ПоделитьсяВ Петербурге развернулось подпольное народное движение помощи раненым. Пациентам военных госпиталей активные люди организовывают сборы одежды, расходных медицинских материалов, приспособлений, пекут им пироги и покупают сладости к чаю. При этом на вопросы журналистов они либо отвечать отказываются, либо говорят с большой неохотой. Объяснение: медицинские военные учреждения не должны ничего просить, у них как бы все есть. И это действительно так — госпитали обеспечены необходимым, но жизнь обычно шире нормативов.
«Чтобы мальчишки выздоравливали»
«В 442-м окружном военном клиническом госпитале лежит много раненых ребят. Им ОЧЕНЬ ТРЕБУЕТСЯ помощь! Их не в чем выписывать. Одежду, в которой их привозят, разрезают и выбрасывают. Пожалуйста, может, у кого-то лежат без дела мужские вещи (можно б/у, но чистые) размеры от 48 до 54, обувь от 41 до 45».
Такое сообщение из WhatsApp «Фонтанке» переслал житель Приморского района. Говорит, увидел его в закрытом чате своего домового сообщества. Автор сообщения нашему читателю по-соседски знаком, но сама необходимость помощи раненым и военным медикам вызвала сомнение.
«Просто хочется узнать, действительно ли в нашем госпитале нет ничего… Потому что, судя по сегодняшнему сообщению, ситуация патовая, которую невозможно решить без огласки. Я прекрасно понимаю, что в госпитале нет одежды. Но сегодня пришло сообщение, что там банальные иглы нужны. Нам же по телевизору говорят, что всё есть», — удивляется читатель и просит «Фонтанку» проверить, а не мошенничество ли подобная рассылка. «Фонтанка» убедилась — не мошенничество.
Еще нужны повязки покровные «Воскопран» с наполнителями — бранолинд, бетадин (для лечения ран), повязки с серебром, шовный материал, рассасывающийся, самый востребованный — «Викрил».
«Фонтанка» нашла организатора сбора помощи в названном читателем ЖК, чтобы выяснить, кому, куда и как она направляется. Им оказалась врач амбулаторного медучреждения, она рассказала: да, помощь собирают на 442-й окружной госпиталь. На предложение опубликовать объявление о сборах для раненых взмолилась: «Очень вас прошу, давайте не будем — главному врачу настучат, он все запретит, и наши мальчики останутся без помощи».
Потребность в повязках она объяснила так: «Все базовое есть, но, с одной стороны, все нужно постоянно пополнять, а государственные закупки все-таки дело долгое, возникают моменты, когда что-то подходит к концу. С другой — базовое это, например, лечение раны с помощью наложения на нее марлевой повязки с мазью — ее надо «отквашивать» хлоргексидином, чтобы сделать перевязку: больно и заживает дольше, чем при использовании современных перевязочных средств, например повязки в виде сеточки с бранолиндом».
Ну и конечно, остро стоит вопрос с одеждой для раненых. «Представьте, мальчик приехал на носилках с шиной на ноге — одежду на нем разрезали, выбросили, раны промыли и обработали, в отделении ему дали тапки и пижаму. Сам он из Уфы, Новгорода или Владивостока. После курса лечения его выписывают с металлоконструкцией в ноге и шиной — передвигается на костылях. Мама с папой в далеком городе, кто его оденет? Почему мы не можем это сделать — у каждого в гардеробе есть что-то, что он купил и не носит (футболка, куртка, штаны и да — носки, трусы), достал и передал, не жалко ведь, правда? Пусть мальчишки выздоравливают», — объясняет свой порыв врач.
ЖК в Приморском районе — не единственный, где получили такой призыв о помощи. Например, вот это из соседского WhatsApp-чата ЖК на Ленинском проспекте:
«Добрый день! В больницу поступили раненые с территории боевых действий. Список необходимых вещей:
*спортивные костюмы тёплые;
*брюки только прямого кроя, не зауженные (размеры 50–56);
*кроссовки, желательно не на шнурках (размеры 42–45);
*Одежда по сезону: футболки, брюки, кофты, куртки (50–56 размер, чистые, пожалуйста);
—--------------—
*матрас противопролежневый
Д 1950-Ш 900;
*круг под копчик по весу 70–150 кг;
*влажные салфетки в больших пачках (для лежачих);
*одноразовые пеленки 60–90 (и больше размеры)
—--------------—
*кофе 3 в 1;
*сигареты»
Тихая помощь
Авторы благотворительных сборов в WhatsApp от общения с прессой категорически отказываются и даже пытаются выяснить, кто из участников чата «проговорился».
В сообществах телеграм-каналов все не так таинственно, стать их участником может каждый. Но на просьбу «Фонтанки» рассказать о своей работе девушки отвечали, что не могут общаться с журналистом.
Один из чатов помощи раненым рассказывает своим подписчикам о том, что именно нужно, как и одноименный телеграм-канал. Вещи собирают практически те же, что другие группы. Принимают денежную помощь. Конспирология на высшем уровне — пересылать и копировать сообщения в чате запрещено «в целях безопасности».
