Пельмень головного мозга, песня про тесто и не очень звонкая Монеточка в фильме «Родные» (видео)

Саратов рулит в комедии по сценарию Алексея Казакова и Жоры Крыжовникова

Фильм «Родные», несомненно, привлечет внимание поклонников народных комедий «Горько!», «Горько-2!» и «Самый лучший день». За новой картиной стоят те же авторы сценария — Алексей Казаков и Жора Крыжовников, однако если последний раньше режиссировал сам, то теперь его сменил Илья Аксенов, отчего веселья заметно поубавилось.

Впрочем, возможно, дело не только в режиссере. Всем своим предыдущим творчеством Казаков и Крыжовников доказывали, что им сам черт не брат, и хохотать можно над самыми святыми семейными ценностями, однако в «Родных» завязка мало располагает к юмору. Герой Сергея Бурунова сообщает семье (жена, трое взрослых детей и сноха), что у него опухоль в мозгу, но проводить небольшой остаток дней в больнице он не намерен, а хочет наконец осуществить давнюю заветную мечту — выступить на Грушинском фестивале со своей песней «про оладушки». Провозгласив лозунг «Будем праздновать жизнь!», герой садится за руль красного минивэна с домочадцами и устремляется откуда-то из-под Архангельска в среднюю полосу под иронично-патриотичную композицию «Крематория» про «родное Катманду» (последняя строчка песни — «танец живота» удачно ложится на объемистый оголенный живот отца семейства).

Кроме старых шлягеров, в том числе и легендарной песни «Ласкового мая» про белые розы, важным музыкальным манком в «Родных» служит певица Монеточка, сыгравшая дочку героя, не расстающуюся с синтезатором и лелеющую мечту, аналогичную отцовской — попасть на шоу «Голос». Нельзя сказать, что Монеточка обладает сильной актерской харизмой (в отличие, скажем, от певицы Ольги Серябкиной в «Самом лучшем дне»). Ее присутствие на экране объясняется скорее стремлением продюсеров подмигнуть аудитории младшего возраста и показать свое знакомство с модными музыкальными тенденциями последнего времени (у персонажа Монеточки в наушниках крутится песня другого молодежного любимца — Шарлота).

Вчерашний день российской поп-музыки и сегодняшний сталкиваются в эпизоде, когда напористый отец устраивает талантливой дочурке импровизированное прослушивание перед Рыжим из «Иванушек», недоуменно наблюдающим незваных гостей сквозь забор своей виллы. В репертуаре юной певицы обнаруживается оригинальная версия детской песенки «Мы делили апельсин», заканчивающаяся неожиданной рифмой «Эта долька для ежа — смерть легавым от ножа», но все равно жалобный голосок Монеточки не находит отклика в черством сердце заевшейся звезды шоу-бизнеса. Не считая позорного заезда в загородный особняк Рыжего, Москву музыкальное семейство брезгливо объедет по кольцевой, показав «фак» даже самому упоминанию столицы на указателе. А самым важным перевалочным пунктом и местом эмоциональной кульминации станут окрестности Саратова, где родился умирающий, где живет давно обиженный на него отец (Сергей Шакуров), и где эстафету бесконечного межпоколенческого выяснения отношений подхватит один из сыновей героя (Семен Трескунов).

Подозрения в том, что перед нами мнимый больной, высказываются в самом начале, да так окончательно и не развеиваются. Персонаж Бурунова по своей природе отчаянный манипулятор, поэтому до последней секунды сохраняется вероятность, что анонсированная смерть все-таки окажется туфтой, а справка со штампом «онколог» — липовой. Нетрудно довообразить как герой сам рисует ее, с таким же старанием, как лично, чуть ли не шариковой ручкой обновляет надпись на надгробном памятнике матери. Однако сохраняющаяся двусмысленность (помрет или наврал) на настоящую интригу не тянет. Это такой же драматургический суррогат, как и в прошлых сценариях Казакова и Крыжовникова, где в общем-то заранее понятно, чем дело кончится. Зритель «Горько!» едва ли всерьез допускает, что жених и невеста насмерть разругаются и наутро после свадьбы пойдут подавать на развод, а в «Самом лучшем дне» вряд ли кто-то поверит, что столичная звезда шоу-бизнеса, которая развлеклась с деревенским полицейским, действительно заберет его с собой в столицу.

Чтобы проследить генеалогию комедийной линейки начатой «Горько!», можно обратить внимание на лейбл «ТНТ», с которым выходят «Родные», и вспомнить один из наиболее удачных комедийных продуктов этого телеканала — «Наша Russia». Особенно те скетчи, которые представляют снятые ручной камерой зарисовки из быта провинциальных отдыхающих Вована и Гены, где не всегда есть сюжет, но неизменно чувствуется радость жизни и плещущий через край пьяный кураж, выливающийся в победительный боевой рев: «Тагил рулит!». Если бы авторы «Родных» смелее пошли по этой «тагильской» линии и не стеснялись грубых рискованных шуток, как неуместных перед лицом скорой смерти героя, в фильме, возможно, появился бы хоть какой-то нерв и драйв, а так все старания Сергея Бурунова, при его ярчайшем комедийном таланте, пропадают втуне, поскольку тонут в неуклонно нарастающей сентиментальности. Поддержать «быдланские» замашки отца вяло пытается один из сыновей (Никита Павленко), фанат фильма «Брат» в футболке с Данилой Багровым, пару раз вставляющий пословицы, которыми говорит один из балабановских бандитов: «Поживешь подольше — увидишь побольше», «Любишь медок — люби и холодок», но в настоящие панчлайны они так и не превращаются, и комического эффекта от них ноль.

Словно из «Горько!» ненадолго «закатывается» в «Родных» десантник на инвалидной коляске (Павел Ворожцов) — автоподставщик, при столкновении с которым в неплохую шутку нечаянно превращается расхожая мантра граждански ответственных людей: «Так поступил бы каждый» (то есть проверил, не симулянт ли он). Эта реплика принадлежит жене сына (Катерина Беккер), до этого находившейся в жесткой конфронтации со свекром и даже бросившей ему упрек в антисемитизме. Но забрезживший было конфликт благонамеренной политкорректной риторики европейского образца с реальной русской жизнью, «западничества» и «славянофильства» (намеченный в «Горько!» с его двумя альтернативными форматами свадебного торжества) в «Родных» никак не развивается и не становится источником юмора, как и обозначенная неприязнь «замкадных» россиян к столице.

В итоге главным мотивом, который лучше всего получилось прописать и последовательно протянуть через весь фильм, оказывается тема пельменей. Она начинается прямо за роковым завтраком, когда отец семейства тычет пельменем себе в лоб, указывая на местонахождение опухоли, а исчерпывающе раскрывается уже после выступления на фестивале, когда взяв в местной палатке с бурятской кухней блюдо бузов, герой кручинится: «Я думал, они как пельмени, а они как манты». Родные поддерживают его, выдвигая концепцию, что «бузы» — это просто неудавшиеся пельмени: «Увидели, что ничего не получилось, и назвали «бузы», чтобы оградить себя от наездов». Чтобы оградить «Родных» от наездов, хорошо бы тоже на что-то поменять официальное жанровое определение «комедия, драма». Как вариант на «песню про тесто», это оптимально отразит и форму, и содержание фильма.

Лидия Маслова, специально для «Фонтанки.ру»