«Кто-то на кого-то должен гавкнуть»

Партнер юридической фирмы «Апелляционный центр» Владимир Полуянов рассказал, как сегодня в делах о банкротстве заключаются мировые соглашения.

Мне как-то больше нравится всех ругать и со всеми ругаться, но сегодня поговорим про мир, про дружбу и жвачку. Так совпало, что буквально на прошлой неделе у нас было утверждено мировое соглашение в деле о банкротстве юридического лица — я чуть позже опишу его. Но концептуально мы наблюдаем по своей практике, что у нас с каждым годом заключенных мировых соглашений в делах о банкротстве становится все больше. Я не аналитик, не могу дать оценку — почему так происходит. Может быть, это стечение обстоятельств. Может быть, какой-то коммерсант, заключивший однажды мировое соглашение, увидел, что это более эффективно, чем ординарный ход дела о банкротстве. Рассказал друзьям — и дальше пошло. Не знаю. Как бы то ни было, а в 2021 году мы заключили уже три мировых соглашения, в 2020-м было два, до этого было два, а когда-то не было ни одного. И вообще никому в голову не могло прийти садиться друг с другом о чем-то разговаривать, потому что, как правило, в деле о банкротстве заведомо конфликт. Если тебе не хватает денег, чтобы со всеми рассчитаться, сложно ожидать, что они все тебя поймут, войдут в положение и будут с тобой договариваться.

Тем не менее, в 2021 году как-то затихли разговоры о новом законе «О банкротстве». А он про что? Про то, что у нас есть неэффективные процедуры в действующем законе, которые не сильно позволяют восстанавливать должникам свою платежеспособность, и не очень помогают кредиторам догнать выведенные активы и что-то получить — пускай в каком-то проценте от своих требований. Кроме того, новый закон у нас про то, что у нас сейчас идут неэффективно торги в делах о банкротстве. Ну как неэффективно. В основном очень долго. Если ты хочешь что-то продать, будь готов продавать полгода. Полгода наш любимый арбитражный управляющий будет начислять себе по 30 тыс. рублей в месяц вознаграждения. Да, он никогда их не получит, но все-равно начислять будет — обидно же. В общем, торги идут плохо, неэффективно, дорого — и можно было бы и получше. Много там есть идиотизма, и наш законодатель, хоть я о нем в целом не очень высокого мнения, в данном случае, наверное, прав.

Так вот, на самом деле все то хорошее, что есть в проекте изменений в закон о банкротстве — а есть и много плохого — оно вполне достижимо и сейчас, в рамках нашего действующего закона. Достижимо путем заключения мирового соглашения.

Можно определить, что расчеты должника с кредиторами будут на какое-то время отсрочены. Должнику может быть представлен таймаут — полгода, год, два, кто как договрился. И действительно должнику это может дать шанс: получить какие-то новые заказы, показать контрагентам, что он больше не банкрот. Далее может быть предоставлена рассрочка. И это можно объединять: сначала год отсрочка, потом раз в месяц по 1/12 долга будешь платить. Конечно хорошо. Мы все знаем ситуацию, когда должник падает в банкротство из-за относительно небольшого долга, а большие долги его еще не созрели: взял кредит на миллиард, вернуть должен через 5 лет. А другой кредитор по долгу на миллион, вводит в отношении меня процедуру банкротства. Все, я должен сразу вернуть и миллион, и миллиард, и это меня окончательно добивает. С помощью отсрочки и рассрочки можно этот вопрос решить: если мой кредитор с отложенными обязательствами через пять лет в уме, то можно с ним договориться, что я через пять лет ему долг и верну. Иначе будет просто несправедливо. И закон дает возможность эту несправедливость преодолеть.

Далее есть еще одна классная вещь — возможность должнику получить скидку с долга. Если у тебя активов на 10 рублей, а долгов на 100 рублей, то ты можешь договориться с 10 кредиторами, что раздашь им по рублю и пойдешь с миром. Главное, как указал Верховный суд, чтобы сумма. Полученная по мировому, не была существенно меньше, чем в результате конфликтных банкротных процедур распродажи имущества.

И последнее, что можно делать в делах о банкротстве — а это вообще уникальная вещь, которую нельзя делать больше нигде в Гражданском Кодексе — это возможность заключать мировое соглашение не между спорящими лицами, должником и кредиторами, а еще вовлечь туда третьих лиц. Это позволяет заключать мировое с участием инвестора, который готов этот бизнес, сейчас по каким-то причинам переживает не лучшие времена, дофинансировать, взять на себя его проблемы. На самом деле, хотя нас в вузах и учили, что вот есть кодексы, а только после них федеральные законы, я лично не вижу никаких проблем, почему в обычных делах о взыскании долга по договору поставки нельзя было бы по аналогии привлечь третье лицо. Но я лично за 15 лет своей практики такого не видел.