В другой группе не принимают деньги — можно самостоятельно заказать посылку на маркетплейсе, ее заберут. И в этом сообществе запрещено обсуждение любых политических тем — табу оговорено в статусе группы. Хотя на самом деле на волонтерских страницах в соцсетях вообще нет политических дискуссий, они просто помогают.
Во «ВКонтакте» самоорганизовавшиеся группы более открыты, там все на виду — и объявления о сборах, и отчеты.
Одна из таких групп собирает вещмешки или рюкзаки, передвижные столики для лежачих, настольные игры, подмышечные костыли: «Каждая пара выдаётся нуждающемуся бойцу в больнице, и он с ними же переезжает на реабилитацию, поэтому сейчас такой дефицит костылей».
В другой группе просят костыли и коляски: «Те коляски, которые там были (а их было совсем немного), выходят из строя, поэтому им нужна замена! Бойцы должны постоянно перемещаться на перевязки и процедуры».
Еще одна группа называет себя народным движением — собирает книги, устраивает концерты для раненых.
Передавая добро, не навреди
Татьяна Деменева работает в туризме, создав группу помощи «Передай добро», вовлекла в нее партнеров — Северо-Западное региональное отделение Российского союза туриндустрии и Российскую гостиничную ассоциацию. Эти организации находят возможность селить в петербургских отелях родственников пациентов петербургских госпиталей — в ведомственной гостинице места есть не всегда, а в Петербурге лечатся люди со всей России, включая жителей Донбасса. С лета несколько отелей предоставили бесплатное жилье почти для 200 человек.
«Вчера посетили сразу два госпиталя, — пишет Татьяна во «ВКонтакте». — Утеплили ребят бахилами, часть передали сестрам на пост, как и средства гигиены, кремы и присыпки. Несколько ящиков влажных салфеток — это уже наш традиционный подарок, пригодилось и нижнее бельё».
Бахилы. Их придумали участники движения «Передай добро» для пациентов отделений травматологии с аппаратами Илизарова (металлические конструкции, с помощью которых соединяются для сращивания кости при сложных переломах). «Запчасти» аппарата торчат с разных сторон — рвут постельное белье, цепляются за все подряд, царапают другую ногу, обычную одежду поверх него не наденешь. Сначала начали шить «сапожки», чтобы прикрыть детали и уберечь вторую ногу и заодно постельное белье, без стеснения передвигаться по отделению. А с наступлением холодов взялись за утепленные — с подкладкой, непромокаемые, чтобы мужчины на улице не мерзли. Когда в отделение привезли первую партию, медсестра с многолетней практикой разочаровала — оказалось, что придумали такие бахилы раньше — в набор с каждым аппаратом для пациента входил хлопчатобумажный чехол для постоянной носки. Сейчас производитель его не предусматривает. С такими «бахилами» раненым намного удобнее, но купить их совершенно негде.
«А вашу помощь не примут»
Когда в соцсетях спрашивают, в какой госпиталь человек может привезти необходимое, ему отвечают: «У вас не примут». И госпитали не называют, мол, военная тайна. Тайна, которая содержится в открытом интернет-доступе с адресами и описанием.
Но то, что от обычного петербуржца не примут ни салфетки, ни туалетную бумагу, правда. Например, во ВМедА уже закрыли вход с Боткинской улицы, куда раньше волонтеры сгружали все собранное. В неофициальной беседе представитель Военно-медицинской академии им. Кирова объяснил «Фонтанке» это решение так: «Решили привести все к общему знаменателю, чтобы не каждая группа «ВКонтакте» везла нам все, что собрала, а доставляла официально — через юридических лиц с заявлением на имя начальника ВМедА: «Хотим помочь… и ФИО подопечного, конкретную службу или отделение».
Татьяна Деменева рассказала, как движение «Передай добро» подключилось к помощи раненым из петербургских госпиталей: «Мы заботились о раненом ополченце из ДНР, ему понадобились очки, а к тому моменту его перевели из одного в другой госпиталь. Очки мы купили, а заодно привезли побольше салфеток, пеленок, воды. Позвонили на кафедру, представились, попросили передать вещи нашему подопечному и предложили все, что взяли с собой: «Надо?» Они спустились к нам и все забрали. Мы по-прежнему объявляем сборы на самое необходимое, так же звоним и спрашиваем: «У нас есть, допустим, пенки, салфетки. Надо?» Путем проб и ошибок поняли, что требуется в первую очередь. И это у нас есть всегда, мы это собираем. Если появляются новые потребности, то нам сообщают и мы решаем проблему всем миром».
Постоянно нужны влажные салфетки, одноразовые пеленки, гигиеническая пена, бритвенные станки, телефоны, зарядки, сим-карты.
То, что обычно человек просит принести родственников, когда попадет в больницу, — любую, хоть военную, хоть гражданскую. Вспомните, если вы лежали недавно в больнице, что вам было нужно: полотенце, туалетная бумага, гигиенические принадлежности плюс разные салфетки, гаджеты с зарядками, смена белья, удобная одежда и обувь. А еще нужна одежда, чтобы, покидая стены больницы, можно было одеться по погоде и добраться до дома.
