серьёзный термин. С одной стороны, «настоящий пацан» — человек, который держит слово, человек в артели. Это не какой-то законник, но надёжная скала. «Пацан сказал — пацан сделал». Есть пацаны, которые важны. Например, Владимир Путин очень умно сделал, когда сказал про «плохую песочницу». Во-первых, он это хорошо разместил языково. Он получился сверху, над схваткой. Вы в песочнице, а я контролирую со стороны. В песочнице же дети сидят. И это очень неглупо сказано, как ты к президенту ни относись. Но это поймут только наши. Те ребята это не поймут.
— «Пацан», который спёр у другого «пацана» ботинки, пока тот был занят важным матчем, теряет свой статус?
— Даже блатная иерархия апеллировала к чему-то важному. Как жить. Носом воткнули в парашу — это одно. Но у нас не было такого. Я студентам рассказываю, что у нас в детстве, чтобы тебя уважали, нужно было свеситься с балкона хотя бы на 10 секунд. Тебя держат за руки, конечно. Но после этого ты «пацан».
— Лавров признал, что его термин жаргон. Жаргон же изначально был нужен не для того, чтобы тебя посторонние поняли. Это же для того, чтобы скрывать смыслы…
— Это предрассудок. Это уже Лихачёв, который сидел в лагерях, так писал. Ну вот стоят два преступника, разговаривают на жаргоне перед милиционером. И милиционер прекрасно понимает, о чём они говорят. Что это люди из того прекрасного сообщества. Это избыток энергии. Я переводил французскую жаргонную средневековую поэзию. Так там всё примерно так, как было у нас в XX веке. Общая языковая пассионарность.
— То есть вы не разделяете «фи», которое высказывают многие после свежей цитаты Лаврова?
— А чего плохого-то? Он же абсолютно советский человек. Мы такое услышим ещё и от Шойгу, и от Путина. Нормальная советская лексика. И очень скромная лексика. Ведь, если говорить не сдерживаясь, можно на русском наговорить такого, что мало не покажется никому. Но сдерживаются. У меня вообще ощущение, что наши ребята сидят как Кутузов, который ждал, когда Наполеон в Москве сожрёт всех лошадей и крыс. В политическом отношении это примерно так и выглядит. Вы посмотрите, как они там бесятся, с другой стороны, какая на Западе лексика.
— Отличается от жаргона советского?
— У них она просто слабая. Они уже не средневековые. Но они очень пытаются быть эмоциональными и экспрессивными. Но выглядят они как параноидальные попугаи. Если посмотреть нормальную немецкую прессу, то там очень много интересного. Но официальные люди неинтересны, с точки зрения языка. «Блинкены» все эти…
Полностью интервью читайте на 47news.
