ПоделитьсяНесменяемость верховного главнокомандующего, коронавирус, «хромая утка» и Борис Годунов. «Фонтанка» спросила экспертов, что за постановку мы сегодня видели в Госдуме.
10 марта в Госдуме Владимир Жириновский заявил, что Россия «запомнит этот день», и, похоже, не ошибся. По итогам второго чтения конституционных поправок было принято то, о чем зашептались еще 15 января, а именно — возможность для Владимира Путина находиться у власти и после 2024 года, когда завершится его второй подряд президентский срок. Решать свою политическую судьбу Путин приехал в парламент лично по зову депутатов, и было в этом что-то жреческое. «Фонтанка» обсудила с экспертами главный политический блокбастер 2020 года.
О том, как депутаты сватали Россию действующему президенту еще на 12 лет, «Фонтанка» следила в режиме онлайн. В параде идей спешили участвовать все: единоросс Александр Карелин предложил провести досрочные выборы в Госдуму, Владимир Жириновский — избирать главу государства на заседании Госсовета, фактически забрав это право у россиян. А Валентина Терешкова с бумаги зачитала свое предложение — обнулить срок президентских полномочий для Владимира Путина после вступления в силу поправленной Конституции или вообще снять ограничение на избрание для одного человека. Чтобы охладить «пыл тех, кто пытается интриговать и раскачивать ситуацию».
После антракта в заседании слово в Думе взял сам президент. Предложение Карелина назвал «нецелесообразным» (тот его сразу же и отозвал). Жириновскому повезло не больше: Путин заявил, что наделение Госсовета или Совбеза президентскими полномочиями опасно, приведет к двоевластию и вообще — не имеет ничего общего с демократией. «Жириновский подсуетился, но промахнулся», — злорадствовали коллеги. А вот первая женщина-космонавт 10 марта оказалась птицей самого высокого полета. К идее обнулить президентские сроки после принятия поправки Владимир Путин отнесся благосклонно. Одновременно оговорился: только если Конституционный суд разрешит и если поддержат граждане на всероссийском голосовании. Госдуме хватило часа, чтобы все принять.
При этом ранее Владимир Путин дважды публично отказался снимать ограничения по президентским срокам: на встрече с ветеранами в Музее блокады и с представителями общественности города Иваново. Кроме того, в Череповце гарант Конституции также заверил всех, что поправки ему нужны не для того, чтобы продлить полномочия. Отказывались видеть соответствующие предпосылки и члены рабочей группы по формированию поправок, а ее сопредседатель сенатор Андрей Клишас дважды опровергал такую возможность. Так и говорил: «Ни одна из норм Конституции, которая может появиться после общероссийского голосования, не говорит о том, что могут быть обнулены президентские сроки».
Политолог Георгий Сатаров видит в произошедшем четкую драматургию. «Приезд Путина в Госдуму — это очень громоздкая спецоперация, а здесь-то произошло мгновенно, — говорит эксперт. — Понятно, что это так не делается, это подготовленная пьеса. И главный сюжет — не только обнуление сроков, но и мощнейшее усиление президентских полномочий».
При этом Сатаров считает, что Конституционный суд поставлен в трудное положение «Он уже этот вопрос рассматривал в 1998 году и принял отрицательное решение, — вспоминает эксперт. — Это было связано с подозрением депутатов, что Ельцин захочет еще раз избираться; они направили запрос — не может ли трактоваться акт принятия новой Конституции как новая жизнь и обнуление предыдущих сроков. На это суд ответил — правила так правила, никакого обнуления. Получается очень неприятная для него ситуация... И репутацию среди людей, которые держат «общак» под названием «адекватное понимание права», суд может потерять».
Для самого Путина все так же небезоблачно, говорит Георгий Сатаров: «Президент входит в ту же самую реку, что и в 2008 году, когда он поменялся с Медведевым, и именно это вызвало волну протеста».
«Я понимаю, что версия «весь спектакль был нужен ради обнуления» выглядит логично, — говорит доцент Института общественных наук РАНХиГС Екатерина Шульман. — Но с досрочными парламентскими выборами утром тоже всем казалось, что всё ясно, а потом выяснилось, что ничего подобного. Я лично не верила в возможность досрочных парламентских выборов и оказалась права. Видимо, риски такого развития событий были сочтены чересчур высокими. Так же точно с обнулением. Поправка про обнуление — стремление минимизировать риски, которое, в свою очередь, само создаёт новые риски. Стремясь спастись от одной опасности, попадаешь в другую. Так бывает».
По мнению Шульман, разговоры о том, что конституционные поправки есть «политическое завещание президента», стали слишком опасны, и задача состояла в том, чтобы показать политическим элитам: возможно и даже вероятно, что после 2024 года действующий президент сохранится. Причём не в качестве главы Госсовета, а в качестве президента. «Это необходимо, чтобы избежать ситуации «хромой утки», которая, видимо, начала создаваться. Не думаю, что это было задумано с самого начала, — говорит эксперт. — Что у нас осталось? Та же неопределённость. Понимаю, что решение Конституционного суда выглядит сейчас предсказуемым, но не уверена, что оно на самом деле таково. Если вы слушали речь президента, то нельзя сказать, что он приветствовал и одобрил это предложение. Из логики того, что он говорил, скорее, следовало противоположное. Но нам важно сейчас не его отношение, а то, что эта неопределённость сохраняется. Кто может знать сейчас про 2024 год? Сейчас важно, чтобы элиты не разбежались в разные стороны в поисках преемника. Это понятное целеполагание».