Почему в госпиталях не сильно приветствуется доставка одежды раненым, в Военно-медицинской академии неофициально объясняют так: «Рассказы в чатах о том, что раненые лежат голодные и холодные, лечат их прикладыванием к ране лопухов, выращенных врачами, призывы принести им хотя бы носки, пусть ношеные, только не драненькие, это все выдумки. Клиники ВМА очень хорошо обеспечиваются, медицинские возможности — как в «Докторе Хаусе». Потому что это учреждение Минобороны, оно финансируется из Москвы. А кроме того, даже сейчас мы лечим не только военнослужащих, — мы зарабатываем деньги за счет платных пациентов и тех, кто поступает к нам с полисами ОМС. И расходники у нас есть, но их никогда не бывает много, мы должны быть готовы к поступлению разных пациентов, с разными ранениями и заболеваниями. Помощь принимаем с благодарностью».
В рамках помощи во ВМедА им. Кирова организации покупают противоожоговые матрасы, кровати, одежду. По словам собеседника «Фонтанки», здесь берут то, в чем нуждаются, а лишнее передают в госпитали — те, что находятся на территории Петербурга и подведомственны Западному военному округу, и те, что оказывают помощь в Донбассе. «Чаще всего помощь везут нам, думают, что в Военно-медицинской академии сконцентрированы все раненые, но это не так, в городе несколько военных госпиталей, помощь нужна и прифронтовым госпиталям», — объяснили «Фонтанке».
Это нормально?
Почему стихийное движение помощи раненым держит свою работу в тайне? Почему волонтеры боятся разговаривать с журналистами и аргументируют непонятно кому данными подписками о неразглашении? Почему опасаются подставить докторов, с которыми работают и которые сообщают им о том, чего не хватает их пациентам?
Один из возможных ответов содержится в письмах, которые присылают читатели «Фонтанки». Рассказывая о сборах памперсов, они возмущаются: «Почему не выделяются средства на раненых?» А это бьет по и без того не кристальной репутации Минобороны. И невозможно объяснить, что деньги есть, все предусмотренное нормативами закупается в полном объеме, но солдат, например, не хочет ходить по клинике в «госпитальной робе» и просит обычную футболку со штанами. И это нормально. Кроме того, большинство выписываемых из госпиталей не под увольнение идут, а возвращаются в свою часть. Так что гражданские куртки с кроссовками понадобятся немногим. В каждом военном лечебном учреждении есть вещевая служба, бойца есть во что одеть. Если даже в реанимобиле (вертолете, самолете) раненый доставляется в окружной госпиталь голеньким (в реанимации так), то выходит он полностью одетым в новую с иголочки военную форму — потому что его одела вещевая служба, причем по сезону. На этом моменте многие вспомнят о скандалах с экипировкой для мобилизованных, но речь сейчас не о бронежилетах и касках. Информации о том, что не хватает элементарной военной формы, справедливости ради, в СМИ не поступало. Однако проблема в том, что в госпитали доставляют не только военнослужащих российской армии.
Кто оденет раненых ополченцев и мирных из Донбасса
«Госпиталь это госучреждение, значит, когда что-то заканчивается, новая партия не поступает тут же. Ее ждут неделю и больше, а в это время людей продолжают доставлять, бортами. Если мы с вами можем купить необходимое в любой момент за наличные, то у госучреждения, которое приобретает все по безналичному расчету, такой возможности нет. Поэтому так важны в такие моменты волонтеры — они закрывают нет-нет да образующуюся брешь, сегодня — в одной позиции, завтра — в другой, — объясняет Татьяна Деменева. — А есть вещи, которые нужны всегда и в большом количестве, например влажные салфетки уходят очень быстро, другие предметы гигиены. Вещевая служба всегда говорит, что все есть, а на деле к выписке у человека может обуви не оказаться — нет его размера. Чтобы он не в тапочках выходил, скидываемся и покупаем ему кроссовки. Или нет его размера куртки. Локтевые костыли нужны — выписывают ведь, когда человек еще серьезно хромает».
Волонтеры собирают цивильную одежду — не обмундирование. Татьяна объясняет, она, действительно, чаще всего нужна не военнослужащим — с ними вообще проще. У них часто есть при себе свои банковские карты, с которыми можно делать покупки, а нуждаются в том, чего не купишь, — от домашних пирогов не откажутся, «бахилам» порадуются. А ополченцы ЛНР и ДНР поступали без карточек и безо всего вообще. И когда у них нет ни родственников, ни поддержки знакомых, ими занимаются волонтеры: «Приносим бытовые мелочи на весь период госпитализации, собираем одежду для выписки».
Недавно участники движения «Передай добро» помогали бойцу из Иловайска. У него не осталось родных, а после ранения может передвигаться только на коляске. Дом в Донецкой области цел, но квартира находится на 5-м этаже. Нашлись петербуржцы, которые о нем позаботились, нашли родственницу в другом регионе, которая готова его забрать.
Ирина Багликова, «Фонтанка.ру»
