«Физически мы слабее мужчин, но это не главное». Рекордсменка по подлёдному фридайвингу — о холоде и 8 Марта

Петербурженка Мария Ольшевская несколько дней назад установила рекорд России по подлёдному фридайвингу: она в купальнике опустилась на глубину 40 метров в озере Байкал. За плечами у нее на тот момент уже был рекорд Гиннесса по задержке дыхания в ледяной воде.

В прошлом специалист по динамике и прочности машин, геймдизайнер и сисадмин, Мария увлеклась фридайвингом в 28 лет. Он быстро стал делом ее жизни, и вслед за ним она переезжала на Бали, потом в Москву, сейчас остановилась на Петербурге. Уже здесь она занялась погружениями под лёд.

«Фонтанка» поговорила с Марией о том, чем интересно плавание в ледяной воде без снаряжения, безопасно ли это для здоровья — и есть ли у нее свои традиции, связанные с 8 Марта.

Мария Ольшевская — мастер подводного спорта, призер российских и международных соревнований, участвовала в чемпионатах мира по фридайвингу в составе российской сборной.

• 2021 — рекорд Гиннесса по статической задержке дыхания (лежала в ледяной воде без гидрокостюма 4 минуты 17 секунд);
  

• 2022 — рекорд России по нырянию в длину в ластах по стандартам DYNB Федерации фридайвинга (220 метров на одном вдохе);
  

• 2022 — рекорд России по нырянию в длину в ластах по стандартам Федерации подводного спорта (240 метров);
  

• 2023 — рекорд России по нырянию в длину в ластах DYNB (раздельные ласты) по стандартам Федерации подводного спорта (240 метров);
  

• 2024 — рекорд России по подлёдному фридайвингу (40 метров в глубину Байкала).
  

Родом из Брянска, переехала в Петербург пять лет назад.

— Вы установили уже 5 спортивных рекордов, среди которых рекорд Гиннесса. Вам нравится достигать экстраординарных результатов?

— Я просто люблю свое дело. Рекорды — это результат планомерного, ежедневного труда. Но это не цель.

— Три года назад вы поставили рекорд 8 марта, в этом году — незадолго до, 29 февраля. В СМИ звучало, что вы называли прошлый рекорд «подарком к 8 Марта самой себе». У вас есть спортивные традиции, связанные с этим праздником?

— Нет. На самом деле просто обстоятельства приводят к таким совпадениям. В Петербурге зима начинается поздно, а для подготовки к таким погружениям нужно «набирать адаптацию» к ледяной воде. Сделать это получается как раз к марту. Рекорд по статической задержке дыхания я ставила здесь, во Фрунзенском районе Петербурга, в парке Героев-Пожарных. Именно в начале марта были наиболее подходящие условия для этого. На Байкале, где я ставила рекорд в этом году, как раз к концу февраля начинали спадать морозы. До этого они были под -35° C. К моменту моего погружения потеплело до -20 °C. Я ставила рекорд во время фестиваля фридайвинга, даты таких событий подбирают исходя из погоды на месте проведения, а участники подстраиваются. Имеют значение условия подготовки и реализации.

— И все-таки как относитесь к общепринятым традициям празднования 8 Марта? Цветы, конфеты?

— Цветы — это, конечно, приятно. Я считаю, что женщинам можно дарить их не только на 8 Марта, не привязываясь к датам, тем более условно политическим. Мы ведь понимаем, что изначально 8 Марта связано с именами Клары Цеткин и Розы Люксембург. Эта политическая подоплека мне не нравится. И я не считаю, что женщины — это слабый пол. Да, физически мы слабее, чем мужчины, но в современном обществе не это главное. В целом есть слабые мужчины и сильные женщины, бывает и наоборот.

Хорошо, что есть повод отпраздновать начало весны. Точно так же приятно видеть позитивные или нейтральные новости, когда вокруг много плохих. Не знаю, стоит ли 8 Марта называть женским днем, это прекрасный день весны — я бы к этому склонялась.

Своих традиций, связанных с этим праздником, у меня нет. В этом году утром я пойду тренироваться, а вечером буду работать с учениками.

— Для подготовки к погружениям в ледяную воду подходят именно естественные, уличные водоемы или в бассейнах это тоже можно делать?

— Если нырять в глубину, то на территории России нет подходящих бассейнов. Да и воду температуры 4° C и ниже ни в каком бассейне поддерживать не будут, я думаю.

— В Петербурге, в Ленобласти вы в каких водоёмах готовились к рекордному погружению? Какие места вам нравятся в этом смысле?

— Основная моя подготовка проходила на Суздальском озере, потому что там есть клуб моржей «Озерки». Соответственно, нормальные условия для того, чтобы переодеваться, оборудованная майна (прорубь. — Прим. ред.), которую не надо пилить каждый раз. То есть имеет значение инфраструктура, а не эстетические предпочтения.