Директор Института политических исследований Сергей Марков не согласен, что обнуление сроков было главной и заведомой целью конституционной реформы. По его мнению, сомневались до последнего, но все решили «возникающие угрозы» последнего времени. «Во-первых, это нефтяная война. Путин — разведчик, а для разведчика ничего стихийного не бывает, есть враг. И с точки зрения людей из окружения Путина, этот враг — США, которые развязали нефтяную войну, — говорит Марков. — Другая волна — это эпидемия и возможная пандемия, которая требует жестких действий. Третья волна — это суд по MH17, целью которого является объявить российское руководство террористическим».
По логике Маркова, президенты должны меняться, а главнокомандующие во время гибридной войны — нет. «Может или не может Путин баллотироваться — это решение Конституционного суда, а вот будет ли — это решение самого Путина, которое будет принято, видимо, в 2023 году, — говорит политолог. — Не будет гибридной войны — уйдет после 2024 года, будет — останется». На вопрос, есть ли у него хоть малейшие сомнения в позиции Конституционного суда, Марков ответил: «Есть, но именно малейшие».
Политолог Александр Кынев тоже не считает, что пункт с обнулением изначально фигурировал в планах власти. «У меня полное ощущение импровизации в свободном полете, — говорит Кынев. — Власть уже полностью стала вещью самой в себе, она полна паранойи, страхов, подозрений в двойной игре. Они сами себя пугают, сами верят в собственную конспирологию и сами решают проблему, которую сами придумали. То есть это процесс для психологического анализа скорее».
По мнению Кынева, если ставились именно достигнутые сегодня цели, то можно было просто подать одну поправку о том, что Путин остается. «Все это (процедура формирования и внесения поправок. — Прим. ред.) только дестабилизировало и раскачало ситуацию, привело к публичной делегитимизации власти и приведет к девальвации Конституции как правовой нормы, — говорит эксперт. — Процедура выглядит крайне сомнительно юридически, и правила, по которым они будут проводить голосование, абсолютно чудовищны. Я бы назвал это пирровой победой: власть продлевает сама себя, но при этом она нагородила такой огород, из которого никакого красивого выхода не осталось».
Президент коммуникационного холдинга «Минченко Консалтинг» Евгений Минченко не считает, что все затеяли ради обнуления и что новые выборы для Путина — вопрос решенный. «Главное, что произошло сегодня, — попытка запуска процедуры досрочных парламентских выборов. Утром все мои собеседники были абсолютно уверены, что досрочные выборы будут уже в этом году, — говорит политолог. — Что случилось потом, я не знаю. Правда, не знаю. Но, на мой взгляд, логика примерно такая: если делать досрочные думские выборы в связи с тем, что у Госдумы появляются новые полномочия, тогда может возникнуть логичный вопрос о досрочных выборах президента. У него же тоже новые полномочия появляются. Правильно ли сейчас делать досрочные выборы президента, учитывая тот простой факт, что Путин в 2018 году был избран на 6 лет? Думаю, что это и могло быть аргументом в остановке запуска процедуры досрочных парламентских выборов».
По мнению Минченко, мы наблюдаем попытку оживления политической системы: теперь среди вариантов транзита власти есть еще один — сохранение Владимира Путина в статусе президента ещё минимум на один срок.
Глеб Павловский, который в свое время помогал Путину выигрывать первые выборы, считает, что накануне пятого срока президент колеблется: «Видно же, как он не уверен в этом. Да, он сдвигается в сторону обнуления. И нельзя даже сказать, что Путин хитрит. Тут нет хитрости никакой. Ему неудобно, — говорит политолог. — И это заметно. Он был туманен... Про президентство после 2024 года сегодня он просто отсрочил своё решение. Но отсрочил так, что всем понятно всё. Это понравится и тем, кто вообще считает ненужным оглядываться на право и закон, и тем, кто за закон. Путин расширяет число тех, кто придёт на участки 22 апреля. Одни придут голосовать за то, чтобы Путин ушёл. Наивные люди! А другие придут голосовать за диктатора. И он любит такие ходы. Он любит соблазнять, втягивать в игру. Он сегодня стремился втянуть в игру всех».
Эксперт считает, что создается ситуация, при которой победа на следующих президентских выборах будет нелёгкой. «Отчасти он похож сегодня на Бориса Годунова или на позднего Горбачёва, — говорит Павловский. — Истина была только в проговорках. В бесконечных повторениях про революции какие-то, внутренний протест, раскол. Кстати, где он это всё разглядел? Он имеет в виду 300 антипутинистов на улицах? Форум Каспарова?»
Что касается самой процедуры, то она Павловскому кажется несовместимой с конституционным государством. Причем отличились все. «Аргументация Терешковой про «нечего городить» просто ужасна, — говорит политолог. — Это в лучших традициях комитетов бедноты 20-х годов прошлого века в послереволюционной России. Когда сапожники встречались в красной избе-читальне. И этот крайне низкий уровень играет важную роль во всём процессе. Сложные аргументы отбрасываются сознанием. Самым сложным оказывается только Путин. Все остальные несут какой-то клёкот и пургу».
Глеб Павловский называет происходящее серьёзной деструкцией государства. «Конституция — это единственная общая идентичность таких многонациональных государств. А теперь мы от этой идентичности отказываемся, — говорит политолог. — А если Конституция превращается в ничтожную бумагу, возможным становится многое из того, что и сам Путин не предполагает. Мы вступаем в новое время. Это ясно надо понимать».
Николай Нелюбин, Ирина Корбат, Николай Кудин,
«Фонтанка.ру»