Есть нюансы, есть сложности. Мировое заключается волей большинства, которое подчиняет себе меньшинство. Меньшинству спорить можно в судах, но сложно. Каждое твое сомнение, что без мирового было бы лучше, ты должен доказывать. При этом всегда может возникнуть в деле микрокредитор, чье незначительное требование обеспечено залогом, а без согласия всех залоговых кредиторов мировое ты не заключишь. Проблем много, но практика показывает, что преодолеть можно вообще все. И игра стоит свеч: любое мировое соглашение очень здорово сокращает издержки и сроки процедуры. То есть, конфликт, война кредиторов против должника и друг против друга, топ-менеджеры должника против еще кого-то — это очень здорово и весело для нас, юристов, но для наших клиентов это не так весело. Поэтому мы стараемся в тех процедурах, где мировое соглашение может быть заключено, оно заключалось. Всегда найдутся процедуры, в которых этого сделать нельзя — вот там и повоюем.

В ряде случаев мировое противопоказано. Например, оно не подходит для должника, у которого юрлицо его настолько было в свое время запачкано, что у него не должно быть иной судьбы кроме ликвидации в рамках банкротства. Потому что, выкарабкавшись сейчас, завтра ты дождешься выездной налоговой проверки и просто в тюрьму поедешь. Поэтому в этом случае даже должник бывает не заинтересован в заключении мирового.

Мировое нецелесообразно, если у одного из участников дела о банкротстве внутри есть корпоративный конфлиект. Примирившись сейчас с должником, ты не знаешь, кто в итоге получит корпоративный контроль над предприятием, и как твое мировое соглашение будет дальше исполняться. Поэтому тут многие кредиторы предпочитают лучше долго и сложно, пройти всю ликвидационную процедуру, во время торгов поискать каких-то покупателей на имущество, чтоб они дали большую цену, но не ставить себя в положение со слишком большим количеством неизвестных.

Последний момент: есть мнение, будто для заключения мирового соглашения ты должен обеспечить себе большинство голосов в реестре кредиторов. Потому что мировое заключается большинством. И действительно, суды у нас, хотя и далеко шагнули вперед по части отфильтровывания рисованных требований, но КПД, хоть и высок, но не 100%.

Но это мнение ошибочно. Я приведу пять наших последних мировых соглашений — чисто для наглядности, чтобы дать понимание, в каких условиях можно заключать мировое соглашение. Например, я специально выписал, каким количеством голосов в реестре обладали наши доверители при заключении мировых.

Последний наш кейс — дело о банкротстве ПК «Севкабель» с общей суммой требований на 5,5 млрд рублей — у моего доверителя, который, по моему мнению, ключевую роль сыграл в примирении всех сторон, в реестре кредиторов было ноль голосов. Ноль. Мы совершенно осмысленно, будучи на стороне бывшего топ-менеджмента должника, отказались от того, чтобы получить хотя бы какую-то часть в реестре кредиторов. Это глупо, это раздражает нормальных людей, это сразу ставит крест на попытке договориться. Нам удалось просто договориться с более 90% по сумме требований, а также с инвестором, который все оплачивает, не за счет большинства в реестре, не за счет того, что сильный заставляет слабого согласиться на какие-то там условия. Без этого нам удалось убедить банк «Траст», залогового кредитора, получить меньше всех. Все получили скидку с долга 85%, а банк «Траст», будучи залоговым кредитором, будучи лицом, которое инициировало дело о банкротстве, которое, извините, поставило своего арбитражного управляющего — он согласился получить 8%.

Другой крупнейший кредитор по сумме, но не залоговый, который приобрел права у Сбербанка — он заодно выступил инвестором нового закода. В итоге удалось достичь того, чего не сумел бывший собственник предприятия (а мы, напомню, работали на наемного менеджера). И передать предприятие с финансовыми проблемами в руки коммерсантов, которые эти проблемы могут решить. Другой вопрос, почему бывший собственник не мог этого сделать, почему надо было доводить завод до такого состояния, почему надо было в деле о банкротстве собрать три заявления о привлечении к субсидиарной ответственности всех — и бывшего менеджмента должника, и бывшего менеджмента банка «Траст» как собственника завода — но, может быть, это тоже как-то повлияло на примирение сторон.

Другой пример — классическое такое мировое соглашение, где более 50% требований в реестре были дружественны должнику. Это соглашение просто дало предприятию разобраться с одним-единственным кредитором из всей плеяды, который был самый нетерпеливый, предпринимал самые сомнительные действия в том числе с точки зрения права. Мировое соглашение просто дало решение вопроса с одной маленькой проблемой, которое позволит предприятию дальше существовать. Третье соглашение мы заключили, «имея» 1%. Там было два партнера, совладельца ООО, которые вошли в корпоративный конфликт, обанкротили свою компанию, и один из них подал на привлечение к субсидиарной ответственности другого. В итоге суд привлек к субсидиарной ответственности обоих, потому что разобрался, что в бедах юрлица редко бывает виноват только директор. И вот, когда суд сказал, что будет привлекать обоих, тут-то и была достигнута прекрасная договоренность.

Увы, в большинстве дел, перед тем как договориться, кто-то на кого-то должен гавкнуть, кто-то должен показать зубы. Когда ты приходишь за стол переговоров сразу, это почему-то считается слабостью. Пока ты не покажешь, что это не так, с тобой никто разговаривать особо не будет.

Все правовые дискуссии «Фонтанки» — здесь.