Перед тем как пойти на рекорд, я несколько нырков сделала на Никольском карьере, потому что это самый глубокий водоем в пределах разумной досягаемости.

— Как долго вы готовились к рекорду на Байкале?

— Сложный вопрос. С начала ноября раз в неделю я ходила в прорубь, пару раз ныряла в глубину здесь, а за неделю до рекорда уехала на Байкал и там провела четыре тренировки. Но плюсом к этому у меня еще пять тренировок в неделю, которые связаны с фридайвингом.

— Эта поездка на Байкал была первой? Как впечатления?

— На Байкале я до этого не была, поэтому совместила в этой поездке приятное и полезное. Там очень красиво: восхитительная природа, лёд, всё очень здорово смотрится. Сначала я тренировалась в Листвянке, а потом мы поехали на Малое Море, это рядом с островом Ольхон.

— При погружениях под лёд, тем более на глубину в 40 метров, есть ли риск подняться на поверхность не там, где нужно? Как этого риска удается избежать?

— Фридайверы ныряют в глубину всегда вдоль троса, к которому они пристегнуты. Поэтому шансов всплыть не туда нет.

Если говорить о безопасности в целом, то мы никогда не погружаемся по одному, всегда есть напарник. За мной обязательно кто-нибудь присматривает, пока я совершаю свои долгие заплывы в проруби. Это не значит, что человек находится в воде со мной, он может наблюдать с края проруби.

— Вы что-то используете, помимо купальника, ласт?

— При нырянии на глубину у меня в любом случае есть подводный компьютер, который может замерять глубину, температуру воды, отслеживать поверхностные интервалы и много других показателей. Он позволяет изучать график погружения, скорость погружения, скорость всплытия — всё это необходимо.

Во время постановки рекорда судьи, которые оценивают мою попытку, закрепляют на мне свой компьютер, чтобы он тоже фиксировал глубину.

— В других сферах жизни, кроме фридайвинга, вы тоже добивались высоких результатов?

— Знаете, когда есть такое большое дело, на остальное уже ни сил, ни времени не остается. В прошлом я хорошо училась: золотая медаль в школе, без четверок университет.

— В Брянске вы учились в институте транспорта, на специальности «Динамика и прочность машин». Что вас привлекло в этом направлении?

— В Брянске не так много достойных вузов и специальностей. У меня была цель получить хорошее техническое образование. Какое-то время я работала по специальности, занималась расчетами на прочность.

Еще во время учебы в университете у меня был опыт в разработке компьютерных игр. Я придумывала казуальные игры и составляла технические задания для программистов и художников. Какое-то время еще работала системным администратором, занималась статистикой в Пенсионном фонде — много разного было, до того как фридайвинг меня поглотил.

— И как он это сделал?

— Начинала я заниматься этим в Брянске. Однажды прочитала статью про фридайвинг и рекорды, восхитилась, а потом узнала, что в городе есть клуб, где этому обучают. В определенный момент, по воле обстоятельств, у меня исчезли возможности тренироваться в Брянске и нужно было выбирать: либо прощаться с фридайвингом, либо что-то менять в своей жизни.

Я уехала заниматься фридайвингом на Бали. Там я не только тренировалась, но и начала работать инструктором в школе. Был большой поток учеников, много практики.

После этого я жила в Москве, потом переехала в Питер. Получается, вслед за фридайвингом я переезжала несколько раз.

— Вас сразу заинтересовали погружения в холодную воду или вы постепенно к этому пришли?

— Изначально вообще ничего такого не предполагалось. Просто однажды в 2019 году я оказалась в Финляндии с друзьями, мы поехали туда отдыхать. И выяснилось, что у нас очень разные интересы, разные представления об отдыхе. Я большую часть времени была предоставлена самой себе. Я думала, чем бы разнообразить свой досуг: чтение, кино, дела по работе — хотелось чего-то получше, ведь у меня отпуск. И вот решила по утрам бегать, а вечером плавать. Вода уже остывала, это был сентябрь. И мне очень понравились ощущения тела в холодной воде: интересно начинает кожа ощущаться, и сознание становится кристально чистым, лишние мысли уходят. Мне понравилось.

Когда я вернулась в Питер, продолжила плавать в холодной воде раз в неделю, нашла время для этого. У меня никаких определенных целей не было. А потом появилась идея объединить фридайвинг и плавание в холодной воде.

— Плавание в ледяной воде как-то влияет на ваше здоровье?

— Исключительно положительным образом. Простудных заболеваний практически не бывает. С иммунитетом всё хорошо. Если появляется насморк, я иду и окунаюсь в прорубь ненадолго. Это мощный стимул для иммунитета, поэтому гарантированно через три-четыре часа, к вечеру, недомогание у меня проходит.

