ПоделитьсяАвторитетный петербургский бизнесмен Владимир Барсуков (Кумарин) с августа 2007 года находится в московском изоляторе, в народе известном как Матросская тишина. Недавно ему было предъявлено новое обвинение. В распоряжении газеты «Ваш тайный советник» оказался текст беседы Кумарина с его сокамерником, который фактически можно считать интервью. Часть его «Фонтанка» предлагает вниманию читателей.
Это интервью Кумарин дал в сентябре 2008 года своему сокамернику - Ивану Миронову, последнему оставшемуся обвиняемому в покушении на Чубайса. Преамбулой к декорациям, в которых протекала беседа, является текст самого Ивана Миронова: «Наша четырехместная «хата» на особом счету. Камера обложена со всех сторон тюремной пустотой: камеры справа-слева-снизу пусты и опечатаны, потолок упирается в прогулочный дворик, из которого когда-то бежал Солонник. Личный обыск в среднем четыре раза на дню, за «решкой» торчит черная пластмассовая коробочка - какое-то достижение радиоэлектроники. Сомнений нет, что камера пишется, но на расшифровку пленки операм потребуется пара дней, а значит, есть время скинуть интервью, пока о нем не стало известно. Иначе они не преминут изъять его при очередном шмоне».
«Надо найти компромат на Бастрыкина»
- Вы ждали ареста?
-Да, я знал, что будут арестовывать. Звонки раздавались со всех сторон. Компетентные органы рыли землю в поисках компромата на меня, особо не выбирая ни методов, ни средств. Всех подозреваемых в рейдерстве по Питеру ломали на показания против меня. Однако единственный, кто пошел на так называемое «сотрудничество» за смягчение наказания, - известный Бадри Шенгелия, уже осужденный практически условно за рейдерство. На основании оговора которого я и был арестован.
Параллельно в СМИ развязали планомерную кампанию по дискредитации моего имени. Я то и дело склонялся в статьях АЖУРа типа «Задержан последний рейдер» и т.п. Порой доходило до абсурда. В июле 2007 года в «Тайном советнике» вышел материал о том, что я подарил Новодевичьему монастырю картину «Тайная вечеря», приобретенную мною на «Сотбис». На следующий день к настоятельнице пришел полковник милиции Г. Н. Захаров, потребовав выдать ему «ворованную» картину, которую Кумарин якобы спрятал в монастыре. Матушка София внимательно его выслушала и послала с миром, проводив словами: «Я за вас молиться буду».
Какое время, такие и песни. При обыске у меня изъяли все иконы, и я не удивлюсь, когда они начнут всплывать в антикварных лавках.
- На весь мир прогремело ваше задержание, по размаху больше похожее на войсковую операцию. А что было на самом деле?
- Слава богу, обошлось без артподготовки. Операция началась 22 августа 2007 года около четырех часов пополудни. К дому подъехали несколько армейских грузовиков, из которых высыпался спецназ, замкнув территорию в плотное кольцо. Ребята, похоже, действительно готовились к войне: каски, бронежилеты, пулеметы, гранатометы. Наверное, ждали, что их встретят танками. А встретили несколько узбеков-гастарбайтеров с соседней стройки и я, однорукий, в трусах и тапочках. Узбекам, понятно, досталось, а меня спасли инвалидность и обескураживающий вид. Затем под прикрытием авиации двинулись в город. На въезде в Питер колонну остановили гаишники, видимо, перепугались, что террористы собрались штурмовать северную столицу.
Изолятор временного содержания, в который меня поместили, полностью разгрузили от заключенных и заменили вертухаев на московских спецназовцев. Через день - Петроградский суд, принявший решение об аресте. От судебного парадного подъезда автозак, якобы со мной, с полным сопровождением уехал пустым. А меня черным ходом во дворе загрузили в другую машину и с неприметным эскортом повезли на военный аэродром под Пушкиным. Оттуда двумя самолетами в Москву. Начальники со мной и докладом - на Як-42, а коммандос - следом на военном транспортнике. В первопрестольной у трапа меня погрузили в броневик «Тигр» с автоматчиками «Зубра» - и по перекрытой встречной полосе под вой сирен охранки прямиком в «Матросскую тишину».
- Перефразируя классика: «Чайка, конечно, герой, но зачем же стулья ломать?»
- Во-первых, для разнузданной истерии генпрокурора по факту поимки «ночного губернатора» нужны были предварительные спецэффекты. Во-вторых, задержание было организовано за две недели до образования Следственного комитета при прокуратуре, и я имею все основания полагать, что основной задачей этой спецоперации была попытка дискредитации его будущего председателя. Во время обыска следователь, не стесняясь моего присутствия, сказал оперативнику: «Надо найти телефон, с которого он звонит Бастрыкину». Я не знаю, нашли - не нашли, подкинули - не подкинули, ясно одно: искали компромат на Бастрыкина, а нашли пару бронзовых лошадей.
«Чайка расписался в профессиональной импотенции»
- Согласно российской Конституции, любой человек считается невиновным, пока его вина не будет доказана вступившим в законную силу приговором суда. Как вы оцениваете заявление Чайки, обозвавшего вас бандитом?
- Это публичное и демонстративное попрание Основного закона государства лицом, призванным стоять на страже соблюдения законности. Во-первых, истерика господина Чайки должна была хоть как-то оправдать военные действия, развязанные им против меня в Ленинградской области. Во-вторых, стал бы генпрокурор оглядываться на Конституцию в конкурентной борьбе со своим заместителем Бастрыкиным. В-третьих, по-моему, Чайка попросту расписался в своей профессиональной импотенции, с избытком компенсируемой уверенностью в безнаказанности.
-А как быть с почетным званием «лидер тамбовского сообщества»?
- Странно получается: азербайджанские, грузинские, армянские, цыганские, китайские банды уважительно и толерантно называют культурными автономиями, но как только речь заходит о землячествах великих русских городов, то сразу на все лады милицейского наречия принимаются их шельмовать.
Помнится, как-то в 1990-х годах меня вызвала в прокуратуру следователь Панарина, которая была гражданской женой начальника РУБОПа майора Гусева, и в конце нашей беседы спросила, являюсь ли я лидером «тамбовского сообщества». «Интересный, - говорю, - у вас семейный подряд: муж ловит, жена сажает». - «А вы, что, видели свидетельство о браке?» - не растерялась следовательша. «А вы видели устав тамбовского сообщества?» - переспросил я. Больше вопросов она не задавала.
Характеристику нынешней пенитенциарной системы, оценку Кумариным современной правоохранительной системы и подробности о расследовании его дела вы можете найти в полном тексте интервью в свежем номере газеты «Ваш тайный советник» 13 октября 2008 года.