— Есть представление, что погружения в ледяную воду могут быть небезопасны для здоровья женщин, для сердца. Вы так не считаете?

— Я считаю, что, действуя неразумно, бездумно подражая другим, можно, конечно, нажить себе много проблем со здоровьем, как и с чем угодно другим. А если действовать обдуманно, понимая, как это всё работает, и если чувствовать, как тело реагирует на стрессовые воздействия и, соответственно, двигаться исключительно в этих рамках, которые ваше тело, ваше здоровье позволяют, то никакого вреда не будет.

Я несколько лет хожу плавать в одну и ту же прорубь к моржам клуба «Озерки». Там я стараюсь особо не афишировать то, чем занимаюсь, потому что наши задачи отличаются.

У нас разные подходы, разные практики, люди иногда советуют мне что-то свое. Моржи пришли, попрыгали, руками поразмахивали, потом залезают в воду, 50 метров проплывают, вылезают — и всё хорошо.

Я же интегрирую фридайвинг и зимнее плавание. Во фридайвинге всё идет только через расслабление, иначе есть опасность травмы, не получится долго не дышать, далеко нырнуть. Для расслабления нужно время.

Мне не подходит взбудоражить себя, разогнать частоту сердечных сокращений, чтобы потом быстренько что-то сделать. Мне, наоборот, нужно бороться с напряжением, которое вызывает холод, через полное принятие этого стресса, не реагировать на него, не пытаться мобилизовать свой организм на борьбу.

Я в проруби нахожусь долго, я там плаваю или стою, и в итоге это дает очень мощную холодовую нагрузку. Когда вылезаю, обычно первые минут 10 нормально себя чувствую, за это время стараюсь быстро одеться и уйти. А потом меня начинает сильно трясти: тело согревается, стресс уходит. Меня трясет минут 40. Я стараюсь, чтобы этого никто не видел. Иначе у людей возникает резкое непонимание того, что происходит.

На работу с холодом у меня есть один день в неделю, потому что у меня пять тренировок, связанных с классическим соревновательным фридайвингом. И один день на отдых мне нужен.

А разговоры в клубе моржей такие: «А как часто вы ходите? Нет, за раз в неделю никакого прогресса не будет!» Мне смешно, потому что мне эта логика не подходит, у меня другого режима быть не может.

Я хочу сказать, что любым делом, будь то бег, плавание, можно себя угробить, если заниматься этим, просто срисовывая с кого-то модель поведения. Мы все разные, и что для одного здоровье, для другого — нет.

— Какие-то еще практики вы используете, чтобы свое тело подготовить, максимально расслабить, например йогу?

— Да. Изначально я следовала «Соматике» Томаса Ханна и методу Фельденкрайза, с которыми я познакомилась около пяти лет назад. Эти практики мне действительно помогли работать с расслаблением и осознанием своего тела. Снимается эмоциональное напряжение в работе с телом.

На основе этих практик я для себя и своих учеников разработала авторскую методику. Я напрямую привязала эти практики к работе с водой, к ныряниям, задержке дыхания. Мне эта методика дала очень много, и мои рекорды начались после такой работы с телом.

Я подчеркну, что это не йога. Но это тоже двигательные практики, основанные на связи движения и сознания. В основном мы этим на ковриках занимаемся, лежа, совершая определенные движения руками, ногами, головой, шеей, остальными частями тела.

— У вас как у инструктора сколько сейчас учеников? Среди них есть те, кого вы именно к погружениям в холодную воду готовите?

— Сложно сказать, сколько учеников. У меня постоянно кто-то проходит обучение, и некоторые занимаются часто и регулярно, а другие нет. Сколько всего я обучила? Много, несколько сотен.

Есть несколько человек, которые со мной ходили нырять в прорубь, но таких целей, как у меня, у них нет. Скорее стоит вопрос закаливания, оздоровления, поиска новых ощущений.

— Планируете ставить еще рекорды, готовитесь ли к новым достижениям?

— Сейчас я готовлюсь к чемпионату России по фридайвингу, он будет проходить в бассейне. Посмотрим. Основной фридайвинг для меня остается таким — бассейн, ныряние в длину. Я не могу заранее планировать, что буду ставить рекорд. Я буду тренироваться. А что из этого получится — посмотрим.

— Ваши близкие, родственники как относятся к вашему увлечению фридайвингом и погружениям в ледяную воду?

— У них нет вариантов, кроме как это всё принять. Переживают, конечно. Желают мне, чтобы всё было хорошо. Относятся с пониманием. Все прекрасно знают, что заставить меня свернуть с этого пути никто не сможет.